..
— Да ну? — Она явно не верила ни единому моему слову.
— В конце концов, ты вон тоже на работе с компьютером возишься, и тоже не похожа на компьютерного червяка.
Она легонько постучала ногтями по передним зубам.
— Но я-то пользуюсь им — ты сам видел, как: только для повседневных надобностей. Ввела название книжки, определила номер, узнала — взяли ее или на полке стоит. Ну, еще калькулятором могу пользоваться, понятное дело... Я после университета пару лет на компьютерные курсы ходила.
— А что за компьютер у тебя в библиотеке?
Она назвала модель. Офисный, последнего поколения. Среднего класса, но более навороченный, чем казалось на первый взгляд. При умении можно выжать расчеты довольно высокого уровня. Однажды я сам на таком работал.
Пока я, закрыв глаза, размышлял о компьютерах, она принесла из кухни еще водки с тоником. Мы откинулись на подушки и стали пить по второй. Закончилась пластинка, игла проигрывателя вернулась на рожок, а я все крутил в голове песенки Джонни Мэтиса. Пока, наконец, опять не забубнил под нос: «The sky is a blackboard…» .
— Эй... Тебе не кажется, что мы неплохая пара? — вдруг спросила она, в очередной раз касаясь ледяным стаканом моей подмышки.
— Неплохая пара? — не понял я.
— Ну, сам посмотри: тебе тридцать пять, мне двадцать девять. В самый раз, верно же?
— В самый раз? — не понял я. Повторять попугаем чужие слова у меня становилось дурной привычкой.
— Ну, такой возраст, когда легче понять проблемы друг друга — и каждый достаточно одинок, чтобы дорожить отношениями. Я бы в твою жизнь не лезла, жила бы сама по себе. Или я тебе не нравлюсь?
— Да нет, конечно, нравишься... — сказал я. — У тебя растяженье желудка, у меня импотенция. Может, и правда идеальная пара.
Рассмеявшись, она отняла пальцы от стакана и обвила ими мой пенис. Ладонь ее была такой ледяной, что я чуть не выпрыгнул из постели.
— Он у тебя быстро поправится, вот увидишь! — прошептала она мне на ухо. — Я его вылечу. Но ты не волнуйся, с этим можно не торопиться. Для меня в жизни еда важнее, чем секс. А секс — как хороший десерт. Когда он есть — прекрасно, нет — не страшно, можно и без него обойтись. И кроме этого есть чем заняться.
— Значит, десерт... — снова повторил я.
— Десерт, — подтвердила она. — Но об этом я тебе еще расскажу. Давай-ка сперва разберемся с твоими единорогами. Ты ведь из-за этого меня позвал, разве нет?
Кивнув, я поставил на пол стаканы. Она отпустила мой пенис и взялась за книги. То были «Археология животных» Бертлэнда Купера и «Книга вымышленных существ» Борхеса.
— Перед тем, как к тебе прийти, я пролистала обе книги. Если говорить совсем просто, этот (она помахала Борхесом) рассматривает единорогов как выдуманных животных, наравне с драконами и русалками. А этот (она помахала Купером) считает, что отрицать их существование в прошлом оснований пока нет, и призывает на помощь факты. Но и тот, и другой, как ни обидно, о единорогах пишут совсем немного. По сравнению с драконами или вампирами — просто кот наплакал. Может быть, потому, что единороги вели очень тихий и незаметный образ жизни, не знаю... В общем, ты извини, но больше я у себя в библиотеке ничего не нашла.
— Этого достаточно. Пока я хотел бы получить самое общее представление о единорогах.
Она протянула мне книги.
— Если не трудно, почитай что-нибудь вслух, а? — попросил я. — На слух легче ухватывать суть.
Она кивнула, взяла «Книгу вымышленных существ» и раскрыла в самом начале.
— «Точно так же, как нам неведом смысл Космоса, мы не можем понять и смысла дракона», — зачитала она. — Это из предисловия.
— Воистину, — согласился я.
Затем она раскрыла книгу ближе к концу — там, где торчала закладка.
— Первое, что тебе следует знать: различают два вида единорогов. Единорог в представлении Запада — и единорог китайский. Эти два вида очень сильно отличаются друг от друга — и внешним видом, и тем, как к ним относились люди. Вот так, например, его описывали греки: «Туловищем он схож с лошадью, головою с оленем, ноги, как у слона, а хвост кабаний, ржет он отвратительным голосом, посреди лба торчит черный рог длиною в два локтя; говорят, что этого дикого зверя невозможно поймать живьем». А вот как выглядит китайский: «Туловище у него оленье, хвост бычий, копыта лошадиные. Его короткий рог, растущий на лбу, сплошь из мяса; шерсть на спине пяти разных цветов, а брюхо бурое или желтое»... Ну как? Совсем разные звери, а?
