Алхимики в старину уделяли этим вещам
очень много внимания, думая, что они помогут им найти
философский камень, а кое-кто из самых знаменитых эмпириков
прибегал к ним в поисках панацеи жизни. Парацельс, смелый
эмпирик и неистовый каббалист, уверял, что он открыл его, и
называл его своим алькахестом. Бог знает почему и для чего, но
эти сумасшедшие ничего не хотят назвать удобопонятным словом.
Книгу эту ты легко можешь получить из Гааги, прочти ее, она и
позабавит тебя, и поразит, и вместе с тем научит тебя nil
admirari58, что совершенно необходимо.
Письма твои, за исключением тех случаев, когда они
посвящены определенной теме, до крайности лаконичны, и ни одно
из них не отвечает ни моим желаниям, ни назначению писем как
таковых -- быть непринужденной беседой между двумя друзьями,
находящимися поодаль друг от друга. Коль скоро я хочу быть для
тебя не столько отцом, сколько близким другом, мне хотелось бы,
чтобы в своих письмах ко мне ты более подробно писал о себе и о
мелочах своей жизни. Начиная писать мне. вообрази, что ты
сидишь со мной за непринужденной беседою у камина. При этом ты
естественно будешь рассказывать обо всем, что произошло с тобою
за день, как-то о том, где ты был, кого видел и каковы твои
суждения об этих людях. Рассказывай же обо всем этом в своих
письмах, будь добр, познакомь меня и с занятиями своими, и с
развлечениями; пиши, с кем ты встретился в обществе и что это
за люди, добавь ко всему еще собственные наблюдения над ними,
словом, дай мне возможность больше узнать о тебе из твоих
писем. Как у тебя идут дела с лордом Полтни и как ему живется в
Лейпциге? Что он учен, способен, усидчив? Добр или зол? Короче
говоря, что это за человек? Или хотя бы скажи, что ты о нем
думаешь? Ты можешь писать мне все без утайки и рассчитывать на
мою скромность. Теперь ты в таком возрасте, что мне хочется
начать с тобой конфиденциальную переписку, и я, со своей
стороны, буду очень откровенно писать тебе, какого я мнения о
людях и событиях, причем чаще всего я бы совсем не хотел,
чтобы, кроме тебя и м-ра Харта, кто-нибудь эти письма читал.
Точно так же и ты можешь писать мне совершенно откровенно, и
будь уверен, что я тебя ни при каких обстоятельствах не выдам.
Если тебе случалось когда-нибудь заглянуть в "Письма" госпожи
де Севинье к ее дочери госпоже Гриньян, ты, верно, обратил
внимание на легкость, свободу и дружеский тон этой переписки, и
вместе с тем, я надеюсь, и даже убежден, они не любили друг
друга так, как мы с тобой. Напиши, какие книги ты читаешь, для
занятий или для удовольствия, как ты проводишь вечернее время,
когда сидишь дома и когда уезжаешь в гости. Знаю, что иногда ты
бываешь на .вечерах у госпожи Валантен. Чем ты там занимаешься?
Играешь, или ужинаешь, или проводишь время только за belle
conversation59? Стараешься ли ты как следует танцевать, когда
твой учитель танцев с тобою? Так как тебе часто придется
танцевать менуэт, мне хочется, чтобы ты умел это делать очень
искусно. Помни, что изящные движения плеч, уменье подать руку,
красиво надеть и снять шляпу -- все это для мужчины является
элементами танцев. Но самое большое преимущество танцев в том,
что они всегда учат тебя иметь привлекательный вид, красиво
сидеть, стоять и ходить, а все это по-настоящему важно для
человека светского.
Мне бы хотелось, чтобы у тебя был светский лоск до того,
как ты поедешь в Берлин. Там тебе придется много бывать в
хорошем обществе, и для этого надлежит приобрести
соответственные манеры. Очень важно, чтобы у тебя был le ton de
la bonne compagnie60, особенно имея в виду твое будущее
поприще. Главная задача дипломата -- проникнуть в тайны тех
дворов, при которых он состоит, и знать все их allures61.
