но
без этого понимания (полностью зависящего от их выведения, или дедукции) категории
совершенно бесполезны и представляют собой только убогий список названий без
объяснения и правил их Применения. Если бы что-нибудь подобное пришло на ум
древним, то, без сомнения, вся наука о чистом познании из разума, под именем
метафизики погубившая в течение веков не один ясный ум, дошла бы до нас в совершенно
ином виде и просветила бы человеческий рассудок, вместо того чтобы, как это было в
действительности, истощать его туманными и бесплодными умствованиями и сделать
негодным для подлинной науки.
Эта система категорий делает, с другой стороны, тематическим само изучение каждого
предмета чистого разума и служит достоверным наставлением или путеводной нитью,
указывающей, как и через какие акты необходимо проводить полное метафизическое
следование; эта система исчерпывает все моменты рассудка, под которые должно быть
подведено всякое другое понятие. Так получилась и таблица основоположений, в полноте
которой можно быть уверенным только благодаря системе категорий; и даже при
классификации понятий, выходящих за пределы физиологического применения рассудка
(см. "Критику чистого разума", стр. 344, а также стр. 415), может служить все та же
путеводная нить, которая образует замкнутый круг, так как необходимо проводить ее
всегда через одни и те же постоянные пункты, a priori определенные в человеческом
рассудке; этот круг не оставляет никакого сомнения в том, что предмет чистого понятия
рассудка или разума, если только он рассматривается философски и согласно априорным
основоположениям, может быть познан таким образом полностью. Более того, я не мог не
использовать эти направляющие воззрения (Leitung) для одной из отвлеченнейших
онтологических классификаций, а именно для многообразного различения понятий нечто
и ничто, и в соответствии с этим я составил сообразную с правилами и необходимую
таблицу (см. "Критику чистого разума", стр. 292).
Эта же система, как и всякая истинная система, основанная на всеобщем принципе,
приносит в высшей степени важную пользу еще тем, что она исключает все чужеродные
понятия, которые могли бы прокрасться между чистыми понятиями рассудка, и определяет
каждому познанию его место. Те понятия, которые я под названием рефлективных
понятий также объединил в таблицу, руководствуясь таблицей категорий, совершенно
произвольно и неправомерно смешиваются в онтологии с чистыми рассудочными
понятиями, хотя эти последние суть понятия связи и тем самым понятия самого объекта, а
те служат лишь для сравнения уже данных понятий и потому имеют совершенно иную
природу и применение; своей правильной классификацией ("Критика", стр. 260) я их
выделяю из этой смеси. Но еще очевиднее будет польза отдельной таблицы категорий,
если мы теперь отделим от тех рассудочных понятий таблицу трансцендентальных
понятий разума, имеющих совершенно иную природу и совершенно другое
происхождение (а потому должны иметь и другую форму); это столь необходимое
разграничение не было, однако, проведено ни в одной системе метафизики, где эти идеи
разума переплетались без разбора с рассудочными понятиями, как если бы они были
членами одной семьи; при отсутствии особой системы категорий никак нельзя было
избежать такого смешения.
{37}
ГЛАВНОГО ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО ВОПРОСА ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КАК ВОЗМОЖНА МЕТАФИЗИКА ВООБЩЕ?
40
Чистая математика и чистое естествознание для своей собственной надежности и
достоверности не нуждались бы в такой дедукции, которую мы до сих пор провели
относительно них, так как первая опирается на свою собственную очевидность, а второе
хотя и проистекает из чистых источников рассудка, тем не менее опирается на опыт и его
постоянное подтверждение (от этого свидетельства оно не может совершенно отказаться,
потому что при всей своей достоверности оно в качестве философии никогда не может
сравниться с математикой). Итак, обе науки нуждались в упомянутом исследовании не для
себя, а для другой науки, именно для метафизики.
