Только, в
отличие от взрослого, у недоросля глаза казались чуть маслянистыми.
- Где же он?
- У себя на служебном посту. Вы хотели бы, чтобы я вас к нему
проводил?
Найл хотел было отказаться, но передумал. Для начала полезно
поговорить с этим, молодым.
- Идти далеко?
- Нет, совсем близко.
- Ага. Если так, то можно и сходить.
Стражник отворил им обе створки дверей. От него почему-то сквозило
глубоким неодобрением. Особенно, чувствовалось, от этого страдает
недоросль. Впрочем, едва двери закрылись за ними, недоросль
приободрился. Очевидно, его распирало от гордости, что он на виду всей
улицы рядом с правителем города.
- Позвать гужевых? - предупредительно спросил он.
- Нет, спасибо. Если это недалеко, я лучше пройдусь.
Грель повел его к окольной улице, берущей начало от юго-западной
стороны площади. Тротуар был заполонен людьми, и Найл запахнулся в плащ,
чтобы не узнавали. Но через пару кварталов спину напекло так, что он
снова распахнул полы.
- Грель!
- Да, господин? - Грель, остановившись, учтиво обернулся.
- Не так быстро. Мои человечьи ноги короче твоих.
- Извините, господин, - сконфузился Грель. Он двинулся с нарочитой
медлительностью. Но поскольку шаг у него был длиной около трех метров,
Найлу по-прежнему приходилось торопиться, чтобы не отстать.
Они шли в направлении старой части города, которая до недавних пор
была женским кварталом - территория для мужчин заповедная. От восточной
части города квартал отделяла высокая стена, здоровенные каменные блоки
которой не требовали цемента. Железные ворота теперь стояли открытыми
настежь и никем не охранялись. Из уроков истории Найл почерпнул, что
стена эта - наследие древних времен, хотя и восстановлена заново в
двадцать первом веке как памятник старины.
Вместо того, чтобы свернуть в соседние ворота, они двинулись к югу
вдоль стены по широкой мостовой. Мостовая устремлялась вверх, к холму,
увенчанному башней. Найл не раз задумывался, что же лежит по ту сторону
холма.
- Сколько тебе лет?
- Пять с половиной, господин.
- Ты из гвардии Смертоносца-Повелителя?
- Нет, господин. Я младший подручный госпожи Сидонии.
Сидония командовала дворцовой службой Смертоносца-Повелителя.
- Ты очень хорошо говоришь по-английски (на самом деле Найл имел в
виду: "Ты очень хорошо изъясняешься на человечьем языке", но знал, что
тот поймет).
Паучок засиял от удовольствия.
- Спасибо, господин. Госпожа Сидония лично меня обучала.
Тут он, к удивлению Найла, метнулся через тротуар и с ловкостью
акробата стал взбираться на стену. Пауки, равно как и мухи, способны
перебираться по вертикальным поверхностям; правда, мало кто из
восьмилапых гигантов при их весе уже практиковал это искусство. Грель
жена верхотуру буквально вспорхнул - стремительно и легко. Цель -
большая птица, пристроившаяся на одной из перемежающих стену башен.
Словно догадываясь об опасности, птица расправила крылья и настороженно
вскинула голову, готовая взвиться в воздух. Но не тут-то было. Грель с
толком использовал выступ кровельного ската, скользнув по нему вниз
эдаким аморфным моллюском, и, когда птица уже взмахнула крыльями, он
впился в нее. Найл приготовился к тому, что оба сейчас грянутся о
тротуар; те же, упав на парапет, отлетели назад. Птица коротко и
испуганно вскрикнула. Спустя секунду паук снова появился на краю крыши и
снизился на шелковой нити, которую, приземлившись, тут же вобрал в себя.
Челюсти сомкнулись на птице с хрустом, от которого Найл невольно
поморщился. Только тут спохватившись, Грель виновато произнес:
- Умоляю простить меня, господин. Вам, наверное, тоже хочется
попробовать?
- Только не сырую.- Найл не мог сдержать улыбку. Он неожиданно понял,
почему стражник выказал недовольство. Грель, мало в чем уступая силой и
скоростью взрослому, оставался еще непоседливым мальчуганом. А Найл знал
о пауках достаточно, чтобы понимать, какую они придают важность
сдержанности и хладнокровию.
Грель схватил птицу передними лапами - ему удавалось свободно
держаться на остальных шести - и стал челюстями кромсать перья, выдувая
их веером изо рта. Затем впился в грудку добыче со смаком школьника,
вгрызающегося в яблоко.
- Идти еще далеко? - спросил Найл.
- Теперь уже нет. - Грель, изъясняясь телепатически, мог свободно
отвечать с набитым ртом.
Поглядев на широкий пустынный переулок, Найл откровенно затосковал -
ведь "совсем близко" по понятиям паука несколько разнится с
представлениями человека о скорости и расстоянии. Найл намеренно
расслабился, чтобы попристальней вглядеться в ум своего провожатого.
Пожирая добычу, Грель оставлял свой ум открытым, будто извиняясь, что не
может сейчас уделить Найлу достаточно полного внимания. А наблюдение
многого стоило. Слышать похрустывание в челюстях и видеть падающие на
мостовую капли крови - не самое большое удовольствие. Зато, проникнув в
ум Греля, Найл мог разделить с ним наслаждение трапезой. Для паука
поглощение птицы было занятием, требующим полной сосредоточенности, даже
самоотдачи. Плоть, надо признаться, содержала еще сок жизни,
воспринимаемый Найлом как теплое сияние. А зоб хранил сюрприз: двух
мелких грызунов-крысят и крупное насекомое вроде стрекозы. Такой
восхитительный десерт, ну не прелесть ли! Для паука птица была что
сочный фрукт, в серединке которого оказались припрятаны еще и три
вкуснейших орешка. От всего этого и у самого Найла разыгрался аппетит.
Оказывается, вовсе недурно расслабиться, слившись с жизненными
ритмами паука! В отличие от обостренного, с налетом тревожности,
человеческого сознания, ум Греля до краев полнился неким жизнерадостным
благоговением. Ясно было, что люди, в сравнении с пауками, безнадежно
поражены отсутствием слитности, даже самые бесхитростные натуры. Людские
умы приучены пристально вглядываться в реальность, выискивая смысл,- так
хищная птица кружит над земным простором, высматривая малейший признак
движения, способный выдать добычу. Это, в свою очередь, означает, что
часть человеческого сознания постоянно пассивна, выжидая, когда
что-нибудь случится. Сознание же Греля - полная противоположность. У
него абсолютно не было нужды в "помыслах"; следовательно, он существовал
в совершенно реальной Вселенной, где все очаровывает по-своему.
И это, понимал теперь Найл, объясняет, почему пауки выработали такую
колоссальную силу воли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52