Только не в нее, а в вас…
В трубке послышался легкий насмешливый свист. А затем девушка сказала нарочно строгим голосом:
— Во-первых, учащийся Русаков, неправильно говорить «я влюбленный в нее». Надо — «я влюблен». Во-вторых, никогда не следует бросаться такими словами, даже шутки ради. Или вы походя говорите это каждой девушке в первые же дни знакомства? Рядом с вашей тройкой я ставлю двойку… За поведение. Нехорошо!
Анатолий молчал.
— Алло, Толя, алло! — слышался Ликин голос.—
Да откликнитесь, обиженный!
— Двойку я принимаю. А вот насчет девушек, которым я в первые же дни знакомства объясняюсь в любви… Ладно, точка! Будем считать, что я неудачно шучу. Ну, а теперь мои экзамены позади и вы избавились от скучного сидения за учебниками с каким-то Русаковым и от его дурацких и неграмотных шуток.
— Это неправда, Толя! — горячо возразила Лика. — И вы это знаете, поэтому вы не имеете права так говорить. Я очень, очень по-дружески отношусь к вам. Даже с мамой из-за вас ссорилась. Поэтому не надо портить наших дружеских отношений ни подозрениями, ни лишними словами. А сейчас я очень рада за вас, очень! С учебой теперь все будет в порядке. А как с работой? Колин автозавод или Юрин гараж?
Анатолий молчал, взволнованно перекладывая трубку из одной руки в другую. Влюблен ли он в Лику? Конечно! Она замечательная! Но если это ее обижает…
— Эх, Лика! Если бы от моего выбора зависело где работать! Это же задача с десятью неизвестными. Да, я мечтаю стать автоинженером, конструировать и строить новые автомобили. Самое желанное — попасть на автозавод. Там и вечерний техникум, и заочный институт, и народ замечательный. Но устроиться на этом заводе почти невозможно: огромный наплыв желающих. А принимают туда с превеликим отбором. Почитают мою автобиографию и сразу «от ворот поворот»… Не заслужил, мол, еще работать на таком передовом, можно сказать, гвардейском заводе. А Коля все еще выясняет… И, откровенно сказать, не уверен, справлюсь ли я с двумя делами: и отлично работать, и отлично учиться. А «отлично»— это единственное, чем может человек с «прошлым» завоевать доверие людей.
— Значит, нас мнительность одолела, робость? — насмешливо спросила Лика.
— Какая к черту робость' — рассердился Анатолий. — Просто не очень верю в успех Кол иных хлопот, да и дело это затяжное. Пока буду ждать, и Юрин гараж прозеваю. Да и там задача со многими неизвестными: работать за городом могу, а вот жить за городом, как предложил вначале Юра, не имею права из-за мамы. Правда, он обещал устроить меня при московском гараже. Посмотрим… На крайний случай — могу подрабатывать игрой на баяне в клубах.
— Вы играете? Вот не думала… Играть танцы в клубах и на вечеринках — это, конечно, не дело, несерьезно. А вот мне вы как-нибудь сыграете. Хорошо?
— Хоть сейчас… по телефону!
— Нет, до чего стал прыткий… И так ваши соседи, наверное, уже взбунтовались: целый час висим на телефоне. Лучше приходите как-нибудь с баяном.
— А ваша мама не взбунтуется, что я приду без дела?
— Не век же мне по маминой указке жить. Я взрослая.
— Лика, а вы не будете сердиться, если я попрошу вас иногда помогать мне в учебе и дальше? Вы, наверное, думаете: вот нахал, помогала, помогала, а ему все мало… Только я на жалость не бью и навязываться не собираюсь!
— Опять? Да как вам не стыдно, Толя! Безобразие! Вдруг вы становитесь каким-то непростым, ломаным. Ну ладно, кончим разговор. Жду вас с баяном.
— Лика, еще минутку. Прошу вас, присматривайте за своим братцем. Не обижайтесь, но мне кое-что очень не нравится. И пусть Боб не водится с тем, в «лондонке»… Гоните этого Пашку в шею!
— Вы думаете, Боб меня послушает?
— Надо, чтобы послушался, Лика, обязательно надо!
— Хорошо… Попробую… До свиданья, Толя…
Анатолий так и не успел условиться о дне встречи.
2
Был поздний час, когда Анатолий кончил разговор с Ликой. Лечь бы спать, да разве уснешь?
— Пойду поброжу, — негромко сказал он матери.
— Скорее возвращайся, а то буду беспокоиться! —
попросила она.
