- В полиции ко мне отнеслись довольно сочувственно. На теле еще оставались синяки. Еще он... он проделывал со мной всякое, было заключение врача. Но суд прошел ужасно.
- Что случилось?
- Я дала показания, а потом поняла, что судят меня. Адвокат спрашивал о моем прошлом... в смысле о моих прошлых половых связях. Со сколькими мужчинами я переспала. Потом заставил меня рассказать все, что произошло на вечеринке. Как я поссорилась со своим парнем, что на мне было надето, сколько я выпила, как я первая его поцеловала, как заигрывала с ним. Он - Адам - сидел на скамье подсудимых с серьезным и печальным видом. Судья прекратил процесс. Мне хотелось провалиться сквозь землю... все вокруг показалось грязным. Вся моя жизнь. Я никого никогда не ненавидела так сильно, как его. - Она помолчала. - Вы мне верите?
- Вы были очень откровенны, - сказала я. Ей хотелось от меня чего-то большего. Ее лицо было по-девичьи полным, и она смотрела на меня с напряженным выражением мольбы. Я почувствовала к ней жалость, к себе тоже. Она подняла ребенка и уткнулась лицом в мягкий изгиб его шеи. Я встала. - И еще вы были смелой, - выдавила я из себя.
Она подняла голову и посмотрела на меня.
- Вы что-нибудь с этим сделаете?
- Здесь проблемы с законом. - Меньше всего мне хотелось обнадеживать ее.
- Да, - кивнула она безнадежно. Казалось, она мало чего ждет. - Что бы вы сделали, Сильвия? Скажите.
Я заставила себя посмотреть ей в глаза. Было такое ощущение, что я смотрю не с той стороны подзорной трубы. На меня опять нахлынуло чувство двойного предательства.
- Я не знаю, что бы я сделала, - сказала я. Потом мне в голову пришла мысль: - Вы не выбираетесь в Лондон?
Она озадаченно нахмурилась.
- С ним? - она показала глазами на ребенка. - И зачем мне это?
Она казалась вполне естественной; да и телефонные звонки с письмами, казалось, прекратились.
Младенец заплакал, и она подняла сына так, что его головка уткнулась ей в подбородок. Он лежал у нее на груди, раскинув руки, словно крошечный альпинист, прижавшийся к поверхности скалы. Я улыбнулась ей.
- У вас прекрасный мальчик, - сказала я. - Вы хорошо потрудились.
Ее лицо расплылось в ответной улыбке.
- Да, потрудилась, разве нет?
Глава 22
- Что вы сделали?
До того момента я считала, что выражение об отвалившейся челюсти всего лишь метафора или преувеличение, но тут никаких сомнений быть не могло: у Джоанны Нобл просто отвалилась челюсть.
Возвращаясь на поезде, и без того шокированная и расстроенная, я ощутила приступ настоящей паники, когда до меня впервые дошло, что в действительности я натворила. Я представила себе Мишель, которая звонит в «Партисипант», спрашивает Сильвию Бушнелл, чтобы пожаловаться или что-нибудь добавить к своему рассказу, узнает, что там никого с таким именем нет, и тогда связывается с Джоанной. Едва ли потребуется много времени и усилий, чтобы выйти на меня. Что подумает Мишель по поводу того, что проделали в отношении ее? Другой не совсем абстрактный вопрос - что случится со мной. Если даже напрямую не нарушен никакой закон, я представила, как объясняю Адаму, что натворила.
Я урегулировала вопрос, насколько это было возможно, немедленно. По дороге домой позвонила из автомата Джоанне Нобл и ко времени завтрака на следующий день была у нее в квартире.
Я посмотрела Джоанне в лицо.
- Пепел нужно стряхнуть, - сказала я.
- Что? - переспросила она, все еще пребывая в оцепенении.
Я нашла на столе блюдце и подставила его под покачивающийся цилиндрик пепла на кончике сигареты, которую она держала в правой руке. Я сама тронула пальцем сигарету, и пепел осыпался в блюдце. Я приготовилась излагать дополнительные детали к голым фактам своей исповеди. Все должно было быть изложено максимально ясно.
- Мне очень стыдно, Джоанна. Позвольте мне рассказать, что именно я натворила, а потом вы скажете, что думаете обо мне. Я позвонила Мишель Стоу, назвалась вашей коллегой по работе в газете. Я поехала к ней, поговорила, и она рассказала, что произошло между ней и Адамом. Я не могла заставить себя отказаться от желания выяснить это, а другого способа придумать не смогла. Но это было ошибкой. Я чувствую себя ужасно.
Джоанна воткнула сигарету в блюдце и подожгла другую. Она провела ладонью по своим волосам. Журналистка была по-прежнему в халате.
- Что, черт побери, вы делаете?
- Расследую.
- Она думала, что говорит с репортером. Думала, что делает смелое заявление от имени жертв насилия, а вместо этого удовлетворила ваше любопытство по поводу того, что ваш муженек, - последнее слово Джоанна произнесла с горьким презрением, - выкидывал со своим петушком до того, как вы поженились.
- Я не пытаюсь оправдываться.
Джоанна сделала глубокую затяжку.
- Вы назвались вымышленным именем?
- Я сказала, что меня зовут Сильвия Бушнелл.
- Сильвия Бушнелл? Где вы такое откопали? Вы... - Это было для нее уже слишком. Джоанна начала хихикать, потом не смогла сдержаться и захохотала. Она опустила голову и пару раз даже ударилась о столешницу. Она снова затянулась сигаретой и принялась одновременно кашлять и смеяться. Наконец ей удалось взять себя в руки. - Вы явно умеете задевать за живое. Вам следовало бы заняться моей работой. Мне необходимо немного кофе. Хотите?
Я кивнула, она вскипятила воду и за разговором намолола кофейных зерен.
- Так что же вам удалось узнать?
Я кратко изложила рассказ Мишель.
- Гм-м, - произнесла Джоанна. Она не казалась особенно смущенной. Налила кофе в две кружки, снова села за кухонный столик напротив меня. - Итак, что вы чувствуете после своей проделки?
Я отхлебнула кофе.
- Все еще пытаюсь навести порядок в голове... Опустошение. Это одно из ощущений.
Джоанна недоверчиво посмотрела на меня.
- Правда?
- Конечно.
Она прикурила очередную сигарету.
- Разве это как-то отличается от того, что вы прочли в газете? Если исходить из того, что рассказали вы, я бы все равно оправдала Адама. Меня удивляет, что все это вообще дошло до суда.
- Мне нет дела до юридических тонкостей, Джоанна. Меня волнует то, что произошло. Что могло произойти.
- О, ради Бога, Элис, мы же взрослые женщины. - Она долила себе кофе. - Видите ли, я не считаю себя особо неразборчивой в связях... Да и никто таким себя не считает, не так ли? Но мне приходилось спать с мужчинами, чтобы только от них отделаться или потому, что они были очень настойчивыми. Я занималась сексом по пьянке с теми, с кем в трезвом виде никогда бы этого не сделала. Делала это без особого желания и сожалела на следующее утро или через десять минут. Раз или два я так унизила себя, что меня потом тошнило. С вами такого не было?
- Бывало порой.
- Я хочу сказать, что многие из нас побывали в том сереньком местечке и позабавлялись с тем, чего в действительности хотели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79