Пришла, пришла всё-таки... Как бы вот выйти, познакомиться? Нет, лучше на обратном пути. Парней-то, похоже, здесь вообще нет. Или остались у берега – охранщиками?
Накупавшись, девушки, как были, нагие, принялись прыгать через костер и петь песни про Яшу-Ящера, что живет в омутах волховских, в жертву ему раз в год белую кобылу приносят. А тут девчонки гадали. Брала каждая из костра головню и бежала подальше в лес, покуда головня не погаснет. А как погаснет, на том месте девушка внимательно осматривалась вокруг, и на что взгляд падал – то с собой и несла к озеру: лист упавший – так лист, ветку – так ветку. Иная и гриб боровик с собой тащила, и папоротник. Как уж они там дальше гадали, Найден не видел. Одна из девчонок – светловолосая – побежала с горящей головней в его сторону. Белая рубаха с вышитым воротом развевалась парусом между деревьями, цеплялся за сухие иголки. Найден стоял не дыша. И вдруг услышал, да нет, скорее, почувствовал легкий шорох прямо за своей спиной. Не успел оглянуться, как что-то темное метнулось мимо него. Человек! И не один – двое! Накинулись на несчастную девчонку, повалили наземь, в рот – кляп, связали – та и пикнуть не успела, только, изловчившись, ткнула головней наугад – один из лесных татей вскрикнул, видно, попала девка прямо в морду! Пострадавший налетчик пнул девчонку в бок и огляделся. Найден уже хотел было вступиться, выскочить, хоть и безоружный, закричать... да крик комом застрял в горле! Он узнал обоих. Кругломордого чернявого Истому и вислоусого варяга Альва. Тех, на чьих руках была кровь жертв в Перуновом капище. Они что, и сюда пришли? Пришли за ним, Найденом? Нет, похоже, за девушками! И на одной, видно, не остановятся. Вон, привязали ее к дереву, размотали аркан, переглянулись и осторожно пошли к озеру. Ах вы, гадюки ползучие! Весь страх улетучился из груди Найдена. Схватив с земли подходящую лесину, он с криком побежал вслед за татями.
– А ну, стой! Стой! – на бегу громко орал он. – Ужо отведаете у меня палки, ужо!
Он не услышал, как завизжали от его крика девчонки, как послышались от реки грубые мужские голоса... Упал, получив удар в голову. Пронеслись перед глазами разноцветные искры, и всё померкло...
– Уходим. – Истома Мозгляк подобрал аркан. – Да не торопись, Альв, пока они еще придут!
– Да, – оглядываясь по сторонам, согласно кивнул варяг. – Похоже, он был один. – Он кивнул на распластавшееся по земле тело Найдена. – Той перережем горло?
– Зачем? – удивился Мозгляк. – Ты ведь знаешь, сколько нам обещал за нее Имат. Кинем в лодку – и всё. Имат встретит.
– А эти?
– Эти? – Истома скривился – девка всё-таки угодила ему горящей головней в щеку, хорошо хоть не в глаз. – А с этими придумаем кое-что. Не до нас им будет, ой, не до нас...
Нехорошо усмехнувшись, Истома нагнулся и подхватил пленницу. Миг – и все трое уже сидели в лодке и ходко гребли вниз по реке. Там в ивовых зарослях их ждал Имат с верными людьми.
– Крики, – недовольно произнес он, отсчитывая монеты. – Это плохо. Вах, плохо. Могут караван проверить, а нам завтра отправляться...
– Не проверят, – возразил Истома. – Не до того им всем будет, не до того...
Сев на коней, они скрылись в ночи.
Хельги-ярл отыскал-таки Снорри и Радимира. Те встретились ему по пути, на реке. Возвращались вместе с напуганными девчонками, которые хоть и стучали зубами, а нет-нет и бросали заинтересованные взгляды на воинов. А вот кузнец Онфим Лось хмурился: Ладиславы-то среди подруг не было. Весь лес обшарили, но так и не нашли...
– Ништо, – шептал про себя Онфим. – Ништо. Ужо весь гажий угол обшарю. А этого хазарина, ухх...
На всякий случай проплыли вдоль по реке. Пусто. И вверх поднялись, и почти до самого устья опустились, а когда вернулись... Когда вернулись – над Ладогой стояло зарево. Оранжевые языки пламени поднимались к самому небу, было слышно, как трещат бревна. По всему городу метались полуодетые люди, плакали и кричали дети.
– Пожар! – воскликнул кузнец. – Пожар, братие! Поднажмем-ка, йэх, поднажмем!
Ладога выгорела почти что дотла. Уцелели лишь те дома, что стояли за холмом, за детинцем. Детинец тоже не сильно пострадал – его-то было кому тушить в первую очередь. Да по счастливой случайности уцелел и дом Торольва: дожидаясь возвращения гостей, хозяин не спал ночью, а ходил по двору, смотрел на небо. Вот и успел принять меры. Частокол, правда, сгорел, и амбар, и конюшня. Ну, да хоть коней успел вывести...
