Сколько стоит мир, столько мужчины уходят на войну, потому что считают это необходимым. Цель может быть любая – честь, слава, богатство или просто право ходить по чужому пастбищу. Защита близких или наказание врагов. Как ни удивительно, никто из этих людей не нуждается в помощи принца Льешо, в том числе и твой брат.
– Если бы не я, его бы здесь сейчас не было.
– Если бы не ты, Шу все еще был бы не столько императором, сколько генералом, а богиня войны все еще держала бы его за фаворита. Подумай сам, что это означало бы для твоего брата, которому пришлось бы возделывать землю в империи, которой управляет подобная парочка? Жизнь обстоит так, что военные все равно будут сражаться, потому что это их единственное дело. А император пошлет в сражение своих подданных, не спрашивая, хотят они того или нет, просто потому, что воинственные монархи всегда поступают именно так. Ты похож на них, Льешо, принц снов?
– Никогда не стремился на престол, – пожал Льешо плечами, отрицая одновременно и обвинение, и последовавший за ним вопрос. – К сожалению, я становлюсь именно таким против собственного желания.
– Ну что же, можно сказать, что кое-чему ты научился.
Болтай вытащил из волос застрявшую веточку и отряхнул с одежды листья: ожидая, пока Льешо возвратится из сна Шокара, он немного полежал на земле. Впрочем, Великое солнце еше не успело подняться высоко. Льешо решил, что скорее всего лишь недавно закончилось время завтрака, и тут же вспомнил о своем пустом желудке. Словно поняв мысли хозяина, тот отозвался гневным рычанием.
– Достаточно, – остановил Болгай. – Четыре раза – это уже урок. Прежде чем накормить зверя, который так страшно урчит в твоем животе, тебе предстоит посетить еще несколько снов. И на сей раз нам придется отправиться дальше вожделенной норы, в которой можно уютно поспать. Предстоит переправиться через реку.
Живя среди прорицателей Акенбада, Льешо уже путешествовал по чужим снам, и тогда просыпаться приходилось вдалеке от собственной постели. Наверняка передвигаться по миру во сне куда легче, чем делать это наяву, в реальном мире. Но шаману требовалось нечто большее, чем простая переправа через реку, и принц понимал, кого ему предстоит увидеть. А потому, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться и взять себя в руки, он вызвал в уме образ императора Шу и побежал по кругу – все быстрее и быстрее.
Шея Льешо вытянулась и покрылась грубым рыжевато-коричневым мехом. На голове снова выросли рога, руки и ноги вытянулись, превратившись в ноги оленя. Крепкие копыта с силой оттолкнулись от земли и вознесли короля леса ввысь, всплеском звериной энергии вырвав из круга. Лес исчез за спиной.
Глава двадцать восьмая
Через секунду Льешо был уже над Дарнэгом и довольно тяжело опустился на крышу дворца правителя. Копыта стукнули по терракотовой черепице и превратились в руки и ноги, удержать равновесие на которых оказалось совсем не легко. Жемчужина на серебряной цепи тоже внезапно обрела конечности и начала отчаянно толкаться. Так что на крыше, среди осколков черепицы, теперь барахтались двое – Льешо и джинн. Первым умудрился встать на ноги Свин и сразу принялся отряхиваться, приводя в порядок камзол.
– Ты собираешься пойти туда или планируешь попросить императора принять тебя здесь, на крыше?
– Так, значит, он здесь?
– В спальне. Хотя на твоем месте я без предупреждения там бы не появлялся.
– Ему хоть немного лучше?
Магия сна, которая принесла их обоих сюда, в Дарнэг, начала понемногу испаряться. Льешо побрел по крыше, решая, как с нее спуститься и при этом не получить от часовых стрелу в спину.
– Об этом тебе лучше справиться у госпожи Сьен Ма, – многозначительно ответил Свин.
– Неужели смертная богиня в Дарнэге?
– Больше того, в спальне императора Шу. – Джинн скорчил гримасу. – Не думаю, что стоит удивлять их неожиданным появлением.
– О!
С некоторым трудом переварив только что полученную информацию, Льешо пришел к единственному выводу, который мог бы объяснить загадочное поведение спутника. Мысль заставила его вздрогнуть. Сон, в котором фигурировали кобра и черепаха, сказал многое, а Бикси все знал и того раньше. И все же сны – это одно, а спальня – кое-что совсем другое. Во всяком случае, так казалось Льешо.
– Так, значит, они… Когда это произошло?
