Бет улыбнулась ему.
— Вы не сойдете с лошади, сэр? — спросила она. Его спутники захохотали, но Бет словно не услышала и продолжала смотреть на Рубца.
— Сойдем, сойдем, — сказал он. — Да я в ад сойду для женщины с таким телом, как у тебя. — Перекинув ногу через луку седла, он спрыгнул на землю и шагнул к ней. Бет быстрым движением левой рукой обняла его за плечи и притянула к себе в страстном поцелуе. В ту же секунду ее правая рука скользнула между ними, и холодные стволы пистолета уперлись ему в пах. Бет чуть повернула голову, так, чтобы ее губы оказались поближе к его уху.
— Чувствуешь, смрад свинячий? Это пистолет, — прошептала она. — Теперь вели своим бездельникам поставить запасное колесо на фургон, и чтобы они ничего в нем не трогали!
— Гарри, а ты что, не поделишься ею? — крикнул один из всадников.
Рубец было прикинул, не вырвать ли пистолет, но увидел стальной блеск в голубых глазах Бет и передумал.
— Об этом, Квинт, мы потом поговорим, — сказал он. — А сперва, ребята, смените ей сломанное колесо.
— Сменить… Мы сюда не для того прискакали, чтобы менять проклятущие колеса! — взревел Квинт.
— Делай, что сказано! — прошипел Рубец. — Не то я тебе кишки выпущу!
Разбойники попрыгали на землю и взялись за работу: четверо приподняли фургон, а пятый выбил чеку и сдернул сломанное колесо с оси. Бет отвела вожака в сторону, велела ему сесть на круглый валун и села сама справа от него так, чтобы его спина заслоняла ее от людей у фургона. Пистолет был теперь прижат к его ребрам.
— А ты ловкая сучка, — сказал Рубец, — и, если не считать носа, очень даже ничего. Неужто у тебя вправду хватит духу пристрелить меня?
— Легче, чем сплюнуть, — заверила она его. — Они вроде бы кончили. Так отошли их в ваш лагерь. Понял, дубина безмозглая?
— Готово, Гарри. А теперь, как насчет этого дела?
— Возвращайтесь в лагерь. Я подъеду часа через два.
— Погоди-ка, дьявол тебя возьми! Ты эту стерву себе оставишь? Нет уж! — Квинт обернулся к своим товарищам, ища поддержки, но они тревожно переминались с ноги на ногу. Потом двое сели на лошадей, другие двое последовали их примеру. — Дьявол, Гарри! Это не по-честному, заявил Квинт, однако попятился к своей лошади и вскочил в седло.
Когда они скрылись из вида, Бет вытащила тяжелый пистолет из кобуры на бедре Гарри. Потом встала и отошла от него. Дети вылезли из фургона.
— Ма, а что ты с ним сделаешь? — спросил Сэмюэль. — Убьешь его?
Бет передала пистолет разбойника Мэри. Это был капсюльный револьвер.
— Возьми щипцы, девочка, и поснимай медные чашечки, — сказала она.
Мэри отошла с пистолетом к фургону, открыла ящик с инструментами, одну за другой сняла капсюли, а потом вернула пистолет матери. Бет бросила пистолет Гарри, который ловко поймал его на лету и убрал в кобуру.
— Что теперь? — спросил он.
— Теперь мы немного выждем, а потом ты отправишься к своей шайке.
— И думаешь, я не вернусь?
— Подумать ты об этом подумаешь, — признала она. — А потом сообразишь, как они будут хохотать, когда ты расскажешь, как я прижала пистолет к твоему орудию и заставила их сменить колесо. Нет, ты им скажешь, что я тебя по-всякому ублаготворила, вот ты меня и отпустил.
— Они так взбесятся, что в драку полезут, — сказал он и вдруг ухмыльнулся. — Дьявол, но ты такая женщина, что за тебя стоит подраться! Куда ты направляешься?
— В Долину Паломника, — ответила Бет. Лгать не имело смысла. Колеи, тянущиеся за фургоном, все равно ее выдали бы.
— Видишь вон те вершины? Езжай прямо на них. Там есть тропа — крутая, узкая, но ты сбережешь четыре дня пути. И ты не заблудишься. Давным-давно кто-то выложил из камней стрелки и сделал зарубки на деревьях. Поедешь по ней и доберешься до Долины Паломника дня через два.
— Может, я и последую твоему совету, Гарри, — сказала она. — Мэри, завари чай из трав для нашего гостя. Но только прямо перед ним не вставай. Мне бы хотелось стрелять без помех, если будет нужда.
Мэри размешала угли и вскипятила воду в чайнике. Спросила Гарри, пьет ли он с сахаром, положила в кружку три ложки и подошла к нему шагов на шесть.
— Поставь кружку на землю, Мэри, — распорядилась Бет, и Гарри осторожно приблизился к кружке.
Он неторопливо прихлебывал чай, а потом спросил:
— Если я загляну в Долину Паломника, можно мне будет вас навестить?
— Спроси, когда увидишь меня в Долине, — ответила она.
— О ком мне справляться?
— Бет Мак-Адам.
