Смертоносец-Повелитель сейчас же распорядился, чтобы стража
патрулировала линию берега. Узнав о последней дерзкой вылазке врага,
Смертоносец Повелитель выслал сотни шаров прочесать территорию по всей
протяженности Серых Гор. Но лишь следопыту Тубину удалось, работая в
одиночку, отыскать тело одного из стражников, присыпанного землей в
неглубокой яме, где-то в миле от города. Обе руки в локтях, и обе ноги в
коленях у стражника были отсечены. Это было единственное тело, которое
удалось найти.
Тут Смертоносец-Повелитель пришел в ярость, и поклялся отомстить
(видно, произошло уж действительно нечто из ряда вон выходящее: у
пауков, в отличие от людей, сдержанность превыше всего; не прибегать к
сильным эмоциям у них - дело чести). Касиб созвал всех советников, среди
которых Квизиб считался самым умудренным и почитаемым, и заявил, что
собирается отыскать врага и уничтожить его. Большинство пауков, тоже
глубоко негодуя, согласились с тем, что враг должен быть наказан любой
ценой. Лишь Квизиб и Амалек (старый военачальник) призвали к
осторожности. Квизиб чувствовал, что враг, столь искусный в деле
маскировки, более опасен, чем думает Смертоносец-Повелитель. Но Касиб
был так разгневан, что не прислушался к их совету.
Поскольку все сошлись на том, что враг, должно быть, скрывается в
Серых Горах, а сам Касиб всегда держал мысль прибрать к себе все
северные земли, Амалеку было приказано собрать войско из тысяч пауков и
двуногих воинов. Войско собралось на равнине около Сибиллы, и двинулось
на север, в Долину Большого Озера. Людская рать шла маршем вдоль
прибрежной равнины, в то время как полчища бойцов пауков взбирались на
кручи и прочесывали лощину за лощиной. (Найл мог себе представить не
знающих устали "бойцов", переваливающих через высоты, словно через
какие-нибудь пологие холмики). Через четыре дня войско воссоединилось на
берегах Большого Озера, и стало готовиться к восхождению на Серые Горы.
Людским полкам под началом Амалека надлежало двинуться вверх по
западной прибрежной полосе; "бойцам" предстояло все так же прочесывать
долины и горы; смерто-носцы, возглавляемые самим Касибом Воителем,
должны были выступить на восток к речной пойме, открывающей доступ к
пустыням Кенда.
За день до того, как войскам Касиба надлежало двинуться на север,
воздух был душным и влажным, совершенно без ветра. Но к исходу дня
солнце затянула громадная черная туча, а с юго-востока резко подул
холодный ветер. С наступлением сумерек разыгралась настоящая буря, а
ливень грянул такой, что парусиновые палатки пехотинцев прибивало к
земле. Касиб отдал войску приказ укрыться под южным склоном большого
утеса, нависающего будто карниз, так что можно было найти прибежище от
ветра. Сам Касиб со своими советниками и военачальниками переправился
через реку по шаткому временному мостику, который ухитрились соорудить
люди, и выбрался на северную сторону долины. Ветер теперь стоял такой,
что приходилось цепляться друг за друга, чтобы не сдуло - начальники
укрылись в загадочном городе, высеченном в цельной скале. Глядя наружу
из пустующего дворца, они увидели, как мост смело бушующее течение.
Смертоносец-Повелитель сохранял спокойствие, убежденный, что буря вскоре
отбушует и уляжется. Однако к полуночи ветер сделался просто
несусветным.
Перед рассветом послышался звук, которого так боялся Квизиб, шестым
чувством чуявший, что идет беда: грозный рокот водяных валов,
означающий, что озеро вышло из берегов. Квизиб уже "зашорил" ум от
страданий, что испытывали сейчас под дождем сородичи. Теперь же его жгла
их мука; поток, срывая, бил пауков о скалу. Минута, и все кончено: вода
своим напором вылизала долину дочиста, ни следа не оставив от некогда
могучего войска.
Дождь и ветер к рассвету прекратились, долина же вся как есть
превратилась в бурую реку, бегущую к морю. Смертоносец-Повелитель и
немногие уцелевшие были вынуждены провести еще день и ночь в пустующем
городе, пока вода не опустилась настолько, что появилась возможность
выбраться. Солнце теперь ярилось над влажно поблескивающей слякотью.
Положение было опасное, и Смертоносец-Повелитель это понимал. У
пауков, в отличие от людей, воображение развито слабо, поэтому они не
склонны преувеличивать свои проблемы от одного лишь раздумья над ними.
