Тело его было ярко
освещено, но голова и плечи скрывались в тени. Он начал спокойно снимать
буквы.
Двое полицейских остановились как раз под ним. Торби постарался
скрыть охватившую его дрожь и продолжал трудиться со спокойной
уверенностью наемного работника, исполняющего привычную работу. Он слышал,
как Тетушка Сингхем окликнула полицейского:
- Добрый вечер, сержант!
- Добрый вечер, Тетушка. Что ты будешь врать сегодня вечером?
- Вот уж в самом деле! Я вижу у вас в будущем прекрасную юную
девушку, с руками нежными, как птицы. Дайте мне посмотреть на вашу ладонь
и, может быть, я смогу прочесть ее имя.
- А что скажет моя жена? Сегодня вечером нет времени для болтовни,
Тетушка... - Сержант посмотрел на человека, меняющего вывеску, потер
подбородок и сказал: - Мы должны выслеживать отродье Старого Баслима. Ты
его не видела? - Он снова посмотрел на работу, что шла над его головой, и
его глаза слегка расширились.
- Неужто я сижу здесь только, чтобы собирать сплетни?
- Хмм... - Он повернулся к напарнику. - Родж, пройдись внутрь и не
забудь заглянуть к каторжникам в туалет. Я присмотрю за улицей.
- О'кей, серж.
Когда напарник скрылся, старший полицейский повернулся к гадалке.
- Плохи дела, Тетушка. Кто бы мог представить, что старый Баслим,
этот калека, шпионил против Саргона?
- И в самом деле, кто? - Она наклонилась вперед. - Это правда, что он
умер от страха, прежде чем они его укоротили?
- Он знал, что его ждет, и у него был с собой яд. Но он скончался еще
до того, как его вытащили из норы. Капитан был просто в ярости.
- Если он был уже мертв, зачем же его укорачивали?
- Ну-ну, Тетушка, закон надо соблюдать. Хотя это не та работа, что
доставляет удовольствие. - Сержант вздохнул. - Грустно жить на этом свете,
Тетушка. Как подумаю об этом бедном мальчишке, которого запутал старый
мошенник... а теперь и комендант и капитан, оба хотят задать парню
вопросы, на которые они предполагали получить ответы у старика.
- Что они хотят узнать?
- Ничего особенного. - Сержант поковырял грязь концом своей дубинки.
- Но будь я на месте этого мальчишки и знай я, что старик мертв и у меня
нет ответов на трудные вопросы, я бы был уже далеко отсюда. Я бы
пристроился на какую-нибудь ферму подальше от города, хозяину которой
нужны крепкие руки и которого не волнует, что делается в городе. Но
поскольку я не он, то, как только увижу его, то арестую его и представлю
капитану.
- Наверно, в эту минуту он в самом деле сидит где-то между грядок и
трясется от страха.
- Возможно. Но это лучше, чем держать свою голову под мышкой. -
Сержант еще раз оглядел улицу и крикнул: - Все в порядке, Родж. Кончай
свои дела. - Двинувшись, он еще бросил взгляд на Торби и сказал:
- Спокойной ночи, Тетушка. Если увидишь его, кликни нас.
- Так и сделаю. Да здравствует Саргон.
- Да здравствует.
Пока полиция медленно удалялась, Торби, стараясь скрыть дрожь,
продолжал делать вид, что занят делом. Посетители повалили из кабаре, и
Тетушка затянула свой речитатив, обещая счастье, удачу и хорошие виды на
будущее - естественно, не даром. Торби спускался, таща за собой корзинку с
буквами, и собирался было уже войти в кабаре, как чья-то рука схватила его
за лодыжку.
- А ты что здесь делаешь?
Торби похолодел, но затем сообразил, что это был всего лишь швейцар,
разгневанный изменением вывески. Не глядя в низ, Торби сказал:
- В чем я ошибся? Вы платите мне за то, чтобы я менял эту мигалку.
- Я плачу?
- Ну ясно. Вы мне сказали... - Торби посмотрел вниз, изобразил
изумление и сказал. - Это были не вы.
Конечно, не я. Слезай оттуда.
- Не могу. Вы меня держите за ногу.
Человек отпустил его и отступил на шаг, чтобы Торби мог спуститься.
- Понятия не имею, что за идиот сказал тебе... Он поперхнулся, как
только лицо Торби оказалось на свету. Эй, да это же тот нищий мальчишка!
Мужчина попытался схватить его, но Торби бросился бежать. Он нырял
между прохожими, а за его спиной раздавались крики: "Патруль! Патруль!
Полиция!.." Он снова оказался в темном дворе и, подгоняемый мощным
выбросом адреналина в кровь, взлетел по трубе, словно это был ровный
тротуар. И пока за ним не осталась дюжина крыш, он не остановился.
Наконец, присев, он прислонился к каминной трубе, перевел дыхание и
попытался собраться с мыслями.
