— ответил я вопросом на вопрос.
— Просто, — старший повернулся и отдал команду.
Между руками и между ногами пленника было привязано по верёвке. Двое самых крупных разведчиков перекинули эти верёвки через плечо. Пленник стал выглядеть как длинная дорожная сумка, очень нетрадиционной формы. Все выстроились цепочкой, держа друг друга за шиворот. Я, разумеется, шёл первым.
— Старайтесь двигаться ровнее, — приказал я. — Если будете спотыкаться и дёргать меня, то мы просто выйдем на верхушку минарета. И нам останется только прыгнуть вниз.
Странная шеренга со мной во главе двинулась по спиральной лестнице. Мне стало неудобно от руки, держащей за шиворот, и я опустил её вниз, на пояс. Как приспосабливались остальные — не знаю. И ещё у нас была весьма необычная «связка» в середине: огромный бородатый пленник без сознания.
Мои недавние тренировки пригодились. Я с запасом высоты запрыгивал на каждую следующую ступеньку и автоматически с каждым шагом поворачивался на нужный градус. Я воображал, как лестница постепенно выпрямляется, ступеньки выравниваются, появляются перила с медвежатами. И воздух! От жаркого, затхлого — к прохладному и чистому.
Я действительно почувствовал, как изменились ступеньки. Воздух… стал свежее. Или это у вершины минарета ветер подул? Не-ет, никаких ветров, Дом в Бирке, а Бирка на Скандинавском полуострове. Там прохладно, намного прохладнее, чем здесь.
Дышать стало значительно легче, я замедлил шаг, приоткрыл глаза. Ура! Свершилось! Я вырвался из этой спиральной западни! А мои спутники? Все были на месте и, ничего не понимая, глазели на лестницу, на решётки. Кстати, совершенно ни к чему им соображать, что мы находимся в столице Балтии.
— Разворачиваемся! — скомандовал я. — Идём в том же порядке, но вниз. Пока всё было нормально, вы шли хорошо. Держитесь крепче, чтобы не потеряться.
— А внизу нас не…. — начал было выяснять старший, но я перебил:
— Что, этот дом очень похож на минарет? Внизу будет то, что захочу я.
Я захотел лужайку у своего коттеджа, так как из-за перенапряжения позабыл, куда именно мы должны были выйти. Нет, я, конечно, помнил куда. Но как это место выглядело — хоть убейте… А газон у дома — это уже как-то осело в памяти.
Наша колоритная группа выбежала на траву. Вокруг стояли, как я их и помнил, соседские домики. А за спиной… Порядок, мой коттедж. Вон соседские дети глазеют на наш «десант мусульманских террористов». Вот и мать их, офицерская жена, в испуге созывает свои чада. Представляю, что она думает.
— Быстро в дом! — скомандовал я.
— Где мы? — спросил командир.
— В Хевроне, у меня. Свяжитесь по телефону с кем надо.
Торжественная делегация встречающих прибыла очень быстро.
5. Застолье с новостями.
У коттеджа стояла похожая на обрубок полена машина. Из-за руля выглядывал Моше, его Д`Артаньяновская борода с усами победно топорщились.
— Приветствую! — опекун вылез, потом нырнул в машину и, кряхтя, вытащил тяжеленный ящик. В ящике что-то позвякивало и булькало.
— Что такое? — подозрительно спросил я. — Новое задание? Буду красить волосы? Или кожу?
— Внутренности, — Моше потащил ящик к входным дверям. — Открывай, пока я не уронил.
Оказалось, что шеф контрразведки, в благодарность за блестяще проведённую операцию, послал мне подарок лично от себя. А так как был он большим любителем и знатоком вин, то и подарок оказался соответствующим: уникальный сорт вина «Финикия» с виноградников посаженных где-то рядом с кедровыми лесами чуть ли не самими финикийцами.
Я удивился, бутылки выглядели вполне современно. Моше объяснил, что он не уверен и насчёт самого виноградника, а уж вину-то всего лет пятьдесят. Главное, что это урожай какого-то там года, который ценится во всём мире на вес золота.
Я уже знал, что выходцы из Испании все немного чокнутые насчёт марочных вин и бренди. Ну, подарили и подарили. В моём варианте и стране за подвиги давали Героя Советского Союза, а тут — ящик вина.
— Ну, что, — сказал Моше, вытирая пот и плотоядно облизываясь. — Попробуем?
Мне стало смешно. Бедный мужик! Он, наверное, ничего подобного попробовать не мог на скромную зарплату контрразведчика. Но всю жизнь мечтал. А тут объявляется какой-то странный тип, на которого волшебный нектар сыплется ящиками. Надо исправить несправедливость.
