— Барышня, смотрите, как красива ваша гора. Должно быть, очень приятно там жить... — заговорил таможенник довольно фамильярным тоном.
Ша-ша пренебрежительно оттопырила губку, но ничего не сказала. Зато разговорилась госпожа Чжан.
— Ой, да что же хорошего жить так высоко? Спуститься в город — целое событие. Вот побывали на родине, в Цзянсу, — там целые полгода и не вспоминали эту чертову гору.
— Да, да... — вежливо вторил ей таможенник, мысленно выискивая предлог, чтобы заговорить с девушкой снова.
— Вы полгода отсутствовали, наверное, пропустили много занятий. Если захотите восполнить пробел, я могу порекомендовать вам хорошего преподавателя...
— Спасибо, — нехотя произнесла Ша-ша, держась от него на расстоянии. — Вам совершенно незачем беспокоиться.
Таможенный офицер, видимо, был несколько обескуражен, но только подобострастно улыбнулся, сосредоточивая свое внимание на госпоже Чжан.
Лян Юню стало противно наблюдать его ухищрения, и он отстал от них.
Вдруг из плетеной сумочки, которую держала в руках Ша-ша, выпал маленький кошелек. Он был кожаный, овальной формы. Внутри что-то прозвенело. Лян Юнь нагнулся и поднял его. Окликнул девушку:
— Послушайте, барышня!
Все трое остановились и, как по команде, обернулись к нему. Ша-ша, увидев в его руках свой кошелек, вскрикнула. Толстуха, не поняв, в чем дело, что-то кричала ей.
— Я потеряла кошелек, — объяснила Ша-ша, — который подарила мне бабушка. А этот кули, — она поправилась, — этот молодой человек, нашел его. Вот спасибо тебе!
Таможенник сурово придвинулся к Лян Юню.
— Где ты его нашел?
— Вон там.
— Что? — Офицер смерил его подозрительным взглядом. — Барышня Чжан, откройте кошелек и проверьте, все ли на месте. С этим народом нужно быть осторожнее.
— Ну что вы! — недовольно проговорила Ша-ша. — Да если бы он захотел, он просто не вернул мне его.
— Нет-нет, вам просто не приходилось иметь дела с такими людьми. Они очень коварны и своего не упустят. А еще благодарите...
В душе у Лян Юня клокотал гнев, но он сдержался и тихо сказал девушке:
— Откройте и посмотрите, не пропало ли чего.
— Я не буду смотреть, — сказала Ша-ша.
— Нет, посмотрите! — Лян Юнь зло сдвинул брови.
Вокруг них уже собиралась толпа любопытных. Ша-ша раскрыла кошелек, бросила быстрый-взгляд на его содержимое и быстро сказала:
— Ничего не пропало. Все на месте.
— Отлично! — Лян Юнь снял с плеч чемодан и ткнул его в руки стоявшему рядом таможеннику. — А теперь неси чемодан сам. И смотри не потеряй свой кошелек!
— Что? Что такое? — Офицер чуть не потерял равновесие от тяжести чемодана и, согнувшись вдвое, с трудом поставил его на место. Он никак не ожидал подобного финала.
— Я больше не понесу. Тоже мне еще... — Лян Юнь отряхивал пыль с рук, готовясь уходить.
— Куда ты? — остановил его офицер. — Ты не донес вещи до места. Поднеси их хоть до автобусной остановки!
Лян Юнь хмыкнул и, опустив рукава, пошел.
— Подождите, — крикнула Ша-ша, — ведь мы вам не заплатили!..
— Дай ему побольше, прибавь немножко! — почти крикнула госпожа Чжан, стараясь произвести впечатление главным образом на любопытных.
Но Лян Юнь был уже далеко.
