И одеты как-то странно. Может быть, в этом варианте Хеврон заселён исключительно хиджазцами? При том, из самых-самых низов, с социального дна, говоря по-научному. И смотрят на нас как-то странно… Волком смотрят.
Проехало несколько длиннющих машин такси. Но они были под завязку набиты пассажирами. Странно, по-моему надписи на них арабские, а не ивритские.
— Почему они здесь пишут по-арабски? — спросил кто-то из хазар.
— Не знаю. Вообще, мне кажется, что здесь живут одни хиджазцы. Мало ли, какие у них порядки.
Хазары горестно вздохнули. Рами подошёл к сморщенному, но осанистому старику (должен быть религиозен и знать иврит), спросил его:
— Где здесь остановка автобуса? Или такси?
Старил молодо стрельнул глазами по сторонам, что-то прошамкал беззубым ртом и, гордо семеня, быстро удалился. Я не понял ни одного слова!
— Он сказал по-арабски, — помог мне Юра, — чтобы мы шли к солдатам. Быстро.
Какие солдаты?.. Или мы не в Хевроне? А если не в Хевроне, то где?
Из-за угла выбежали и остановились, глазея на нас, трое чумазых мальчишек. В отличие от взрослых, их взгляд был не «волчий», а любопытствующий. Понадеюсь-ка я, что дети ещё не испорчены неизвестной мне враждой.
— Эй! Парни! — крикнул я по-английски. — Это Хеврон?
Мальчишки удивлённо переглянулись и затарахтели между собой. По-моему, и это был арабский. Внезапно, самый маленький пацан спросил (во всяком случае — сказал с вопросительной интонацией):
— Яуд?
Я пожал плечами.
— Яуд, — ответил Юра. И перевёл мне. — Это — еврей по-арабски. Мы что, не похожи на евреев?
Я успел подумать, что Юра если и похож на кого-то, так это на выбритого молодого Чингис-хана. Мальчишка, тем временем, показал пальцем за наши спины.
— Хеврон.
Мы повернулись и пошли. «Это, наверное, был какой-то пригород Хеврона, — предположил я. — Трущобы, населённые недавно переставшими кочевать совсем дикими хиджазцами. Или, чем черт не шутит, тут вообще живут арабы.» Мы не прошли и десяти метров, как кто-то из моих хазарских друзей вскрикнул, оба они (Рома при этом схватил меня за локоть) рванулись в стороны.
— Что… — я даже не успел спросить.
— Камень, — прохрипел Юра, — в спину. Эти дети… — и выругался на своём степном наречии.
Мальчишек уже было больше. И эти маленькие (и не очень маленькие) ублюдки швыряли в нас камнями! При этом кое-кто держал в руках палки и мечтал после артиллерийской подготовки поупражнятся в изготовлении отбивных. Несколько сопляков, которым не удалось обзавестись ни палкой, ни орудием пролетариата, прыгали на месте и пытались что-то выкрикивать хором. Но получалось вразнобой и даже слово «яуд» еле прослеживалось.
— Они кричат: «Зарежь еврея!» — перевёл Юра. — Куда ты нас привёл? Мне кажется, что это Персия.
Честно говоря, мне это тоже больше всего напоминало моё совместное с разведчиками путешествие. Но времени на размышления оставалось мало. Камнеметателей и, соответственно, камней, становилось все больше. Мы отбегали, лавируя. Свернули за угол и собрались было помчаться уже намного быстрее, по прямой. И тут метрах в пятидесяти перед нами на ту же улицу высыпала огромная толпа подростков. Были среди них и парни вполне взрослого вида. Я попытался затормозить, хотя и понимал, что сейчас прибудет первая группа хулиганов. Телохранители увлекли меня за собой. Я открыл рот, чтобы возразить, и закрыл. Им было виднее. У одного и у другого в руках появились пистолеты. Интересно, где они были спрятаны в такой лёгкой одежде?
Размеренная жизнь в мире скелетов и размеренная работа каменотёса сделали меня тугодумом. Я должен был искать вход в какой-нибудь многоэтажный дом, чтобы смыться, но мой взгляд натыкался либо на ворота в каменной стене, либо на полуэтажную развалюху за проволочным забором. Там, куда мы вышли из подъезда Дома, были высокие многоэтажные здания, но, как помнится, почти весь низ этих домов был забран грязной, измазанной красками жестью.
Одновременно с поисками подходящего дома я следил, насколько мои спутники контролировали ситуацию. Наш манёвр (бег вперёд, на толпу) заставил подростков сбиться в кучу и остановиться. В нас полетели камни. Я не совсем понимал, что делают мои хазары. Мы ведь бежали прямиком под камнепад.
— Стой! — вовремя скомандовал Юра. Мы остановились и мои спутники открыли стрельбу по мальчишкам. Я увидел, как один парень упал, прижимая руки к животу. Второй… Вообще, они же дети… Но ведь эти дети могли нас запросто убить!
