Насколько он помнил обучающие
машины называли срок от недели до двух - именно столько времени нужно для
того, чтобы голосовой аппарат его жертвы восстановился и к ней вернулась
речь.
Но главное не это. Главное... Да, теперь уже нет никакого сомнения,
что за ним следят.
Логика подсказывала - такого не может быть. Но факты - вещь упрямая.
На его жизнь покушались уже дважды - невероятное событие для мира, где нет
преступности. И все же это случилось...
Модьюн мгновенно понял, куда должен отправиться в первую очередь,
чтобы проверить свои выводы.
Он быстро оделся и уже в три часа ночи входил в круглосуточно
открытую столовую. Вот и боковая дверь, через которую он якобы случайно
вышел во двор, где его уже поджидал вооруженный громила.
Теперь, задним числом, он понимал - что-то здесь не так. Секундное
замешательство, и... Модьюна осенило.
"Ведь это усилитель мысли направил меня к боковому выходу! -
догадался он. - На какой-то миг аппарат включился, и чье-то усиленное
внушение слегка подтолкнуло меня прямо к этой двери. А мне показалось, что
я руководствуюсь собственной волей; внушение было так ненавязчиво, так
совпадало с моими намерениями, что в окружающей суете я не сумел его
распознать".
Вероятно, четверо его товарищей подверглись такому же мысленному
нажиму и, повинуясь ему, прошли мимо, не заметив Модьюна. Как раз это не
представляло никаких затруднений. Люди-звери не способны замечать такие
тонкости.
Убедившись в правильности своих рассуждений, Модьюн сказал себе:
"Я напал на след, и он приведет меня в вычислительный центр, к тому,
кто в нем скрывается. Тогда-то я и узнаю, в чем тут дело".
Тогда у него еще не было ни малейшего предчувствия, с какой
невероятной проблемой ему предстоит столкнуться.
Стояла глубокая ночь. Только на востоке едва заметно начинало
светать.
Через главный вход Модьюн проник в вычислительный центр и оказался в
тускло освещенном зале. Металлические панели покрывали его стены почти на
всю высоту. Слышались какие-то слабые звуки - судя по всему, их
производили сами машины. Негромкий щелчок - и ячейка отделилась от своего
металлического улья; еще один щелчок - запасная ячейка встала на ее место.
Все это не имело никакого значения и не внушало беспокойства. Такой
порядок автоматически поддерживается вот уже несколько тысячелетий и,
скорее всего, сохранится до тех пор, пока на планете существует жизнь.
Мысль, ведущая его по следу, - вот что важно. Повинуясь ей, он
безошибочно открыл нужные двери, прошел по коридору, спустился по лестнице
- и, наконец, оказался у цели.
Перед ним стояла машина, обычный компьютер универсального типа,
спроектированный тысячелетия назад. Однако именно от него исходило
мысленное внушение, которое там, в столовой, подтолкнуло его к боковому
выходу.
Модьюн запоздало удивился - странно, что ему вообще позволили
беспрепятственно прийти сюда. Он ощущал, что его присутствие словно
порождает какое-то сопротивление. Поразительно, несмотря на свою
сверхчувствительную систему восприятия, он не мог составить более ясную
картину.
Ничего, сейчас он все узнает.
Модьюн обратился к машине и потребовал объяснений. Голос его гулким
эхом отразился от стен машинного зала. У него возникло ощущение, что уже
много веков живая речь не нарушала тишину этих помещений.
Последовала отчетливая пауза. Уже одно это было странно - ведь
компьютеры всегда отвечают без промедления.
- Согласно полученной инструкции сообщаю, - произнес компьютер, -
нунулийский правитель Земли удостоит вас личной беседы, как только он/оно
прибудет в данное помещение, что займет у него около минуты.
У Модьюна было целых шестьдесят неторопливо бегущих секунд, чтобы
обдумать смысл сказанного. И поскольку он полностью контролировал свой
разум, у него не возникло другой реакции, кроме ощущения - случилось нечто
неожиданное.
Минута истекла. Где-то открылась невидимая дверь.
6
Всего несколько секунд Модьюну казалось, что существо, вышедшее из-за
нагромождения машин и металлических блоков, похож на человека. Оно было
двуногое и двурукое, и в повадке его чувствовалось что-то человеческое.
Нечто похожее на одежду скрывало его тело, на голове возвышался какой-то
непонятный сине-зеленый убор, руки обтягивали перчатки странного плетения
в синюю полоску.
