– Можете проверить журналы: "Отчет Канадского исторического общества", "Годовой канадский обзор", "Отчет Канадских архивов", "Канадский исторический обзор", "Работы литературного и исторического общества Квебека", "Отчет архивов провинции Квебек", "Работы Королевского общества Канады". – Ее речь стала похожа на запись. – И конечно, есть сотни книг. Я сама очень мало знакома с этим периодом истории.
Наверное, я выдала свои мысли выражением лица.
– Не отчаивайтесь. Вам просто нужно время.
Я никогда не найду столько часов, чтобы пролистать такое количество литературы. Я решила сменить тактику.
– Вы не знакомы с обстоятельствами рождения Элизабет?
– Нет. Как я уже говорила, это не тот период, по которому я проводила исследования. Я знаю, кто она, конечно, и что она сделала во время эпидемии оспы в 1885 году. – Жанно немного помолчала, тщательно подбирая слова. – Я работаю над мессианскими движениями и новыми системами верований, а не над классическими церковными религиями.
– В Квебеке?
– Не только. – Она вернулась к Николе: – Семью хорошо знали в свое время, так что вам лучше посмотреть старые статьи. Тогда существовало четыре ежедневных газеты на английском языке: "Газета", "Стар", "Геральд" и "Уитнес".
– Их можно найти в библиотеке?
– Да. Конечно, там есть и французская пресса: "Ля Минерв", "Ле Монд", "Ля Натри", "Летендард" и "Ля Пресс". Французские газеты пользовались меньшей популярностью, чем английские, и были немного тоньше, но там скорее всего тоже печатали объявления о рождении.
Я не подумала об отчетах в прессе. Все-таки с ними вроде легче справиться.
Она объяснила, где газеты загружены на микрофильмы, и пообещала написать мне список источников. Потом мы начали разговаривать на другие темы. Я удовлетворила любопытство Жанно насчет моей работы. Мы обменялись опытом – две женщины-профессора в мужском мире университета. Вскоре в дверях появилась студентка. Жанно постучала по часам и подняла пять пальцев. Девушка исчезла.
Мы поднялись одновременно. Я поблагодарила ее, надела куртку, шляпу, шарф и уже уходила, когда Жанно остановила меня вопросом:
– Вы придерживаетесь какой-то религии, доктор Бреннан?
– Меня воспитали в римско-католической вере, но сейчас я не принадлежу церкви.
Прозрачные глаза заглянули в мои.
– Вы верите в Бога?
– Доктор Жанно, иногда я не верю даже в завтрашний день.
* * *
Потом я завернула в библиотеку и целый час просматривала исторические книги в поисках индекса Николе или Беланже. Нашла несколько, где упоминалось одно или другое имя, и проверила источники, благо я все еще обладала факультетскими привилегиями.
Когда я вышла на улицу, уже стемнело. Падал снег, пешеходы шли либо по дороге, либо по узеньким тропинкам на тротуарах, осторожно ступая мелкими шажками, опасаясь провалиться по щиколотку. Я тащилась за парочкой – девушка впереди, парень сзади, его руки у нее на плечах. Завязки на рюкзаках болтались взад-вперед в такт раскачиванию бедер, когда они пытались не сойти с тропинки. Время от времени девушка останавливалась и ловила снежинки языком.
С заходом солнца температура упала, и когда я добралась до машины, ветровое стекло уже покрылось льдом. Я достала скребок и убрала замерзший снег, проклиная свою страсть к перемене мест. Любой здравомыслящий человек сидел бы сейчас на пляже.
По дороге домой я проигрывала сцену в кабинете Жанно, пытаясь разгадать странное поведение ассистентки. Почему она так нервничала? Похоже, девушка испытывала перед Жанно священный ужас, выходящий за рамки обычного уважения к преподавателю. Она трижды упомянула о своем походе к ксероксу, но в коридоре у нее не было никаких бумаг. Я вдруг поняла, что даже не спросила имени девушки.
Я подумала о Жанно. Она такая любезная, такая невозмутимая, будто привыкла повелевать любой аудиторией. Я представила ее проницательные глаза, не вязавшиеся с крошечным телом и тихой, мягкой, медлительной речью. Она заставляла меня чувствовать себя студенткой. Почему? И тут я вспомнила. Жанно постоянно смотрела в глаза. Да еще и сверхъестественная радужка сбивала с толку.
Дома я обнаружила два сообщения. Первое заставило слегка понервничать. Гарри записалась на свои курсы и собиралась стать современным гуру духовного здоровья.
Второе породило глубоко в груди леденящий холод. Я слушала и наблюдала, как на стене моего сада собирается шапка снега. Новые снежинки ложились поверх серых предшественниц, как новорожденная невинность на прошлогодние грехи.
– Бреннан, если ты дома, подними трубку. Это важно.
Пауза.
– Дело в Сен-Жовите получило новый оборот.
В голосе Райана звучит печаль.
– Мы обыскали хозяйственные постройки и обнаружили еще четыре тела за лестницей.
Он глубоко затягивается, выпускает дым.
– Двое взрослых и два ребенка. Они не обгорели, но зрелище жуткое. Я никогда такого не видел. Не хочу углубляться в подробности, но в игре появились новые, чертовски неприятные правила. Увидимся утром.
7
Райан не одинок в своем отвращении. Я видела детей, с которыми жестоко обращались и морили голодом. Видела их после побоев, изнасилования, удушения, пыток, но того, что сотворили над младенцами из Сен-Жовита, и представить не могла.
Остальным позвонили прошлым вечером. Когда я приехала в восемь пятнадцать, вокруг здания управления безопасности Квебека собралось несколько фургонов прессы с затемненными окнами, из выхлопных труб клубами валил дым.
Хотя обычно рабочий день начинается в полдевятого, в большом кабинете для вскрытия уже не протолкнуться. Тут же и Бертран вместе с другими полицейскими детективами Квебека и фотографом из Section d'ldentite Judiciare. Райан еще не приехал.
Началось внутреннее обследование, на угловом столике лежало несколько полароидных снимков. Когда я вошла, тело уже отнесли на рентген, а Ламанш что-то писал в блокноте. Он отложил ручку и взглянул на меня:
– Темперанс, рад, что ты пришла. Мне нужна помощь в определении возраста младенцев.
Я кивнула.
– И возможно, использовали необычный... – он искал слово; длинное, как у таксы, лицо напряглось, – ...необычное орудие убийства.
Я кивнула и пошла переодеваться.
Райан улыбнулся и помахал мне рукой, когда мы столкнулись в коридоре. Его глаза слезились, нос и щеки покраснели, будто он шел по морозу.
В раздевалке я пыталась подготовиться к предстоящему зрелищу. Пара убитых младенцев – это само по себе ужасно. Что Ламанш имел в виду под необычным орудием убийства?
Детьми заниматься всегда сложно. Когда дочка была маленькая, после каждого трупа ребенка я боролась с настойчивым желанием привязать Кэти к себе и не спускать с нее глаз.
Сейчас Кэти выросла, но я все равно боюсь вида мертвых детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92