За нашей спиной послышался топот множества ног. Я обернулся. Та-ак. Первая толпа прибыли. Почему я не взял пистолет?
Теперь хазары стреляли вперёд и назад. Камнеметание прекратилось. Группа спереди вообще начала рассеиваться. Сзади — тоже. Если сюда прибудет полиция… Чья полиция?
Из боковой улицы перед нами, туда где была вторая толпа, вынырнул странный фургон-обрубок грязно-белого цвета. Непонятное чучело с какой-то тряпочной головой и без лица выскочило из кабины. Я засёк в его руке автомат Калашникова.
Телохранители среагировали быстрее. Один из них повалил меня на землю, второй встал как в тире и стал прицельно стрелять по автоматчику. Не знаю, с какого выстрела он попал и попал ли вообще, но очереди по нам не последовало.
— Нам нужен высокий дом, — сказал я, выплёвывая уличную пыль. — Кто видит высокий дом?
— Какой высокий? — Рома оглядывал вымершую улицу, меняя обойму в пистолете.
— Два этажа хватит.
Внезапно проснулся кто-то из машины-обрубка. По родному затарахтел Калашников, и пули пропели рядом с нами. Рома свалился на землю. К счастью — живой и невредимый.
— Дом прямо перед нами. — сказал он. — Перелезем через забор — и там.
Прогремела ещё очередь. Пули зацокали по камням. Хазары пару раз выстрелили в ответ, Юра скомандовал, мы разом вскочили, пробежали несколько шагов, подпрыгнули и переползли-перевалились через каменный, толщиной в добрый кирпич, забор.
Двор оказался вполне приличный. С одной стороны маленькая теплица. С другой — скопище кур за проволочной сеткой. Но куда я смотрю? Мне же дом нужен!
Слава Богу, лестница в доме была. Она начиналась снаружи, проходила мимо отсутствующего первого этажа (здание стояло на столбах) и входила в дом. Но там, внутри, был ещё этаж! Прорвёмся…
— Хватай меня за рубашку, — скомандовал я Роме, — другой рукой размахивай пистолетом. Ты, Юра, тоже. Но лучше никого не убивайте. Пошли. Подталкивайте меня, куда надо двигаться, я закрою глаза.
Действительно, отвлекающих факторов было слишком много! В одном из окон мелькали женские лица в обрамлении белых платочков. В другом — рожицы малышей. Заплакал младенец.
— Стойте! — скомандовал я. — Сделаем по-другому. Ты, Рома, идёшь спереди, тащишь меня за руку. Юра, ты держишь меня за рубашку, подталкиваешь, чтобы я не упал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Проехало несколько длиннющих машин такси. Но они были под завязку набиты пассажирами. Странно, по-моему надписи на них арабские, а не ивритские.
— Почему они здесь пишут по-арабски? — спросил кто-то из хазар.
— Не знаю. Вообще, мне кажется, что здесь живут одни хиджазцы. Мало ли, какие у них порядки.
Хазары горестно вздохнули. Рами подошёл к сморщенному, но осанистому старику (должен быть религиозен и знать иврит), спросил его:
— Где здесь остановка автобуса? Или такси?
Старил молодо стрельнул глазами по сторонам, что-то прошамкал беззубым ртом и, гордо семеня, быстро удалился. Я не понял ни одного слова!
— Он сказал по-арабски, — помог мне Юра, — чтобы мы шли к солдатам. Быстро.
Какие солдаты?.. Или мы не в Хевроне? А если не в Хевроне, то где?
Из-за угла выбежали и остановились, глазея на нас, трое чумазых мальчишек. В отличие от взрослых, их взгляд был не «волчий», а любопытствующий. Понадеюсь-ка я, что дети ещё не испорчены неизвестной мне враждой.
— Эй! Парни! — крикнул я по-английски. — Это Хеврон?
Мальчишки удивлённо переглянулись и затарахтели между собой. По-моему, и это был арабский. Внезапно, самый маленький пацан спросил (во всяком случае — сказал с вопросительной интонацией):
— Яуд?
Я пожал плечами.
— Яуд, — ответил Юра. И перевёл мне. — Это — еврей по-арабски. Мы что, не похожи на евреев?
Я успел подумать, что Юра если и похож на кого-то, так это на выбритого молодого Чингис-хана. Мальчишка, тем временем, показал пальцем за наши спины.
— Хеврон.
Мы повернулись и пошли. «Это, наверное, был какой-то пригород Хеврона, — предположил я. — Трущобы, населённые недавно переставшими кочевать совсем дикими хиджазцами. Или, чем черт не шутит, тут вообще живут арабы.» Мы не прошли и десяти метров, как кто-то из моих хазарских друзей вскрикнул, оба они (Рома при этом схватил меня за локоть) рванулись в стороны.
— Что… — я даже не успел спросить.
— Камень, — прохрипел Юра, — в спину. Эти дети… — и выругался на своём степном наречии.
