Оставив в вересковых зарослях Альва и воинов, он спрятался за одним из платанов и принялся ждать. Сказать, что нетерпеливо, значит, ничего не сказать. Его просто распирало от желания. Еще бы! Южная ночь, тайна, жгучая красавица-незнакомка!.. Будет чем хвастать перед дружинниками в усадьбе. Ух, и позавидуют все. Альв Кошачий Глаз вон и сейчас уже завидует. Повезло, говорит, тебе, Лейв, а мне вот... Ага, кажется, кто-то идет!
Тоненькая, закутанная в черное покрывало фигурка, заметив прячущегося за платаном варяга, молча подошла к нему и взяла за руку. Лейв оглянулся... Альв и воины, прячась, следовали за ними. Дом незнакомки, окруженный длинной стеною, оказался не так уж и далеко, почти рядом, и произвел на варягов не очень благоприятное впечатление: простой, одноэтажный – да, похоже, хозяйка-то не очень богата.
Конечно... это же был задний двор. Если б они зашли с главного входа, зимний дворец каган-бека предстал бы перед ними во всем своем великолепии: с мраморными колоннами, привезенными ромейскими купцами, с резными воротами, обитыми золотом, с широкими ступенями из черного полированного базальта, с четкими рядами хорошо вооруженной стражи. Каган-бек нарочно не ставил стражу на женскую половину дома – ага, как же, пусти козлов в огород, – доверял только главному евнуху Исидару и его людям.
Непрост был евнух, его спокойствие и мягкость разительно контрастировали с внешностью громилы. Он и был когда-то громилой. Исидар Головы Прочь – под этим прозвищем знали его те несчастные торговцы, коим не повезло ехать с товарами в степях у Саркела. На совести разбойника Исидара было столько невинных жертв, что он потерял им счет. И только по велению самого кагана ровно двадцать лет назад Исидар попал в засаду, был схвачен и приговорен к казни. В последний момент каган смилостивился, и смерть заменили оскоплением. Вот этому-то человеку и доверял каган-бек Завулон охрану своего гарема, зная, что Исидар ненавидит и мужчин, и женщин. Увы, Завулон не знал, что в последнее время – с появления в гареме красавицы Халисы – даже верный евнух уже ненадежен. Еще бы... В нем, униженном, оскопленном существе, кто-то разглядел человека! И этот «кто-то» – красавица редкостного ума и высочайшего положения. Ну как было не сделать всё для такой женщины? Вот Исидар и делал. Сам и намекнул как-то за игрой в шахматы, что если госпожа вдруг пожелает развлечься, то... Госпожа пожелала. Правда, не сразу, и – не только развлечься...
Ведомый закутанной в черный плащ незнакомкой, Лейв Копытная Лужа взбежал по кривой лестнице... Альв с воинами остались снаружи, что несколько встревожило Лейва, но, по здравом – а вернее, похотливом – размышлении...
Короче, махнул он на них рукой и быстренько проследовал в призывно открытую дверь. Резко пахнуло благовониями и теплом жаровен. Коридор. Длинный, узкий, темный. Какое-то странное шуршание вокруг, словно бы кто-то ходит... Нет, это просто шуршит шелк, коим обиты стены. Вот и покои. Маленькая узкая дверь. Полутьма, чуть разгоняемая единственным светильником. Ложе. На нем обнаженная женщина... на поверку, однако, оказавшаяся не такой уж и обнаженной – высокую грудь прикрывал расшитый золотом лиф, узкие шальвары песочного цвета туго облегали бедра. В ямочке пупка тускло блестела жемчужина.
– О-о-о!!!
Зарычав, словно дикий зверь, Лейв Копытная Лужа протянул руки... нет, не к женщине – к жемчужине!
И тут же получил увесистую пощечину. Красавица – о, да не такая уж она и незнакомка! – вскрикнула и, сбросив незадачливого любовника на пол, проворно выбежала вон. За стеною послышались голоса.
– Похоже, дело плохо, – вмиг сообразил Лейв и, схватив в охапку штаны, живо выскочил наружу.
– Вон он, вон! – заверещал кто-то. – Лови его, держи!
За спиной бегущего варяга замаячили смутные тени. Но Лейв был не из тех, кто дожидается встречи с врагом. Припустил так, что даже если б за ним гнались конные воины – и то б не догнали. Пробежав по саду, неожиданно ухнул в пруд, подняв тучи брызг; вынырнул и, не снижая скорости, метеором пронесся дальше, спотыкаясь о какие-то кувшины. С разбега взобрался на стену... и в этот момент почувствовал, как в задницу его, просвистев, впилась стрела. Застонав от боли и страха, Лейв из последних сил перевалился через стену, прямо в объятия Альва.
– Уходим! – прохрипел он. – Скорей. Где лошади?