Папа мертв. Этого не могло быть, но так оно и есть. Старый Подди не
говорил бы, не знай он всего доподлинно. И вот... и вот в эту минуту
голова папы нанизана на кол, что стоит под пилоном, рядом с головами
других несчастных. В мгновенном озарении Торби увидел эту ужасную картину
и забился в рыданиях.
Прошло много времени, прежде чем он поднял голову, вытер лицо
кулаками и выпрямился.
Значит, папа мертв. Ладно. Что же ему теперь делать?
Во всяком случае, папа обругал бы его за такие вопросы. Торби
почувствовал гордость с примесью горечи. Папа был и остался самым умным:
они выследили его, но в конце концов папа посмеялся над ними.
И все же, что ему сейчас делать?
Тетушка Сингхем предупредила его, что надо скрываться. Подди
откровенно, как всегда, добавил, что надо выбираться из города. Хороший
совет - и если бы он мог последовать ему, то еще до рассвета исчез бы из
города. Папа учил его, что не стоит сидеть и ждать ищеек, а лучше самому
ввязываться в драку, но Торби больше ничего не может сделать для папы,
потому что он мертв - ТАК ЧТО ДЕРЖИСЬ!
"КОГДА Я БУДУ МЕРТВ, ТЫ НАЙДЕШЬ ЧЕЛОВЕКА И ПЕРЕДАШЬ ЕМУ ПОСЛАНИЕ.
МОГУ ЛИ Я ПОЛОЖИТЬСЯ НА ТЕБЯ? ТЫ НЕ РАСТЕРЯЕШЬСЯ, НЕ ЗАБУДЕШЬ ЕГО?"
Да, папа, ты можешь положиться на меня! Я не забуду - я все сделаю!
Торби приободрился в первый раз с того времени, как пришел в разрушенный
дом; космический корабль "Сису" стоит в порту, его шкипер в списке, что
ему дал папа. "ПЕРВОМУ ЖЕ, КОГО ТЫ УВИДИШЬ" - вот что ему сказал папа. Я
ничего не перепутаю, папа; я все помню. Я все сделаю, папа, я все сделаю!
Со страстной надеждой Торби решил, что это послание было последним, самым
важным известием, которое папа должен был передать - ведь они сказали, что
он был шпионом. Отлично, он поможет папе завершить дело. Я сделаю это,
папа!
Торби не испытывал никаких угрызений совести относительно того
"преступления", которое он должен был совершить; насильственно
превращенный в раба, он не чувствовал ни малейшей преданности Саргону, и
Баслим никогда не старался внушить ее ему. Самое сильное чувство, которое
он испытывал по отношению к Саргону, был суеверный страх, но даже и он
исчез перед яростным желанием мести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
освещено, но голова и плечи скрывались в тени. Он начал спокойно снимать
буквы.
Двое полицейских остановились как раз под ним. Торби постарался
скрыть охватившую его дрожь и продолжал трудиться со спокойной
уверенностью наемного работника, исполняющего привычную работу. Он слышал,
как Тетушка Сингхем окликнула полицейского:
- Добрый вечер, сержант!
- Добрый вечер, Тетушка. Что ты будешь врать сегодня вечером?
- Вот уж в самом деле! Я вижу у вас в будущем прекрасную юную
девушку, с руками нежными, как птицы. Дайте мне посмотреть на вашу ладонь
и, может быть, я смогу прочесть ее имя.
- А что скажет моя жена? Сегодня вечером нет времени для болтовни,
Тетушка... - Сержант посмотрел на человека, меняющего вывеску, потер
подбородок и сказал: - Мы должны выслеживать отродье Старого Баслима. Ты
его не видела? - Он снова посмотрел на работу, что шла над его головой, и
его глаза слегка расширились.
- Неужто я сижу здесь только, чтобы собирать сплетни?
- Хмм... - Он повернулся к напарнику. - Родж, пройдись внутрь и не
забудь заглянуть к каторжникам в туалет. Я присмотрю за улицей.
- О'кей, серж.
Когда напарник скрылся, старший полицейский повернулся к гадалке.
- Плохи дела, Тетушка. Кто бы мог представить, что старый Баслим,
этот калека, шпионил против Саргона?
- И в самом деле, кто? - Она наклонилась вперед. - Это правда, что он
умер от страха, прежде чем они его укоротили?
- Он знал, что его ждет, и у него был с собой яд. Но он скончался еще
до того, как его вытащили из норы. Капитан был просто в ярости.
- Если он был уже мертв, зачем же его укорачивали?
- Ну-ну, Тетушка, закон надо соблюдать. Хотя это не та работа, что
доставляет удовольствие. - Сержант вздохнул. - Грустно жить на этом свете,
Тетушка. Как подумаю об этом бедном мальчишке, которого запутал старый
мошенник... а теперь и комендант и капитан, оба хотят задать парню
вопросы, на которые они предполагали получить ответы у старика.
- Что они хотят узнать?
- Ничего особенного. - Сержант поковырял грязь концом своей дубинки.
- Но будь я на месте этого мальчишки и знай я, что старик мертв и у меня
нет ответов на трудные вопросы, я бы был уже далеко отсюда. Я бы
пристроился на какую-нибудь ферму подальше от города, хозяину которой
нужны крепкие руки и которого не волнует, что делается в городе. Но
поскольку я не он, то, как только увижу его, то арестую его и представлю
капитану.
