- Наша госпожа добра и милосердна. Она не желает смерти римским воинам и потому поручает мне передать наши условия, - воин остановился, будто эта недолгая речь утомила его.
Римляне молчали. Ничего хорошего от варваров они не ждали. Беспощадность восставших к пришельцам была общеизвестна.
- Великая госпожа, великая вещунья, сестра Богов, известная под именем Лиины, гадалки из терновой рощи (несоответствие этих наименований звучало почти издевательски), приказывает легионерам Рима передать все доспехи, щиты и оружие в руки ее воинов и оставаться в пределах Мертвого ущелья до тех пор, пока на это будет ее воля. Взамен, - Зефар повысил голос, словно желая перебить возможные возражения римлян, - милостивая госпожа клянется своим честным именем снабжать воинов Рима ячменным или черным хлебом по мере, принятой среди римлян, а также водой по потребности. На размышления вам милосердная госпожа наша дает время до завтрашнего утра, но если вы решите принять ее условия раньше, она не будет гневаться.
- Сложить оружие безо всяких гарантий?!
Зефар усмехнулся. Теперь, передав условия госпожи, он словно снял маску с лица, став самим собой:
- Неужели римляне слепы, как новорожденные щенки? Неужели они не видят, что иначе им не сохранить ни своих жизней, ни жизней своих воинов? Еще несколько часов, и если я не получу ответ, легионеры взбунтуются и в обмен на воду принесут мне не только свое оружие, но и ваши головы. Уж я-то постараюсь, чтобы наши условия знали все римляне еще до вашего возвращения.
- Варвар коварен!
- Если бы не воля госпожи, вы бы все передохли здесь. Лигиец! Еще вина. У римлян мозги пересохли, - кисловатое вино не обладало тонким вкусом, но прекрасно утоляло жажду, и потому пили его римляне с удовольствием.
То, что Зефар передает чужие слова, сомнений не вызывало. Сам бы он до переговоров с побежденными не унизился бы, предоставив им полную свободу умирать от жажды и резаться друг с другом за глоток воды.
- Мы, возможно, примем твои условия, Зефар, полководец гадалки из терновой рощи, но скажи, чем ты подтвердишь свои слова и честность намерений? Чем поручишься, что сдержишь свое слово и не оставишь умирать разоруженных римлян от голода и жажды?
- Слово госпожи, которое она никогда не нарушает, - лучшее ручательство. Или римлянин желает взять заложников?
- Да.
- Зря стараешься. Я не выдам тебе ни одного из своих воинов. И госпожа тоже. Я не желаю подвергать даже самой незначительной опасности доверившихся мне людей, если этого можно избежать.
- Однако когда твои воины выкрали наказанных…
- Это твои воины их выкрали. Я не рискнул бы ни единым человеком из-за предателя и беглого раба. У тебя способные люди, Германик. Предложи я им хоть какую-нибудь цену, они продали бы тогда и тебя. Как видишь, я поступил честно и взял лишь то, что считал своим по праву.
- Что вы сделали с похищенными? Казнили?
- Не римлянина. Его я вернул юной госпоже, правда, потом он опять бежал…
- От вашей госпожи?
Зефар вскочил, будто его подбросило. Лицо воина перекосилось. Стиснув пальцы так, что они побелели, он подавил вспышку ярости и сказал надменно:
- Римлянин оскорбил нашу госпожу, усомнившись в ее силе, но от госпожи невозможно укрыться, и римлянин увидит это своими глазами. Это говорю я, Зефар, а мое слово не хуже слова госпожи, - помолчав, он холодно спросил: - Я так понял: римляне не хотят принимать наши условия?
Германик, не отвечая, смотрел себе под ноги.
- Ступайте. Срок - до завтра.
- Погоди, Зефар. Мы принимаем условия. Каждый час уносит жизни наших воинов, и мы не можем тянуть еще один день.
- Вот это умные слова, - Зефар широко улыбнулся. - Плох тот командир, который не заботится о своей армии.
- Где вы будете принимать оружие?
- У троп. Ни один римлянин не должен приближаться к перевалу. Вода и хлеб готовы…
Стоя рядом с Зефаром, Германик наблюдал, как проходят длинной чередой мимо варваров его воины, бросают к их ногам свои латы, щиты, мечи, копья, как подходят к чанам, постоянно наполняемым прозрачной водой, погружают в воду фляги и пьют сами, окуная в воду изможденные лица. Набрав же воды, идут далее, берут с камней по два хлеба и спускаются вниз, в ущелье.
Один из легионеров нарушил этот порядок.
Крики его были слышны даже наверху.
Бедняга молил о глотке воды и клялся, что оружие у него украли свои же.