Лошади призывно ржали рядом. Все так и помчались гуськом, друг за другом: Лейв Копытная Лужа (в лучшем своем плаще, но без штанов и со сломанной стрелой в заднице; стрелу так и не вытащили, видно, глубоко засела, зараза!), за ним Альв Кошачий Глаз, ну а следом – трое воинов Хакона. Да, ничего не скажешь, хорошую славу приобрел Лейв. Будет что вспомнить долгими зимними вечерами в родном Халогаланде! Если, правда, захочется вспоминать...
Раскрасневшаяся от гнева Халиса обернулась на скрипнувшую дверь. Не успев войти, упала на колени зареванная Залима, рыдая, подползла по полу к хозяйке:
– О, прости меня, недостойную, госпожа!
Простить? Халиса усмехнулась. Это ж надо так «угодить» хозяйке! Перепутать парней, пригласив вместо красавца ярла какого-то прыщавого вонючего урода. Да за такие дела... Высечь ее, что ли? Халиса взглянула на рыдающую девчонку, на ее тонкую талию, изящные руки, волосы – длинные, прямые, темные, загнутые кверху ресницы... не такие длинные, как у самой Халисы, но всё же, всё же...
– Не плачь, Залима, – тихо произнесла жена каган-бека, опускаясь на пол рядом с плачущей служанкой. – Не плачь...
Она погладила девушку по волосам, затем рука ее скользнула за ворот халата служанки...
– Какая ты тоненькая, Залима... – Халиса резко обнажила девичьи плечи и усмехнулась. Ну, за неимением красавца ярла...
Что там говорил Исидар по поводу развлечений?
Глава 13
КОВАРНЫЕ СЕРДЦА
Осень 862 г. Хазарский каганат
К тебе, ко рту – о, ради всего святого – ртом!
Отчаянья исчадье, несбыточный фантом!
Готфрил Бенн. «О лай»
– Кого, говоришь, ты там увидел? – снова спросил Истома Мозгляк не очень-то разговорчивого в последнее время Лейва. Будешь тут разговорчивым, когда все разговоры известно чем заканчиваются – насмешками. Да еще рана от стрелы в заднице болит, чтоб ее...
– Да та девка, которую мы похитили, ну, там, в Белоозере, помнишь? Она еще сбежала потом.
– Вот как...
Истома надолго умолк, задумался. Вместе с Лейвом, Альвом Кошачьим Глазом и старым Хаконом они сидели – вернее, Лейв всё-таки лежал на левом боку – в обширном помещении постоялого двора одноглазого Авраама и пили пиво, закусывая его ячменными лепешками. Пиво было ничего себе, вкусное, а лепешки – какие-то пресные, да к тому же и подгорелые. И кто только их пек?
– Хорошо бы наняться к кому-нибудь на службу, хотя бы до весны, – в который раз уже повторил Альв, и все – тоже в который уже раз – дружно кивнули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Тоненькая, закутанная в черное покрывало фигурка, заметив прячущегося за платаном варяга, молча подошла к нему и взяла за руку. Лейв оглянулся... Альв и воины, прячась, следовали за ними. Дом незнакомки, окруженный длинной стеною, оказался не так уж и далеко, почти рядом, и произвел на варягов не очень благоприятное впечатление: простой, одноэтажный – да, похоже, хозяйка-то не очень богата.
Конечно... это же был задний двор. Если б они зашли с главного входа, зимний дворец каган-бека предстал бы перед ними во всем своем великолепии: с мраморными колоннами, привезенными ромейскими купцами, с резными воротами, обитыми золотом, с широкими ступенями из черного полированного базальта, с четкими рядами хорошо вооруженной стражи. Каган-бек нарочно не ставил стражу на женскую половину дома – ага, как же, пусти козлов в огород, – доверял только главному евнуху Исидару и его людям.
Непрост был евнух, его спокойствие и мягкость разительно контрастировали с внешностью громилы. Он и был когда-то громилой. Исидар Головы Прочь – под этим прозвищем знали его те несчастные торговцы, коим не повезло ехать с товарами в степях у Саркела. На совести разбойника Исидара было столько невинных жертв, что он потерял им счет. И только по велению самого кагана ровно двадцать лет назад Исидар попал в засаду, был схвачен и приговорен к казни. В последний момент каган смилостивился, и смерть заменили оскоплением. Вот этому-то человеку и доверял каган-бек Завулон охрану своего гарема, зная, что Исидар ненавидит и мужчин, и женщин. Увы, Завулон не знал, что в последнее время – с появления в гареме красавицы Халисы – даже верный евнух уже ненадежен. Еще бы... В нем, униженном, оскопленном существе, кто-то разглядел человека! И этот «кто-то» – красавица редкостного ума и высочайшего положения. Ну как было не сделать всё для такой женщины? Вот Исидар и делал. Сам и намекнул как-то за игрой в шахматы, что если госпожа вдруг пожелает развлечься, то... Госпожа пожелала. Правда, не сразу, и – не только развлечься...