Через несколько минут мы уже сидели с бокалами в руках. Вполне возможно, что вино классное. Хотя я не специалист. На всякий случай, надо запомнить бутылку, чтобы в любой момент потребовать её у Дома. И удивлять знатоков, если таковые окажутся среди моих гостей. Отцу было бы интересно. Отец…
Несмотря на знаменитое вино мне стало тошно. Я стал пить сам и наливать Моше так, словно мы не кейфуем, дегустируя уникальную «Финикию», а… в самоволке из рядов доблестной Советской Армии заглатываем с трудом добытый портвейн.
— Странно, — сказал Моше неуверенным голосом, когда мы открыли вторую бутылку, — каждая такая бутылка стоит две моих месячных зарплаты. Никогда в жизни я не тратил так много денег за такое короткое время.
Я разлил вторую бутылку. Попробовал. Вкус немного отличался. Странно. Я сказал об этом Моше.
— Да-да, — Моше согласно кивнул, — ничего странного. Это вино тем и знаменито. После того, как его разольют по бутылкам, у каждой бутылки начинается своя жизнь. Нет двух одинаковых бутылок. Как и людей.
Когда мы кончили вторую бутылку, болтая о всяких пустяках, Моше неожиданно перешёл к деловому разговору.
— У нас огромные планы, которые касаются тебя, — заявил он.
Я недовольно поморщился. Нашли дурака, таскать бандитов со всего света.
— У нас были огромные планы, — Моше сакцентировал слово «были» и я насторожился. Если бы хотели убить, то не предупреждали бы. Да и зачем меня убивать? Ну, а прогонять… это вообще идиотизм.
— У нас уже разработали график, — грустно говорил Моше, — Где, что и когда ты будешь делать. Но разведка принесла очень странные вести. Я тебе раскрою один секрет, ты уж не принимай его близко к сердцу.
Я изобразил на лице глубокомысленную заинтересованность.
— У нас были совсем неплохие отношения сначала с Рязанским Халифатом, а потом с ОИР. Мы оба — естественные союзники, оба — враги Турции. Ну и прочие мелочи. Рязанцам никогда не было особого дела до святого Иерусалима, а про Хеврон я уже не говорю. В последнее время в ОИРе набрала силу «Душа Пророка». Наши связи очень ослабли, «наши» шейхи отодвинулись от власти. В противоположность этому, с Балтией, хоть мы никогда и не воевали, но дружбы особой не было. Мы обе морские державы… сам понимаешь. Кстати, почти вся информация о тебе шла через разведку ОИР. Но ситуация меняется со временем, в последнее время мы с балтийцами дружим сильнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— Просто, — старший повернулся и отдал команду.
Между руками и между ногами пленника было привязано по верёвке. Двое самых крупных разведчиков перекинули эти верёвки через плечо. Пленник стал выглядеть как длинная дорожная сумка, очень нетрадиционной формы. Все выстроились цепочкой, держа друг друга за шиворот. Я, разумеется, шёл первым.
— Старайтесь двигаться ровнее, — приказал я. — Если будете спотыкаться и дёргать меня, то мы просто выйдем на верхушку минарета. И нам останется только прыгнуть вниз.
Странная шеренга со мной во главе двинулась по спиральной лестнице. Мне стало неудобно от руки, держащей за шиворот, и я опустил её вниз, на пояс. Как приспосабливались остальные — не знаю. И ещё у нас была весьма необычная «связка» в середине: огромный бородатый пленник без сознания.
Мои недавние тренировки пригодились. Я с запасом высоты запрыгивал на каждую следующую ступеньку и автоматически с каждым шагом поворачивался на нужный градус. Я воображал, как лестница постепенно выпрямляется, ступеньки выравниваются, появляются перила с медвежатами. И воздух! От жаркого, затхлого — к прохладному и чистому.
Я действительно почувствовал, как изменились ступеньки. Воздух… стал свежее. Или это у вершины минарета ветер подул? Не-ет, никаких ветров, Дом в Бирке, а Бирка на Скандинавском полуострове. Там прохладно, намного прохладнее, чем здесь.
Дышать стало значительно легче, я замедлил шаг, приоткрыл глаза. Ура! Свершилось! Я вырвался из этой спиральной западни! А мои спутники? Все были на месте и, ничего не понимая, глазели на лестницу, на решётки. Кстати, совершенно ни к чему им соображать, что мы находимся в столице Балтии.
— Разворачиваемся! — скомандовал я. — Идём в том же порядке, но вниз. Пока всё было нормально, вы шли хорошо. Держитесь крепче, чтобы не потеряться.
— А внизу нас не…. — начал было выяснять старший, но я перебил:
— Что, этот дом очень похож на минарет? Внизу будет то, что захочу я.
Я захотел лужайку у своего коттеджа, так как из-за перенапряжения позабыл, куда именно мы должны были выйти. Нет, я, конечно, помнил куда. Но как это место выглядело — хоть убейте… А газон у дома — это уже как-то осело в памяти.