Анатолий вышел на Гоголевский бульвар. На скамейках сидели парочки. По боковым дорожкам прогуливали собак. И каких только здесь не было: длинношерстные огненно-красные сеттеры, гладкие, в бело-коричневых пятнах пойнтеры, пушистые лайки, волкоподобные овчарки, маленькие, взъерошенные, отчаянные фокстерьеры.
Владельцы четвероногих вели громкий разговор о том, как хлопотно держать в городе собак и как много еще собаконенавистников.
Анатолий постоял, послушал эти разговоры, мысленно одобрил их и пошел дальше. У него было удивительное, давным-давно не посещавшее его состояние счастливой душевной взволнованности. Сегодняшний экзамен… Разговор с Ликой…
Хотелось всю ночь бродить и бродить по ночным притихшим улицам родного города…
Анатолий вышел к Кропоткинской улице и увидел людей возле черного автомобиля. «Авария», — решил он. Но оказалось, прохожие просто разглядывают машину новой марки. В этой сверкающей лаком и никелем чудесной машине все было прекрасно: обтекаемые формы, изящные линии. Гармония красоты и силы! Как любуются замечательным произведением искусства, так Анатолий любовался прекрасным автомобилем. Он подошел ближе и простоял возле машины больше получаса.
Анатолий возвращался домой, медленно шагая по пустынным и чистым улицам, что-то напевая про себя. Еще издали он заметил ребят, толпившихся возле ворот дома. Для такого позднего часа сборище было необычным. Анатолий подошел, всмотрелся и не поверил глазам! Возвышаясь на целую голову над ребятами, стоял… Хозяин! Он выглядел еще костлявее, чем когда-то. Лицо его было мертвенно-бледным.
— Здравствуйте, молодой человек, — развязно крикнул Хозяин и сделал реверанс. — Сколько лет, сколько зим! Наше вам с кисточкой! Вы меня не узнаёте?
Все благодушие Анатолия мгновенно испарилось. Кровь бросилась в голову. Кулаки сжались помимо воли.
— Здорово, ребята! — сказал Анатолий.
Подростки дружно поздоровались. Все смотрели на него с любопытством. Анатолий молча прошел мимо них.
— Эй, Мамона! Не лезь в бутылку! Я старое забыл. Пойдем выпьем! — хриплым голосом сказал Хозяин.
Анатолий сделал вид, будто не слышит.
Хозяин догнал Анатолия, когда тот вошел в подъезд, и схватил его за плечо. Анатолий стряхнул его руку.
— Слишком гордый стал. В молчанку играешь? Знаться не хочешь? Я зла не имею, хоть из-за тебя закатили меня в тюрягу. Черт с тобой, прощаю! Ты тоже не на курорте припухал…
— Ты меня прощаешь? Ты?! — Анатолий старался не кричать и рукам воли не давать. — Ты меня спроси, прощу ли я твою подлость! Это ты меня закатал! Гад! «Дружба, дружба»… А я, как щенок, уши развесил. На суде, когда понял твое предательство, спохватился было, да поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
В трубке послышался легкий насмешливый свист. А затем девушка сказала нарочно строгим голосом:
— Во-первых, учащийся Русаков, неправильно говорить «я влюбленный в нее». Надо — «я влюблен». Во-вторых, никогда не следует бросаться такими словами, даже шутки ради. Или вы походя говорите это каждой девушке в первые же дни знакомства? Рядом с вашей тройкой я ставлю двойку… За поведение. Нехорошо!
Анатолий молчал.
— Алло, Толя, алло! — слышался Ликин голос.—
Да откликнитесь, обиженный!
— Двойку я принимаю. А вот насчет девушек, которым я в первые же дни знакомства объясняюсь в любви… Ладно, точка! Будем считать, что я неудачно шучу. Ну, а теперь мои экзамены позади и вы избавились от скучного сидения за учебниками с каким-то Русаковым и от его дурацких и неграмотных шуток.
— Это неправда, Толя! — горячо возразила Лика. — И вы это знаете, поэтому вы не имеете права так говорить. Я очень, очень по-дружески отношусь к вам. Даже с мамой из-за вас ссорилась. Поэтому не надо портить наших дружеских отношений ни подозрениями, ни лишними словами. А сейчас я очень рада за вас, очень! С учебой теперь все будет в порядке. А как с работой? Колин автозавод или Юрин гараж?