Соратники отталкивали его до тех пор, пока один из варваров, сжалившись, не дал ему напиться, но предупредил, чтобы тот больше не орал, а ждал, когда пройдут все. Тогда де он решит: позволить ли раззяве набрать воды и взять хлеб или прогнать прочь так. Обращаясь к Германику, Зефар сказал:
- Если таких будет много, я решу, что римляне не держат слово.
- Воровство оружия поощряли вы, - возразил ему римлянин.
- А почему мне было не поощрять его? - осклабился Зефар. -Я ведь знаю, что прежде, чем снять доспехи, снимают голову. Но не будем оскорблять друг друга подозрениями. Когда я сочту оружие и латы, я узнаю истину и, думаю, не буду огорчен недостачей. Сегодня пир. Я хочу, чтобы римлянин был там.
- Воля победителя - закон для побежденного.
Зефар засмеялся:
- Не грусти, парень, госпожа милостива. Не грусти. В темноте не трудно спутать одно ущелье с другим.
- Мне почему-то думается, что мы ничего не путали. Вы заранее узнали об измене и увели воинов по тропам еще до нашего прихода.
- Может быть, и так, - согласился Зефар. - Твои слова не оскорбляют мудрости великой госпожи, и потому я не стану спорить с тобой.
- Дозволь спросить.
- Спрашивай, спрашивай. Ты хочешь узнать о судьбе центурий, посланных тобой против великой госпожи?
- Да, ты проницателен.
- Не велика проницательность. Госпожа разделяет не только лагеря, но и армию. У нее есть свой отряд под предводительством молодого Овазия. В нем около тысячи воинов. Они-то и встретили легионеров.
- Я слышал, что вы оставили великой госпоже только триста воинов, но и тех она отпустила за добычей.
- Как отпустила, так и позвала, а Овазий оказался достаточно умен, чтобы из трехсот сделать тысячу. Мудрость госпожи также состоит и в умении выбирать людей, достойных доверия.
- А того молодого варвара она тоже к нам подослала?
- Нет, римлянин. Великая госпожа никого не учит подлости. Покойник Стафанион частенько повторял, что люди подлы и низки и что предатель найдется всегда. Грек считал себя очень умным, словами же этими он оправдывал собственное ничтожество. Госпожа тоже никогда не забывает о людских слабостях и поэтому была уверена, что если раздробить войско на отряды и остаться без надежной охраны, обязательно найдется подлец, который донесет вам эту весть, и вы не удержитесь и постараетесь покончить с ней одним ударом. Все очень просто, римлянин. Просто и мудро, ибо, говоря по совести, даже сейчас во всей нашей армии меньше воинов, нежели римлян в этой долине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Римляне молчали. Ничего хорошего от варваров они не ждали. Беспощадность восставших к пришельцам была общеизвестна.
- Великая госпожа, великая вещунья, сестра Богов, известная под именем Лиины, гадалки из терновой рощи (несоответствие этих наименований звучало почти издевательски), приказывает легионерам Рима передать все доспехи, щиты и оружие в руки ее воинов и оставаться в пределах Мертвого ущелья до тех пор, пока на это будет ее воля. Взамен, - Зефар повысил голос, словно желая перебить возможные возражения римлян, - милостивая госпожа клянется своим честным именем снабжать воинов Рима ячменным или черным хлебом по мере, принятой среди римлян, а также водой по потребности. На размышления вам милосердная госпожа наша дает время до завтрашнего утра, но если вы решите принять ее условия раньше, она не будет гневаться.
- Сложить оружие безо всяких гарантий?!
Зефар усмехнулся. Теперь, передав условия госпожи, он словно снял маску с лица, став самим собой:
- Неужели римляне слепы, как новорожденные щенки? Неужели они не видят, что иначе им не сохранить ни своих жизней, ни жизней своих воинов? Еще несколько часов, и если я не получу ответ, легионеры взбунтуются и в обмен на воду принесут мне не только свое оружие, но и ваши головы. Уж я-то постараюсь, чтобы наши условия знали все римляне еще до вашего возвращения.
- Варвар коварен!
- Если бы не воля госпожи, вы бы все передохли здесь. Лигиец! Еще вина. У римлян мозги пересохли, - кисловатое вино не обладало тонким вкусом, но прекрасно утоляло жажду, и потому пили его римляне с удовольствием.
То, что Зефар передает чужие слова, сомнений не вызывало. Сам бы он до переговоров с побежденными не унизился бы, предоставив им полную свободу умирать от жажды и резаться друг с другом за глоток воды.
- Мы, возможно, примем твои условия, Зефар, полководец гадалки из терновой рощи, но скажи, чем ты подтвердишь свои слова и честность намерений? Чем поручишься, что сдержишь свое слово и не оставишь умирать разоруженных римлян от голода и жажды?
- Слово госпожи, которое она никогда не нарушает, - лучшее ручательство. Или римлянин желает взять заложников?
- Да.
