— Ну что ж, значит, у нас есть кое-что общее.
— Вы оба эгоцентрики, а потому считаете, будто все доброе и все злое, что творится вокруг, является результатом ваших действий.
— А разве нет?
— Мы с Тедди были любовниками, — неожиданно для себя сказала она.
Вернувшийся к насыпи Берг услышал только последние слова. Присутствие Мириам Бернштейн и без того раздражало его. А теперь вот еще и это. Он молча повернулся и пошел прочь.
— У вас еще все впереди, — сказал Хоснер.
— Не думаю.
— Сейчас это не важно, Мириам, — с оттенком нетерпения заметил он.
— Разве ты не...
— Нет. Нисколько. Послушай. Иди к «конкорду» и узнай, как там у Беккера с радио. Если новостей нет, то останься там.
— Почему?
— Просто останься! Черт возьми, ты можешь не задавать вопросов? Я не собираюсь объяснять каждый свой приказ. Ни тебе, ни кому-либо другому!
Мириам повернулась и, сделав два шага, остановилась:
— Мы уже не увидимся, верно?
— Увидимся. Обещаю.
Она продолжала смотреть на него:
— Я больше не увижу тебя.
Хоснер не знал, что сказать.
Мириам вернулась и поцеловала его. Он взял ее за плечи и развернул лицом к самолету.
— Оставайся там. Что бы ни случилось. Хорошо?
— Мы еще увидимся?
— Да.
Они стояли несколько секунд, не говоря ни слова. Потом Мириам протянула руку, погладила Хоснера по щеке, повернулась и побежала к самолету.
Яков смотрел ей вслед, пока ее силуэт не смешался с тьмой.
Он откашлялся, сплюнул и вытер глаза. Если это испытание ниспослано ему свыше, если оно должно донести до него некую истину, то его сознание пока еще не постигло урока. Нет, Хоснер не верил ни в какие послания судьбы. У людей свой цирк, и в этом цирке одни демонстрируют храбрость, ум и милосердие, а другие — трусость, глупость и бездушие. Но при этом все они клоуны. А раз так, зачем затягивать спектакль на потеху тем, кто его наблюдает? Не лучше ли покончить со всем побыстрее? Неужели Бог дал им ум и храбрость только для того, чтобы продлить мучения, предопределив конец? у Хоснера снова появилось неприятное чувство, что все происходящее — большая шутка, направленная против него лично. Он повернулся к Бергу и крикнул:
— Это Бог наказывает меня за нарушенное обещание, я дал слово отцу, что брошу курить, и вот... — Он рассмеялся, и ветер подхватил его смех.
Берг опустил руку в карман и нащупал маленький пистолет.
32
— Вы меня слышите, Иерусалим?
— Слышим... генерал, — ответил дежурный оператор.
Премьер-министр постучал по столу карандашом, посмотрел в разложенные перед ним листки и поднял голову:
— Полагаю, многие из вас способны узнать голос генерала Добкина. — Он постарался скрыть волнение.
Несколько человек вскочили на ноги, со всех сторон посыпались вопросы. Премьер-министр еще раз постучал по столу, призывая к тишине. Восклицания стихли.
— Успокойтесь и слушайте внимательно.
Он подал знак связисту, и из динамиков на стенах донесся сильный шелест. Премьер-министр нажал кнопку на установленном перед ним пульте и пододвинул к себе микрофон:
— Кто говорит?
Добкин сразу узнал этот слегка насмешливый голос. Голова у него вдруг закружилась, но он тут же взял себя в руки и сглотнул подступивший к горлу комок.
— Это генерал Бенджамин Добкин, господин премьер-министр. — Он выдержал небольшую паузу. — Вы узнали мой голос?
— Нет.
Тем не менее было видно, что многие из присутствующих узнали голос генерала.
Добкин откашлялся и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и говорить как можно естественнее:
— Там есть кто-нибудь, кто может узнать мой голос?
— Будем надеяться.
Премьер-министр окинул взглядом лица сидящих за столом. Несколько человек неуверенно кивнули. Один генерал, служивший когда-то под командой Добкина, добавил:
— По крайней мере очень похож.
— Я вас слушаю, генерал, — сказал премьер-министр. — Откуда вы звоните?
Тедди Ласков, державший поддельные фотографии в руке, незаметно убрал их в дипломат.
— Из Вавилона, — произнес голос.
Комната снова взорвалась восклицаниями; кое-кто повернулся к Ласкову и Талману. Премьер-министр ударил по столу, но так и не добился тишины. Он взял микрофон и заговорил громче:
— Откуда вы звоните, генерал? Я имею в виду телефон? Вы можете говорить свободно?
— Да, я могу говорить свободно. Звоню из отеля. Он находится рядом с музеем.
Добкин старался говорить спокойно, но голос все равно дрожал.
Премьеру спокойствие давалось с таким же трудом.
— Хорошо, генерал. Тогда... Вы можете доложить обстановку? Что, черт возьми, происходит?
Добкин знал, что его слушает весь кабинет и высшие военные чины, а потому собрался и коротко и четко изложил все, что произошло с ними с момента потери связи над Средиземным морем.
Полдюжины адъютантов тут же сорвались со своих мест, чтобы принести и развернуть подробные карты местности, подготовить справки о полетном времени «конкорда», погодных данных в месте приземления лайнера, рельефе местности и тому подобном, то есть приготовить всю ту информацию, которая была собрана с момента заявления Ласкова и которую следовало внимательно изучить перед принятием окончательного решения.
Продолжая говорить, Добкин прислушивался к доносящимся до него голосам мужчин и женщин, проходивших через фойе за дверью. Он слышал шаги раненых. Слышал, как хлопнула входная дверь. Слышал, как заговорило радио в комнате, где закончили играть в карты. Чуть хрипловатый женский голос затянул бесконечную арабскую песню. К женщине присоединились ашбалы. Шум позволял говорить более свободно, но одновременно мешал слушать.
— Что вы предлагаете, генерал?
Добкин узнал голос генерала Гура.
— Что я предлагаю? Я предлагаю, генерал Гур, чтобы вы побыстрее вытащили нас отсюда.
— Что там с равниной на западном берегу? — спросил генерал Кацир.
— Сыро, — не стал лгать Добкин. — Но дальше от реки, по-моему, гораздо суше.
— Дорога, на которую вы сели, выдержит «Си-130»?
— Не могу сказать, генерал. Боюсь, мы изрядно ее подпортили, когда садились.
— Мы могли бы воспользоваться вертолетами, — предложил незнакомый Добкину голос.
— Нет, — сказал он. — На это нет времени. Они атакуют нас.
Еще один голос посоветовал выслать для начала эскадрилью истребителей. Добкин слышал уже нескольких человек, пытавшихся добраться до микрофона. Кто-то упомянул Тедди Ласкова. Добкин полагал, что генерала отправили в отставку, но, судя по всему, он все же присутствовал на совещании. Прислушиваясь к разгоравшимся дебатам, Добкин ответил еще на несколько вопросов.
— Господин премьер-министр, боюсь, мне придется заканчивать, — внезапно громко и решительно сказал он. — Здесь несколько гостей с автоматами, и, когда они поймут, что происходит, мне определенно не дадут договорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126