Сделав несколько шагов, Овазий преклонил перед полководцем неприятелей колено, передал ему свиток.
Октавиан взял письмо, разорвал нить, но не развернул свиток, а спросил у поднявшегося воина:
- Здесь все, что твой Совет желает передать нам?
- Нет, - ответил Овазий. - К письму прилагаются дары, но вручить я их должен лишь после того, как в нашем присутствии вслух будет зачитано письмо. Кроме даров, я кое-что добавлю на словах, но опять-таки только после прочтения письма.
Октавиан пробежал текст глазами, усмехнулся:
- Варвар знает, что написано в письме?
- Я был на Совете, а под письмом, при желании, можно увидеть мое имя.
- Но я не вижу подарков и не слышу того, что ты должен доставить на словах.
- Мне приказано передать дары и пересказать слова только после того, как письмо будет прочитано вслух. Иначе твоим приближенным будет неясен смысл даров и слов, сказанных мной.
Октавиан передал свиток секретарю:
- Читай, Эвфорион.
- «Благородному Гаю Лицинию Октавиану, великому сыну великого Рима, по поручению Совета и от его имени Лиина, гадалка из терновой рощи, шлет горячий привет…»
- Девчонка?!
Лигиец отыскал взглядом воскликнувшего, сказал надменно:
- Гай Лициний Октавиан, вели замолчать этому беглому рабу, а если благородным римлянам что-то непонятно в письме Совета, я с великой радостью объясню им все, что их заинтересует.
- Объясни, - с недовольной гримасой позволил Октавиан.
- Лиина, благородный Гай Лициний Октавиан, - начал Лигиец, - родовое имя. По римским обычаям дочь носит имя отца, по обычаям земли, из которой родом госпожа, все женщины одного рода носят одинаковые имена. Вроде бы ничего непонятного. На земле существуют и более странные обычаи.
- Довольно, - перебил его Октавиан. - Мы все поняли. Продолжай, Эвфорион.
Эвфорион продолжил:
- «Во-первых, мы сообщаем, что пять легионов, посланных тобой на наше усмирение, мы задержали и намерены задерживать столько, сколько нам будет угодно. Слова наши подтвердит наш подарок», - секретарь остановился.
Овазий сделал знак одному из воинов с мешками, и тот вывернул под ноги Октавиану его содержимое. К ногам полководца выкатились две высохшие на солнце головы и богато украшенное оружие Германика.
- Эти люди, - заговорил Овазий, - брались провести твои легионы, Гай Лициний Октавиан. Они умерли, а головы их мы привезли тебе. Оружие ты узнаешь и без моих слов.
Разглядывая меч, поданный одним из телохранителей, Октавиан спросил:
- Почему тогда ваш Совет не прислал мне еще и голову Германика?
- Совет так и хотел поступить, - ответил Овазий. - Однако госпожа сказала, что снять голову - легко, приставить же - невозможно. Послушав ее, Совет решил послать оружие.
- Германик сдался сам и сдал свои легионы? Так надо понимать твои слова, варвар?
- Благородному Гаю Лицинию Октавиану нет нужды спрашивать меня. Он все слышал от беглого раба юной госпожи. А зная начало, нетрудно догадаться и о конце. Но вели твоему слуге продолжать. Подарки еще не кончились. Госпожа щедра к тебе. Октавиан с ненавистью посмотрел на посланца, махнул Эвфориону:
- Читай дальше.
- «Во-вторых, если благородный Гай Лициний Октавиан дорожит своей жизнью и жизнями людей, ему подчиненных, а также если он хочет обрести нашу милость, он должен запретить своим людям покидать пределы нашего города. Избегая пустых угроз, мы посылаем благородному Гаю Лицинию Октавиану дар, получив который, он поймет, сколь небезопасно пробуждать наш гнев, и сможет в полной мере оценить наши силу и власть. Пусть знает Гай Лициний Октавиан, благородный сын могучего Рима, что ни один чужеземец не будет ходить по нашей земле без нашего на то одобрения или соизволения». Все, - сказал секретарь. - Дальше идут подписи: Лиина, гадалка из терновой рощи, Урл, сын Диомеда, сына Абидоса, сына… и так далее чуть не до двенадцатого колена, Зефар, сын Менитида, Авес, сын…
- Хватит! Меня не удивляет то, что варвары ставят первым в своем списке имя безродной гадалки, меня удивляет, как у нас хватило терпения выслушать это наглое послание!
- Ты не видел второго дара, благородный Гай Лициний Октавиан, - Овазий сделал знак воинам.
Содержимое второго мешка покатилось Октавиану под ноги: шесть голов.
Воины у двери вытолкнули к креслу ободранного пленника, и воин-варвар, проведя его через толпу римлян, буквально швырнул несчастного к ногам Октавиана. В заключение Овазий вытащил из-за пояса измятый и надорванный свиток и уже безо всякого почтения протянул полководцу, добавив со вздохом:
- Письмо, к сожалению, порвано и помято, но, не вскрыв письма, нельзя узнать его содержания. Что же касается гонца, то он твой. Госпожа возвращает его тебе, - и, так как никто из римлян не поспешил взять возвращаемый свиток, Овазий с полнейшим безразличием уронил его на ковер, почти себе под ноги.
Новость остудила гнев Октавиана.
Варвары не на словах, а на деле перерезали нить, связующую его с Римом, и полководец ощутил холодок растерянности.
- Скажи, Овазий, сын Деифоба, - обратился он к послу, - более Совет ничего не велел мне передать?
- Нет.
- А на каких условиях ваш Совет предлагает нам начать переговоры о мире?
- Совет не обсуждал никаких условий мирных переговоров. Скорее всего потому, что римляне забыли попросить о них. Или не сочли нужным вежливо попросить.
Полководец вскочил:
- Варвар забыл, где он находится?!
- Помню. И потому ни разу не назвал тебя «римлянином», Гай Лициний Октавиан. Ты же, зная мое имя, только раз упомянул его, хотя, как ты мог убедиться, читая письмо, перед тобой муж, обличенный доверием, более того - участник Совета. Что же касается твоей угрозы, Гай Лициний Октавиан, то мы - воины, привыкшие смотреть в лицо смерти. Мы знали, куда едем и чем рискуем. Знай и ты, что наша гибель будет скоро отомщена. В нашем лагере римская голова - дешевый товар. Да и тебе с твоим единственным легионом вряд ли понравится жевать ремни в осажденном городе без малейшей надежды на помощь и спасение. Я сказал все!
Овазий хотел повернуться, но Октавиан поспешно остановил его, заговорив:
- Погоди, смелый воин, я ни словом не обмолвился ни о твоей смерти, ни о смерти воинов, сопровождающих тебя. Ты - посол и находишься под защитой законов Великого Рима. Если же я, по незнанию, нарушил ваши обычаи, слишком редко упоминая твое достойное имя, прошу простить меня…
- Если благородный Гай Лициний Октавиан заговорил об обычаях, - вступил в разговор Лигиец, - то он должен помнить, что во всем мире существует обычай возвращать беглых рабов их хозяевам. Разве вы не соблюдаете нормальных для цивилизованных людей обычаев? Разве вы совершенные дикари? И свет Великого Рима не озаряет вас?..
- Совет требует выдачи кого-то? - спокойно перебил Лигийца Октавиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47