- Зря стараешься. Я не выдам тебе ни одного из своих воинов. И госпожа тоже. Я не желаю подвергать даже самой незначительной опасности доверившихся мне людей, если этого можно избежать.
- Однако когда твои воины выкрали наказанных…
- Это твои воины их выкрали. Я не рискнул бы ни единым человеком из-за предателя и беглого раба. У тебя способные люди, Германик. Предложи я им хоть какую-нибудь цену, они продали бы тогда и тебя. Как видишь, я поступил честно и взял лишь то, что считал своим по праву.
- Что вы сделали с похищенными? Казнили?
- Не римлянина. Его я вернул юной госпоже, правда, потом он опять бежал…
- От вашей госпожи?
Зефар вскочил, будто его подбросило. Лицо воина перекосилось. Стиснув пальцы так, что они побелели, он подавил вспышку ярости и сказал надменно:
- Римлянин оскорбил нашу госпожу, усомнившись в ее силе, но от госпожи невозможно укрыться, и римлянин увидит это своими глазами. Это говорю я, Зефар, а мое слово не хуже слова госпожи, - помолчав, он холодно спросил: - Я так понял: римляне не хотят принимать наши условия?
Германик, не отвечая, смотрел себе под ноги.
- Ступайте. Срок - до завтра.
- Погоди, Зефар. Мы принимаем условия. Каждый час уносит жизни наших воинов, и мы не можем тянуть еще один день.
- Вот это умные слова, - Зефар широко улыбнулся. - Плох тот командир, который не заботится о своей армии.
- Где вы будете принимать оружие?
- У троп. Ни один римлянин не должен приближаться к перевалу. Вода и хлеб готовы…
Стоя рядом с Зефаром, Германик наблюдал, как проходят длинной чередой мимо варваров его воины, бросают к их ногам свои латы, щиты, мечи, копья, как подходят к чанам, постоянно наполняемым прозрачной водой, погружают в воду фляги и пьют сами, окуная в воду изможденные лица. Набрав же воды, идут далее, берут с камней по два хлеба и спускаются вниз, в ущелье.
Один из легионеров нарушил этот порядок.
Крики его были слышны даже наверху.
Бедняга молил о глотке воды и клялся, что оружие у него украли свои же.
Соратники отталкивали его до тех пор, пока один из варваров, сжалившись, не дал ему напиться, но предупредил, чтобы тот больше не орал, а ждал, когда пройдут все. Тогда де он решит: позволить ли раззяве набрать воды и взять хлеб или прогнать прочь так. Обращаясь к Германику, Зефар сказал:
- Если таких будет много, я решу, что римляне не держат слово.
- Воровство оружия поощряли вы, - возразил ему римлянин.
- А почему мне было не поощрять его? - осклабился Зефар. -Я ведь знаю, что прежде, чем снять доспехи, снимают голову. Но не будем оскорблять друг друга подозрениями. Когда я сочту оружие и латы, я узнаю истину и, думаю, не буду огорчен недостачей. Сегодня пир. Я хочу, чтобы римлянин был там.
- Воля победителя - закон для побежденного.
Зефар засмеялся:
- Не грусти, парень, госпожа милостива. Не грусти. В темноте не трудно спутать одно ущелье с другим.
- Мне почему-то думается, что мы ничего не путали. Вы заранее узнали об измене и увели воинов по тропам еще до нашего прихода.
- Может быть, и так, - согласился Зефар. - Твои слова не оскорбляют мудрости великой госпожи, и потому я не стану спорить с тобой.
- Дозволь спросить.
- Спрашивай, спрашивай. Ты хочешь узнать о судьбе центурий, посланных тобой против великой госпожи?
- Да, ты проницателен.
- Не велика проницательность. Госпожа разделяет не только лагеря, но и армию. У нее есть свой отряд под предводительством молодого Овазия. В нем около тысячи воинов. Они-то и встретили легионеров.
- Я слышал, что вы оставили великой госпоже только триста воинов, но и тех она отпустила за добычей.
- Как отпустила, так и позвала, а Овазий оказался достаточно умен, чтобы из трехсот сделать тысячу. Мудрость госпожи также состоит и в умении выбирать людей, достойных доверия.
- А того молодого варвара она тоже к нам подослала?
- Нет, римлянин. Великая госпожа никого не учит подлости. Покойник Стафанион частенько повторял, что люди подлы и низки и что предатель найдется всегда. Грек считал себя очень умным, словами же этими он оправдывал собственное ничтожество. Госпожа тоже никогда не забывает о людских слабостях и поэтому была уверена, что если раздробить войско на отряды и остаться без надежной охраны, обязательно найдется подлец, который донесет вам эту весть, и вы не удержитесь и постараетесь покончить с ней одним ударом. Все очень просто, римлянин. Просто и мудро, ибо, говоря по совести, даже сейчас во всей нашей армии меньше воинов, нежели римлян в этой долине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47