Одновременно с тем Касибу было ясно, что он потерял практически все свое
войско и, если двуногая челядь прознает это и решит восстать, то паукам
конец. Однако не осталось и свидетелей, кто мог бы донести злополучные
сведения до людских ушей. А потому Касиб Воитель решил возвратиться в
город пауков, сделав вид, что одержал на севере великую победу, а о беде
умолчать. После этого еще несколько месяцев тела людей и пауков
прибивало волнами прилива к берегу; их тотчас вылавливали и сжигали
артели рабов, чтобы молва о провале не расходилась среди людей.
Хитрость сработала. Люди так и не узнали о том, что произошло в
Долине Мертвых, и Смертоносец-Повелитель продолжал править как ни в чем
не бывало, будто у него по прежнему несметное войско.
А неизвестный враг с севера продолжал дерзкими набегами тревожить
владения Смертоносца-Повелителя, убивая пастухов, похищая караульщиков,
даже пригвоздив стрелами одного смертоносца. Никто врага так и не видел,
он словно обладал даром быть невидимым. Вот почему
Смертоносец-Повелитель решил внять совету своего мудреца Квизиба
Мудрого, и воздвигнуть в Долине Мертвых огромную стену, такую, чтобы не
перелез никто. На строительство ушло полвека и двадцать тысяч жизней
рабов (во времена Грииба, преемника Касиба, это привело к восстанию,
унесшему тысячи жизней пауков и их слуг). Квизиб сошел в царство
неживых, когда строительство было еще на половине. Но вместе с тем
прекратились и набеги, и паучьих правителей с той поры оставили в покое.
Голос Квизиба стал тише. Присутствующие все как один находились под
глубоким впечатлением от образов воскрешенных мумий. Трагедия
передавалась настолько явственно, будто явившиеся к Квизибу в самом деле
присутствовали при том, как озеро вышло из берегов, унеся в считанные
секунды несметное количество жизней. Незабываемой казалась теперь
картина утра пришедшего на следующий день после трагедии: пустошь залита
темно-бурой слякотью с лужами стоячей воды (ум Квизиба передал картину в
точности такой, какой видел ее сам, и Найл подивился поистине
фотографической точности паучьего зрения).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
патрулировала линию берега. Узнав о последней дерзкой вылазке врага,
Смертоносец Повелитель выслал сотни шаров прочесать территорию по всей
протяженности Серых Гор. Но лишь следопыту Тубину удалось, работая в
одиночку, отыскать тело одного из стражников, присыпанного землей в
неглубокой яме, где-то в миле от города. Обе руки в локтях, и обе ноги в
коленях у стражника были отсечены. Это было единственное тело, которое
удалось найти.
Тут Смертоносец-Повелитель пришел в ярость, и поклялся отомстить
(видно, произошло уж действительно нечто из ряда вон выходящее: у
пауков, в отличие от людей, сдержанность превыше всего; не прибегать к
сильным эмоциям у них - дело чести). Касиб созвал всех советников, среди
которых Квизиб считался самым умудренным и почитаемым, и заявил, что
собирается отыскать врага и уничтожить его. Большинство пауков, тоже
глубоко негодуя, согласились с тем, что враг должен быть наказан любой
ценой. Лишь Квизиб и Амалек (старый военачальник) призвали к
осторожности. Квизиб чувствовал, что враг, столь искусный в деле
маскировки, более опасен, чем думает Смертоносец-Повелитель. Но Касиб
был так разгневан, что не прислушался к их совету.
Поскольку все сошлись на том, что враг, должно быть, скрывается в
Серых Горах, а сам Касиб всегда держал мысль прибрать к себе все
северные земли, Амалеку было приказано собрать войско из тысяч пауков и
двуногих воинов. Войско собралось на равнине около Сибиллы, и двинулось
на север, в Долину Большого Озера. Людская рать шла маршем вдоль
прибрежной равнины, в то время как полчища бойцов пауков взбирались на
кручи и прочесывали лощину за лощиной. (Найл мог себе представить не
знающих устали "бойцов", переваливающих через высоты, словно через
какие-нибудь пологие холмики). Через четыре дня войско воссоединилось на
берегах Большого Озера, и стало готовиться к восхождению на Серые Горы.
Людским полкам под началом Амалека надлежало двинуться вверх по
западной прибрежной полосе; "бойцам" предстояло все так же прочесывать
долины и горы; смерто-носцы, возглавляемые самим Касибом Воителем,
должны были выступить на восток к речной пойме, открывающей доступ к
пустыням Кенда.
