— Никогда не видел его таким. Он будто где-то далеко.
— Я пыталась с ним поговорить, — сказала Лия, — но он даже не посмотрел на меня. Может быть, я сказала что-то не так?
— Наверное, он все еще не оправился от болезни или ноет сломанная рука, — предположил Бэйн, — он всегда боялся физической боли и, имея маму-знахарку, никогда не болел подолгу.
— Ты любишь его, но он тебя огорчает.
— Ну да, он меня стесняется. Он хочет покончить со всем, что связано с ригантами. Мы ведь дикари, и такому, как я, не место в Городе.
— Ах, Бэйн, это не вы дикари, а мы. Я слышала, что ты прошлой ночью говорил о наготе. Ты прав. Исповедуя культуру половых отношений, мы захватываем чужие земли, порабощаем женщин и мужчин, убиваем детей… Мы хуже любых дикарей, Бэйн. То, что мы творим, настолько безнравственно, что не имеет оправдания. — Лия грустно улыбнулась. — Бануин хочет в этом участвовать? Пусть! Лично я бы лучше отправилась в горы и жила среди тех, кого мы называем дикарями.
Бэйн поднес ее руку к губам и поцеловал.
Зачем ты это сделал? — спросила она, вспыхивая.
Не знаю, — пожал плечами Бэйн, — это получилось само собой. — Он заглянул в ее темные глаза. — Я буду скучать по тебе.
Ты можешь вернуться в любой момент, — мягко проговорила Лия, — я буду ждать.
Бэйн склонился к ней, а она не отстранилась, и их губы встретились и слились в долгом поцелуе. Бэйн почувствовал, как неистово забилось его сердце. За свою короткую жизнь он познал многих дочерей земли, но лишь Лия подарила ему такое огромное неземное счастье. Бэйн оторвался от нее, каждой клеточкой тела ощущая, что с ним происходит что-то необыкновенное и пугающее своей силой и глубиной. Он поднялся и поцеловал ее еще раз.
— Я вернусь, — хрипло пообещал он, — обещаю, я отвезу тебя в горы ригантов.
— Я буду готова, — обещала она.
В этот момент в сад вошел Бануин. Дождь перестал, и небо очистилось.
— Пора ехать, — сказал Бануин. — Корабль отходит через час.
Бэйн не знал, на что решиться. Очень хотелось сказать Бануину, чтобы тот ехал один, но ведь он дал слово Ворне. За воротами Бэйн увидел, как пожилой слуга выводит их коней. Даже не попрощавшись с Лией, Бануин пошел прочь по аллее. Такая грубость ошеломила Бэйна, но он тут же забыл об этом — Лия обняла его и прильнула к нему губами. Поцелуй был долгим и страстным, а отстранившись, она лукаво ему улыбнулась.
— Это чтобы ты не смог меня забыть, — прошептала она.
— Я не смогу забыть, — ответил Бэйн.
За сценой прощания наблюдал подошедший Аппиус. В его взгляде сквозило разочарование, но, присмотревшись пристальней, Бэйн различил в нем и смирение. Он протянул генералу руку, и Аппиус ее пожал.
— Возвращайся живым и невредимым, — попросил он. Помахав на прощание, Бэйн пошел по аллее, вскочил на коня и поскакал вслед за Бануином.
— Ты даже не попрощался, — упрекнул Бэйн, поравнявшись с ним.
Бануин пропустил его замечание мимо ушей. Они проехали город, а затем по открытой местности поскакали в порт.
По той же дороге в город скакали три всадника. Когда они приблизились, Бэйн внимательно их оглядел. На всадниках были черные плащи и шлемы из черного металла с серебряной гравировкой. Уступая путь всадникам, Бануин отвел коня к обочине, а Бэйн даже не пошевельнулся. Поравнявшись в Бэйном, вожак всадников взглянул на него, и их взгляды встретились. Поймав холодный взгляд, Бэйн почувствовал, как его сжимают ледяные щупальца страха. Всадник был высоким и широкоплечим, с сильными мускулистыми руками. Проезжая мимо Бэйна, он улыбнулся, и Бэйн почувствовал, как в нем закипает гнев. В тот момент они узнали друг в друге воинов, и улыбка вожака всадников была презрительной.