- Наверно, в эту минуту он в самом деле сидит где-то между грядок и
трясется от страха.
- Возможно. Но это лучше, чем держать свою голову под мышкой. -
Сержант еще раз оглядел улицу и крикнул: - Все в порядке, Родж. Кончай
свои дела. - Двинувшись, он еще бросил взгляд на Торби и сказал:
- Спокойной ночи, Тетушка. Если увидишь его, кликни нас.
- Так и сделаю. Да здравствует Саргон.
- Да здравствует.
Пока полиция медленно удалялась, Торби, стараясь скрыть дрожь,
продолжал делать вид, что занят делом. Посетители повалили из кабаре, и
Тетушка затянула свой речитатив, обещая счастье, удачу и хорошие виды на
будущее - естественно, не даром. Торби спускался, таща за собой корзинку с
буквами, и собирался было уже войти в кабаре, как чья-то рука схватила его
за лодыжку.
- А ты что здесь делаешь?
Торби похолодел, но затем сообразил, что это был всего лишь швейцар,
разгневанный изменением вывески. Не глядя в низ, Торби сказал:
- В чем я ошибся? Вы платите мне за то, чтобы я менял эту мигалку.
- Я плачу?
- Ну ясно. Вы мне сказали... - Торби посмотрел вниз, изобразил
изумление и сказал. - Это были не вы.
Конечно, не я. Слезай оттуда.
- Не могу. Вы меня держите за ногу.
Человек отпустил его и отступил на шаг, чтобы Торби мог спуститься.
- Понятия не имею, что за идиот сказал тебе... Он поперхнулся, как
только лицо Торби оказалось на свету. Эй, да это же тот нищий мальчишка!
Мужчина попытался схватить его, но Торби бросился бежать. Он нырял
между прохожими, а за его спиной раздавались крики: "Патруль! Патруль!
Полиция!.." Он снова оказался в темном дворе и, подгоняемый мощным
выбросом адреналина в кровь, взлетел по трубе, словно это был ровный
тротуар. И пока за ним не осталась дюжина крыш, он не остановился.
Наконец, присев, он прислонился к каминной трубе, перевел дыхание и
попытался собраться с мыслями.
Папа мертв. Этого не могло быть, но так оно и есть. Старый Подди не
говорил бы, не знай он всего доподлинно. И вот... и вот в эту минуту
голова папы нанизана на кол, что стоит под пилоном, рядом с головами
других несчастных. В мгновенном озарении Торби увидел эту ужасную картину
и забился в рыданиях.
Прошло много времени, прежде чем он поднял голову, вытер лицо
кулаками и выпрямился.
Значит, папа мертв. Ладно. Что же ему теперь делать?
Во всяком случае, папа обругал бы его за такие вопросы. Торби
почувствовал гордость с примесью горечи. Папа был и остался самым умным:
они выследили его, но в конце концов папа посмеялся над ними.
И все же, что ему сейчас делать?
Тетушка Сингхем предупредила его, что надо скрываться. Подди
откровенно, как всегда, добавил, что надо выбираться из города. Хороший
совет - и если бы он мог последовать ему, то еще до рассвета исчез бы из
города. Папа учил его, что не стоит сидеть и ждать ищеек, а лучше самому
ввязываться в драку, но Торби больше ничего не может сделать для папы,
потому что он мертв - ТАК ЧТО ДЕРЖИСЬ!
"КОГДА Я БУДУ МЕРТВ, ТЫ НАЙДЕШЬ ЧЕЛОВЕКА И ПЕРЕДАШЬ ЕМУ ПОСЛАНИЕ.
МОГУ ЛИ Я ПОЛОЖИТЬСЯ НА ТЕБЯ? ТЫ НЕ РАСТЕРЯЕШЬСЯ, НЕ ЗАБУДЕШЬ ЕГО?"
Да, папа, ты можешь положиться на меня! Я не забуду - я все сделаю!
Торби приободрился в первый раз с того времени, как пришел в разрушенный
дом; космический корабль "Сису" стоит в порту, его шкипер в списке, что
ему дал папа. "ПЕРВОМУ ЖЕ, КОГО ТЫ УВИДИШЬ" - вот что ему сказал папа. Я
ничего не перепутаю, папа; я все помню. Я все сделаю, папа, я все сделаю!
Со страстной надеждой Торби решил, что это послание было последним, самым
важным известием, которое папа должен был передать - ведь они сказали, что
он был шпионом. Отлично, он поможет папе завершить дело. Я сделаю это,
папа!
Торби не испытывал никаких угрызений совести относительно того
"преступления", которое он должен был совершить; насильственно
превращенный в раба, он не чувствовал ни малейшей преданности Саргону, и
Баслим никогда не старался внушить ее ему. Самое сильное чувство, которое
он испытывал по отношению к Саргону, был суеверный страх, но даже и он
исчез перед яростным желанием мести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70