Метафизика кроме понятий о природе, всегда находящих свое применение в опыте, имеет
еще дело с чистыми понятиями разума, которые никогда не даются ни в каком возможном
опыте, стало быть, с понятиями, объективная реальность которых (что они не просто
выдумки) не может быть подтверждена опытом, и с утверждениями, истину или ложность
которых нельзя обнаружить никаким опытом; и к тому же именно эта часть метафизики
составляет главную цель, для которой все остальное есть лишь средство, и, следовательно,
эта наука нуждается в нашей дедукции для себя самой. Итак, предложенный нами теперь
третий вопрос касается как бы ядра и сущности метафизики, а именно занятия разума
исключительно самим собой и знакомства с объектами, приобретаемого якобы
непосредственно от размышления над своими собственными понятиями, не нуждаясь для
этого в посредстве опыта и вообще не будучи в состоянии достигнуть такого познания из
опыта .
Разум никогда не удовлетворит себя, если не решит этого вопроса. Применение в опыте,
которым разум ограничивает чистый рассудок, не выполняет всего назначения разума.
Каждый отдельный опыт есть только часть всей сферы опыта, но само абсолютное целое
всего возможного опыта не есть опыт и тем не менее составляет проблему для разума, для
одного лишь представления о которой разуму требуются совершенно иные понятия, чем те
чистые рассудочные понятия, применение которых только имманентно, т. е. направлено
на опыт, поскольку он может быть дан; понятия же разума имеют в виду полноту, т. е.
собирательное единство всего возможного опыта; тем самым они вы-; ходят за пределы
всякого данного опыта и становятся , трансцендентными.
Таким образом, как рассудок нуждается для опыта ; в категориях, так разум содержит в себе
основание для идей, а под идеями я разумею необходимые понятия, предмет которых тем
не менее не может быть дан ни в каком опыте. Идеи так же лежат в природе разума, как
категории - в природе рассудка, и если эти идеи приводят к видимости, могущей легко
ввести в заблуждение, то эта видимость неизбежна, хотя и можно остеречься от того,
"чтобы она не сбила с пути". . Так как всякая видимость состоит в том, что субъективное
основание суждения принимается за объективное, то самопознание чистого разума в его
трансцендентном (запредельном) применении будет единственной гарантией от тех
заблуждений, в которые [впадает разум, когда он неверно понимает свое назначение и
трансцендентным образом переносит на объект сам по себе то, что касается лишь его
собственного субъекта и руководства им во всяком имманентном применении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
без этого понимания (полностью зависящего от их выведения, или дедукции) категории
совершенно бесполезны и представляют собой только убогий список названий без
объяснения и правил их Применения. Если бы что-нибудь подобное пришло на ум
древним, то, без сомнения, вся наука о чистом познании из разума, под именем
метафизики погубившая в течение веков не один ясный ум, дошла бы до нас в совершенно
ином виде и просветила бы человеческий рассудок, вместо того чтобы, как это было в
действительности, истощать его туманными и бесплодными умствованиями и сделать
негодным для подлинной науки.
Эта система категорий делает, с другой стороны, тематическим само изучение каждого
предмета чистого разума и служит достоверным наставлением или путеводной нитью,
указывающей, как и через какие акты необходимо проводить полное метафизическое
следование; эта система исчерпывает все моменты рассудка, под которые должно быть
подведено всякое другое понятие. Так получилась и таблица основоположений, в полноте
которой можно быть уверенным только благодаря системе категорий; и даже при
классификации понятий, выходящих за пределы физиологического применения рассудка
(см. "Критику чистого разума", стр. 344, а также стр. 415), может служить все та же
путеводная нить, которая образует замкнутый круг, так как необходимо проводить ее
всегда через одни и те же постоянные пункты, a priori определенные в человеческом
рассудке; этот круг не оставляет никакого сомнения в том, что предмет чистого понятия
рассудка или разума, если только он рассматривается философски и согласно априорным
основоположениям, может быть познан таким образом полностью. Более того, я не мог не
использовать эти направляющие воззрения (Leitung) для одной из отвлеченнейших
онтологических классификаций, а именно для многообразного различения понятий нечто
и ничто, и в соответствии с этим я составил сообразную с правилами и необходимую
таблицу (см. "Критику чистого разума", стр. 292).