За день до того, как войскам Касиба надлежало двинуться на север,
воздух был душным и влажным, совершенно без ветра. Но к исходу дня
солнце затянула громадная черная туча, а с юго-востока резко подул
холодный ветер. С наступлением сумерек разыгралась настоящая буря, а
ливень грянул такой, что парусиновые палатки пехотинцев прибивало к
земле. Касиб отдал войску приказ укрыться под южным склоном большого
утеса, нависающего будто карниз, так что можно было найти прибежище от
ветра. Сам Касиб со своими советниками и военачальниками переправился
через реку по шаткому временному мостику, который ухитрились соорудить
люди, и выбрался на северную сторону долины. Ветер теперь стоял такой,
что приходилось цепляться друг за друга, чтобы не сдуло - начальники
укрылись в загадочном городе, высеченном в цельной скале. Глядя наружу
из пустующего дворца, они увидели, как мост смело бушующее течение.
Смертоносец-Повелитель сохранял спокойствие, убежденный, что буря вскоре
отбушует и уляжется. Однако к полуночи ветер сделался просто
несусветным.
Перед рассветом послышался звук, которого так боялся Квизиб, шестым
чувством чуявший, что идет беда: грозный рокот водяных валов,
означающий, что озеро вышло из берегов. Квизиб уже "зашорил" ум от
страданий, что испытывали сейчас под дождем сородичи. Теперь же его жгла
их мука; поток, срывая, бил пауков о скалу. Минута, и все кончено: вода
своим напором вылизала долину дочиста, ни следа не оставив от некогда
могучего войска.
Дождь и ветер к рассвету прекратились, долина же вся как есть
превратилась в бурую реку, бегущую к морю. Смертоносец-Повелитель и
немногие уцелевшие были вынуждены провести еще день и ночь в пустующем
городе, пока вода не опустилась настолько, что появилась возможность
выбраться. Солнце теперь ярилось над влажно поблескивающей слякотью.
Положение было опасное, и Смертоносец-Повелитель это понимал. У
пауков, в отличие от людей, воображение развито слабо, поэтому они не
склонны преувеличивать свои проблемы от одного лишь раздумья над ними.
Одновременно с тем Касибу было ясно, что он потерял практически все свое
войско и, если двуногая челядь прознает это и решит восстать, то паукам
конец. Однако не осталось и свидетелей, кто мог бы донести злополучные
сведения до людских ушей. А потому Касиб Воитель решил возвратиться в
город пауков, сделав вид, что одержал на севере великую победу, а о беде
умолчать. После этого еще несколько месяцев тела людей и пауков
прибивало волнами прилива к берегу; их тотчас вылавливали и сжигали
артели рабов, чтобы молва о провале не расходилась среди людей.
Хитрость сработала. Люди так и не узнали о том, что произошло в
Долине Мертвых, и Смертоносец-Повелитель продолжал править как ни в чем
не бывало, будто у него по прежнему несметное войско.
А неизвестный враг с севера продолжал дерзкими набегами тревожить
владения Смертоносца-Повелителя, убивая пастухов, похищая караульщиков,
даже пригвоздив стрелами одного смертоносца. Никто врага так и не видел,
он словно обладал даром быть невидимым. Вот почему
Смертоносец-Повелитель решил внять совету своего мудреца Квизиба
Мудрого, и воздвигнуть в Долине Мертвых огромную стену, такую, чтобы не
перелез никто. На строительство ушло полвека и двадцать тысяч жизней
рабов (во времена Грииба, преемника Касиба, это привело к восстанию,
унесшему тысячи жизней пауков и их слуг). Квизиб сошел в царство
неживых, когда строительство было еще на половине. Но вместе с тем
прекратились и набеги, и паучьих правителей с той поры оставили в покое.
Голос Квизиба стал тише. Присутствующие все как один находились под
глубоким впечатлением от образов воскрешенных мумий. Трагедия
передавалась настолько явственно, будто явившиеся к Квизибу в самом деле
присутствовали при том, как озеро вышло из берегов, унеся в считанные
секунды несметное количество жизней. Незабываемой казалась теперь
картина утра пришедшего на следующий день после трагедии: пустошь залита
темно-бурой слякотью с лужами стоячей воды (ум Квизиба передал картину в
точности такой, какой видел ее сам, и Найл подивился поистине
фотографической точности паучьего зрения).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52