— Рад с вами познакомиться, сударыня. Зовут меня Гарри Купер. Прежде жил в Ольоне, теперь направляюсь на север.
Он подошел к своей лошади и сел в седло. Бет смотрела, как он повернул на восток, потом спустила курки со взвода.
Гарри все четыре мили до лагеря думал о Бет — не женщина, огонь! Увидев лагерный костер, он легкой рысцой подъехал к коновязи. История, как он доказал свою мужскую доблесть, была у него уже готова. Он привязал лошадь и направился к костру…
Что-то ударило его в спину, и он услышал грохот выстрела. Повернулся, выхватил револьвер и взвел затвор. Из-за куста выскочил Квинт и выстрелил ему в грудь. Гарри прицелился и услышал сухой щелчок. Еще две пули опрокинули его, и он упал в костер. Его волосы вспыхнули.
— Вот теперь, — сказал Квинт, — вот теперь свое мы все получим!
6
Нои-Хазизатра осторожно укрыл свою грузную фигуру в тени арки, натянул темный капюшон плаща ниже на лицо и затаил дыхание. Ему стало еще страшнее, и он чувствовал, как колотится сердце у него в груди. Туча наползла на луну, и дюжий корабельный мастер обрадовался мраку. По улицам ходили дозором Кинжалы, и если его схватят, то отведут в тюрьму в центре города и будут пытать. К рассвету он умрет, и его голову выставят на пике над воротами. Нои затрясся. Над городом Эд зарокотал гром, и зигзаги молнии на мгновение испещрили тенями булыжную мостовую.
Нои выждал несколько секунд, стараясь успокоиться. Его вера все еще служила ему опорой, но мужество начинало его покидать.
— Пребудь со мной, Владыка Хронос! — молил он. — Укрепи мои слабеющие члены!
Он вышел на улицу, напрягая слух: не послышится ли что-нибудь, предупреждающее о приближении Кинжалов. И судорожно сглотнул. Ночь была безмолвной, на улицах — никого и ничего. Он шел как мог бесшумнее, пока не добрался, до дома Бали, увенчанного башней. Калитка была заперта, и он дожидался в тени стены, наблюдая, как восходит луна. В Урочный час он услышал, как, открываясь, скрипнул засов. Войдя во двор, Нои рухнул на скамью, а его друг закрыл калитку и тщательно ее запер.
Прижав палец к губам, Бали повел кутающегося в темный плащ Нои в дом. Ставни были заперты, занавесы на окнах задернуты. Бали зажег фонарь и поставил его на овальный стол.
— Мир этому дому! — сказал Нои.
Низенький Бали кивнул лысой головой и улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— Вы не сойдете с лошади, сэр? — спросила она. Его спутники захохотали, но Бет словно не услышала и продолжала смотреть на Рубца.
— Сойдем, сойдем, — сказал он. — Да я в ад сойду для женщины с таким телом, как у тебя. — Перекинув ногу через луку седла, он спрыгнул на землю и шагнул к ней. Бет быстрым движением левой рукой обняла его за плечи и притянула к себе в страстном поцелуе. В ту же секунду ее правая рука скользнула между ними, и холодные стволы пистолета уперлись ему в пах. Бет чуть повернула голову, так, чтобы ее губы оказались поближе к его уху.
— Чувствуешь, смрад свинячий? Это пистолет, — прошептала она. — Теперь вели своим бездельникам поставить запасное колесо на фургон, и чтобы они ничего в нем не трогали!
— Гарри, а ты что, не поделишься ею? — крикнул один из всадников.
Рубец было прикинул, не вырвать ли пистолет, но увидел стальной блеск в голубых глазах Бет и передумал.
— Об этом, Квинт, мы потом поговорим, — сказал он. — А сперва, ребята, смените ей сломанное колесо.
— Сменить… Мы сюда не для того прискакали, чтобы менять проклятущие колеса! — взревел Квинт.
— Делай, что сказано! — прошипел Рубец. — Не то я тебе кишки выпущу!
Разбойники попрыгали на землю и взялись за работу: четверо приподняли фургон, а пятый выбил чеку и сдернул сломанное колесо с оси. Бет отвела вожака в сторону, велела ему сесть на круглый валун и села сама справа от него так, чтобы его спина заслоняла ее от людей у фургона. Пистолет был теперь прижат к его ребрам.
— А ты ловкая сучка, — сказал Рубец, — и, если не считать носа, очень даже ничего. Неужто у тебя вправду хватит духу пристрелить меня?
— Легче, чем сплюнуть, — заверила она его. — Они вроде бы кончили. Так отошли их в ваш лагерь. Понял, дубина безмозглая?
— Готово, Гарри. А теперь, как насчет этого дела?
— Возвращайтесь в лагерь. Я подъеду часа через два.
— Погоди-ка, дьявол тебя возьми! Ты эту стерву себе оставишь? Нет уж! — Квинт обернулся к своим товарищам, ища поддержки, но они тревожно переминались с ноги на ногу. Потом двое сели на лошадей, другие двое последовали их примеру. — Дьявол, Гарри! Это не по-честному, заявил Квинт, однако попятился к своей лошади и вскочил в седло.