Наконец всадники проехали. Бэйн обернулся и посмотрел им вслед:
— До чего же зол этот сукин сын!
— Нам пора ехать, — отозвался Бануин.
— Бэйн посмотрел на него — — лицо Бануина побелело от страха, его била нервная дрожь.
— Да что с тобой? — допытывался Бэйн. — Никогда не видел тебя таким. Ты начинаешь меня беспокоить.
— Нужно уезжать отсюда! — проговорил Бануин, пуская коня галопом.
Бэйн выругался и помчался следом. Он быстро догнал Бануина и, перегнувшись, ловко перехватил поводья.
— Хватит, я устал от твоих выходок, — твердо сказал он, — объясни сейчас же, что с тобой происходит?
— Нам нужно попасть на корабль. Как только мы там окажемся, я все тебе объясню! Быстрее на корабль!
— Да черт с этим кораблем! Рассказывай сейчас же!
— Пожалуйста, Бэйн, поверь мне. У меня было видение… Ужасное видение.
— Ты мне уже рассказывал, меня преследовал демон.
— Нет, это не то. Поедем, пожалуйста… Тебе угрожает опасность!
— Опасность? У меня здесь нет врагов.
Бануин взглянул вслед удаляющимся всадникам.
— Это Рыцари Камня, — прошептал он, — бывшие гладиаторы, убийцы. Поверь, тебе не выстоять против них.
— А с чего я должен с ними сражаться? — Бэйн улыбнулся. — По-моему, у тебя был кошмар, а не видение. Всадники проехали мимо, если бы им был нужен я, они бы… . . Бэйн замолчал на полуслове. — Они ведь не меня ищут, не правда ли?
— Нам пора ехать.
— Ты, ублюдок несчастный! — прошипел Бэйн. — Они ведь приехали за Аппиусом?
— Пожалуйста! Тебе их не спасти!
— Их? Боже мой!
Развернув коня, Бэйн помчался обратно в город. Всадники уже скрылись из виду, и Бэйн пустил коня галопом. На дорогу вышла женщина с тележкой, полной грязного белья. Бэйн заставил коня перепрыгнуть через тележку. Его охватил смертельный ужас, и он молился Таранису, чтобы не приехать слишком поздно. Снова и снова вспоминал он рассказы Аппиуса о Рыцарях Камня и о том, как Лия оскорбила старейшину. Еще Бэйн вспоминал прощальный поцелуй и все, что он сулил.
В панике он проехал по аллее к калитке, за которой начинался сад Баруса. Бэйн спешился. Три коня привязаны к калитке, а всадников нигде не видно.
Калитка была открыта, и Бэйн побежал в сад, на ходу вынимая из ножен меч. Старый слуга, который вывел их коней, лежал на дорожке с перерезанным горлом, и кровь растекалась по камням. В прихожей Бэйн увидел одного из всадников, вытиравшего окровавленный клинок о платье старухи служанки. Всадник увидел Бэйна и повернулся, чтобы нанести удар. Он был быстрым, но Бэйн — еще быстрее, и его клинок уже вонзился в шею всадника, перерезая горло. Тот еще и упасть не успел, а Бэйн уже бежал к лестнице.
Генерал Аппиус лежал, раскинувшись у основания лестницы, с ужасной раной в груди. Перепрыгивая через две ступеньки, Бэйн поднялся в коридор второго этажа и тут же заметил второго всадника в черном плаще. Он поднырнул под занесенный клинок, а затем, сильно пнув нападающего, схватил его за колено. Всадник покачнулся, и клинок Бэйна перерезал ему горло. Но Бэйн неверно рассчитал силу, и его меч, вонзившись в рот всадника, застрял в мозгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119