- По моему приказу стреляйте прямой наводкой! И чтоб ни одно ядро не пролетело мимо! Покажем этому сукину сыну, где раки зимуют! Что скажете, ребята?
На пушечной палубе грянуло дикое «ура». Рот, не сводя глаз с приближающегося корабля, вытащил свою шпагу и прикрепил стропку к запястью. Это была не та посеребренная шпага, которую он приобрел в Портсмуте в день, когда был произведен в чин и получил под свою команду корабль, - шпага, острие которой устремлено было на него во время вынесения приговора военно-полевого суда. Ту он сломал и выбросил за борт. А эту шпагу подарил ему Вир, «в ознаменование нового начала», как он сам выразился. Это был прекрасный клинок, идеально отбалансированный и, казалось, созданный специально ему по руке. Думая о том, что очень скоро, возможно, придется испытать крепость этого клинка, Рот поднял его над головой.
Вир, наведя подзорную трубу на шканцы противника, без труда обнаружил фигуру капитана. Толстоногий, толсторукий, могучего сложения, с грудью колесом, с подзорной трубой, прижатой к глазу, Проповедник стоял и, в свою очередь, рассматривал его.
Ах черт, подумал Вир, и губы его мрачно сжались. Похоже, он неверно оценил своего противника. Или же рассказы об атамане контрабандистов слишком его романтизировали. Проповедник, кажется, не проявлял желания избежать кровопролития, напротив, имел вид человека, который готовится ввязаться в бой. Легко можно было представить себе, какая суета сейчас царит на пушечной палубе «Сокола», где матросы поспешно откатывают назад пушки, установленные по левому борту, перетаскивают их на правый. Вот уже шероховатое рыло пушки высунулось из одного порта, из второго... Команда «Сокола» отчаянно спешила приготовиться к встрече с «Ласточкой», идущей прямо на них.
У Вира появилось сильное подозрение, что он обрек Рота и остальных на верную смерть. Но не успел он это подумать, как подзорная труба капитана пиратского судна переместилась чуть-чуть и замерла, направленная теперь на некий новый объект.
- По моему сигналу, ребята! Цельтесь повыше! - закричал Рот, когда между сходящимися судами оставалось всего два кабельтовых.
Шпага Рота дрогнула, готовясь опуститься. «Спокойно, - подумал он, не сводя глаз со стремительно надвигающегося прямо на них бушприта «Сокола». - Спокойно. Ну а вот теперь...»
- Постой! - Рука Вира вцепилась в его локоть. - Смотри! Они сигналят.
- «Отступаю! Выхожу из боя!»
- Ад и преисподняя! - проворчал Рот, засовывая свою шпагу в ножны. - А любит этот Проповедник подпустить драматизма. Дотянул до последнего момента. Еще чуть-чуть, и было бы поздно. И я мог бы поклясться, что он твердо решил потопить нас. Что, черт возьми, заставило его передумать?
- Он что-то увидел, - проговорил Вир, повернулся посмотреть, что там у него за спиной, да так и замер. - Похоже, наш Проповедник истинный джентльмен, - заметил он мрачно, не сводя глаз с тоненькой фигурки, стоявшей на планшире, где ей решительно нечего было делать. - И стрелять в женщин ему отвратительно.
- Ну, в таком случае он парень что надо, милорд, - ухмыльнулся Рот.
А леди Вир, заметившая, что две пары мужских глаз устремлены на нее, повернулась и сбежала вниз по трапу.
- Моряки - народ суеверный, - заметил Вир серьезно, когда они, много позже, сидели в своей каюте. - Когда ты появилась на палубе в этом наряде, словно призрак моей матери, убийство которой совершилось десять лет назад на глазах у Проповедника, то он, верно, решил, что гнев Господень настиг его.
- Можно сказать, что ваше появление решило все, миледи, - добавил Рот, стоявший поодаль, упираясь широким плечом в переборку. - До того он был совершенно уверен, что и переданная ему просьба о встрече, и внезапное появление «Ласточки» у побережья означают только одно: что его хотят заманить в ловушку. Он собирался расстрелять нас и потопить, потому что боялся преследований человека, который, по его убеждению, как никто, желает его смерти.
- Да, наверное, вы правы, Калеб, - проговорила Констанс, которая совсем недавно хозяйкой сидела во главе стола, принимая Яго Грина как почетного гостя. - Наверное, это тяжким бременем лежало у него на совести - то, что он был принужден присутствовать при таком страшном преступлении, будучи не в силах помешать убийцам. Во все время трапезы он глаз с меня не сводил. Впрочем, как знать, может, столь пристальный интерес нашего гостя вызвало вот это? - И она коснулась бриллиантов на своей шее. - Ведь он продолжает проказничать в духе своего прежнего хозяина, этого самого Джона Катлера, совершавшего налеты и на английское, и на французское побережье. И своих сомнительных проделок с контрабандой он не оставил.
