— А вы не скажете, в котором часу вы там были?
— По-моему, минут двадцать второго.
— Исходя из произведенного вами на месте осмотра, когда, по вашему мнению, умер Ваймер?
— Приблизительно четырьмя часами раньше. Я бы сказал, он умер где-то в районе девяти часов утра.
Ошеломленный Пит не мог двинуться с. места. На сей раз это была уже не просто ошибка. Доктор Лэнг лгал умышленно. И если присяжные поверят его утверждению, что Ваймер умер в девять часов утра, показания Пита об убийстве, случившемся в час дня, будут отвергнуты как заведомо сфабрикованная ложь.
Теперь Питу стал совершенно ясен замысел всего сегодняшнего спектакля. Вопросы, заданные ему, как свидетелю, показания Хоби и доктора Лэнга — все это ставило перед собой цель сделать Пита в глазах окружающих человеком, стремящимся во что бы то ни стало завоевать для УЛТС репутацию информационной станции, человеком, способным ради этого подтасовать факты и распространить заведомую ложь. Расследование имело единственную цель — опозорить его, Пита. Простодушные жители маленького провинциального городка решили сделать из него болвана и, надо сказать, добились своего. Но зачем им это? Зачем?
Доктор Лэнг покинул свидетельское место, а Флемминг стал подводить итоги для присяжных.
- Итак, вы заслушали показания двух полицейских, прибывших чуть позже часу дня на лужайку для пикни ков, куда их вызвали по телефону. Они нашли Ваймера мертвым. В свою очередь, в соответствии с... ммм... версией мистера Маркотта, Ваймер где-то в районе часу дня — он сам это видел — сидел на скамейке на лужайке для пикников, а через несколько минут мистер Маркотт был свидетелем того, как Ваймера избивал некто в синем костюме. Мистер Хобарт, который все это время не отходил от мистера Маркотта, под присягой заявил, что не видел ни Ваймера, сидящего на скамье, ни его убийцу, а также самого акта насилия, совершаемого над Ваймером. Мистер Хобарт также сообщил нам, что
он впервые увидел Ваймера, когда тот уже лежал на земле около скамейки и был абсолютно мертв. Наконец, доктор Лэнг, медицинский эксперт, показал, что Ваймер, по его мнению, умер не около часу дня, а четырьмя часами раньше. Ваше дело рассмотреть, взвесить и оценить все эти показания, дабы вынести свое суждение относительно истинной причины гибели Ваймера. А сейчас объявляется перерыв до часу дня.
Присяжные встали, потяяулись, и, потоптавшись на месте, направились в сопровождении стенографа через холл в комнату для присяжных. Остальные тоже начали расходиться. Тарстон зажег сигарету, что-то сказал доктору Лэнгу и они вместе вышли из комнаты. Следователь Флемминг стал собирать бумаги и укладывать
их в портфель.
— Если у вас нет других планов, Агнес, давайте перекусим в отеле, — предложил Пит. — Я бы хотел побеседовать с вами относительно этого дела. Мне мог бы пригодиться ваш совет.
— Боюсь, мой совет не очень-то вам поможет, — ответила Агнес. — Я сама в таких вещах не разбираюсь. К тому же мне надо домой. А за приглашение спасибо. Мы с вами непременно встретимся, только как-нибудь в
другой раз.
Но Питу так и не удалось поесть. Из вестибюля отеля он связался со студией. Ему сообщили, что там не произошло ничего из ряда вон выходящего и что опять звонила Дина Джоунс по поводу встречи с ним. Да, составительница ныне несуществующего «Часа для домохозяек Бетти Блайз», подумал Пит, дама бездарная, но зато настойчивости ее можно позавидовать.
Выйдя из телефонной будки, он чуть было не столкнулся с какой-то женщиной. Оба остановились, как вкопанные, немного отступили назад, вместе сказали «извините» и рассмеялись.
— Пит Маркотт! - воскликнула женщина. — Вы помните? Обед у Агнес Уэллер!
— Ну, конечно! Вы миссис Корум. Или вас здесь называют миссис доктор Корум?
— Меня называют здесь Элоизой Корум, или просто Элоизой. Как дела, Пит?
Она была просто очаровательна в синем платье, меховом жакете, маленькой красной шляпке и шарфике того же цвета. Они немного поболтали. Миссис Корум условилась встретиться с миссис Диркен в двенадцать часов в ресторане отеля. Однако несколько минут назад последняя позвонила в отель и велела передать, что опаздывает на час.
— И поскольку великая миссис Диркен — жена великого Харви Диркена, председателя правления государственного педагогического колледжа, — сказала Элоиза, — мне, полагаю, надо ее подождать.
— Но коктейль поможет сделать это ожидание более приятным, — внес предложение Пит.
Элоиза Корум на минутку задумалась.
— Идет! А почему бы и нет? Не думаю, чтоб в баре оказался кто-нибудь еще из факультетских дам, по крайней мере в это время. Положение жены ректора колледжа обязывает к некоторой осмотрительности.
Поскольку Уиллетс был некогда торговым фортом и местом привала для погонщиков скота, это историческое событие не забыли при оформлении бара, однако интерпретировали на свой лад. Стоика была обшита распиленными пополам бревнами, неочищенными от коры, а перед нею поблескивали хромированными ножками высокие табуреты из ярко-желтого пластика. Стены украшали клейма и индейские рисунки, темно-коричневые на бежевом фоне. Напротив стойки расположились в ряд пять сияющих полированных кабин. Бар назывался «Комната на границе». У стойки стояли трое мужчин и беседовали с барменом. Кабины пустовали.
Элоиза Корум и Пит устроились в центральной кабине и заказали мартини. Когда его принесли, Элоиза отпила глоточек, поставила бокал на стол и, удобно откинувшись на спинку кресла, сказала:
— Очень мило. У вас не найдется сигареты?
Пит достал сигареты и дал ей прикурить. Освещенная мерцающим огоньком зажигалки, Элоиза показалась ему волнующе прекрасной. Выпустив в потолок облако дыма, она попросила:
— А теперь расскажите мне, пожалуйста, все о вашей радиостанции.
— Вы рискуете, заметил Пит. — А вдруг я окажусь именно таким субъектом, который с радостью ухватится за это и до смерти наскучит вам своим рассказом.
— Может и так, но вы бы все равно этого не заметили. В нашем городе, если вы хотите уцелеть, надо всегда иметь заинтересованный вид. Вот я и овладела этой техникой. Теперь могу проявлять интерес к чему угодно, даже к баскетболу. А уж это — тема доброй половины всех наших разговоров.
— Вы не любите Уиллетс, верно? Я понял это из того, что вы сказали на обеде у Агнес Уэллер.
Элоиза сделала едва заметное движение.
— А чем плох Уиллетс? — спросил Пит.
— Здесь все друг друга боятся. Профессора боятся деканов, деканы боятся ректора колледжа, а ректор, в свою очередь, боится Харви Диркена.
— Но почему именно Харви Диркена?
— Я ведь говорила вам, что он председатель правления. Впрочем, думаю, сам Харви боится законодателей штата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51