Ведомый закутанной в черный плащ незнакомкой, Лейв Копытная Лужа взбежал по кривой лестнице... Альв с воинами остались снаружи, что несколько встревожило Лейва, но, по здравом – а вернее, похотливом – размышлении...
Короче, махнул он на них рукой и быстренько проследовал в призывно открытую дверь. Резко пахнуло благовониями и теплом жаровен. Коридор. Длинный, узкий, темный. Какое-то странное шуршание вокруг, словно бы кто-то ходит... Нет, это просто шуршит шелк, коим обиты стены. Вот и покои. Маленькая узкая дверь. Полутьма, чуть разгоняемая единственным светильником. Ложе. На нем обнаженная женщина... на поверку, однако, оказавшаяся не такой уж и обнаженной – высокую грудь прикрывал расшитый золотом лиф, узкие шальвары песочного цвета туго облегали бедра. В ямочке пупка тускло блестела жемчужина.
– О-о-о!!!
Зарычав, словно дикий зверь, Лейв Копытная Лужа протянул руки... нет, не к женщине – к жемчужине!
И тут же получил увесистую пощечину. Красавица – о, да не такая уж она и незнакомка! – вскрикнула и, сбросив незадачливого любовника на пол, проворно выбежала вон. За стеною послышались голоса.
– Похоже, дело плохо, – вмиг сообразил Лейв и, схватив в охапку штаны, живо выскочил наружу.
– Вон он, вон! – заверещал кто-то. – Лови его, держи!
За спиной бегущего варяга замаячили смутные тени. Но Лейв был не из тех, кто дожидается встречи с врагом. Припустил так, что даже если б за ним гнались конные воины – и то б не догнали. Пробежав по саду, неожиданно ухнул в пруд, подняв тучи брызг; вынырнул и, не снижая скорости, метеором пронесся дальше, спотыкаясь о какие-то кувшины. С разбега взобрался на стену... и в этот момент почувствовал, как в задницу его, просвистев, впилась стрела. Застонав от боли и страха, Лейв из последних сил перевалился через стену, прямо в объятия Альва.
– Уходим! – прохрипел он. – Скорей. Где лошади?
Лошади призывно ржали рядом. Все так и помчались гуськом, друг за другом: Лейв Копытная Лужа (в лучшем своем плаще, но без штанов и со сломанной стрелой в заднице; стрелу так и не вытащили, видно, глубоко засела, зараза!), за ним Альв Кошачий Глаз, ну а следом – трое воинов Хакона. Да, ничего не скажешь, хорошую славу приобрел Лейв. Будет что вспомнить долгими зимними вечерами в родном Халогаланде! Если, правда, захочется вспоминать...
Раскрасневшаяся от гнева Халиса обернулась на скрипнувшую дверь. Не успев войти, упала на колени зареванная Залима, рыдая, подползла по полу к хозяйке:
– О, прости меня, недостойную, госпожа!
Простить? Халиса усмехнулась. Это ж надо так «угодить» хозяйке! Перепутать парней, пригласив вместо красавца ярла какого-то прыщавого вонючего урода. Да за такие дела... Высечь ее, что ли? Халиса взглянула на рыдающую девчонку, на ее тонкую талию, изящные руки, волосы – длинные, прямые, темные, загнутые кверху ресницы... не такие длинные, как у самой Халисы, но всё же, всё же...
– Не плачь, Залима, – тихо произнесла жена каган-бека, опускаясь на пол рядом с плачущей служанкой. – Не плачь...
Она погладила девушку по волосам, затем рука ее скользнула за ворот халата служанки...
– Какая ты тоненькая, Залима... – Халиса резко обнажила девичьи плечи и усмехнулась. Ну, за неимением красавца ярла...
Что там говорил Исидар по поводу развлечений?
Глава 13
КОВАРНЫЕ СЕРДЦА
Осень 862 г. Хазарский каганат
К тебе, ко рту – о, ради всего святого – ртом!
Отчаянья исчадье, несбыточный фантом!
Готфрил Бенн. «О лай»
– Кого, говоришь, ты там увидел? – снова спросил Истома Мозгляк не очень-то разговорчивого в последнее время Лейва. Будешь тут разговорчивым, когда все разговоры известно чем заканчиваются – насмешками. Да еще рана от стрелы в заднице болит, чтоб ее...
– Да та девка, которую мы похитили, ну, там, в Белоозере, помнишь? Она еще сбежала потом.
– Вот как...
Истома надолго умолк, задумался. Вместе с Лейвом, Альвом Кошачьим Глазом и старым Хаконом они сидели – вернее, Лейв всё-таки лежал на левом боку – в обширном помещении постоялого двора одноглазого Авраама и пили пиво, закусывая его ячменными лепешками. Пиво было ничего себе, вкусное, а лепешки – какие-то пресные, да к тому же и подгорелые. И кто только их пек?
– Хорошо бы наняться к кому-нибудь на службу, хотя бы до весны, – в который раз уже повторил Альв, и все – тоже в который уже раз – дружно кивнули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78