- Да наверняка и пиратствует понемножку. - Вир, до того смотревший в окно каюты на залитое лунным светом море, почти, успокоившееся после недавнего шторма, повернулся к ним. - Проповедник отнюдь не святой. Осмелюсь, однако, предположить, что к этому колье он ни за что бы не прикоснулся, даже если б ты сама предложила ему взять его, даже если б камни в нем были настоящие, а не стекляшки. Потому что когда он в последний раз видел настоящее колье, оно украшало шею моей матери - до того, как Катлер сорвал с нее эти драгоценности.
- О Господи, - выдохнула Констанс, и лицо ее побледнело. Так значит, Вир рассчитывал, что она обнаружит эти украшения. Боже, он хотел их увидеть на дочери Блейдсдейла! Она торопливо расстегнула колье и протянула его Виру, пытливо вглядываясь в его лицо. - Так это ты положил драгоценности в мой сундук, Вир. Но зачем? Чего ты хотел этим добиться?
- Очевидно, именно того, чего и добился, - ответил Вир, принимая у нее колье и небрежно бросая его на стол. - Хотя если честно, то я не собирался просить тебя надевать их ради Проповедника. - Невеселая улыбка скользнула по его губам, когда он увидел глаза Констанс. - Но волею случая ты принарядилась как нельзя лучше для своей роли. Ведь само твое явление на палубе заставило Грина подтвердить то, что мы знали, но не наверное. Отнюдь не кораблекрушение привело к смерти моих родителей. Я навсегда в долгу перед тобой за это, моя прекрасная Констанс. Сердце в груди Констанс подпрыгнуло, и она посмотрела на Вира долгим вопросительным взглядом. «А ведь он сказал это серьезно, - подумала она. - Тут не может быть ошибки». И в одно мгновение обида ее прошла.
- Жаль, конечно, что Грин не смог нам сообщить, кто же навел Катлера на добычу, - задумчиво проговорил Рот, о котором Вир и Констанс почти забыли. - Ведь он ни разу не упомянул ни Блейдсдейла, ни Лэндфорда.
- Да, и золото! - вспомнила Констанс. - Если этот набожный пират говорил правду, то никакого золота они на борту яхты тогда не обнаружили.
- Ну как они могли его обнаружить? - отозвался Вир. - Золото по-прежнему оставалось во Франции, там, где мой дед, граф де Моро, спрятал его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
На пушечной палубе грянуло дикое «ура». Рот, не сводя глаз с приближающегося корабля, вытащил свою шпагу и прикрепил стропку к запястью. Это была не та посеребренная шпага, которую он приобрел в Портсмуте в день, когда был произведен в чин и получил под свою команду корабль, - шпага, острие которой устремлено было на него во время вынесения приговора военно-полевого суда. Ту он сломал и выбросил за борт. А эту шпагу подарил ему Вир, «в ознаменование нового начала», как он сам выразился. Это был прекрасный клинок, идеально отбалансированный и, казалось, созданный специально ему по руке. Думая о том, что очень скоро, возможно, придется испытать крепость этого клинка, Рот поднял его над головой.
Вир, наведя подзорную трубу на шканцы противника, без труда обнаружил фигуру капитана. Толстоногий, толсторукий, могучего сложения, с грудью колесом, с подзорной трубой, прижатой к глазу, Проповедник стоял и, в свою очередь, рассматривал его.
Ах черт, подумал Вир, и губы его мрачно сжались. Похоже, он неверно оценил своего противника. Или же рассказы об атамане контрабандистов слишком его романтизировали. Проповедник, кажется, не проявлял желания избежать кровопролития, напротив, имел вид человека, который готовится ввязаться в бой. Легко можно было представить себе, какая суета сейчас царит на пушечной палубе «Сокола», где матросы поспешно откатывают назад пушки, установленные по левому борту, перетаскивают их на правый. Вот уже шероховатое рыло пушки высунулось из одного порта, из второго... Команда «Сокола» отчаянно спешила приготовиться к встрече с «Ласточкой», идущей прямо на них.
У Вира появилось сильное подозрение, что он обрек Рота и остальных на верную смерть. Но не успел он это подумать, как подзорная труба капитана пиратского судна переместилась чуть-чуть и замерла, направленная теперь на некий новый объект.
- По моему сигналу, ребята! Цельтесь повыше! - закричал Рот, когда между сходящимися судами оставалось всего два кабельтовых.
Шпага Рота дрогнула, готовясь опуститься. «Спокойно, - подумал он, не сводя глаз со стремительно надвигающегося прямо на них бушприта «Сокола». - Спокойно. Ну а вот теперь...»
- Постой! - Рука Вира вцепилась в его локоть. - Смотри! Они сигналят.
