побудьте в распоряжении Колесникова еще некоторое время, я сам за вами заеду в ментовку, все подробности при встрече…
Как тут откажешь человеку, спешащему позаботиться о твоем благополучии. Конечно, я дал согласие, предварительно уточнив настроение Олега. Так мы снова оказались в здании 127 отделения милиции, в кабинете начальника следственного отдела. Но были мы там недолго: ему же было необходимо работать, а мы просто ели его и всех посетителей нахально любопытными глазами. Особенно настойчиво и прицельно мы изучали посетительниц – тут у нас был свой весомый интерес. Колесников передал нам свой мобильник и проводил на первый этаж: там в знакомом нам «обезьяннике», под присмотром известного нам милиционера мы должны были провести некоторое время. Узилище – иначе тюрьма – оно и есть узилище, там всегда и всем кажется сыро и неуютно, тоскливо. Для начала мы с Олегом отзвонились дамам сердца и успокоили их относительного нашего затянувшегося задержания. Многократно мысленно и на словах мы расцеловали сладкие мордашки наших взволнованных девочек, пощекотали блудливыми словами специальные места. Осталось пообещать телефонировать моментально в случае малейших изменений обстановки. Прощались, почти обливаясь слезами! Затем мы подремали на сдвинутых стульях. Заботами Колесникова был организован скромный обед из трех блюд – нам его доставили прями «в номер». Мы с аппетитом все слопали, но добавки никто не предложил: видимо, в столовой милиции была напряженка, лишними продукты не оставались, ибо у ментов великолепный аппетит. За обед мы отказались платить принципиально!.. Зав кухней все переписала на счет Колесникова…
Часа через четыре явился Колесников: уже в дверях, мельком взглянув на выражение его лица, мы понял, что приключилось что-то экстраординарное. Заметил это и наш охранник. Он, несомненно, хорошо знал своего шефа и умел читать некоторые его мысли, минуя подробную беседу.
Колесников сел рядом на шаткий стульчик, и как-то сгорбившись чрезвычайно, углубившись в себя, просидел молча минут восемь – десять. Затем, что-то решив для себя абсолютно точное и достоверное, заговорил:
– Недавно стало известно, что сегодня, пока мы с вами катались по городу, да развлекались в Городском бюро судебно-медицинской экспертизы, погиб подполковник милиции Егоров Юрий Валентинович…
Нависла гробовая тишина: мы с Олегом молчали потому, что были потрясены и удивлены, Колесников и сержант милиционер молчали потому, что языки у них на некоторое время в жопу ушли. Трудно даже весьма подготовленному человеку осознать нелепость случившегося. Это при всем при том, что мы с Олегом были на глазах ментов весь день – с раннего утра. Наконец, Колесников понял окончательно, что необходимо быть откровенным на все сто процентов: от меня можно было получить помощь квалифицированного специалиста – судебно-медицинского эксперта, способного разбираться в сложной казуистике. Он заговорил мягче и примирительнее:
– Странным является то, что, по заявлению супруги, Егоров, оказывается, покончил жизнь самоубийством, будучи в нетрезвом состоянии. Но характер, метод, избранного для такой непростой акции воздействия, выглядит, по крайней мере, выходящим за пределы разумного и объяснимого с позиций нормальной логики. Подполковник полоснул себя большим охотничьим ножом по горлу…
Мы вытянули шеи, словно описавшиеся жирафы, только что повстречавшие королеву красоты Оксану Федорову. Новоиспеченный капитан милиции, шикарная молодая женщина с большими перспективами в карьере представилась нам в полной парадной форме, но вместо фуражки на королеве красовалась корона, вся обсыпанная бриллиантами величиной с куриное яйцо. Череп королевы был слишком великоватым, на мой вкус. Мы разделяли восторги жирафов! Сцена встречи происходила посреди субтропической саванны… Это – что-то!.. Как же ее не изнасиловали мрачные бедуины, постоянно шныряющие в здешних местах на арабских скакунах, страшно выносливых и не просящих воды сутками? Почему отпустила Оксану в свободное плаванье родная милиция, мать, любовник, покровитель? Что вообще творится на белом свете?…
