И тут у меня в голове словно что-то провернулось; последняя цифра в комбинации замка с щелчком встала на место. Двери распахнулись. Желтый. Gelb. Да. Он не стал бы, умирая, говорить на английском, так? Конечно, нет. Во всяком случае, не Томас - человек, который был помехой для экспедиции из-за незнания английского языка. Его последнее слово означало цвет. Почему? Что он пытался этим сказать? На улице не прекращался дождь. Потом я снова улыбнулась. Как я могла быть такой дурой?
- Пожалуйста. - Она во все глаза смотрела на меня.
- Миссис Бенн, - сказала я. - Ингрид. Мне очень жаль.
- Да.
- Думаю, вам нужно идти.
- Идти?
- Да.
- Но...
- Адам не в состоянии вам помочь.
- Но...
- Возвращайтесь домой, к детям, - сказала я. Я не знала, есть ли у нее дети, но мне она казалась матерью, немного похожей на мою мать.
Она послушно встала и взяла свой плащ.
- Мне очень жаль, - повторила я, вложила ей в руку зонт, и она ушла.
* * *
Когда мы приехали, Грег был пьян. Он слишком бурно обнял меня, потом Адама. Была та же старая компания: Дэниел, Дебора, Клаус, другие альпинисты. Мне пришла в голову мысль, что они похожи на солдат, приехавших домой в отпуск, которые встречаются избранной компанией, так как осознают - гражданским не понять, через что им пришлось пройти. Это промежуточное место и промежуточное время, которое нужно переждать, прежде чем вернуться к настоящей жизни, полной крайнего напряжения и опасностей. Мне было интересно узнать - уже не в первый раз, - что они думают обо мне. Может, я для них просто прихоть вроде тех мимолетных безумных интрижек у отпускных солдат времен Второй мировой?
Атмосфера была по-настоящему веселой. Если Адам казался немного не в своей тарелке, то это могло быть плодом моей сверхчувствительности, и в скором времени он был вовлечен в общий разговор. Но по поводу Грега не было никаких сомнений: он выглядел ужасно. Он кочевал от группы к группе, однако говорил мало и все время наполнял свой стакан. Через какое-то время я оказалась одна рядом с ним.
- Я не ощущаю себя по-настоящему частью клуба, - смущенно проговорила я.
- Я тоже, - сказал Грег. - Слушай. Дождь закончился. Пойдем, я покажу тебе сад Фила и Марджори.
Вечеринка проходила в доме их давнего общего приятеля по экспедициям в горы, который после колледжа забросил это дело и стал работать в Сити. Пока его друзья продолжали, словно бродяги, кочевать по миру, зарабатывая то тут, то там, ища спонсоров, Фил обзавелся этим большим красивым домом, расположенным сразу за Лэдброк-гроув. Мы вышли во двор. Трава была мокрой, и я почувствовала, что ноги у меня замерзли и промокли, хотя на улице было приятно. Мы прошли к низкой стене в дальней части сада и стали смотреть на дом на другой стороне. Я обернулась. В окне на первом этаже я увидела Адама, стоявшего в группе других людей. Раз или два он бросил взгляд на нас. Мы с Грегом отсалютовали ему своими стаканами. Он ответил тем же.
- Мне это нравится, - сказала я. - Мне нравится знать, что сегодня вечером светлее, чем вчера, а завтрашний вечер будет светлее, чем сегодняшний.
- Если бы Адам не стоял там и не смотрел на нас, то у меня было бы такое чувство, словно я целую тебя, Элис, - сказал Грег. - В том смысле, что я как будто тебя целую, но если бы Адам не подсматривал, то я обязательно поцеловал бы.
- Тогда я рада, что он стоит там, Грег, - сказала я. - Посмотри-ка сюда. - Я поднесла руку к его лицу, демонстрируя обручальное кольцо. - Доверие, верность навсегда и так далее.
- Прости, я понимаю. - Грег снова помрачнел. - Ты знаешь о «Титанике»?
- Слышала, - с легкой улыбкой ответила я, понимая, что стою с совершенно пьяным Грегом.
- Знаешь?.. - Он помолчал. - Ты знаешь, что ни один из офицеров, выживших на «Титанике», никогда не получил под командование судно?
- Нет, этого я не знала.
- Невезение, понимаешь ли. Ошибка в расчетах. Что касается капитана, то ему повезло - он ушел на дно с судном. Это капитанам и положено делать. Знаешь, зачем я еду в Штаты?
- Лазить по горам?
- Нет, Элис, - чересчур живо отозвался он. - Нет. Я еду ликвидировать компанию. Вот так. Финита. Линия, начертанная на песке. Буду искать другое направление деятельности. По крайней мере капитан Ахав утащил с собой на дно кита. Люди, о которых я должен был заботиться, погибли, это моя вина, и со мной все кончено.
- Грег, - сказала я, - ты не конченый человек. Я имею в виду, что это была не твоя вина.
- О чем ты говоришь? - спросил он.