– Определенно не тогда, когда госпожа была замужем за правителем Фаршо, – медленно, словно перебирая в уме факты и принимая решение, ответил Свин. Но это была, конечно, игра. Не приходилось сомневаться, что джинн совал свой нос в дела императора еще до того, как превратился в жемчужину и скатился с небес.
– Думаю, они обнаружили, что имеют много общего, встретившись в имперской столице.
Крыша дворца была настолько неровной, что немало историй могли бы так и остаться незаконченными. Изо всех сил стараясь не скатиться и не сорваться, Льешо по пути обдумывал полученные от джинна сведения. Итак, смертная богиня войны и император, сам, подобно военачальнику, ведущий в бой свои полки.
Госпожа Сьен Ма очень хорошо относилась к Льешо. На арене в Фаршо она вырвала его из рук господина Ю и научила стрелять из лука. Когда Марко напал на поместье правителя, она помогла мальчику спастись бегством, а во время этого бегства вернула драгоценные семейные реликвии: нефритовую свадебную чашу и одну из потерянных Великой Богиней жемчужин. И еще куда менее приятную вещь – то самое короткое копье, которое постоянно стремилось его убить. Она даже рискнула собственной безопасностью, чтобы отвлечь внимание преследователя и тем самым выгадать время.
Ее сиятельство много раз спасала Льешо жизнь, но в то же время она казалась холодной, далекой и опасной. А кроме того, несравненно старше самых старых прапрапрадедов императора, давно покоящихся в усыпальнице недалеко от дворца. Бикси упоминал чувства госпожи, однако ее присутствие в императорской спальне свидетельствовало о его ответном расположении. И все же Шу просто не мог быть настолько опрометчивым! – пугала одна лишь мысль об этом.
– Она что, заколдовала его? – поинтересовался Льешо. Подобный вариант казался единственно возможным. Свин смешливо фыркнул:
– Нет, дитя мое! Кто тебе сказал, что подобная госпожа нуждается в каком-то колдовстве? Логичнее было бы спросить, какое наваждение напустил на смертную богиню наш Шу!
Поскольку Льешо слышал, как рассуждал о чувствах богини Бикси, он постарался и сам выстроить умозаключение. Он слышал, что женщины тянутся к королям, хотя на себе этого пока еще не испытал. Возможно, к императору богиню привлекло само дело, которому она служила. Шу прекрасно мог бы – и скорее всего должен был бы – остаться дома, во дворце, заниматься мирными делами собственных провинций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
– Если бы не я, его бы здесь сейчас не было.
– Если бы не ты, Шу все еще был бы не столько императором, сколько генералом, а богиня войны все еще держала бы его за фаворита. Подумай сам, что это означало бы для твоего брата, которому пришлось бы возделывать землю в империи, которой управляет подобная парочка? Жизнь обстоит так, что военные все равно будут сражаться, потому что это их единственное дело. А император пошлет в сражение своих подданных, не спрашивая, хотят они того или нет, просто потому, что воинственные монархи всегда поступают именно так. Ты похож на них, Льешо, принц снов?
– Никогда не стремился на престол, – пожал Льешо плечами, отрицая одновременно и обвинение, и последовавший за ним вопрос. – К сожалению, я становлюсь именно таким против собственного желания.
– Ну что же, можно сказать, что кое-чему ты научился.
Болтай вытащил из волос застрявшую веточку и отряхнул с одежды листья: ожидая, пока Льешо возвратится из сна Шокара, он немного полежал на земле. Впрочем, Великое солнце еше не успело подняться высоко. Льешо решил, что скорее всего лишь недавно закончилось время завтрака, и тут же вспомнил о своем пустом желудке. Словно поняв мысли хозяина, тот отозвался гневным рычанием.
– Достаточно, – остановил Болгай. – Четыре раза – это уже урок. Прежде чем накормить зверя, который так страшно урчит в твоем животе, тебе предстоит посетить еще несколько снов. И на сей раз нам придется отправиться дальше вожделенной норы, в которой можно уютно поспать. Предстоит переправиться через реку.
Живя среди прорицателей Акенбада, Льешо уже путешествовал по чужим снам, и тогда просыпаться приходилось вдалеке от собственной постели. Наверняка передвигаться по миру во сне куда легче, чем делать это наяву, в реальном мире. Но шаману требовалось нечто большее, чем простая переправа через реку, и принц понимал, кого ему предстоит увидеть. А потому, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться и взять себя в руки, он вызвал в уме образ императора Шу и побежал по кругу – все быстрее и быстрее.
