Будь добр, скажи мне свое мнение:
стоит мне жениться или нет?
Брат Жан, возвеселившись духом, ответил ему так:
- Женись, черт побери, женись, но уж потом не ленись.
Словом сказать, ты этого дела не откладывай. Hынче же вечером
должно совершиться ваше сношение, то бишь оглашение. Бог мой,
чего ты тянешь? Разве ты не знаешь, что близится конец света?
Hынче мы стали на два трабюта и полтуазы ближе к нему, чем были
позавчера. Я слышал, антихрист уже народился. Правда, пока он
только царапает кормилицу и нянек и до времени не обнаруживает
своих сокровищ: он еще мал. Crescite, nos qui vivimus,
multiplicamini / Плодитесь, все живые, и множитеся (лат.)/ -
так сказано в служебнике, а ведь мешок зерна стоит у нас от
силы три патака, а бочонок вина шесть бланков. Ты что же это,
хочешь и на Страшный суд, dum venerit judicare, / Когда придет
Господь судить землю (лат.)/ явиться с полными яичками?
- У тебя светлый и ясный ум, брат Жан, блудодей ты мой
столичный, и говоришь ты дело, - заметил Панург. - Леандр
Абидосский, плывя через Геллеспонт из Азия в Европу, в Сеет, к
своей подружке Геро, именно об этом молил Hептуна и прочих
морских богов:
Коль скоро вы в пути меня хранили,
То хоть бы уж теперь не потопили!
Он не желал отправляться на тот свет с полными яичками.
И я вот на чем порешил: отныне во всем моем Рагу каждому
преступнику, приговоренному судом к смертной казни, будет
предоставлен день или два покра-лям-соваться, так чтобы в
семяпроводе у него нечем было изобразить букву игрек. Такая
драгоценная вещь непременно должна быть употреблена в дело.
Глядишь, от него кто-нибудь и родится. Тогда он умрет со
спокойной совестью, ибо вместо себя оставит другого человека.
ГЛАВА XXVII
О том, какие веселые советы дает Панургу брат Жан
- Клянусь святым Ригоме, - оказал брат Жан, - я, друг
ты мой сердечный, не посоветую тебе ничего такого, чего сам бы
не сделал на твоем месте. Только прими в рассуждение и в
соображение, что удары твои должны быть безостановочны и
беспрестанны. Если допустишь перерыв, то ты, бедняга, погиб. С
тобой случится то же, что с кормилицами: как скоро они
перестают кормить, они теряют молоко. Если ты не будешь
постоянно упражнять свой живчик, он также потеряет молоко, и
будет он тебе служить только мочепроводом. Равным образом яички
у тебя будут попусту болтаться в мошонке.
Почитаю за должное тебя о том предуведомить, друг мой. Я
знаю многих, которые уже не могли, когда хотели, оттого что не
делали, когда еще могли. По той же самой причине, говорят
ученые, теряются все привилегии, если ими не пользуются. А
посему, сынок, заставляй двоих нижних, маленьких, всем
известных троглодитов вечно трудиться. Воспрети им следовать
примеру дворян, то есть жить на доходы и ничего не делать.
- Добро, брат Жан, блудодей ты мой драгоценный, я тебе
верю, - отозвался Панург. - Ты приступаешь прямо к делу. Без
подходов и обиняков ты мгновенно рассеял всякий страх, какой
только мог закрасться ко мне в душу. За это да поможет тебе
небо всегда бить без промаха. Итак, по твоему совету, я женюсь,
и женюсь удачно, а как скоро у меня появятся хорошенькие
горничные, то ты меня навестишь и сделаешься покровителем
сестринской общины. Вот все, что я мог тебе сказать касательно
первой части твоей проповеди.
- Послушай-ка оракула варенских колоколов, - сказал
брат Жан. - Что они говорят?
- Я понял, - отвечал Панург. - Ей-бочку, их звон
представляется мне более вещим, нежели звон котлов Юпитера
Додонского. Слушай:
Быть тебе муженьком, быть тебе муженьком,
муженьком, муженьком!
Коли станешь муженьком, муженьком, муженьком,
света с радости невзвидишь, там увидишь, видишь, видишь,
Муженьком, муженьком!
Головой тебе ручаюсь, что я женюсь, - все стихии меня к
тому призывают. Да будет слово мое крепче медной стены!
Переходя же ко второму пункту твоей проповеди, я должен
признаться, что, по-моему, ты сомневаешься, ты не веришь в мою
способность быть отцом, ты, как видно, полагаешь, что тугой бог
садов ко мне не очень благоволит. Сделай милость, поверь мне,
пожалуйста, что он у меня по струнке ходит: покорен,
благожелателен, покладист и услужлив всегда и во всем. Стоит
только отвязать ремешок, то бишь шнурок, показать ему добычу и
сказать: "Пиль, дружок!"