Добиться этого он может не иначе как таким вот приятным
обхождением, располагающими к себе манерами и подкупающим
поведением, которые привлекают к себе людей и делают его не
только желанным гостем, но и своим человеком в самых лучших
домах. Таким образом, он становится хорошо осведомленным обо
всем, что происходит, либо оттого, что выслушивает доверчивые
признания, либо оттого, что в обществе этом он встречает людей
беспечных, которые привыкли видеть в нем своего человека и
ничего от него не скрывать. Дипломат же, который появляется на
приемах не иначе как по официальному поводу, только для того,
чтобы, следуя последним полученным им инструкциям, испросить
аудиенцию у государя или министра, всегда настораживает своих
собеседников и никогда не узнает от них больше, чем они найдут
нужным ему сообщить. Здесь в известном смысле полезными могут
быть женщины. От фаворитки короля или жены или фаворитки
министра можно почерпнуть немало полезных сведений, а дамы эти
с большой охотой все рассказывают, гордясь тем, что им
доверяют. Но в этом случае нужно в высокой степени обладать той
обходительностью, которая неотразимо действует на женщин. Я
имею в виду непринужденную вежливость, изящное и приятное
обращение и ту exterieur brillant62, перед которой они не могут
устоять. Есть особая категория мужчин, которые настолько похожи
на женщин, что с ними приходится вести себя так же. Я разумею
тех, кого принято называть блестящими кавалерами и которыми
полны все дворы: у них не очень-то много ума и еще того меньше
знаний, но хорошее воспитание и светский train train63
открывают им двери всех домов, неосторожность же или
беззаботность высших должностных лиц приводит к тому, что они
без особого труда узнают все интересующие их сведения, которые
потом и становятся достоянием обходительных дипломатов.
XL
Бат, 19 октября ст. ст. 1748 г.
Милый мой мальчик,
В последнем письме я писал, какого общества тебе следует
держаться, а сейчас хочу дать кое-какие правила, как в нем себя
вести. Опыт мой и собственные наблюдения позволяют мне
установить их и достаточно уверенно тебе высказать. Я не раз
уже говорил об этих правилах, но пока только урывками, сейчас я
сделаю это более последовательно и основательно. Не буду ничего
говорить о твоей осанке, силе и ловкости -- предоставляю это
все твоему учителю танцев и вниманию, которое ты должен уделить
лучшим образцам, а пока помни только, что все это важно.
Говори часто, но никогда не говори долго -- пусть даже
сказанное тобою не понравится, ты по крайней мере не утомишь
своих слушателей. Плати по своему счету, но никогда не угощай
всю компанию; это один из немногих случаев, когда люди не
хотят, чтобы их угощали, так как каждый уверен, что ему есть
чем за себя заплатить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
очень много внимания, думая, что они помогут им найти
философский камень, а кое-кто из самых знаменитых эмпириков
прибегал к ним в поисках панацеи жизни. Парацельс, смелый
эмпирик и неистовый каббалист, уверял, что он открыл его, и
называл его своим алькахестом. Бог знает почему и для чего, но
эти сумасшедшие ничего не хотят назвать удобопонятным словом.
Книгу эту ты легко можешь получить из Гааги, прочти ее, она и
позабавит тебя, и поразит, и вместе с тем научит тебя nil
admirari58, что совершенно необходимо.
Письма твои, за исключением тех случаев, когда они
посвящены определенной теме, до крайности лаконичны, и ни одно
из них не отвечает ни моим желаниям, ни назначению писем как
таковых -- быть непринужденной беседой между двумя друзьями,
находящимися поодаль друг от друга. Коль скоро я хочу быть для
тебя не столько отцом, сколько близким другом, мне хотелось бы,
чтобы в своих письмах ко мне ты более подробно писал о себе и о
мелочах своей жизни. Начиная писать мне. вообрази, что ты
сидишь со мной за непринужденной беседою у камина. При этом ты
естественно будешь рассказывать обо всем, что произошло с тобою
за день, как-то о том, где ты был, кого видел и каковы твои
суждения об этих людях. Рассказывай же обо всем этом в своих
письмах, будь добр, познакомь меня и с занятиями своими, и с
развлечениями; пиши, с кем ты встретился в обществе и что это
за люди, добавь ко всему еще собственные наблюдения над ними,
словом, дай мне возможность больше узнать о тебе из твоих
писем. Как у тебя идут дела с лордом Полтни и как ему живется в
Лейпциге? Что он учен, способен, усидчив? Добр или зол? Короче
говоря, что это за человек? Или хотя бы скажи, что ты о нем
думаешь? Ты можешь писать мне все без утайки и рассчитывать на
мою скромность. Теперь ты в таком возрасте, что мне хочется
начать с тобой конфиденциальную переписку, и я, со своей
стороны, буду очень откровенно писать тебе, какого я мнения о
людях и событиях, причем чаще всего я бы совсем не хотел,
чтобы, кроме тебя и м-ра Харта, кто-нибудь эти письма читал.