Я посмотрела по сторонам. Адам был по-прежнему наверху. Обезумевшему, теперь еще и пьяному, я должна была все рассказать Грегу, прежде чем он уедет. Я просто обязана была сделать это для него. Возможно, у меня больше никогда не будет такого шанса. «Быть может, - думала я, - я найду в Греге союзника и не буду чувствовать себя такой одинокой, если расскажу ему». Во мне жила сумасшедшая надежда, что он стряхнет с себя это пьяное слезливое настроение и придет ко мне на выручку.
- Ты читал книгу Клауса? - спросила я.
- Нет, - сказал он, поднося к губам стакан с водкой.
- Не нужно, - остановила я его. - Не пей больше. Я хочу, чтобы ты сосредоточился на том, что я сейчас скажу. Тебе должно быть известно, что, когда пропавшую партию на Чунгават доставили в лагерь, один из ее членов был еще жив. Ты помнишь, кто именно?
Лицо Грега закаменело и стало мрачнее тучи.
- Я в тот момент был не совсем в сознании. Это был Питер Папуорт, разве нет? Он просил о помощи, бедняга. О помощи, которую я не сумел оказать.
- Нет, - сказала я. - Это ошибка Клауса. То был не Папуорт. То был Томас Бенн.
- Ну что ж, - сказал Грег. - Тогда мы все были не в лучшей форме. Отсиживались внизу.
- Что было главной чертой Бенна?
- Он был дерьмовый альпинист.
- Нет, ты ведь сам говорил. Он ни слова не говорил по-английски.
- Ну и что?
- Help. Help. Помогите. Вот что все услышали от него, умирающего, впадавшего в кому. Хорошенькое время, чтобы вдруг начать говорить по-английски.
Грег пожал плечами:
- Возможно, он сказал это по-немецки.
- По-немецки будет hilfe. Звучит совсем непохоже.
- Может быть, это был кто-нибудь другой.
- Это не был никто другой. В журнальной статье три человека цитируют его последние слова. Два американца и один австралиец.
- Так почему они сообщили, что слышали это?
- Они сообщили это, потому что ожидали от него услышать именно это слово. Но я сомневаюсь, что он произнес именно его.
- Что же, по-твоему, он сказал?
Я огляделась. Адам по-прежнему оставался в доме. Я махнула ему рукой.
- Думаю, что он сказал gelb.
- Gelb? Что, черт возьми, это значит?
- Это «желтый» по-немецки.
- Желтый? За каким дьяволом ему вспоминать о желтом цвете, находясь при смерти? Может, у него были галлюцинации?
- Нет. Я полагаю, что он думал о том, что его убило.
- Что ты имеешь в виду?
- Цвет маршрутного шнура, по которому двигалась его группа вниз по хребту Близнецы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
- Пожалуйста. - Она во все глаза смотрела на меня.
- Миссис Бенн, - сказала я. - Ингрид. Мне очень жаль.
- Да.
- Думаю, вам нужно идти.
- Идти?
- Да.
- Но...
- Адам не в состоянии вам помочь.
- Но...
- Возвращайтесь домой, к детям, - сказала я. Я не знала, есть ли у нее дети, но мне она казалась матерью, немного похожей на мою мать.
Она послушно встала и взяла свой плащ.
- Мне очень жаль, - повторила я, вложила ей в руку зонт, и она ушла.
* * *
Когда мы приехали, Грег был пьян. Он слишком бурно обнял меня, потом Адама. Была та же старая компания: Дэниел, Дебора, Клаус, другие альпинисты. Мне пришла в голову мысль, что они похожи на солдат, приехавших домой в отпуск, которые встречаются избранной компанией, так как осознают - гражданским не понять, через что им пришлось пройти. Это промежуточное место и промежуточное время, которое нужно переждать, прежде чем вернуться к настоящей жизни, полной крайнего напряжения и опасностей. Мне было интересно узнать - уже не в первый раз, - что они думают обо мне. Может, я для них просто прихоть вроде тех мимолетных безумных интрижек у отпускных солдат времен Второй мировой?
Атмосфера была по-настоящему веселой. Если Адам казался немного не в своей тарелке, то это могло быть плодом моей сверхчувствительности, и в скором времени он был вовлечен в общий разговор. Но по поводу Грега не было никаких сомнений: он выглядел ужасно. Он кочевал от группы к группе, однако говорил мало и все время наполнял свой стакан. Через какое-то время я оказалась одна рядом с ним.
- Я не ощущаю себя по-настоящему частью клуба, - смущенно проговорила я.
- Я тоже, - сказал Грег. - Слушай. Дождь закончился. Пойдем, я покажу тебе сад Фила и Марджори.