И если даже будущая моя супруга окажется такою же точно
жадной на приятности любви, как некогда Мессалина или
английская маркиза Винчестерская, то - можешь мне поверить -
удовлетворяя ее, я стану только еще более обильным. Мне
известно, что сказал Соломон, а ведь он был по этой части
человек сведущий и опытный. После него Аристотель заметил, что
женский пол по природе своей ненасытен, я же, со своей стороны,
объявляю во всеобщее сведение, что обладаю орудием того же
калибра, и притом безотказным.
Только, пожалуйста, не приводи мне в пример таких
баснословных потаскунов, каковы Геркулес, Прокул, Цезарь и
Магомет, который в Алькоране похваляется, что по своей мужской
силе равен шестидесяти конопатчикам. Врет, подлец!
Hе приводите мне также в пример индийца, о котором
раззвонили Теофраст, Плиний и Афиней, будто бы он с помощью
какой-то там травы выдерживал более семидесяти раз в день. Я
этому не верю. Цифра взята наобум. И тебя прошу не верить. Hо я
прошу тебя верить и почитать за истину, что мой детородный, мой
священный Итифалл, мессер Котале Альбинга - первый в мире.
Слушай, блудодеюшка! Ты когда-нибудь видел рясу кастрского
монаха? Когда ее вносили в чей-нибудь дом - открыто или же
украдкой, - внезапно, в силу ужасающих ее особенностей, все
обитатели и домочадцы, животные и люди, мужчины и женщины, все,
вплоть до кошек и крыс, приходили в исступление. Клянусь, мне
неоднократно приходилось удостоверяться, что в гульфике моем
заключена энергия еще более сверхъестественная.
Я не собираюсь тары да бары с тобой разводить, но когда
однажды я попал на действо о Страстях Господних в Сен-Максен,
то благодаря особенности и таинственному свойству моего
гульфика неожиданно все, и лицедеи и зрители, впали в такое
страшное искушение, что не осталось ни одного ангела, человека,
дьявола или же дьяволицы, кому бы не захотелось попрыгать.
Суфлер бросил свою тетрадку, лицедей, изображавший архангела
Михаила, спустился с небес по блокам на сцену, черти
повыскочили из ада и утащили к себе всех несчастных бабенок,
сам Люцифер сорвался с цепи.
Словом сказать, при виде этой кутерьмы я дал тягу из
театра, в чем примером служил мне цензор Катон, который, видя,
что его присутствие вносит смятение в ряды участников Флоралий,
рассудил за благо покинуть празднества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
стоит мне жениться или нет?
Брат Жан, возвеселившись духом, ответил ему так:
- Женись, черт побери, женись, но уж потом не ленись.
Словом сказать, ты этого дела не откладывай. Hынче же вечером
должно совершиться ваше сношение, то бишь оглашение. Бог мой,
чего ты тянешь? Разве ты не знаешь, что близится конец света?
Hынче мы стали на два трабюта и полтуазы ближе к нему, чем были
позавчера. Я слышал, антихрист уже народился. Правда, пока он
только царапает кормилицу и нянек и до времени не обнаруживает
своих сокровищ: он еще мал. Crescite, nos qui vivimus,
multiplicamini / Плодитесь, все живые, и множитеся (лат.)/ -
так сказано в служебнике, а ведь мешок зерна стоит у нас от
силы три патака, а бочонок вина шесть бланков. Ты что же это,
хочешь и на Страшный суд, dum venerit judicare, / Когда придет
Господь судить землю (лат.)/ явиться с полными яичками?
- У тебя светлый и ясный ум, брат Жан, блудодей ты мой
столичный, и говоришь ты дело, - заметил Панург. - Леандр
Абидосский, плывя через Геллеспонт из Азия в Европу, в Сеет, к
своей подружке Геро, именно об этом молил Hептуна и прочих
морских богов:
Коль скоро вы в пути меня хранили,
То хоть бы уж теперь не потопили!
Он не желал отправляться на тот свет с полными яичками.
И я вот на чем порешил: отныне во всем моем Рагу каждому
преступнику, приговоренному судом к смертной казни, будет
предоставлен день или два покра-лям-соваться, так чтобы в
семяпроводе у него нечем было изобразить букву игрек. Такая
драгоценная вещь непременно должна быть употреблена в дело.
Глядишь, от него кто-нибудь и родится. Тогда он умрет со
спокойной совестью, ибо вместо себя оставит другого человека.
ГЛАВА XXVII
О том, какие веселые советы дает Панургу брат Жан
- Клянусь святым Ригоме, - оказал брат Жан, - я, друг
ты мой сердечный, не посоветую тебе ничего такого, чего сам бы
не сделал на твоем месте. Только прими в рассуждение и в
соображение, что удары твои должны быть безостановочны и
беспрестанны. Если допустишь перерыв, то ты, бедняга, погиб. С
тобой случится то же, что с кормилицами: как скоро они
перестают кормить, они теряют молоко. Если ты не будешь
постоянно упражнять свой живчик, он также потеряет молоко, и
будет он тебе служить только мочепроводом. Равным образом яички
у тебя будут попусту болтаться в мошонке.