- «Отступаю! Выхожу из боя!»
- Ад и преисподняя! - проворчал Рот, засовывая свою шпагу в ножны. - А любит этот Проповедник подпустить драматизма. Дотянул до последнего момента. Еще чуть-чуть, и было бы поздно. И я мог бы поклясться, что он твердо решил потопить нас. Что, черт возьми, заставило его передумать?
- Он что-то увидел, - проговорил Вир, повернулся посмотреть, что там у него за спиной, да так и замер. - Похоже, наш Проповедник истинный джентльмен, - заметил он мрачно, не сводя глаз с тоненькой фигурки, стоявшей на планшире, где ей решительно нечего было делать. - И стрелять в женщин ему отвратительно.
- Ну, в таком случае он парень что надо, милорд, - ухмыльнулся Рот.
А леди Вир, заметившая, что две пары мужских глаз устремлены на нее, повернулась и сбежала вниз по трапу.
- Моряки - народ суеверный, - заметил Вир серьезно, когда они, много позже, сидели в своей каюте. - Когда ты появилась на палубе в этом наряде, словно призрак моей матери, убийство которой совершилось десять лет назад на глазах у Проповедника, то он, верно, решил, что гнев Господень настиг его.
- Можно сказать, что ваше появление решило все, миледи, - добавил Рот, стоявший поодаль, упираясь широким плечом в переборку. - До того он был совершенно уверен, что и переданная ему просьба о встрече, и внезапное появление «Ласточки» у побережья означают только одно: что его хотят заманить в ловушку. Он собирался расстрелять нас и потопить, потому что боялся преследований человека, который, по его убеждению, как никто, желает его смерти.
- Да, наверное, вы правы, Калеб, - проговорила Констанс, которая совсем недавно хозяйкой сидела во главе стола, принимая Яго Грина как почетного гостя. - Наверное, это тяжким бременем лежало у него на совести - то, что он был принужден присутствовать при таком страшном преступлении, будучи не в силах помешать убийцам. Во все время трапезы он глаз с меня не сводил. Впрочем, как знать, может, столь пристальный интерес нашего гостя вызвало вот это? - И она коснулась бриллиантов на своей шее. - Ведь он продолжает проказничать в духе своего прежнего хозяина, этого самого Джона Катлера, совершавшего налеты и на английское, и на французское побережье. И своих сомнительных проделок с контрабандой он не оставил.
- Да наверняка и пиратствует понемножку. - Вир, до того смотревший в окно каюты на залитое лунным светом море, почти, успокоившееся после недавнего шторма, повернулся к ним. - Проповедник отнюдь не святой. Осмелюсь, однако, предположить, что к этому колье он ни за что бы не прикоснулся, даже если б ты сама предложила ему взять его, даже если б камни в нем были настоящие, а не стекляшки. Потому что когда он в последний раз видел настоящее колье, оно украшало шею моей матери - до того, как Катлер сорвал с нее эти драгоценности.
- О Господи, - выдохнула Констанс, и лицо ее побледнело. Так значит, Вир рассчитывал, что она обнаружит эти украшения. Боже, он хотел их увидеть на дочери Блейдсдейла! Она торопливо расстегнула колье и протянула его Виру, пытливо вглядываясь в его лицо. - Так это ты положил драгоценности в мой сундук, Вир. Но зачем? Чего ты хотел этим добиться?
- Очевидно, именно того, чего и добился, - ответил Вир, принимая у нее колье и небрежно бросая его на стол. - Хотя если честно, то я не собирался просить тебя надевать их ради Проповедника. - Невеселая улыбка скользнула по его губам, когда он увидел глаза Констанс. - Но волею случая ты принарядилась как нельзя лучше для своей роли. Ведь само твое явление на палубе заставило Грина подтвердить то, что мы знали, но не наверное. Отнюдь не кораблекрушение привело к смерти моих родителей. Я навсегда в долгу перед тобой за это, моя прекрасная Констанс. Сердце в груди Констанс подпрыгнуло, и она посмотрела на Вира долгим вопросительным взглядом. «А ведь он сказал это серьезно, - подумала она. - Тут не может быть ошибки». И в одно мгновение обида ее прошла.
- Жаль, конечно, что Грин не смог нам сообщить, кто же навел Катлера на добычу, - задумчиво проговорил Рот, о котором Вир и Констанс почти забыли. - Ведь он ни разу не упомянул ни Блейдсдейла, ни Лэндфорда.
- Да, и золото! - вспомнила Констанс. - Если этот набожный пират говорил правду, то никакого золота они на борту яхты тогда не обнаружили.
- Ну как они могли его обнаружить? - отозвался Вир. - Золото по-прежнему оставалось во Франции, там, где мой дед, граф де Моро, спрятал его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83