– Ну, что я тебе говорил? Не до нас будет! – расхохотался Истома Мозгляк.
– Да, ты это здорово придумал, с пожаром, – согласно кивнул Альв Кошачий Глаз. – Теперь уж точно хазар никто искать не будет.
– Ни хазар, ни нас. А мы с тобой пристанем к какому-нибудь каравану да пересидим где-нибудь в Белоозере. Так, на всякий случай.
Ухмыльнувшись, поджигатели углубились в лес, тронутый прозрачной предутренней дымкой. Стояла мертвая тишина, даже не пели птицы – до восхода солнца оставалось совсем немного. На востоке уже виднелось алое зарево, а на западе... На западе тоже бушевало зарево. Оранжевое зарево пожара.
Глава 6
ХАЛИСА
Лето 862 г. Белоозеро
Во душе его
Поет вещий Олег.
Здесь всё сказочно и чудно...
Велимир Хлебников. «Уструг Разина»
– Смотри, какой красавец! – с восхищением произнес Хельги, указывая на огромного лося, вышедшего из лесу на низкий берег реки, по которой медленно плыли плоскодонные суда хазарского купца Вергела.
Легкий ветерок чуть шевелил буро-зеленые листья склонившихся к воде ив, остро пахло смородиной и медом. На носу и корме судов были разбиты шатры, в которых укрывались сейчас Вергел, его помощники и охрана, в качестве каковой он и нанял Хельги сразу после пожара. На первой лодке плыл сам хозяин, его старший помощник Имат – смуглый молодой парень с круглым ноздреватым лицом – и Хельги-ярл с Ирландцем и Никифором. Снорри и Радимир располагалась в пятой, замыкающей, лодке, остальные дружинники – весьма, впрочем, немногочисленные – рассредоточились по всему каравану.
Выгодно расторговавшись парчой и богатым оружием, Вергел закупил в Ладоге выделанные коровьи шкуры, полтора десятка бочек меда, кое-что из кузнечного товару, ну и, конечно, рабов, вернее, рабынь – самый ходкий товар на восточных рынках. Собственно, ради этого Вергел и предпринял столь опасное путешествие. Славянские рабыни – светловолосые, белокожие, стройные, – связанные попарно, находились в самой середине каравана, над их головами по приказу хозяина натянули навес из плотной ткани, не из сострадания, а чтоб лица не загорели. Белая-то рабыня выше ценится, нежели какая-нибудь смуглянка, уж в этой торговле Вергел знал толк, недаром начинал когда-то приказчиком Али-бей Селима, знаменитого сирийского работорговца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Накупавшись, девушки, как были, нагие, принялись прыгать через костер и петь песни про Яшу-Ящера, что живет в омутах волховских, в жертву ему раз в год белую кобылу приносят. А тут девчонки гадали. Брала каждая из костра головню и бежала подальше в лес, покуда головня не погаснет. А как погаснет, на том месте девушка внимательно осматривалась вокруг, и на что взгляд падал – то с собой и несла к озеру: лист упавший – так лист, ветку – так ветку. Иная и гриб боровик с собой тащила, и папоротник. Как уж они там дальше гадали, Найден не видел. Одна из девчонок – светловолосая – побежала с горящей головней в его сторону. Белая рубаха с вышитым воротом развевалась парусом между деревьями, цеплялся за сухие иголки. Найден стоял не дыша. И вдруг услышал, да нет, скорее, почувствовал легкий шорох прямо за своей спиной. Не успел оглянуться, как что-то темное метнулось мимо него. Человек! И не один – двое! Накинулись на несчастную девчонку, повалили наземь, в рот – кляп, связали – та и пикнуть не успела, только, изловчившись, ткнула головней наугад – один из лесных татей вскрикнул, видно, попала девка прямо в морду! Пострадавший налетчик пнул девчонку в бок и огляделся. Найден уже хотел было вступиться, выскочить, хоть и безоружный, закричать... да крик комом застрял в горле! Он узнал обоих. Кругломордого чернявого Истому и вислоусого варяга Альва. Тех, на чьих руках была кровь жертв в Перуновом капище. Они что, и сюда пришли? Пришли за ним, Найденом? Нет, похоже, за девушками! И на одной, видно, не остановятся. Вон, привязали ее к дереву, размотали аркан, переглянулись и осторожно пошли к озеру. Ах вы, гадюки ползучие! Весь страх улетучился из груди Найдена. Схватив с земли подходящую лесину, он с криком побежал вслед за татями.
– А ну, стой! Стой! – на бегу громко орал он. – Ужо отведаете у меня палки, ужо!
Он не услышал, как завизжали от его крика девчонки, как послышались от реки грубые мужские голоса... Упал, получив удар в голову. Пронеслись перед глазами разноцветные искры, и всё померкло...
– Уходим. – Истома Мозгляк подобрал аркан. – Да не торопись, Альв, пока они еще придут!