Почитаю за должное тебя о том предуведомить, друг мой. Я
знаю многих, которые уже не могли, когда хотели, оттого что не
делали, когда еще могли. По той же самой причине, говорят
ученые, теряются все привилегии, если ими не пользуются. А
посему, сынок, заставляй двоих нижних, маленьких, всем
известных троглодитов вечно трудиться. Воспрети им следовать
примеру дворян, то есть жить на доходы и ничего не делать.
- Добро, брат Жан, блудодей ты мой драгоценный, я тебе
верю, - отозвался Панург. - Ты приступаешь прямо к делу. Без
подходов и обиняков ты мгновенно рассеял всякий страх, какой
только мог закрасться ко мне в душу. За это да поможет тебе
небо всегда бить без промаха. Итак, по твоему совету, я женюсь,
и женюсь удачно, а как скоро у меня появятся хорошенькие
горничные, то ты меня навестишь и сделаешься покровителем
сестринской общины. Вот все, что я мог тебе сказать касательно
первой части твоей проповеди.
- Послушай-ка оракула варенских колоколов, - сказал
брат Жан. - Что они говорят?
- Я понял, - отвечал Панург. - Ей-бочку, их звон
представляется мне более вещим, нежели звон котлов Юпитера
Додонского. Слушай:
Быть тебе муженьком, быть тебе муженьком,
муженьком, муженьком!
Коли станешь муженьком, муженьком, муженьком,
света с радости невзвидишь, там увидишь, видишь, видишь,
Муженьком, муженьком!
Головой тебе ручаюсь, что я женюсь, - все стихии меня к
тому призывают. Да будет слово мое крепче медной стены!
Переходя же ко второму пункту твоей проповеди, я должен
признаться, что, по-моему, ты сомневаешься, ты не веришь в мою
способность быть отцом, ты, как видно, полагаешь, что тугой бог
садов ко мне не очень благоволит. Сделай милость, поверь мне,
пожалуйста, что он у меня по струнке ходит: покорен,
благожелателен, покладист и услужлив всегда и во всем. Стоит
только отвязать ремешок, то бишь шнурок, показать ему добычу и
сказать: "Пиль, дружок!"
И если даже будущая моя супруга окажется такою же точно
жадной на приятности любви, как некогда Мессалина или
английская маркиза Винчестерская, то - можешь мне поверить -
удовлетворяя ее, я стану только еще более обильным. Мне
известно, что сказал Соломон, а ведь он был по этой части
человек сведущий и опытный. После него Аристотель заметил, что
женский пол по природе своей ненасытен, я же, со своей стороны,
объявляю во всеобщее сведение, что обладаю орудием того же
калибра, и притом безотказным.
Только, пожалуйста, не приводи мне в пример таких
баснословных потаскунов, каковы Геркулес, Прокул, Цезарь и
Магомет, который в Алькоране похваляется, что по своей мужской
силе равен шестидесяти конопатчикам. Врет, подлец!
Hе приводите мне также в пример индийца, о котором
раззвонили Теофраст, Плиний и Афиней, будто бы он с помощью
какой-то там травы выдерживал более семидесяти раз в день. Я
этому не верю. Цифра взята наобум. И тебя прошу не верить. Hо я
прошу тебя верить и почитать за истину, что мой детородный, мой
священный Итифалл, мессер Котале Альбинга - первый в мире.
Слушай, блудодеюшка! Ты когда-нибудь видел рясу кастрского
монаха? Когда ее вносили в чей-нибудь дом - открыто или же
украдкой, - внезапно, в силу ужасающих ее особенностей, все
обитатели и домочадцы, животные и люди, мужчины и женщины, все,
вплоть до кошек и крыс, приходили в исступление. Клянусь, мне
неоднократно приходилось удостоверяться, что в гульфике моем
заключена энергия еще более сверхъестественная.
Я не собираюсь тары да бары с тобой разводить, но когда
однажды я попал на действо о Страстях Господних в Сен-Максен,
то благодаря особенности и таинственному свойству моего
гульфика неожиданно все, и лицедеи и зрители, впали в такое
страшное искушение, что не осталось ни одного ангела, человека,
дьявола или же дьяволицы, кому бы не захотелось попрыгать.
Суфлер бросил свою тетрадку, лицедей, изображавший архангела
Михаила, спустился с небес по блокам на сцену, черти
повыскочили из ада и утащили к себе всех несчастных бабенок,
сам Люцифер сорвался с цепи.
Словом сказать, при виде этой кутерьмы я дал тягу из
театра, в чем примером служил мне цензор Катон, который, видя,
что его присутствие вносит смятение в ряды участников Флоралий,
рассудил за благо покинуть празднества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53