Вечеринка проходила в доме их давнего общего приятеля по экспедициям в горы, который после колледжа забросил это дело и стал работать в Сити. Пока его друзья продолжали, словно бродяги, кочевать по миру, зарабатывая то тут, то там, ища спонсоров, Фил обзавелся этим большим красивым домом, расположенным сразу за Лэдброк-гроув. Мы вышли во двор. Трава была мокрой, и я почувствовала, что ноги у меня замерзли и промокли, хотя на улице было приятно. Мы прошли к низкой стене в дальней части сада и стали смотреть на дом на другой стороне. Я обернулась. В окне на первом этаже я увидела Адама, стоявшего в группе других людей. Раз или два он бросил взгляд на нас. Мы с Грегом отсалютовали ему своими стаканами. Он ответил тем же.
- Мне это нравится, - сказала я. - Мне нравится знать, что сегодня вечером светлее, чем вчера, а завтрашний вечер будет светлее, чем сегодняшний.
- Если бы Адам не стоял там и не смотрел на нас, то у меня было бы такое чувство, словно я целую тебя, Элис, - сказал Грег. - В том смысле, что я как будто тебя целую, но если бы Адам не подсматривал, то я обязательно поцеловал бы.
- Тогда я рада, что он стоит там, Грег, - сказала я. - Посмотри-ка сюда. - Я поднесла руку к его лицу, демонстрируя обручальное кольцо. - Доверие, верность навсегда и так далее.
- Прости, я понимаю. - Грег снова помрачнел. - Ты знаешь о «Титанике»?
- Слышала, - с легкой улыбкой ответила я, понимая, что стою с совершенно пьяным Грегом.
- Знаешь?.. - Он помолчал. - Ты знаешь, что ни один из офицеров, выживших на «Титанике», никогда не получил под командование судно?
- Нет, этого я не знала.
- Невезение, понимаешь ли. Ошибка в расчетах. Что касается капитана, то ему повезло - он ушел на дно с судном. Это капитанам и положено делать. Знаешь, зачем я еду в Штаты?
- Лазить по горам?
- Нет, Элис, - чересчур живо отозвался он. - Нет. Я еду ликвидировать компанию. Вот так. Финита. Линия, начертанная на песке. Буду искать другое направление деятельности. По крайней мере капитан Ахав утащил с собой на дно кита. Люди, о которых я должен был заботиться, погибли, это моя вина, и со мной все кончено.
- Грег, - сказала я, - ты не конченый человек. Я имею в виду, что это была не твоя вина.
- О чем ты говоришь? - спросил он.
Я посмотрела по сторонам. Адам был по-прежнему наверху. Обезумевшему, теперь еще и пьяному, я должна была все рассказать Грегу, прежде чем он уедет. Я просто обязана была сделать это для него. Возможно, у меня больше никогда не будет такого шанса. «Быть может, - думала я, - я найду в Греге союзника и не буду чувствовать себя такой одинокой, если расскажу ему». Во мне жила сумасшедшая надежда, что он стряхнет с себя это пьяное слезливое настроение и придет ко мне на выручку.
- Ты читал книгу Клауса? - спросила я.
- Нет, - сказал он, поднося к губам стакан с водкой.
- Не нужно, - остановила я его. - Не пей больше. Я хочу, чтобы ты сосредоточился на том, что я сейчас скажу. Тебе должно быть известно, что, когда пропавшую партию на Чунгават доставили в лагерь, один из ее членов был еще жив. Ты помнишь, кто именно?
Лицо Грега закаменело и стало мрачнее тучи.
- Я в тот момент был не совсем в сознании. Это был Питер Папуорт, разве нет? Он просил о помощи, бедняга. О помощи, которую я не сумел оказать.
- Нет, - сказала я. - Это ошибка Клауса. То был не Папуорт. То был Томас Бенн.
- Ну что ж, - сказал Грег. - Тогда мы все были не в лучшей форме. Отсиживались внизу.
- Что было главной чертой Бенна?
- Он был дерьмовый альпинист.
- Нет, ты ведь сам говорил. Он ни слова не говорил по-английски.
- Ну и что?
- Help. Help. Помогите. Вот что все услышали от него, умирающего, впадавшего в кому. Хорошенькое время, чтобы вдруг начать говорить по-английски.
Грег пожал плечами:
- Возможно, он сказал это по-немецки.
- По-немецки будет hilfe. Звучит совсем непохоже.
- Может быть, это был кто-нибудь другой.
- Это не был никто другой. В журнальной статье три человека цитируют его последние слова. Два американца и один австралиец.
- Так почему они сообщили, что слышали это?
- Они сообщили это, потому что ожидали от него услышать именно это слово. Но я сомневаюсь, что он произнес именно его.
- Что же, по-твоему, он сказал?
Я огляделась. Адам по-прежнему оставался в доме. Я махнула ему рукой.
- Думаю, что он сказал gelb.
- Gelb? Что, черт возьми, это значит?
- Это «желтый» по-немецки.
- Желтый? За каким дьяволом ему вспоминать о желтом цвете, находясь при смерти? Может, у него были галлюцинации?
- Нет. Я полагаю, что он думал о том, что его убило.
- Что ты имеешь в виду?
- Цвет маршрутного шнура, по которому двигалась его группа вниз по хребту Близнецы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79