Однако Колесников не прекращал нас удивлять – на этот случай у него в запасе была масса неожиданных признаний. В соседней квартире, оказывается, был обнаружен труп известного врача-психотерапевта, якобы праздновавшего в сугубо женской компании свой день рождения. Компания разошлась, а психотерапевт остался в одиночестве. Однако скоро его стал накрывать мрак помутнения рассудка. Доктор чувствовал себя все хуже и хуже. Через пару часов он впал в кому и благополучно ушел в мир иной. Предположительный диагноз: отравление неизвестным ядом…
Но самым потрясающим было то, что в числе членов той загадочной женской компании была жена Егорова, работавшая в местной поликлинике № 14. Имя и отчество той демонической женщины в данном случае для нас не имело большого значения. Но то, что правильнее для законного мужа и временного хахаля обходить ее стороной, было совершенно очевидно. Нам с Олегом никогда не доводилось осуществлять половой акт на плахе. Перспектива быть убитым через некоторое время или сразу же после оргазма, никогда не нависала над нашими головами подобно Дамоклову мечу. Со всей очевидностью кончик «кончика», а затем и нос зачесался у нас от ощущения пропущенного удовольствия… Надо же: кому-то везет – посылаются острые ощущения. А нас, истинных искателей приключений, судьба постоянно обносит благодеяниями…
Колесникову не хотелось подключаться к нашему стебу, он даже в сердцах назвал его «неуместным». Печаль начальника следственного отдела было понять: раскрывать убийство или самоубийство, или несчастный случай придется именно его отделу. Мы же иронизировали по поводу того, как накануне дурные милицейские головы выстроили целую систему поклепа относительно наших с Олегом бесшабашных персон. А вот теперь – все моментально прояснилось: тайные черные силы надо искать в других группировках. Если не добьешься удобоваримого результата, то строгие организационные выводы неминуемо лягут на погонные плечи!
Все мы хорошо понимали общий расклад. Его величество Закон ударил во все колокола. «Лишение жизни какого-либо человека в результате самостоятельного или опосредованного действия (физического, психического) или бездействия – при отягчающих обстоятельствах (часть 2 статьи 105 УК), или без таковых (часть 1 статьи 105 УК), или матерью новорожденного ребенка (статья 106 УК), или в состоянии аффекта и прочее…» Все это дифференцировать, обосновать и доказать порой бывает очень непросто. Иногда клубок противоречивых обстоятельств оказывается так туго затянутым, что распутывать его приходится годами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
Как тут откажешь человеку, спешащему позаботиться о твоем благополучии. Конечно, я дал согласие, предварительно уточнив настроение Олега. Так мы снова оказались в здании 127 отделения милиции, в кабинете начальника следственного отдела. Но были мы там недолго: ему же было необходимо работать, а мы просто ели его и всех посетителей нахально любопытными глазами. Особенно настойчиво и прицельно мы изучали посетительниц – тут у нас был свой весомый интерес. Колесников передал нам свой мобильник и проводил на первый этаж: там в знакомом нам «обезьяннике», под присмотром известного нам милиционера мы должны были провести некоторое время. Узилище – иначе тюрьма – оно и есть узилище, там всегда и всем кажется сыро и неуютно, тоскливо. Для начала мы с Олегом отзвонились дамам сердца и успокоили их относительного нашего затянувшегося задержания. Многократно мысленно и на словах мы расцеловали сладкие мордашки наших взволнованных девочек, пощекотали блудливыми словами специальные места. Осталось пообещать телефонировать моментально в случае малейших изменений обстановки. Прощались, почти обливаясь слезами! Затем мы подремали на сдвинутых стульях. Заботами Колесникова был организован скромный обед из трех блюд – нам его доставили прями «в номер». Мы с аппетитом все слопали, но добавки никто не предложил: видимо, в столовой милиции была напряженка, лишними продукты не оставались, ибо у ментов великолепный аппетит. За обед мы отказались платить принципиально!.. Зав кухней все переписала на счет Колесникова…
Часа через четыре явился Колесников: уже в дверях, мельком взглянув на выражение его лица, мы понял, что приключилось что-то экстраординарное. Заметил это и наш охранник. Он, несомненно, хорошо знал своего шефа и умел читать некоторые его мысли, минуя подробную беседу.
