– Так в чем же проблема?
Тоузьер уставился на него.
– Господи, нельзя же в Средиземном море вот так без разбора стрелять торпедами, особенно такими. У них же дальность восемнадцать миль – так Паркер говорит. – Он показал рукой в сторону горизонта. – Мы ведь не знаем, что там сейчас находится? Отсюда не видно.
Фоллет весело расхохотался.
– Я слышал, что недавно в этих водах находился Шестой американский флот. Если мы вдруг потопим один из авианосцев дяди Сэма, то будет неплохой повод начать третью мировую войну.
Уоррен обдумал ситуацию.
– Нет ли здесь каких-нибудь необитаемых островов? – спросил он. – Или скал? Или отмелей? Ну, во что мы могли бы выстрелить, не боясь убить никого, кроме рыб.
– Уникальный способ разжечь международные конфликты, – сказал Тоузьер. – Вы пускаете торпеды по любой скале вблизи арабских стран, и на израильтян начинают валиться все шишки. Здесь ситуация такая деликатная, что несколько взрывов действительно могут иметь непредсказуемые последствия.
– И у нас в руках останется еще половина всего наркотика, – сказал Фоллет. – А может, и весь – если Истмэн достаточно сметлив, он уже перерезал всю проводку.
– Надо извлечь его оттуда, – сказал Уоррен. – Я думаю, Паркер справится с этим делом, он хорошо знает корабль.
– Минуточку, – сказал Фоллет. – Я здесь все торчу за этим рулем, а может мне кто-нибудь сказать, куда мы направляемся?
– Какая разница! – нетерпеливо проговорил Тоузьер.
– Меткалф считает, что разница есть. Он видел Жанетт в гавани, когда мы отплывали, и она его видела. Она решит, что он угоняет корабль с грузом, и пустится следом за нами, вооруженная, как говорит Том, словно на медвежью охоту.
– Ну и что?
– Ну и то, что мы можем плыть либо вдоль берега, либо в открытое море. Как вы считаете?
– Я бы держался берега, – сказал Тоузьер. – Если она настигнет нас в море, где стрельбу никто не услышит, наши шансы мне кажутся мизерными, особенно, если она набрала на яхту своих головорезов.
– А вы не думаете, что она разгадает наши замыслы и повернет к берегу, где и накроет нас? Держу пари, она нас уже видит.
– Откуда мне, к черту, знать, что она подумает? – взорвался Тоузьер. – Или вообще что думают женщины!
– Есть один вариант, – сказал Фоллет. – Подержите-ка кто-нибудь руль. – Он отошел в сторону, вынул ручку и блокнот. – Так. Если мы идем вдоль берега, а она ищет нас в море, мы спасены на сто процентов, правильно?
– До тех пор, пока она все же не догонит нас.
– Ну, мы смогли бы уйти за пределы ее досягаемости, – возразил Фоллет. – То же самое и в противоположном случае – мы идем в море, она идет вдоль берега Энди, какой шанс у нас на спасение, если она настигнет нас в море?
– Небольшой, – сказал Тоузьер. – Скажем, двадцать пять процентов.
Фоллет записал это в блокнот.
– А если у берега?
– Это немного лучше. Она побоится лишнего шума, и у нас появится хороший шанс выйти из этой переделки, – скажем, семьдесят пять процентов.
Фоллет начал что-то быстро писать, и Уоррен, заглянув через его плечо в блокнот, увидел, что он занялся чем-то вроде выведения математической формулы. Наконец, Фоллет сказал:
– Сделаем вот что. Кладем в шапку четыре кусочка бумаги, – один со знаком. Если мы вытаскиваем его, – идем в море, если нет – будем держаться вдоль берега.
– Вы что, совсем спятили! – закричал Тоузьер. – Разве можно такое серьезное дело предоставлять случаю?
– Совсем спятил, хорошо, – сказал Фоллет. – А сколько я у вас выиграл, когда мы играли в монеты?
– Около тысячи колов – но какое это имеет значение сейчас?
Фоллет выскреб из кармана горстку мелочи и сунул ее Тоузьеру под нос:
– Вот какое. Здесь восемь монет. Три из них выпуска тысяча девятьсот шестидесятого года. Когда мы играли, я вынимал их из кармана наугад. Если попадалась монета тысяча девятьсот шестидесятого года, я говорил: "орел", если другая – "решка". И это было достаточно, чтобы получить мой процент выигрышей, мое преимущество. И вы с этим ни черта не могли поделать.
Он обратился к Уоррену.
– Это из теории игр – математический способ определить шансы в сложных ситуациях, принцип такой: чтобы не сделать того, что вы думаете, что я сделаю, я сделаю наоборот, потому что думаю, что вы знаете, что я сделаю... – в общем какой-то чертов порочный круг. А эта теория дает самый большой шанс – в нашем случае несколько больше восьмидесяти одного процента.
Тоузьер выглядел обескураженным.
– Что вы думаете, Ник, по этому поводу?
– Ну вы же действительно постоянно проигрывали, – сказал Уоррен. – Может, Джонни в чем-то и прав.
– Вот именно, черт возьми, – сказал Фоллет и, наклонившись, поднял с палубы форменную фуражку. Положив в нее четыре монеты, он повернулся к Уоррену.
– Выберите одну, Ник. Если она тысяча девятьсот шестидесятого года, мы идем в море, если нет – будем держаться у берега. – Он протянул фуражку Уоррену, который явно колебался. – Ну, посмотрите, – настойчиво продолжал он, – в данный момент, пока вы не выбрали монету, мы не знаем, куда мы двигаемся. Если мы не знаем, как же может это вычислить Делорм? А монеты дают нам наилучший шанс, что бы она ни предприняла. – Он помолчал. – Еще одно. Мы должны сделать то, что скажут монеты, – никаких вторых попыток.
Уоррен протянул руку, взял из фуражки монету и положил ее на ладонь той стороной, где была дата выпуска. Тоузьер взглянул на нее:
– Тысяча девятьсот шестидесятый год, – сказал он со вздохом. – Значит, в море. Помоги нам, Боже!
Он крутанул штурвал, и нос "Ореста" стал разворачиваться в сторону запада.
4
Тоузьер оставил Уоррена и Фоллета на мостике и спустился в машинное отделение, чтобы проконсультироваться с Паркером. Тот с масленкой в руке разгуливал в опасной близости от движущихся стальных шатунов двигателя. Неподалеку находился и Хеллиер, стоявший у приемника машинного телеграфа.
Тоузьер кивком головы подозвал к себе Паркера.
– Можете на минуту выйти отсюда?
– Вообще-то рук здесь не хватает, но ненадолго можно. В чем дело?
– Ваш приятель Истмэн забаррикадировался в торпедном отсеке в трюме. Нужно его как-то извлечь оттуда.
Паркер нахмурился:
– Это довольно-таки трудно. Я там соорудил на всякий случай водонепроницаемую перегородку; если он за ней, то все – его оттуда не достанешь.
– Что же делать? Он заперся, и мы ни черта не можем сделать с этим проклятым героином.
– Пошли посмотрим, – коротко ответил Паркер.
Там они нашли Меткалфа, который сидел на корточках около узкого стального коридора, в конце которого была видна крепкая стальная дверь, плотно закрытая.
– Он за ней, – сказал Меткалф.
– С одной стороны ее можно попытаться открыть, но он ведь будет стрелять, и вы точно получите пулю в лоб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76