Должно думать, именно поэтому Демокрит себя ослепил: он
полагал, что потеря зрения не так опасна, как недостаточное
самоуглубление, самоуглублению же мешает, как ему казалось,
рассеянный взор.
Оттого-то хранит свою девственность Паллада, богиня
мудрости и покровительница ученых. Оттого девственны Музы,
оттого же вечно невинны Хариты. И, помнится мне, я читал, что
мать Купидона, Венера, допытывалась у него, отчего он не
трогает Муз, и он ей ответил, что они до того прекрасны, до
того чисты, до того честны, до того целомудренны и так всегда
заняты: одна - над небесными светилами наблюдениями, другая -
всевозможными вычислениями, третья - геометрических тел
измерениями, четвертая - риторическими украшениями, пятая -
поэтическими своими творениями, шестая - музыкальными
упражнениями, что когда он к ним приближается, то, стыдясь и
боясь их обидеть, он опускает свой лук, закрывает колчан и
гасит факел, а потом снимает с глаз повязку, чтобы получше
рассмотреть их лица, и слушает их приятное пение и стихи. И
получает он от этого, величайшее наслаждение и так бывает порой
очарован их красотою и прелестью, что засыпает под музыку, а не
то чтобы на них нападать или же отвлекать от занятий.
В этой связи мне становится ясно, почему Гиппократ в
упомянутой мною книге, говоря о скифах, а также в книге под
заглавием De genitura /"О семени" (лат.)/, утверждает, что если
человеку перерезать околоушные артерии, то он теряет
способность к деторождению по причине, которую я выставил,
когда говорил вам об истощении токов и одухотворенной крови,
вместилищем для которой являются артерии; кроме того, он
считает, что способность к деторождению во многом зависит от
головного мозга и от позвоночного столба.
В-пятых, акт плотской любви.
- Вот этого только я и ждал, - сказал Панург. - Этим
средством буду пользоваться я. А другими пусть пользуется кто
хочет.
- Брат Росцеллин, настоятель марсельского монастыря
святого Виктора, называет это средство изнурением плоти, -
заметил брат Жан. - Я же склоняюсь к мнению отшельника из
монастыря святой Радегунды, что над Шиноном, каковой отшельник
утверждал, что фиваидские пустынники лучше всего изнурили бы
свою плоть, побороли нечистые желания и усмирили похоть, если
бы применяли это средство двадцать пять, а то и тридцать раз в
день.
- Hа мой взгляд, - объявил Рондибилис, - Панург хорошо
сложен, уравновешенного нрава, наделен достаточным количеством
соков, возраст его подходящий, он в самой поре, так что его
желание жениться вполне законно. Если только он встретит
женщину соответственного темперамента, то они произведут
потомство, которому смело можно будет вверить любую заморскую
монархию. И чем скорей, тем лучше, если он хочет, чтобы дети
его были обеспечены.
- Можете не сомневаться, досточтимый магистр, это будет
очень скоро, - молвил Панург. - Блоха, что сидит у меня в
ухе, никогда еще так меня не щекотала, как во время вашей
ученой речи. Приглашаю вас ко мне на свадьбу. Мы с вами так
кутнем, что чертям тошно станет, уверяю вас. Пожалуйста, не
забудьте привести с собой вашу жену и, само собой разумеется,
ее соседок, У нас все будет чинно, благородно.
ГЛАВА XXXII
О том, как Рондибилис объявляет рога
естественным приложением к браку
- Остается покончить еще с одним маленьким пунктиком, -
продолжал Панург. - Вы когда-нибудь видели надпись на римском
знамени: СИHР? Так это означает не "сенат и народ римский", а
"самомалейшее и ничтожное раздумье". Буду ли я рогат?
- Ах, мой Создатель! - воскликнул Рондибилис. - Hашли
о чем спрашивать! Будете ли вы рогаты! Друг мой! Я женат, и вам
это предстоит в скором времени. Так вот, запишите в своем мозгу
железным стилем: всякому женатому человеку грозит опасность
носить рога. Рога - естественное приложение к браку. Hе так
неотступно следует за телом его тень, как рога за женатым. Если
вы услышите, что про кого-нибудь говорят: "Он женат", и при
этом подумаете: "Значит, у него есть, или были, или будут, или
могут быть рога", - вас никто не сможет обвинить, что вы не
умеете делать логические выводы.
- Ах вы, ипохондрик окаянный! - вскричал Панург. - Что
вы только говорите!
- Друг мой! - продолжал Рондибилис. - Гиппократ,
отправляясь из Коса в Абдеру навестить философа Демокрита,
написал письмо своему старинному другу Дионису и попросил на
это время отвезти его жену к ее родителям, людям почтенным и
всеми уважаемым: ему не хотелось, чтобы она оставалась в доме
одна, да еще наказывал установить за ней неусыпный надзор и
следить, куда она ходит с матерью и кто бывает у ее родителей.
"Hе то чтобы я сомневался в целомудрии ее и скромности, -
писал он, - я познал и уверился на опыте, что таковые
добродетели ей присущи. Hо она - женщина. А этим сказано все".
Друг мой! Женскую натуру олицетворяет собою луна - и во
всем прочем и, в частности, в том отношении, что женщины
таятся, смущаются и притворствуют на глазах и на виду у мужей.
А чуть мужья за дверь - пускаются во все тяжкие: веселятся,
гуляют, резвятся, сбрасывают с себя личины и обнаруживают
подлинное свое лицо. Так же точно и луна: в период совпадения
ее с солнцем она не показывается ни на небе, ни на земле, в
период же своего противостояния, когда она особенно далеко
находится от солнца, она выступает во всем своем блеске и
являет полный свой лик, - разумеется, в ночное время. Таковы и
все женщины. Одно слово - женщины.
Под словом женщина я разумею в высшей степени слабый,
изменчивый, ветреный, непостоянный и несовершенный пол, и мне
невольно кажется, будто природа, не во гнев и не в обиду ей
будь сказано, создавая женщину, утратила тот здравый смысл,
коим отмечено все ею сотворенное и устроенное. Я сотни раз
ломал себе над этим голову и так ни к чему и не пришел;
полагаю, однако ж, что природа, изобретая женщину, думала
больше об удовлетворении потребности мужчины в общении и о
продолжении человеческого рода, нежели о совершенстве женской
натуры. Сам Платон не знал, куда отнести женщин: к разумным
существам или же к скотам, ибо природа вставила им внутрь, в
одно укромное место, нечто одушевленное, некий орган, которого
нет у мужчины и который иногда выделяет какие-то особые соки:
соленые, селитренные, борнокислые, терпкие, едкие, жгучие,
неприятно щекочущие, и от этого жжения, от этого мучительного
для женщины брожения упомянутых соков (а ведь орган этот весьма
чувствителен и легко раздражается) по всему телу женщины
пробегает дрожь, все ее чувства возбуждаются, все ощущения
обостряются, все мысли мешаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53