– Да, – оглядываясь по сторонам, согласно кивнул варяг. – Похоже, он был один. – Он кивнул на распластавшееся по земле тело Найдена. – Той перережем горло?
– Зачем? – удивился Мозгляк. – Ты ведь знаешь, сколько нам обещал за нее Имат. Кинем в лодку – и всё. Имат встретит.
– А эти?
– Эти? – Истома скривился – девка всё-таки угодила ему горящей головней в щеку, хорошо хоть не в глаз. – А с этими придумаем кое-что. Не до нас им будет, ой, не до нас...
Нехорошо усмехнувшись, Истома нагнулся и подхватил пленницу. Миг – и все трое уже сидели в лодке и ходко гребли вниз по реке. Там в ивовых зарослях их ждал Имат с верными людьми.
– Крики, – недовольно произнес он, отсчитывая монеты. – Это плохо. Вах, плохо. Могут караван проверить, а нам завтра отправляться...
– Не проверят, – возразил Истома. – Не до того им всем будет, не до того...
Сев на коней, они скрылись в ночи.
Хельги-ярл отыскал-таки Снорри и Радимира. Те встретились ему по пути, на реке. Возвращались вместе с напуганными девчонками, которые хоть и стучали зубами, а нет-нет и бросали заинтересованные взгляды на воинов. А вот кузнец Онфим Лось хмурился: Ладиславы-то среди подруг не было. Весь лес обшарили, но так и не нашли...
– Ништо, – шептал про себя Онфим. – Ништо. Ужо весь гажий угол обшарю. А этого хазарина, ухх...
На всякий случай проплыли вдоль по реке. Пусто. И вверх поднялись, и почти до самого устья опустились, а когда вернулись... Когда вернулись – над Ладогой стояло зарево. Оранжевые языки пламени поднимались к самому небу, было слышно, как трещат бревна. По всему городу метались полуодетые люди, плакали и кричали дети.
– Пожар! – воскликнул кузнец. – Пожар, братие! Поднажмем-ка, йэх, поднажмем!
Ладога выгорела почти что дотла. Уцелели лишь те дома, что стояли за холмом, за детинцем. Детинец тоже не сильно пострадал – его-то было кому тушить в первую очередь. Да по счастливой случайности уцелел и дом Торольва: дожидаясь возвращения гостей, хозяин не спал ночью, а ходил по двору, смотрел на небо. Вот и успел принять меры. Частокол, правда, сгорел, и амбар, и конюшня. Ну, да хоть коней успел вывести...
– Ну, что я тебе говорил? Не до нас будет! – расхохотался Истома Мозгляк.
– Да, ты это здорово придумал, с пожаром, – согласно кивнул Альв Кошачий Глаз. – Теперь уж точно хазар никто искать не будет.
– Ни хазар, ни нас. А мы с тобой пристанем к какому-нибудь каравану да пересидим где-нибудь в Белоозере. Так, на всякий случай.
Ухмыльнувшись, поджигатели углубились в лес, тронутый прозрачной предутренней дымкой. Стояла мертвая тишина, даже не пели птицы – до восхода солнца оставалось совсем немного. На востоке уже виднелось алое зарево, а на западе... На западе тоже бушевало зарево. Оранжевое зарево пожара.
Глава 6
ХАЛИСА
Лето 862 г. Белоозеро
Во душе его
Поет вещий Олег.
Здесь всё сказочно и чудно...
Велимир Хлебников. «Уструг Разина»
– Смотри, какой красавец! – с восхищением произнес Хельги, указывая на огромного лося, вышедшего из лесу на низкий берег реки, по которой медленно плыли плоскодонные суда хазарского купца Вергела.
Легкий ветерок чуть шевелил буро-зеленые листья склонившихся к воде ив, остро пахло смородиной и медом. На носу и корме судов были разбиты шатры, в которых укрывались сейчас Вергел, его помощники и охрана, в качестве каковой он и нанял Хельги сразу после пожара. На первой лодке плыл сам хозяин, его старший помощник Имат – смуглый молодой парень с круглым ноздреватым лицом – и Хельги-ярл с Ирландцем и Никифором. Снорри и Радимир располагалась в пятой, замыкающей, лодке, остальные дружинники – весьма, впрочем, немногочисленные – рассредоточились по всему каравану.
Выгодно расторговавшись парчой и богатым оружием, Вергел закупил в Ладоге выделанные коровьи шкуры, полтора десятка бочек меда, кое-что из кузнечного товару, ну и, конечно, рабов, вернее, рабынь – самый ходкий товар на восточных рынках. Собственно, ради этого Вергел и предпринял столь опасное путешествие. Славянские рабыни – светловолосые, белокожие, стройные, – связанные попарно, находились в самой середине каравана, над их головами по приказу хозяина натянули навес из плотной ткани, не из сострадания, а чтоб лица не загорели. Белая-то рабыня выше ценится, нежели какая-нибудь смуглянка, уж в этой торговле Вергел знал толк, недаром начинал когда-то приказчиком Али-бей Селима, знаменитого сирийского работорговца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78