Колесников сел рядом на шаткий стульчик, и как-то сгорбившись чрезвычайно, углубившись в себя, просидел молча минут восемь – десять. Затем, что-то решив для себя абсолютно точное и достоверное, заговорил:
– Недавно стало известно, что сегодня, пока мы с вами катались по городу, да развлекались в Городском бюро судебно-медицинской экспертизы, погиб подполковник милиции Егоров Юрий Валентинович…
Нависла гробовая тишина: мы с Олегом молчали потому, что были потрясены и удивлены, Колесников и сержант милиционер молчали потому, что языки у них на некоторое время в жопу ушли. Трудно даже весьма подготовленному человеку осознать нелепость случившегося. Это при всем при том, что мы с Олегом были на глазах ментов весь день – с раннего утра. Наконец, Колесников понял окончательно, что необходимо быть откровенным на все сто процентов: от меня можно было получить помощь квалифицированного специалиста – судебно-медицинского эксперта, способного разбираться в сложной казуистике. Он заговорил мягче и примирительнее:
– Странным является то, что, по заявлению супруги, Егоров, оказывается, покончил жизнь самоубийством, будучи в нетрезвом состоянии. Но характер, метод, избранного для такой непростой акции воздействия, выглядит, по крайней мере, выходящим за пределы разумного и объяснимого с позиций нормальной логики. Подполковник полоснул себя большим охотничьим ножом по горлу…
Мы вытянули шеи, словно описавшиеся жирафы, только что повстречавшие королеву красоты Оксану Федорову. Новоиспеченный капитан милиции, шикарная молодая женщина с большими перспективами в карьере представилась нам в полной парадной форме, но вместо фуражки на королеве красовалась корона, вся обсыпанная бриллиантами величиной с куриное яйцо. Череп королевы был слишком великоватым, на мой вкус. Мы разделяли восторги жирафов! Сцена встречи происходила посреди субтропической саванны… Это – что-то!.. Как же ее не изнасиловали мрачные бедуины, постоянно шныряющие в здешних местах на арабских скакунах, страшно выносливых и не просящих воды сутками? Почему отпустила Оксану в свободное плаванье родная милиция, мать, любовник, покровитель? Что вообще творится на белом свете?…
Однако Колесников не прекращал нас удивлять – на этот случай у него в запасе была масса неожиданных признаний. В соседней квартире, оказывается, был обнаружен труп известного врача-психотерапевта, якобы праздновавшего в сугубо женской компании свой день рождения. Компания разошлась, а психотерапевт остался в одиночестве. Однако скоро его стал накрывать мрак помутнения рассудка. Доктор чувствовал себя все хуже и хуже. Через пару часов он впал в кому и благополучно ушел в мир иной. Предположительный диагноз: отравление неизвестным ядом…
Но самым потрясающим было то, что в числе членов той загадочной женской компании была жена Егорова, работавшая в местной поликлинике № 14. Имя и отчество той демонической женщины в данном случае для нас не имело большого значения. Но то, что правильнее для законного мужа и временного хахаля обходить ее стороной, было совершенно очевидно. Нам с Олегом никогда не доводилось осуществлять половой акт на плахе. Перспектива быть убитым через некоторое время или сразу же после оргазма, никогда не нависала над нашими головами подобно Дамоклову мечу. Со всей очевидностью кончик «кончика», а затем и нос зачесался у нас от ощущения пропущенного удовольствия… Надо же: кому-то везет – посылаются острые ощущения. А нас, истинных искателей приключений, судьба постоянно обносит благодеяниями…
Колесникову не хотелось подключаться к нашему стебу, он даже в сердцах назвал его «неуместным». Печаль начальника следственного отдела было понять: раскрывать убийство или самоубийство, или несчастный случай придется именно его отделу. Мы же иронизировали по поводу того, как накануне дурные милицейские головы выстроили целую систему поклепа относительно наших с Олегом бесшабашных персон. А вот теперь – все моментально прояснилось: тайные черные силы надо искать в других группировках. Если не добьешься удобоваримого результата, то строгие организационные выводы неминуемо лягут на погонные плечи!
Все мы хорошо понимали общий расклад. Его величество Закон ударил во все колокола. «Лишение жизни какого-либо человека в результате самостоятельного или опосредованного действия (физического, психического) или бездействия – при отягчающих обстоятельствах (часть 2 статьи 105 УК), или без таковых (часть 1 статьи 105 УК), или матерью новорожденного ребенка (статья 106 УК), или в состоянии аффекта и прочее…» Все это дифференцировать, обосновать и доказать порой бывает очень непросто. Иногда клубок противоречивых обстоятельств оказывается так туго затянутым, что распутывать его приходится годами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158