Вокруг резиденции властителя, как обычно, фланировали конные гвардейцы в темно-синих мундирах и высоких конусообразных шапках. Другие сидели небольшими группами, негромко переговариваясь и играя на кожаной доске в кости. Заметив приближение отряда короля, сидевшие поднялись, но ни один из них даже не попытался остановить почетный эскорт, численность которого составляла пятьдесят человек. Возможно, столь небольшая гвардия показалась просто не опасной. Однако, помня, что юный король победил их наследника в воинственной игре, а потом следовал за шаманом потайным тропам, воины встретили его с настороженным почтением.
Возле самой двери половина отряда остановилась, чтобы организовать конную охрану и уберечь короля от внешней опасности. К каждому из всадников подошел пеший гвардеец хана из числа более опытных, а молодые поспешили взять под уздцы лошадей тех гостей, которым предстояло спешиться.
– Ваша гвардия не сможет одновременно охранять короля и следить за лошадьми, – пояснил несколько странные действия гарнский командир.
Каду согласилась, однако лошадь Льешо отдала на попечение пустынникам – Цепору и Данелу. Наконец, когда животных распределили по местам, командир отошел от двери, разрешая гостям войти во дворец.
Льешо вошел в ханский шатер уверенной походкой, по-королевски высоко подняв голову. Все мальчишество куда-то исчезло. Нельзя сказать, что величие далось слишком легко, поскольку юноша еще не успел полностью восстановить силы после невольного визита к мастеру Марко. В то же время он прекрасно сознавал роль актерской игры, а потому, заметив сидящего на самом скромном месте, возле двери, брата Льюку, очень по-королевски нахмурился.
– Супруга Богини так не приветствуют, – коротко отрезал Льешо и быстрым движением подбородка указал брату место рядом с собой.
Поставив самозванца на место и в то же время продемонстрировав хану свое отношение к нему, юный король обратил внимание на подиум, где его ждала семья властителя. Каду наверняка давно все выяснила относительно ритуала поведения гвардейцев, а потому эту часть визита можно было оставить на ее совести, не оглядываясь и не признавая присутствия за своей спиной сопровождающих лиц.
С первого взгляда дворец мог показаться пустым, если не считать небольших групп молодых гвардейцев, которые стояли вроде бы произвольно, но в то же время не оставляли без наблюдения ни единого уголка огромного зала. Едва приблизившись к ханскому подиуму, юноша тут же заметил расположившуюся вблизи него группу людей, которые даже не пытались скрыть собственные серьезные намерения. Все они имели одинаковые прически – длинные косы, – и у каждого на поясе красовался огромный кривой нож, символ вождя клана. Среди них Льешо сразу заметил Есутся, тот отвернулся, тщательно изображая безразличие. Впрочем, наблюдательный гость не упустил из виду, что внимание старого знакомца направлено к висящему на стене зеркалу. Так что роль актерской игры в политике понимали не только короли.
Ближе к подиуму на толстом пушистом ковре расположилась группа богато одетых мужчин и женщин. Их головные уборы отличались пышностью украшений, среди которых сразу привлекали взгляд драгоценные и полудрагоценные камни. Здесь сидели брат хана Мерген, а также шаман Болгай. Скорее всего они выступали в качестве советников. Карина оставила соплеменников и присоединилась к группе на ковре.
Мастера Дена не было видно нигде.
– Господин Чимбай-хан!
Льешо остановился у подножия подиума и склонил голову, как положено равному приветствовать равного. Он не проситель, а хан – не благодетель.
– Малыш-принц! – ответствовал хан со снисходительной улыбкой.
Тут же двадцать пять рук схватились за рукоятки двадцати пяти мечей, готовые потребовать кровавого отмщения за оскорбление. Гвардейцы хана словно зеркало повторили движение, но тут же замерли, когда властитель дал знак остановиться.
– Добро пожаловать, священный король Фибии, – задумавшись на долю секунды, изменил приветствие хан. – Прими гостеприимство моей семьи и позволь поздравить тебя с совершеннолетием!
Трудно было понять, хочет ли властитель сделать гостю комплимент или стремится оскорбить его. Возможно, проверка продолжалась. Однако экзамены бывают разные – это юноша хорошо понял, лежа на полу у мастера Марко в собственных нечистотах. Он никогда не позволял магу о чем-нибудь себя просить, но Чимбай-хан – совсем другое дело. Одного взгляда в сторону Каду оказалось достаточно, чтобы воительница поняла, чего от нее ждут. Не отводя глаз от своего короля, она обнажила меч, показывая, что личный телохранитель хана должен сделать то же самое.
Когда мечи вновь исчезли в ножнах, Чимбай-хан продолжал:
– Пусть твои советники сядут рядом с моими, а твои военачальники займут место возле моих вождей. Что же касается твоих охранников, то они вполне могут отдохнуть: в этом улусе никто не поднимет на тебя руки.
Льешо кивнул в знак согласия и направил братьев на ковер к советникам, а командиров – к вождям. Есугей внимательно, с осторожным интересом наблюдал за происходящим. Подобно человеку, принесшему к родному очагу запечатанную коробку неизвестного происхождения, он пытался решить, какую же угрозу эта коробка может в себе содержать.
Я неопасен, мысленно обратился к вождю Льешо. Он знал, что Есугей не может его услышать, так же как понимал и то, что это неправда. На самом деле юноша, словно тяжелый плащ, носил на своих плечах неприятности, несчастья и даже катастрофы, однако сейчас он решил простить хану сомнительные извинения в качестве компенсации за те опасности, которые он принес в улус Кубал.
На подиуме, крепко обняв Маленького Братца, сидел Таючит, с нетерпением ожидая, когда же наконец Льешо заговорит. С таким же интересом он наверняка слушал бы песни карлика или истории мастера Дена.
Я просто человек, подумал Льешо, мысленно обращаясь к наследнику, и с радостью поменялся бы с тобой местами, отдав все приключения за жизнь родителей и безопасность собственного дома.
Должно быть, чувства ярко отразились на лице гостя, и гарн-ский принц сумел разглядеть их в сдвинутых бровях и напряженной складке рта, поскольку любопытство его сменилось растерянностью и смущением.
Похожее на извинение легкое пожатие плеч, казалось, еще больше смутило юношу. Льешо словно хотел предупредить, что ни певцы, ни рассказчики никогда не говорят всей правды. Смелость – всего лишь инстинктивный ответ на отчаяние. Некоторые убегают, а другие оборачиваются к преследователю и скалят зубы, пытаясь его отпугнуть. Без подобного опыта жизнь может сложиться гораздо удачнее.
Впрочем, Таючит вряд ли смог бы поверить подобному объяснению, ведь он вырос на историях и военных тренировках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138