Нет. Мне не показалось. Теперь я была полностью в этом уверена. Как мило он разносил все это шикарное пойло: белые перчатки офицера национальной гвардии, надраенный поднос, лживая улыбка, вздрогнувшие плечи: “Фу, черт, ты меня напугала”… Да еще этот Ортега-и-Гассет в свободное от грязных тарелок время… Но не я одна вдруг вспомнила о стюарде.
– Этот официант, он мне сразу не понравился, – сказал адвокат, и я вспомнила Вадика Лебедева, который на дух не выносил смазливого Рому: в чем, в чем, а в интуиции ему не откажешь…
– Его рук дело, никого из команды вчера в бильярдной не было…
Голоса тасовались, как карты в колоде, и я уже не знала, какой кому принадлежит. А потом в щель наступившей на доли секунды тишины снова влез Антон с единственным вопросом:
– Но зачем?
– Может быть, вернемся к варианту “Лангольеров”, – предложил малодушный Филипп. – В конце концов, варианты “Почему?” и “Что произошло?” гораздо менее опасны, чем вариант “Зачем?”.
Несколько секунд все переваривали уж слишком философскую подачу мысли. Первым сдался Антон:
– Филя, не будь убийцей. Объясни, что ты имеешь в виду?
– Ну, с мистикой все более или менее понятно. Никто не виноват, и остается только ждать развития событий и надеяться, что самое страшное уже случилось. И все мы по каким-то причинам остались живы… Следовательно, нижняя точка пройдена, и сейчас начнется медленное возвращение. Если мы берем вариант “Зачем?”, что исключает присутствие высших сил, тогда придется признать, что с нами умышленно поступили именно таким образом… А следовательно, это не окончание романа, как в первом случае, а всего лишь его начало. И каким он будет, не знает никто, кроме людей, которые стоят за всем этим…
– Тогда это не “Лангольеры”. – Карпик подошла ко мне и обняла меня за плечи. – Это не “Лангольеры”, а “Десять негритят”. Как ты думаешь, Ева?
И снова, в который раз за последний час, все замолчали. Первым нашелся знакомый с творчеством Агаты Кристи Альберт Бенедиктович. Он мрачно посмотрел на Карпика:
– Лучше бы ты была двоечницей, девочка. И не умела бы читать.
– Что это еще за негры? – снова напомнил о себе губернатор. – Что это вообще за издевательство над здравым смыслом?
– Помолчи, папаша! Не до тебя сейчас. – Муха стремительно наглел.
– В общем, весьма похоже. – Филипп прошелся по кают-компании, закинув руки за голову. – Весьма-весьма… Там был остров, здесь – корабль. Оттуда невозможно было выбраться, здесь примерно тот же вариант, если команда не объявится в ближайшее время. Есть только два сомнительных пункта. Во-первых, все люди, которые приехали на остров, если мне не изменяет память, были преступниками. И второе – среди них был убийца.
– Блеск! – восхитился Муха – Голливуд отдыхает! Мне нравится эта идея. Давайте каяться, пока нас не пришпилили!
Легкомысленное настроение Мухи передалось всем, и сказанное Филиппом все восприняли как милую шутку. И даже с готовностью рассмеялись: особенно преуспел в этом Альберт Бенедиктович, сразу же начавший протирать свою обильно вспотевшую лысину носовым платком. Я не отрывала взгляда от этой блестящей, как поднос стюарда Романа, лысины. И с тяжелой тоской думала о том, что в одном Филипп прав: среди нас есть убийца. И об этом в кают-компании знают только двое – я и он сам. Есть еще Карпик, но она в этой игре сидит на скамейке запасных…
– И что там было дальше по сюжету, Карпик? – спросил фотограф у девочки.
– Дальше им всем объявили, что они виновны, – с готовностью начала Карпик. – И сказали, что всех уберут…
– Ну да, – перебил девочку Муха. – У нас все будет проще… Сейчас раздастся стук в дверь, зайдет следователь по особо важным делам и зачитает нам наши права.
Он даже не закончил фразы, когда раздался стук в дверь.
…Альберт Бенедиктович, посеревший, как кусок необработанного холста, выронил недоеденный бутерброд, Муха присвистнул и нервно расхохотался. Все остальные хранили молчание.
Стук повторился снова, и Антон взял инициативу на себя.
– Да! – крикнул он сдавленным голосом. Дверь распахнулась, и на пороге появился рефмеханик Макс.
– Макс! – Предательница Карпик тотчас же забыла про меня и бросилась к нему.
Появление в кают-компании одного из членов экипажа сразу же перевело ситуацию в разряд юмористических. Никто больше не смотрел друг на друга, всем было стыдно за то действо, которое разыгрывалось здесь на протяжении последнего часа. Чего только в голову не придет сильно надравшимся пассажирам! Сейчас Макс, вполне реальный и, как всегда, спокойный, прояснит нам ситуацию, и все станет на свои места… Первая ласточка возвратилась в гнездо, за ней можно ожидать всю стаю…
– Что происходит, господин матрос? Вы можете нам объяснить, почему утро началось с подобного рода издевательств? – Распопов, страдающий от отсутствия связи с Большой землей, решил выместить всю злость на механике. – Почему большие люди, заплатившие большие деньги, вместо полноценного отдыха получают головную боль? Вы, как представитель экипажа, несете за это персональную ответственность. Я уже не говорю о капитане, с которым еще разберутся соответствующие инстанции.
– Давайте сначала разберемся сами, – примирительно сказал Макс, но его шрам угрожающе дернулся.
– Где экипаж? – напрямик спросил Антон.
– Я бы тоже хотел это выяснить. Мне заступать на вахту в четыре, но никаких указаний я не получил. Судя по всему, все вахты на сегодня отменены…
– Вы хотите сказать… Вы хотите сказать, что не знаете, куда делась команда?
– Нет. Иначе бы я сюда не пришел.
– И что вы единственный человек, оставшийся на судне?
– Ну… Если не считать всех вас, – похоже, что да. Во всяком случае, сегодня я никого не видел. – Макс подошел к стойке и плеснул в стакан пассажирский коньяк – Вы позволите?
– Вы можете объяснить, куда делась команда?
– Нет.
– И почему вы остались? – Антон проявил недюжинную хватку профессионального дознавателя.
– А что, я не должен был оставаться? У меня контракт до конца рейса, так что в любом случае я никуда не могу деться с корабля.
– А все остальные могли?
– Ума не приложу.
– У всех остальных тоже был контракт?
– А как вы думаете?
– Да… А где хранятся все контракты?
– Там же, где и документы экипажа. У третьего помощника. Хотите его навестить?
– Не мешало бы. Может быть, нужно начать прямо с капитанской каюты?
– Это нарушение корабельного устава, – сказал Макс.
– А капитан, покинувший судно, – разве он не нарушил устав?
– Возможно…
Оживленный диалог с механиком явно заходил в тупик.
– Хорошо, Макс. Мы на корабле люди новые… Сухопутные крабы, так сказать… Но вы профессиональный моряк. Скажите, может ли весь экипаж бесследно покинуть судно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103