Наша колоритная группа выбежала на траву. Вокруг стояли, как я их и помнил, соседские домики. А за спиной… Порядок, мой коттедж. Вон соседские дети глазеют на наш «десант мусульманских террористов». Вот и мать их, офицерская жена, в испуге созывает свои чада. Представляю, что она думает.
— Быстро в дом! — скомандовал я.
— Где мы? — спросил командир.
— В Хевроне, у меня. Свяжитесь по телефону с кем надо.
Торжественная делегация встречающих прибыла очень быстро.
5. Застолье с новостями.
У коттеджа стояла похожая на обрубок полена машина. Из-за руля выглядывал Моше, его Д`Артаньяновская борода с усами победно топорщились.
— Приветствую! — опекун вылез, потом нырнул в машину и, кряхтя, вытащил тяжеленный ящик. В ящике что-то позвякивало и булькало.
— Что такое? — подозрительно спросил я. — Новое задание? Буду красить волосы? Или кожу?
— Внутренности, — Моше потащил ящик к входным дверям. — Открывай, пока я не уронил.
Оказалось, что шеф контрразведки, в благодарность за блестяще проведённую операцию, послал мне подарок лично от себя. А так как был он большим любителем и знатоком вин, то и подарок оказался соответствующим: уникальный сорт вина «Финикия» с виноградников посаженных где-то рядом с кедровыми лесами чуть ли не самими финикийцами.
Я удивился, бутылки выглядели вполне современно. Моше объяснил, что он не уверен и насчёт самого виноградника, а уж вину-то всего лет пятьдесят. Главное, что это урожай какого-то там года, который ценится во всём мире на вес золота.
Я уже знал, что выходцы из Испании все немного чокнутые насчёт марочных вин и бренди. Ну, подарили и подарили. В моём варианте и стране за подвиги давали Героя Советского Союза, а тут — ящик вина.
— Ну, что, — сказал Моше, вытирая пот и плотоядно облизываясь. — Попробуем?
Мне стало смешно. Бедный мужик! Он, наверное, ничего подобного попробовать не мог на скромную зарплату контрразведчика. Но всю жизнь мечтал. А тут объявляется какой-то странный тип, на которого волшебный нектар сыплется ящиками. Надо исправить несправедливость.
Через несколько минут мы уже сидели с бокалами в руках. Вполне возможно, что вино классное. Хотя я не специалист. На всякий случай, надо запомнить бутылку, чтобы в любой момент потребовать её у Дома. И удивлять знатоков, если таковые окажутся среди моих гостей. Отцу было бы интересно. Отец…
Несмотря на знаменитое вино мне стало тошно. Я стал пить сам и наливать Моше так, словно мы не кейфуем, дегустируя уникальную «Финикию», а… в самоволке из рядов доблестной Советской Армии заглатываем с трудом добытый портвейн.
— Странно, — сказал Моше неуверенным голосом, когда мы открыли вторую бутылку, — каждая такая бутылка стоит две моих месячных зарплаты. Никогда в жизни я не тратил так много денег за такое короткое время.
Я разлил вторую бутылку. Попробовал. Вкус немного отличался. Странно. Я сказал об этом Моше.
— Да-да, — Моше согласно кивнул, — ничего странного. Это вино тем и знаменито. После того, как его разольют по бутылкам, у каждой бутылки начинается своя жизнь. Нет двух одинаковых бутылок. Как и людей.
Когда мы кончили вторую бутылку, болтая о всяких пустяках, Моше неожиданно перешёл к деловому разговору.
— У нас огромные планы, которые касаются тебя, — заявил он.
Я недовольно поморщился. Нашли дурака, таскать бандитов со всего света.
— У нас были огромные планы, — Моше сакцентировал слово «были» и я насторожился. Если бы хотели убить, то не предупреждали бы. Да и зачем меня убивать? Ну, а прогонять… это вообще идиотизм.
— У нас уже разработали график, — грустно говорил Моше, — Где, что и когда ты будешь делать. Но разведка принесла очень странные вести. Я тебе раскрою один секрет, ты уж не принимай его близко к сердцу.
Я изобразил на лице глубокомысленную заинтересованность.
— У нас были совсем неплохие отношения сначала с Рязанским Халифатом, а потом с ОИР. Мы оба — естественные союзники, оба — враги Турции. Ну и прочие мелочи. Рязанцам никогда не было особого дела до святого Иерусалима, а про Хеврон я уже не говорю. В последнее время в ОИРе набрала силу «Душа Пророка». Наши связи очень ослабли, «наши» шейхи отодвинулись от власти. В противоположность этому, с Балтией, хоть мы никогда и не воевали, но дружбы особой не было. Мы обе морские державы… сам понимаешь. Кстати, почти вся информация о тебе шла через разведку ОИР. Но ситуация меняется со временем, в последнее время мы с балтийцами дружим сильнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81