— И не говори, — согласился я.
— Причем отличаются они не только внешностью, но и характером, и мотивацией поведения. У европейцев единороги жестоки и агрессивны. Только представь: рог длиною в два локтя — это же почти метр! А Леонардо да Винчи считал, что есть лишь один способ поймать такого зверюгу: «если положить перед ним девицу, он из чрезмерного сладострастия забывает о своей свирепости и кладет голову девице на лоно. Тут-то охотники и ловят его». Соображаешь, какую роль здесь играет рог?
— Да уж...
— В отличие от него, китайский единорог, ки-лин, — очень кроткое существо, и встреча с ним приносит удачу. Это одно из четырех сулящих благо животных, наряду с драконом, фениксом и черепахой. А также — главное из трехсот шестидесяти пятиживотных, живущих на суше. Характер у него такой деликатный, что при ходьбе он старается не наступить даже на самую крохотную живую тварь, а траву ест только засохшую. Продолжительность жизни этого животного — тысяча лет, а его появление предвещает рождение справедливого правителя. Например, мать Конфуция, когда ходила беременной, все время смотрела на единорога. «Семьдесят лет спустя охотники убили ки-лина, у которого на роге еще сохранился клочок ленты, повязанный матерью Конфуция. Конфуций пришел посмотреть на единорога и заплакал, ибо почувствовал, чему служит предвестьем гибель этого невинного, таинственного животного, и еще потому, что в этой ленте таилось его прошлое»... Здорово, правда? Дальше единорог упоминается в китайских летописях тринадцатого века.
Она перевернула страницу.
— «Разведывательная экспедиция Чингисхана, готовившего вторжение в Индию, встретила в пустыне существо, “подобное оленю, с головой лошади, с одним рогом на лбу и зеленой шерстью”, которое могло разговаривать, и которое, обратившись к ним, сказало: “Пора вашему господину возвращаться на родину”. Один из министров Чингисхана, посоветовавшись с мудрецами, объяснил ему, что это был чио-туан, разновидность ки-лина. “Четыреста летвеликая армия сражалась в западных краях, — сказал министр. — Небеса, коим противно кровопролитие, посылают тебе предупреждение через чио-туана. Ради всех богов, убереги империю от крови. Умеренность принесет безграничную радость”. Император отказался от своих военных замыслов».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
— Да ну? — Она явно не верила ни единому моему слову.
— В конце концов, ты вон тоже на работе с компьютером возишься, и тоже не похожа на компьютерного червяка.
Она легонько постучала ногтями по передним зубам.
— Но я-то пользуюсь им — ты сам видел, как: только для повседневных надобностей. Ввела название книжки, определила номер, узнала — взяли ее или на полке стоит. Ну, еще калькулятором могу пользоваться, понятное дело... Я после университета пару лет на компьютерные курсы ходила.
— А что за компьютер у тебя в библиотеке?
Она назвала модель. Офисный, последнего поколения. Среднего класса, но более навороченный, чем казалось на первый взгляд. При умении можно выжать расчеты довольно высокого уровня. Однажды я сам на таком работал.
Пока я, закрыв глаза, размышлял о компьютерах, она принесла из кухни еще водки с тоником. Мы откинулись на подушки и стали пить по второй. Закончилась пластинка, игла проигрывателя вернулась на рожок, а я все крутил в голове песенки Джонни Мэтиса. Пока, наконец, опять не забубнил под нос: «The sky is a blackboard…» .
— Эй... Тебе не кажется, что мы неплохая пара? — вдруг спросила она, в очередной раз касаясь ледяным стаканом моей подмышки.
— Неплохая пара? — не понял я.
— Ну, сам посмотри: тебе тридцать пять, мне двадцать девять. В самый раз, верно же?
— В самый раз? — не понял я. Повторять попугаем чужие слова у меня становилось дурной привычкой.
— Ну, такой возраст, когда легче понять проблемы друг друга — и каждый достаточно одинок, чтобы дорожить отношениями. Я бы в твою жизнь не лезла, жила бы сама по себе. Или я тебе не нравлюсь?
— Да нет, конечно, нравишься... — сказал я. — У тебя растяженье желудка, у меня импотенция. Может, и правда идеальная пара.
Рассмеявшись, она отняла пальцы от стакана и обвила ими мой пенис. Ладонь ее была такой ледяной, что я чуть не выпрыгнул из постели.
— Он у тебя быстро поправится, вот увидишь! — прошептала она мне на ухо. — Я его вылечу. Но ты не волнуйся, с этим можно не торопиться. Для меня в жизни еда важнее, чем секс. А секс — как хороший десерт. Когда он есть — прекрасно, нет — не страшно, можно и без него обойтись. И кроме этого есть чем заняться.