Мгновение - и кажущееся сходство рассеялось.
Модьюн понял: перед ним инопланетянин. То, что он принял за головной
убор, оказалось массой мелких щупальцев, покрывавших верхнюю часть головы.
Лицо - абсолютно плоское и блестящее, словно стекло. А то, что выглядело
как одежда, на самом деле - серовато-зеленая кожа, местами отливающая
синевой.
Сам Модьюн никогда не видел нунулийцев, но, восстановив в памяти
материалы, которые он просматривал в период обучения, понял, что перед ним
представитель инопланетной расы, впервые высадившейся на Землю около пяти
тысячелетий назад.
Инопланетянин остановился. Теперь он стоял лицом к лицу с Модьюном.
Ростом он был не больше ста восьмидесяти сантиметров и выглядел довольно
тщедушно. Землянин возвышался над ним на добрых две головы.
И все же Модьюн ощущал себя в роли просителя.
- Каковы ваши намерения? - спросил он.
Руки и плечи нунулийца поднялись вверх - он удивительно точно
воспроизвел человеческий жест - как бы пожал плечами.
- Все уже сделано, - сказал он. - Больше ничего не требуется. Планета
захвачена нами.
Голос у него был мягкий, но совсем не женственный. Он говорил на
универсальном языке Земли совершенно чисто, без акцента. Может быть, с
легчайшим намеком на акцент, который мог свободно сойти за местный вариант
произношения.
Модьюн попытался разобраться в ситуации.
- Как вы собираетесь поступить со мной и другими людьми? - спросил
он.
- Никак, - последовал ответ. Что вы можете нам противопоставить?
- Нашу систему мыслеуправления, - сказал Модьюн.
- И сколько же вас осталось?
- Около тысячи, - неохотно признался Модьюн. На мгновение - всего на
одно мгновение - его самого поразила малочисленность людей.
- Когда мы впервые высадились здесь, - сказал нунулиец, - на Земле
было почти четыре миллиарда людей. Тогда вы действительно могли
представлять для нас опасность. А теперь - мы готовы предоставить вам
полную свободу действий... вплоть до сопротивления. Только зачем
сопротивляться, если мы вас ни в чем не ущемляем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
машины называли срок от недели до двух - именно столько времени нужно для
того, чтобы голосовой аппарат его жертвы восстановился и к ней вернулась
речь.
Но главное не это. Главное... Да, теперь уже нет никакого сомнения,
что за ним следят.
Логика подсказывала - такого не может быть. Но факты - вещь упрямая.
На его жизнь покушались уже дважды - невероятное событие для мира, где нет
преступности. И все же это случилось...
Модьюн мгновенно понял, куда должен отправиться в первую очередь,
чтобы проверить свои выводы.
Он быстро оделся и уже в три часа ночи входил в круглосуточно
открытую столовую. Вот и боковая дверь, через которую он якобы случайно
вышел во двор, где его уже поджидал вооруженный громила.
Теперь, задним числом, он понимал - что-то здесь не так. Секундное
замешательство, и... Модьюна осенило.
"Ведь это усилитель мысли направил меня к боковому выходу! -
догадался он. - На какой-то миг аппарат включился, и чье-то усиленное
внушение слегка подтолкнуло меня прямо к этой двери. А мне показалось, что
я руководствуюсь собственной волей; внушение было так ненавязчиво, так
совпадало с моими намерениями, что в окружающей суете я не сумел его
распознать".
Вероятно, четверо его товарищей подверглись такому же мысленному
нажиму и, повинуясь ему, прошли мимо, не заметив Модьюна. Как раз это не
представляло никаких затруднений. Люди-звери не способны замечать такие
тонкости.
Убедившись в правильности своих рассуждений, Модьюн сказал себе:
"Я напал на след, и он приведет меня в вычислительный центр, к тому,
кто в нем скрывается. Тогда-то я и узнаю, в чем тут дело".
Тогда у него еще не было ни малейшего предчувствия, с какой
невероятной проблемой ему предстоит столкнуться.
Стояла глубокая ночь. Только на востоке едва заметно начинало
светать.
Через главный вход Модьюн проник в вычислительный центр и оказался в
тускло освещенном зале. Металлические панели покрывали его стены почти на
всю высоту. Слышались какие-то слабые звуки - судя по всему, их
производили сами машины. Негромкий щелчок - и ячейка отделилась от своего
металлического улья; еще один щелчок - запасная ячейка встала на ее место.