Наступил вечер. Закат окрасил в розовое западную часть неба. Море сверкало мириадами золотых искр. Зажегся фонарь на волнорезе. На Ласточкиной горе ослепительным светом вспыхнул маяк. Волны тихо плескались о камни причала. По воде плыл мусор и разные смытые с судов или выброшенные за борт предметы. В гавань входила длинная цепочка рыбачьих лодок. Их высокие носы разрезали волны, оставляя позади сверкающий раздвоенный след.
Лян Юнь склонился над металлическим парапетом, ограждавшим таможенный навес, и задумался, глядя в море. Его мысли умчались к дому. Как живется матери, одной, с маленькими братишкой и сестренкой? Со времени их разлуки прошло уже три года. За это время из подростка, ничего не понимавшего в жизни, он превратился во взрослого юношу, стал революционером. Сколько он вместе с Фыном и с другими грузчиками вынес тюков с товарами и продовольствием с японских складов! Сколько этих тюков он перевез на маленьких сампанах в расположение Восьмой армии и партизан! Хотя, по его мнению, все эти и другие, менее значительные, на его взгляд, поручения были мелочью, он все же втайне гордился тем, что делал какую-то полезную работу. И сознание выполненного долга в какой-то степени скрашивало горечь разлуки с родными.
Вдруг он уловил около себя запах духов. Обернулся. За его спиной стояла Ша-ша.
Девушка улыбнулась ему. Сегодня она была одета по-студенчески: в белой блузке и длинной черной юбке, стянутой пояском. В руках у нее была книжка. Она прислонилась к колонне и, еще приветливее улыбнувшись, окликнула его. — Здравствуй!
Лян Юнь кивнул ей. Он поглаживал рукой парапет. Ему стало неловко и захотелось уйти. Но она подошла поближе и, кокетливо вздернув брови, спросила:
— Ты что, все еще сердишься?
Лян Юнь нахмурился и ничего не ответил. Ему вовсе не хотелось разговаривать с ней.
— Конечно. Я понимаю, мы были не правы. Я еще раз хочу извиниться перед тобой. Получилось все очень некрасиво. Извини, пожалуйста.
Лян Юнь взглянул на нее. Говорила она, по-видимому, искренне.
— Барышня, стоит ли вспоминать о таких вещах? Вы, богатые люди, всегда должны остерегаться нас, подозревать. Но только, по-моему, виновниками всех пакостей на земле являются как раз те, у кого много денег.
— Ха-ха-ха! — Ша-ша громко и несколько нервно рассмеялась. — Ты в самом деле в этом уверен? Ты интересный человек...
Лян Юнь внимательно посмотрел на нее и промолчал.
Она снова спросила:
— Как тебя зовут?
— Лян Юнь.
— А меня Ша-ша. Л фамилия Чжан. Он кивнул.
— Ты читаешь книги? Непременно читаешь. Я по твоему разговору уже поняла это. Лян Юнь, а почему ты не ищешь себе другой работы? Все работаешь этим... — Она запнулась.
— Кули? Носильщиком? Что же, это неплохая работа. Она дает мне возможность прокормиться.
— С тобой очень трудно разговаривать. — Ша-ша стала листать страничку книги.
— А что? Я сказал что-нибудь неправильно?
— Нет, я просто хочу сказать, что такие люди, как ты, имеют перспективу. Ты ведь неглупый парень! Ты должен учиться и совершить в будущем какие-нибудь великие дела. У каждого человека должна быть мечта.
— Мечта? — Лян был удивлен: у этой очаровательной бездельницы есть «мечта»! Он ничего не ответил, только улыбнулся своим мыслям.
— Мечта. Ты понимаешь меня?
— Не понимаю. — Лян Юнь покачал головой.
— Ну, тогда... желание. Желание — ты понимаешь?
Он еще раз покачал головой. — Ну, как бы тебе объяснить?.. — Ша-ша искала слова, чтобы выразить то, что она хотела сказать. — Ну, скажи мне, ты о чем-нибудь думаешь, чего-нибудь хочешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56