Шея Льешо вытянулась и покрылась грубым рыжевато-коричневым мехом. На голове снова выросли рога, руки и ноги вытянулись, превратившись в ноги оленя. Крепкие копыта с силой оттолкнулись от земли и вознесли короля леса ввысь, всплеском звериной энергии вырвав из круга. Лес исчез за спиной.
Глава двадцать восьмая
Через секунду Льешо был уже над Дарнэгом и довольно тяжело опустился на крышу дворца правителя. Копыта стукнули по терракотовой черепице и превратились в руки и ноги, удержать равновесие на которых оказалось совсем не легко. Жемчужина на серебряной цепи тоже внезапно обрела конечности и начала отчаянно толкаться. Так что на крыше, среди осколков черепицы, теперь барахтались двое – Льешо и джинн. Первым умудрился встать на ноги Свин и сразу принялся отряхиваться, приводя в порядок камзол.
– Ты собираешься пойти туда или планируешь попросить императора принять тебя здесь, на крыше?
– Так, значит, он здесь?
– В спальне. Хотя на твоем месте я без предупреждения там бы не появлялся.
– Ему хоть немного лучше?
Магия сна, которая принесла их обоих сюда, в Дарнэг, начала понемногу испаряться. Льешо побрел по крыше, решая, как с нее спуститься и при этом не получить от часовых стрелу в спину.
– Об этом тебе лучше справиться у госпожи Сьен Ма, – многозначительно ответил Свин.
– Неужели смертная богиня в Дарнэге?
– Больше того, в спальне императора Шу. – Джинн скорчил гримасу. – Не думаю, что стоит удивлять их неожиданным появлением.
– О!
С некоторым трудом переварив только что полученную информацию, Льешо пришел к единственному выводу, который мог бы объяснить загадочное поведение спутника. Мысль заставила его вздрогнуть. Сон, в котором фигурировали кобра и черепаха, сказал многое, а Бикси все знал и того раньше. И все же сны – это одно, а спальня – кое-что совсем другое. Во всяком случае, так казалось Льешо.
– Так, значит, они… Когда это произошло?
– Определенно не тогда, когда госпожа была замужем за правителем Фаршо, – медленно, словно перебирая в уме факты и принимая решение, ответил Свин. Но это была, конечно, игра. Не приходилось сомневаться, что джинн совал свой нос в дела императора еще до того, как превратился в жемчужину и скатился с небес.
– Думаю, они обнаружили, что имеют много общего, встретившись в имперской столице.
Крыша дворца была настолько неровной, что немало историй могли бы так и остаться незаконченными. Изо всех сил стараясь не скатиться и не сорваться, Льешо по пути обдумывал полученные от джинна сведения. Итак, смертная богиня войны и император, сам, подобно военачальнику, ведущий в бой свои полки.
Госпожа Сьен Ма очень хорошо относилась к Льешо. На арене в Фаршо она вырвала его из рук господина Ю и научила стрелять из лука. Когда Марко напал на поместье правителя, она помогла мальчику спастись бегством, а во время этого бегства вернула драгоценные семейные реликвии: нефритовую свадебную чашу и одну из потерянных Великой Богиней жемчужин. И еще куда менее приятную вещь – то самое короткое копье, которое постоянно стремилось его убить. Она даже рискнула собственной безопасностью, чтобы отвлечь внимание преследователя и тем самым выгадать время.
Ее сиятельство много раз спасала Льешо жизнь, но в то же время она казалась холодной, далекой и опасной. А кроме того, несравненно старше самых старых прапрапрадедов императора, давно покоящихся в усыпальнице недалеко от дворца. Бикси упоминал чувства госпожи, однако ее присутствие в императорской спальне свидетельствовало о его ответном расположении. И все же Шу просто не мог быть настолько опрометчивым! – пугала одна лишь мысль об этом.
– Она что, заколдовала его? – поинтересовался Льешо. Подобный вариант казался единственно возможным. Свин смешливо фыркнул:
– Нет, дитя мое! Кто тебе сказал, что подобная госпожа нуждается в каком-то колдовстве? Логичнее было бы спросить, какое наваждение напустил на смертную богиню наш Шу!
Поскольку Льешо слышал, как рассуждал о чувствах богини Бикси, он постарался и сам выстроить умозаключение. Он слышал, что женщины тянутся к королям, хотя на себе этого пока еще не испытал. Возможно, к императору богиню привлекло само дело, которому она служила. Шу прекрасно мог бы – и скорее всего должен был бы – остаться дома, во дворце, заниматься мирными делами собственных провинций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138