– А должно бы зависеть, раз меня собираются выставить перед этими самыми семьями, которые хотят не только моей смерти, но и гибели всех моих друзей в нашем мире. Должно бы.
– Думаю, необходимости в этом нет, – заметил Штокроза. – Мы ведь не настаиваем на очной ставке, леди Жонкиль?
– Пожалуй, нет. Я устрою все так, что вы сможете наблюдать за ходом собрания, не присутствуя на нем лично, – сказала она Тео. – Против этого вы не возражаете? – Все это, несмотря на любезность, звучало так, будто она капризного ребенка успокаивает, но Тео не собирался покупаться на их изысканные старосветские манеры.
– Возможно, и нет, если это безопасно.
– Уж не думает ли этот глупец, что кто-то может напасть на него в моем доме? – проворчал лорд Нарцисс, покрывшись холерическим розовато-бежевым румянцем. – Вздор какой!
– Я хотел бы побеседовать с вами перед собранием, мастер Вильмос, – сказал лорд Штокроза. – Вы еще не обедали, нет? Не угодно ли тогда откушать со мной в покоях, которые лорд Нарцисс и леди Жонкиль любезно мне предоставили? Подождите меня в приемной, пожалуйста, – мне нужно обсудить с нашими хозяевами еще пару вещей.
Тео, кивнув, встал со стула. У него осталась масса вопросов, и никто, кроме Штокрозы, не выказывал желания поговорить с ним. Когда он пошел к выходу, трое Цветов умолкли. Он поймал их отражение в панорамном окне и увидел, что они уставились друг на друга. Говорят, догадался он, а может, и спорят – но беззвучно, даже губами не шевеля.
В приемной, не считая клыкастого борова за столом, никого не было.
– Кочерыжка! – позвал Тео.
– Улетела она, – сказал боров. – Увидела что-то в моих глазах, – он показал на ряд зеркал у себя на столе, – да и шасть за дверь. – Тео наклонился посмотреть. Каждое из зеркал отражало какую-то часть подворья и близлежащих улиц. – Вострушка этакая. Не сказать, что конфетка, но я люблю, которые с перчиком. – Страж наморщил и без того складчатый лоб. – Слушай, можно тебя спросить? Ты только не обижайся. Вы с ней... того?
– Чего – того? – огрызнулся Тео. – Почему меня все об этом спрашивают? Я в сто раз больше твоей конфетки с перчиком – тебе это ни о чем не говорит, нет?
– Ты откуда – с дикого острова, что ли? – вытаращил глаза кабан. – Никогда не слыхал про пластические операции?
– Пластические? – Тео не хотел сейчас тратить умственную энергию на сложности этого мультяшного мира. – Она не сказала, случайно, когда вернется?
– Нет. Сказала только, что увидела одного твоего знакомого и хочет что-то проверить.
– Не моего, а своего, наверное.
– Браток, я свою работу знаю, – мотнул щетинистой башкой кабан. – Она сказала, что твоего. Даже имя назвала – Руфус, что ли, или Фундус.
– Руфинус? Это не мог быть он – Руфинус умер.
– Ошиблась, стало быть. – Кабан закинул одну туго обтянутую штаниной ногу на другую. – Эх, хороша,! Сок так и брызжет – люблю таких.
Тео еще ломал голову над тем, что такое увидела Кочерыжка, когда из зала вышел лорд Штокроза и увел его обедать.
23
ТЕНЬ НАД БАШНЕЙ
Обслуживавший их брауни перемещался так быстро, что каждый раз оказывался в другой части комнаты: подкатывал сервировочный столик, расставлял напитки, поправлял свет и шторы на окнах. Из-за этого Тео казалось, что вокруг полно народу, хотя своего секретаря и весь прочий персонал лорд Штокроза отпустил. Помельтешив еще немного, шустрый официант тоже исчез – Тео не слышал даже, как за ним дверь закрылась.
– Рад, что вы согласились отобедать со мной. – Лорд окинул взглядом сервировочный столик. Вне аудиенц-зала он держался куда менее официально. – Попробуйте дыню – она в этом сезоне только что появилась. – Он подцепил кусочек двузубой вилкой, положил дыню в рот, произвел вилкой замысловатое движение, и воздух в комнате как будто сгустился. У Тео кольнуло в ушах, как при перепаде давления. – Маленькие защитные чары, – объяснил Штокроза. – Я уверен, что хозяева дома уважают мои секреты, но в эти печальные времена даже союзникам не стоит полностью доверяться. – Он улыбался, но глаза смотрели серьезно. – Я, как уже говорил, недоволен тем, что Пижма отправил вас без эскорта. Не нравится мне также, что Нарциссы так плохо о вас позаботились.
– Они взяли меня к себе прямо с улицы, – заметил Тео.
– Они ни во что не посвятили вас, ни о чем не предупредили. Город, как это ни печально, перестал быть безопасным местом для кого бы то ни было, а для вас в особенности. Я слышал, что сын леди Амилии возил вас ни много ни мало как в дом Чемерицы. Это правда? – Тео кивнул, и лорд помрачнел. – Преступное легкомыслие. Все равно, что оставить кошелек на тротуаре в Гоблинском Квартале и думать, что он так и будет лежать там, когда вы вернетесь. Вам необычайно повезло – пожалуй, даже слишком. – Он словно поднял вилку – так, будто собирался дирижировать Тео при исполнении арии из «Мадам Баттерфляй». – Не возражаете?
– Против чего?
– Против беглого осмотра. – Видя недоумевающий взгляд Тео, лорд пояснил: – Она, видите ли, серебряная. Серебро – хороший проводник. Несовершенный инструмент, но сойдет – мне не хочется перерывать свои вещи в поисках чародейской палочки. – Тео возражать не стал, и лорд Штокроза, закрыв глаза, принялся описывать вилкой медленные круги. Трижды он прерывал свое занятие и свободной рукой хватал что-то незримое, точно комаров ловил.
– Это самое я и подозревал, – сказал он, закончив. – Они на вас так и кишели. К счастью для нас, это не более серьезно, чем обычные меры предосторожности, – охрана Чемерицы осыпает ими всех, кто к ним приходит. Есть также несколько штук из коммуны Маргариток, но этим уже несколько суток, и они инертны.
У Тео зачесалось все, что только возможно.
– Что такое кишело на мне?
– У вас это, кажется, называется чарами, хотя слово «чары» не отражает... искусственности этих предметов. Вы, насколько я знаю, не владеете даже азами нашей науки, поэтому объяснить это несколько затруднительно. Скажем так: на вас были миниатюрные приборы слежения.
– Жучки?
– Нет, не живые существа, – улыбнулся Штокроза. – Я же говорю, это трудно объяснить...
– Бога ради. Я знаю, что такое приборы слежения. – Тео приказал себе остановиться – он не хотел обижать этого эльфа. – В нашем мире их называют «жучками». Вы говорите, я все это время таскал их на себе? – Тео пробрало холодом. – Выходит, в доме Чемерицы не только знали, где я, но и слушали все мои разговоры?
Штокроза покачал головой, как заботливый папаша – «нет, сынок, через дырочку в ванне просочиться нельзя».
– В этом я сильно сомневаюсь. Это мелкие чары, прилипающие ко всем посторонним, входящим в дом Чемерицы. Многие из них были уже обезврежены контр-чарами дома Нарцисса при вашем возвращении. Три штуки, которые обезвредил я, еще действовали, но много передать не могли из-за Нарциссовой защитной системы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182