Эта же система, как и всякая истинная система, основанная на всеобщем принципе,
приносит в высшей степени важную пользу еще тем, что она исключает все чужеродные
понятия, которые могли бы прокрасться между чистыми понятиями рассудка, и определяет
каждому познанию его место. Те понятия, которые я под названием рефлективных
понятий также объединил в таблицу, руководствуясь таблицей категорий, совершенно
произвольно и неправомерно смешиваются в онтологии с чистыми рассудочными
понятиями, хотя эти последние суть понятия связи и тем самым понятия самого объекта, а
те служат лишь для сравнения уже данных понятий и потому имеют совершенно иную
природу и применение; своей правильной классификацией ("Критика", стр. 260) я их
выделяю из этой смеси. Но еще очевиднее будет польза отдельной таблицы категорий,
если мы теперь отделим от тех рассудочных понятий таблицу трансцендентальных
понятий разума, имеющих совершенно иную природу и совершенно другое
происхождение (а потому должны иметь и другую форму); это столь необходимое
разграничение не было, однако, проведено ни в одной системе метафизики, где эти идеи
разума переплетались без разбора с рассудочными понятиями, как если бы они были
членами одной семьи; при отсутствии особой системы категорий никак нельзя было
избежать такого смешения.
{37}
ГЛАВНОГО ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО ВОПРОСА ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КАК ВОЗМОЖНА МЕТАФИЗИКА ВООБЩЕ?
40
Чистая математика и чистое естествознание для своей собственной надежности и
достоверности не нуждались бы в такой дедукции, которую мы до сих пор провели
относительно них, так как первая опирается на свою собственную очевидность, а второе
хотя и проистекает из чистых источников рассудка, тем не менее опирается на опыт и его
постоянное подтверждение (от этого свидетельства оно не может совершенно отказаться,
потому что при всей своей достоверности оно в качестве философии никогда не может
сравниться с математикой). Итак, обе науки нуждались в упомянутом исследовании не для
себя, а для другой науки, именно для метафизики.
Метафизика кроме понятий о природе, всегда находящих свое применение в опыте, имеет
еще дело с чистыми понятиями разума, которые никогда не даются ни в каком возможном
опыте, стало быть, с понятиями, объективная реальность которых (что они не просто
выдумки) не может быть подтверждена опытом, и с утверждениями, истину или ложность
которых нельзя обнаружить никаким опытом; и к тому же именно эта часть метафизики
составляет главную цель, для которой все остальное есть лишь средство, и, следовательно,
эта наука нуждается в нашей дедукции для себя самой. Итак, предложенный нами теперь
третий вопрос касается как бы ядра и сущности метафизики, а именно занятия разума
исключительно самим собой и знакомства с объектами, приобретаемого якобы
непосредственно от размышления над своими собственными понятиями, не нуждаясь для
этого в посредстве опыта и вообще не будучи в состоянии достигнуть такого познания из
опыта .
Разум никогда не удовлетворит себя, если не решит этого вопроса. Применение в опыте,
которым разум ограничивает чистый рассудок, не выполняет всего назначения разума.
Каждый отдельный опыт есть только часть всей сферы опыта, но само абсолютное целое
всего возможного опыта не есть опыт и тем не менее составляет проблему для разума, для
одного лишь представления о которой разуму требуются совершенно иные понятия, чем те
чистые рассудочные понятия, применение которых только имманентно, т. е. направлено
на опыт, поскольку он может быть дан; понятия же разума имеют в виду полноту, т. е.
собирательное единство всего возможного опыта; тем самым они вы-; ходят за пределы
всякого данного опыта и становятся , трансцендентными.
Таким образом, как рассудок нуждается для опыта ; в категориях, так разум содержит в себе
основание для идей, а под идеями я разумею необходимые понятия, предмет которых тем
не менее не может быть дан ни в каком опыте. Идеи так же лежат в природе разума, как
категории - в природе рассудка, и если эти идеи приводят к видимости, могущей легко
ввести в заблуждение, то эта видимость неизбежна, хотя и можно остеречься от того,
"чтобы она не сбила с пути". . Так как всякая видимость состоит в том, что субъективное
основание суждения принимается за объективное, то самопознание чистого разума в его
трансцендентном (запредельном) применении будет единственной гарантией от тех
заблуждений, в которые [впадает разум, когда он неверно понимает свое назначение и
трансцендентным образом переносит на объект сам по себе то, что касается лишь его
собственного субъекта и руководства им во всяком имманентном применении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39