Точно так же и ты можешь писать мне совершенно откровенно, и
будь уверен, что я тебя ни при каких обстоятельствах не выдам.
Если тебе случалось когда-нибудь заглянуть в "Письма" госпожи
де Севинье к ее дочери госпоже Гриньян, ты, верно, обратил
внимание на легкость, свободу и дружеский тон этой переписки, и
вместе с тем, я надеюсь, и даже убежден, они не любили друг
друга так, как мы с тобой. Напиши, какие книги ты читаешь, для
занятий или для удовольствия, как ты проводишь вечернее время,
когда сидишь дома и когда уезжаешь в гости. Знаю, что иногда ты
бываешь на .вечерах у госпожи Валантен. Чем ты там занимаешься?
Играешь, или ужинаешь, или проводишь время только за belle
conversation59? Стараешься ли ты как следует танцевать, когда
твой учитель танцев с тобою? Так как тебе часто придется
танцевать менуэт, мне хочется, чтобы ты умел это делать очень
искусно. Помни, что изящные движения плеч, уменье подать руку,
красиво надеть и снять шляпу -- все это для мужчины является
элементами танцев. Но самое большое преимущество танцев в том,
что они всегда учат тебя иметь привлекательный вид, красиво
сидеть, стоять и ходить, а все это по-настоящему важно для
человека светского.
Мне бы хотелось, чтобы у тебя был светский лоск до того,
как ты поедешь в Берлин. Там тебе придется много бывать в
хорошем обществе, и для этого надлежит приобрести
соответственные манеры. Очень важно, чтобы у тебя был le ton de
la bonne compagnie60, особенно имея в виду твое будущее
поприще. Главная задача дипломата -- проникнуть в тайны тех
дворов, при которых он состоит, и знать все их allures61.
Добиться этого он может не иначе как таким вот приятным
обхождением, располагающими к себе манерами и подкупающим
поведением, которые привлекают к себе людей и делают его не
только желанным гостем, но и своим человеком в самых лучших
домах. Таким образом, он становится хорошо осведомленным обо
всем, что происходит, либо оттого, что выслушивает доверчивые
признания, либо оттого, что в обществе этом он встречает людей
беспечных, которые привыкли видеть в нем своего человека и
ничего от него не скрывать. Дипломат же, который появляется на
приемах не иначе как по официальному поводу, только для того,
чтобы, следуя последним полученным им инструкциям, испросить
аудиенцию у государя или министра, всегда настораживает своих
собеседников и никогда не узнает от них больше, чем они найдут
нужным ему сообщить. Здесь в известном смысле полезными могут
быть женщины. От фаворитки короля или жены или фаворитки
министра можно почерпнуть немало полезных сведений, а дамы эти
с большой охотой все рассказывают, гордясь тем, что им
доверяют. Но в этом случае нужно в высокой степени обладать той
обходительностью, которая неотразимо действует на женщин. Я
имею в виду непринужденную вежливость, изящное и приятное
обращение и ту exterieur brillant62, перед которой они не могут
устоять. Есть особая категория мужчин, которые настолько похожи
на женщин, что с ними приходится вести себя так же. Я разумею
тех, кого принято называть блестящими кавалерами и которыми
полны все дворы: у них не очень-то много ума и еще того меньше
знаний, но хорошее воспитание и светский train train63
открывают им двери всех домов, неосторожность же или
беззаботность высших должностных лиц приводит к тому, что они
без особого труда узнают все интересующие их сведения, которые
потом и становятся достоянием обходительных дипломатов.
XL
Бат, 19 октября ст. ст. 1748 г.
Милый мой мальчик,
В последнем письме я писал, какого общества тебе следует
держаться, а сейчас хочу дать кое-какие правила, как в нем себя
вести. Опыт мой и собственные наблюдения позволяют мне
установить их и достаточно уверенно тебе высказать. Я не раз
уже говорил об этих правилах, но пока только урывками, сейчас я
сделаю это более последовательно и основательно. Не буду ничего
говорить о твоей осанке, силе и ловкости -- предоставляю это
все твоему учителю танцев и вниманию, которое ты должен уделить
лучшим образцам, а пока помни только, что все это важно.
Говори часто, но никогда не говори долго -- пусть даже
сказанное тобою не понравится, ты по крайней мере не утомишь
своих слушателей. Плати по своему счету, но никогда не угощай
всю компанию; это один из немногих случаев, когда люди не
хотят, чтобы их угощали, так как каждый уверен, что ему есть
чем за себя заплатить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106