Все это не имело никакого значения и не внушало беспокойства. Такой
порядок автоматически поддерживается вот уже несколько тысячелетий и,
скорее всего, сохранится до тех пор, пока на планете существует жизнь.
Мысль, ведущая его по следу, - вот что важно. Повинуясь ей, он
безошибочно открыл нужные двери, прошел по коридору, спустился по лестнице
- и, наконец, оказался у цели.
Перед ним стояла машина, обычный компьютер универсального типа,
спроектированный тысячелетия назад. Однако именно от него исходило
мысленное внушение, которое там, в столовой, подтолкнуло его к боковому
выходу.
Модьюн запоздало удивился - странно, что ему вообще позволили
беспрепятственно прийти сюда. Он ощущал, что его присутствие словно
порождает какое-то сопротивление. Поразительно, несмотря на свою
сверхчувствительную систему восприятия, он не мог составить более ясную
картину.
Ничего, сейчас он все узнает.
Модьюн обратился к машине и потребовал объяснений. Голос его гулким
эхом отразился от стен машинного зала. У него возникло ощущение, что уже
много веков живая речь не нарушала тишину этих помещений.
Последовала отчетливая пауза. Уже одно это было странно - ведь
компьютеры всегда отвечают без промедления.
- Согласно полученной инструкции сообщаю, - произнес компьютер, -
нунулийский правитель Земли удостоит вас личной беседы, как только он/оно
прибудет в данное помещение, что займет у него около минуты.
У Модьюна было целых шестьдесят неторопливо бегущих секунд, чтобы
обдумать смысл сказанного. И поскольку он полностью контролировал свой
разум, у него не возникло другой реакции, кроме ощущения - случилось нечто
неожиданное.
Минута истекла. Где-то открылась невидимая дверь.
6
Всего несколько секунд Модьюну казалось, что существо, вышедшее из-за
нагромождения машин и металлических блоков, похож на человека. Оно было
двуногое и двурукое, и в повадке его чувствовалось что-то человеческое.
Нечто похожее на одежду скрывало его тело, на голове возвышался какой-то
непонятный сине-зеленый убор, руки обтягивали перчатки странного плетения
в синюю полоску.
Мгновение - и кажущееся сходство рассеялось.
Модьюн понял: перед ним инопланетянин. То, что он принял за головной
убор, оказалось массой мелких щупальцев, покрывавших верхнюю часть головы.
Лицо - абсолютно плоское и блестящее, словно стекло. А то, что выглядело
как одежда, на самом деле - серовато-зеленая кожа, местами отливающая
синевой.
Сам Модьюн никогда не видел нунулийцев, но, восстановив в памяти
материалы, которые он просматривал в период обучения, понял, что перед ним
представитель инопланетной расы, впервые высадившейся на Землю около пяти
тысячелетий назад.
Инопланетянин остановился. Теперь он стоял лицом к лицу с Модьюном.
Ростом он был не больше ста восьмидесяти сантиметров и выглядел довольно
тщедушно. Землянин возвышался над ним на добрых две головы.
И все же Модьюн ощущал себя в роли просителя.
- Каковы ваши намерения? - спросил он.
Руки и плечи нунулийца поднялись вверх - он удивительно точно
воспроизвел человеческий жест - как бы пожал плечами.
- Все уже сделано, - сказал он. - Больше ничего не требуется. Планета
захвачена нами.
Голос у него был мягкий, но совсем не женственный. Он говорил на
универсальном языке Земли совершенно чисто, без акцента. Может быть, с
легчайшим намеком на акцент, который мог свободно сойти за местный вариант
произношения.
Модьюн попытался разобраться в ситуации.
- Как вы собираетесь поступить со мной и другими людьми? - спросил
он.
- Никак, - последовал ответ. Что вы можете нам противопоставить?
- Нашу систему мыслеуправления, - сказал Модьюн.
- И сколько же вас осталось?
- Около тысячи, - неохотно признался Модьюн. На мгновение - всего на
одно мгновение - его самого поразила малочисленность людей.
- Когда мы впервые высадились здесь, - сказал нунулиец, - на Земле
было почти четыре миллиарда людей. Тогда вы действительно могли
представлять для нас опасность. А теперь - мы готовы предоставить вам
полную свободу действий... вплоть до сопротивления. Только зачем
сопротивляться, если мы вас ни в чем не ущемляем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48