Когда они скрылись из вида, Бет вытащила тяжелый пистолет из кобуры на бедре Гарри. Потом встала и отошла от него. Дети вылезли из фургона.
— Ма, а что ты с ним сделаешь? — спросил Сэмюэль. — Убьешь его?
Бет передала пистолет разбойника Мэри. Это был капсюльный револьвер.
— Возьми щипцы, девочка, и поснимай медные чашечки, — сказала она.
Мэри отошла с пистолетом к фургону, открыла ящик с инструментами, одну за другой сняла капсюли, а потом вернула пистолет матери. Бет бросила пистолет Гарри, который ловко поймал его на лету и убрал в кобуру.
— Что теперь? — спросил он.
— Теперь мы немного выждем, а потом ты отправишься к своей шайке.
— И думаешь, я не вернусь?
— Подумать ты об этом подумаешь, — признала она. — А потом сообразишь, как они будут хохотать, когда ты расскажешь, как я прижала пистолет к твоему орудию и заставила их сменить колесо. Нет, ты им скажешь, что я тебя по-всякому ублаготворила, вот ты меня и отпустил.
— Они так взбесятся, что в драку полезут, — сказал он и вдруг ухмыльнулся. — Дьявол, но ты такая женщина, что за тебя стоит подраться! Куда ты направляешься?
— В Долину Паломника, — ответила Бет. Лгать не имело смысла. Колеи, тянущиеся за фургоном, все равно ее выдали бы.
— Видишь вон те вершины? Езжай прямо на них. Там есть тропа — крутая, узкая, но ты сбережешь четыре дня пути. И ты не заблудишься. Давным-давно кто-то выложил из камней стрелки и сделал зарубки на деревьях. Поедешь по ней и доберешься до Долины Паломника дня через два.
— Может, я и последую твоему совету, Гарри, — сказала она. — Мэри, завари чай из трав для нашего гостя. Но только прямо перед ним не вставай. Мне бы хотелось стрелять без помех, если будет нужда.
Мэри размешала угли и вскипятила воду в чайнике. Спросила Гарри, пьет ли он с сахаром, положила в кружку три ложки и подошла к нему шагов на шесть.
— Поставь кружку на землю, Мэри, — распорядилась Бет, и Гарри осторожно приблизился к кружке.
Он неторопливо прихлебывал чай, а потом спросил:
— Если я загляну в Долину Паломника, можно мне будет вас навестить?
— Спроси, когда увидишь меня в Долине, — ответила она.
— О ком мне справляться?
— Бет Мак-Адам.
— Рад с вами познакомиться, сударыня. Зовут меня Гарри Купер. Прежде жил в Ольоне, теперь направляюсь на север.
Он подошел к своей лошади и сел в седло. Бет смотрела, как он повернул на восток, потом спустила курки со взвода.
Гарри все четыре мили до лагеря думал о Бет — не женщина, огонь! Увидев лагерный костер, он легкой рысцой подъехал к коновязи. История, как он доказал свою мужскую доблесть, была у него уже готова. Он привязал лошадь и направился к костру…
Что-то ударило его в спину, и он услышал грохот выстрела. Повернулся, выхватил револьвер и взвел затвор. Из-за куста выскочил Квинт и выстрелил ему в грудь. Гарри прицелился и услышал сухой щелчок. Еще две пули опрокинули его, и он упал в костер. Его волосы вспыхнули.
— Вот теперь, — сказал Квинт, — вот теперь свое мы все получим!
6
Нои-Хазизатра осторожно укрыл свою грузную фигуру в тени арки, натянул темный капюшон плаща ниже на лицо и затаил дыхание. Ему стало еще страшнее, и он чувствовал, как колотится сердце у него в груди. Туча наползла на луну, и дюжий корабельный мастер обрадовался мраку. По улицам ходили дозором Кинжалы, и если его схватят, то отведут в тюрьму в центре города и будут пытать. К рассвету он умрет, и его голову выставят на пике над воротами. Нои затрясся. Над городом Эд зарокотал гром, и зигзаги молнии на мгновение испещрили тенями булыжную мостовую.
Нои выждал несколько секунд, стараясь успокоиться. Его вера все еще служила ему опорой, но мужество начинало его покидать.
— Пребудь со мной, Владыка Хронос! — молил он. — Укрепи мои слабеющие члены!
Он вышел на улицу, напрягая слух: не послышится ли что-нибудь, предупреждающее о приближении Кинжалов. И судорожно сглотнул. Ночь была безмолвной, на улицах — никого и ничего. Он шел как мог бесшумнее, пока не добрался, до дома Бали, увенчанного башней. Калитка была заперта, и он дожидался в тени стены, наблюдая, как восходит луна. В Урочный час он услышал, как, открываясь, скрипнул засов. Войдя во двор, Нои рухнул на скамью, а его друг закрыл калитку и тщательно ее запер.
Прижав палец к губам, Бали повел кутающегося в темный плащ Нои в дом. Ставни были заперты, занавесы на окнах задернуты. Бали зажег фонарь и поставил его на овальный стол.
— Мир этому дому! — сказал Нои.
Низенький Бали кивнул лысой головой и улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70