Мальчишек уже было больше. И эти маленькие (и не очень маленькие) ублюдки швыряли в нас камнями! При этом кое-кто держал в руках палки и мечтал после артиллерийской подготовки поупражнятся в изготовлении отбивных. Несколько сопляков, которым не удалось обзавестись ни палкой, ни орудием пролетариата, прыгали на месте и пытались что-то выкрикивать хором. Но получалось вразнобой и даже слово «яуд» еле прослеживалось.
— Они кричат: «Зарежь еврея!» — перевёл Юра. — Куда ты нас привёл? Мне кажется, что это Персия.
Честно говоря, мне это тоже больше всего напоминало моё совместное с разведчиками путешествие. Но времени на размышления оставалось мало. Камнеметателей и, соответственно, камней, становилось все больше. Мы отбегали, лавируя. Свернули за угол и собрались было помчаться уже намного быстрее, по прямой. И тут метрах в пятидесяти перед нами на ту же улицу высыпала огромная толпа подростков. Были среди них и парни вполне взрослого вида. Я попытался затормозить, хотя и понимал, что сейчас прибудет первая группа хулиганов. Телохранители увлекли меня за собой. Я открыл рот, чтобы возразить, и закрыл. Им было виднее. У одного и у другого в руках появились пистолеты. Интересно, где они были спрятаны в такой лёгкой одежде?
Размеренная жизнь в мире скелетов и размеренная работа каменотёса сделали меня тугодумом. Я должен был искать вход в какой-нибудь многоэтажный дом, чтобы смыться, но мой взгляд натыкался либо на ворота в каменной стене, либо на полуэтажную развалюху за проволочным забором. Там, куда мы вышли из подъезда Дома, были высокие многоэтажные здания, но, как помнится, почти весь низ этих домов был забран грязной, измазанной красками жестью.
Одновременно с поисками подходящего дома я следил, насколько мои спутники контролировали ситуацию. Наш манёвр (бег вперёд, на толпу) заставил подростков сбиться в кучу и остановиться. В нас полетели камни. Я не совсем понимал, что делают мои хазары. Мы ведь бежали прямиком под камнепад.
— Стой! — вовремя скомандовал Юра. Мы остановились и мои спутники открыли стрельбу по мальчишкам. Я увидел, как один парень упал, прижимая руки к животу. Второй… Вообще, они же дети… Но ведь эти дети могли нас запросто убить!
За нашей спиной послышался топот множества ног. Я обернулся. Та-ак. Первая толпа прибыли. Почему я не взял пистолет?
Теперь хазары стреляли вперёд и назад. Камнеметание прекратилось. Группа спереди вообще начала рассеиваться. Сзади — тоже. Если сюда прибудет полиция… Чья полиция?
Из боковой улицы перед нами, туда где была вторая толпа, вынырнул странный фургон-обрубок грязно-белого цвета. Непонятное чучело с какой-то тряпочной головой и без лица выскочило из кабины. Я засёк в его руке автомат Калашникова.
Телохранители среагировали быстрее. Один из них повалил меня на землю, второй встал как в тире и стал прицельно стрелять по автоматчику. Не знаю, с какого выстрела он попал и попал ли вообще, но очереди по нам не последовало.
— Нам нужен высокий дом, — сказал я, выплёвывая уличную пыль. — Кто видит высокий дом?
— Какой высокий? — Рома оглядывал вымершую улицу, меняя обойму в пистолете.
— Два этажа хватит.
Внезапно проснулся кто-то из машины-обрубка. По родному затарахтел Калашников, и пули пропели рядом с нами. Рома свалился на землю. К счастью — живой и невредимый.
— Дом прямо перед нами. — сказал он. — Перелезем через забор — и там.
Прогремела ещё очередь. Пули зацокали по камням. Хазары пару раз выстрелили в ответ, Юра скомандовал, мы разом вскочили, пробежали несколько шагов, подпрыгнули и переползли-перевалились через каменный, толщиной в добрый кирпич, забор.
Двор оказался вполне приличный. С одной стороны маленькая теплица. С другой — скопище кур за проволочной сеткой. Но куда я смотрю? Мне же дом нужен!
Слава Богу, лестница в доме была. Она начиналась снаружи, проходила мимо отсутствующего первого этажа (здание стояло на столбах) и входила в дом. Но там, внутри, был ещё этаж! Прорвёмся…
— Хватай меня за рубашку, — скомандовал я Роме, — другой рукой размахивай пистолетом. Ты, Юра, тоже. Но лучше никого не убивайте. Пошли. Подталкивайте меня, куда надо двигаться, я закрою глаза.
Действительно, отвлекающих факторов было слишком много! В одном из окон мелькали женские лица в обрамлении белых платочков. В другом — рожицы малышей. Заплакал младенец.
— Стойте! — скомандовал я. — Сделаем по-другому. Ты, Рома, идёшь спереди, тащишь меня за руку. Юра, ты держишь меня за рубашку, подталкиваешь, чтобы я не упал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81