— Значит, десерт... — снова повторил я.
— Десерт, — подтвердила она. — Но об этом я тебе еще расскажу. Давай-ка сперва разберемся с твоими единорогами. Ты ведь из-за этого меня позвал, разве нет?
Кивнув, я поставил на пол стаканы. Она отпустила мой пенис и взялась за книги. То были «Археология животных» Бертлэнда Купера и «Книга вымышленных существ» Борхеса.
— Перед тем, как к тебе прийти, я пролистала обе книги. Если говорить совсем просто, этот (она помахала Борхесом) рассматривает единорогов как выдуманных животных, наравне с драконами и русалками. А этот (она помахала Купером) считает, что отрицать их существование в прошлом оснований пока нет, и призывает на помощь факты. Но и тот, и другой, как ни обидно, о единорогах пишут совсем немного. По сравнению с драконами или вампирами — просто кот наплакал. Может быть, потому, что единороги вели очень тихий и незаметный образ жизни, не знаю... В общем, ты извини, но больше я у себя в библиотеке ничего не нашла.
— Этого достаточно. Пока я хотел бы получить самое общее представление о единорогах.
Она протянула мне книги.
— Если не трудно, почитай что-нибудь вслух, а? — попросил я. — На слух легче ухватывать суть.
Она кивнула, взяла «Книгу вымышленных существ» и раскрыла в самом начале.
— «Точно так же, как нам неведом смысл Космоса, мы не можем понять и смысла дракона», — зачитала она. — Это из предисловия.
— Воистину, — согласился я.
Затем она раскрыла книгу ближе к концу — там, где торчала закладка.
— Первое, что тебе следует знать: различают два вида единорогов. Единорог в представлении Запада — и единорог китайский. Эти два вида очень сильно отличаются друг от друга — и внешним видом, и тем, как к ним относились люди. Вот так, например, его описывали греки: «Туловищем он схож с лошадью, головою с оленем, ноги, как у слона, а хвост кабаний, ржет он отвратительным голосом, посреди лба торчит черный рог длиною в два локтя; говорят, что этого дикого зверя невозможно поймать живьем». А вот как выглядит китайский: «Туловище у него оленье, хвост бычий, копыта лошадиные. Его короткий рог, растущий на лбу, сплошь из мяса; шерсть на спине пяти разных цветов, а брюхо бурое или желтое»... Ну как? Совсем разные звери, а?
— И не говори, — согласился я.
— Причем отличаются они не только внешностью, но и характером, и мотивацией поведения. У европейцев единороги жестоки и агрессивны. Только представь: рог длиною в два локтя — это же почти метр! А Леонардо да Винчи считал, что есть лишь один способ поймать такого зверюгу: «если положить перед ним девицу, он из чрезмерного сладострастия забывает о своей свирепости и кладет голову девице на лоно. Тут-то охотники и ловят его». Соображаешь, какую роль здесь играет рог?
— Да уж...
— В отличие от него, китайский единорог, ки-лин, — очень кроткое существо, и встреча с ним приносит удачу. Это одно из четырех сулящих благо животных, наряду с драконом, фениксом и черепахой. А также — главное из трехсот шестидесяти пятиживотных, живущих на суше. Характер у него такой деликатный, что при ходьбе он старается не наступить даже на самую крохотную живую тварь, а траву ест только засохшую. Продолжительность жизни этого животного — тысяча лет, а его появление предвещает рождение справедливого правителя. Например, мать Конфуция, когда ходила беременной, все время смотрела на единорога. «Семьдесят лет спустя охотники убили ки-лина, у которого на роге еще сохранился клочок ленты, повязанный матерью Конфуция. Конфуций пришел посмотреть на единорога и заплакал, ибо почувствовал, чему служит предвестьем гибель этого невинного, таинственного животного, и еще потому, что в этой ленте таилось его прошлое»... Здорово, правда? Дальше единорог упоминается в китайских летописях тринадцатого века.
Она перевернула страницу.
— «Разведывательная экспедиция Чингисхана, готовившего вторжение в Индию, встретила в пустыне существо, “подобное оленю, с головой лошади, с одним рогом на лбу и зеленой шерстью”, которое могло разговаривать, и которое, обратившись к ним, сказало: “Пора вашему господину возвращаться на родину”. Один из министров Чингисхана, посоветовавшись с мудрецами, объяснил ему, что это был чио-туан, разновидность ки-лина. “Четыреста летвеликая армия сражалась в западных краях, — сказал министр. — Небеса, коим противно кровопролитие, посылают тебе предупреждение через чио-туана. Ради всех богов, убереги империю от крови. Умеренность принесет безграничную радость”. Император отказался от своих военных замыслов».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121