Анатолий молчал, взволнованно перекладывая трубку из одной руки в другую. Влюблен ли он в Лику? Конечно! Она замечательная! Но если это ее обижает…
— Эх, Лика! Если бы от моего выбора зависело где работать! Это же задача с десятью неизвестными. Да, я мечтаю стать автоинженером, конструировать и строить новые автомобили. Самое желанное — попасть на автозавод. Там и вечерний техникум, и заочный институт, и народ замечательный. Но устроиться на этом заводе почти невозможно: огромный наплыв желающих. А принимают туда с превеликим отбором. Почитают мою автобиографию и сразу «от ворот поворот»… Не заслужил, мол, еще работать на таком передовом, можно сказать, гвардейском заводе. А Коля все еще выясняет… И, откровенно сказать, не уверен, справлюсь ли я с двумя делами: и отлично работать, и отлично учиться. А «отлично»— это единственное, чем может человек с «прошлым» завоевать доверие людей.
— Значит, нас мнительность одолела, робость? — насмешливо спросила Лика.
— Какая к черту робость' — рассердился Анатолий. — Просто не очень верю в успех Кол иных хлопот, да и дело это затяжное. Пока буду ждать, и Юрин гараж прозеваю. Да и там задача со многими неизвестными: работать за городом могу, а вот жить за городом, как предложил вначале Юра, не имею права из-за мамы. Правда, он обещал устроить меня при московском гараже. Посмотрим… На крайний случай — могу подрабатывать игрой на баяне в клубах.
— Вы играете? Вот не думала… Играть танцы в клубах и на вечеринках — это, конечно, не дело, несерьезно. А вот мне вы как-нибудь сыграете. Хорошо?
— Хоть сейчас… по телефону!
— Нет, до чего стал прыткий… И так ваши соседи, наверное, уже взбунтовались: целый час висим на телефоне. Лучше приходите как-нибудь с баяном.
— А ваша мама не взбунтуется, что я приду без дела?
— Не век же мне по маминой указке жить. Я взрослая.
— Лика, а вы не будете сердиться, если я попрошу вас иногда помогать мне в учебе и дальше? Вы, наверное, думаете: вот нахал, помогала, помогала, а ему все мало… Только я на жалость не бью и навязываться не собираюсь!
— Опять? Да как вам не стыдно, Толя! Безобразие! Вдруг вы становитесь каким-то непростым, ломаным. Ну ладно, кончим разговор. Жду вас с баяном.
— Лика, еще минутку. Прошу вас, присматривайте за своим братцем. Не обижайтесь, но мне кое-что очень не нравится. И пусть Боб не водится с тем, в «лондонке»… Гоните этого Пашку в шею!
— Вы думаете, Боб меня послушает?
— Надо, чтобы послушался, Лика, обязательно надо!
— Хорошо… Попробую… До свиданья, Толя…
Анатолий так и не успел условиться о дне встречи.
2
Был поздний час, когда Анатолий кончил разговор с Ликой. Лечь бы спать, да разве уснешь?
— Пойду поброжу, — негромко сказал он матери.
— Скорее возвращайся, а то буду беспокоиться! —
попросила она.
Анатолий вышел на Гоголевский бульвар. На скамейках сидели парочки. По боковым дорожкам прогуливали собак. И каких только здесь не было: длинношерстные огненно-красные сеттеры, гладкие, в бело-коричневых пятнах пойнтеры, пушистые лайки, волкоподобные овчарки, маленькие, взъерошенные, отчаянные фокстерьеры.
Владельцы четвероногих вели громкий разговор о том, как хлопотно держать в городе собак и как много еще собаконенавистников.
Анатолий постоял, послушал эти разговоры, мысленно одобрил их и пошел дальше. У него было удивительное, давным-давно не посещавшее его состояние счастливой душевной взволнованности. Сегодняшний экзамен… Разговор с Ликой…
Хотелось всю ночь бродить и бродить по ночным притихшим улицам родного города…
Анатолий вышел к Кропоткинской улице и увидел людей возле черного автомобиля. «Авария», — решил он. Но оказалось, прохожие просто разглядывают машину новой марки. В этой сверкающей лаком и никелем чудесной машине все было прекрасно: обтекаемые формы, изящные линии. Гармония красоты и силы! Как любуются замечательным произведением искусства, так Анатолий любовался прекрасным автомобилем. Он подошел ближе и простоял возле машины больше получаса.
Анатолий возвращался домой, медленно шагая по пустынным и чистым улицам, что-то напевая про себя. Еще издали он заметил ребят, толпившихся возле ворот дома. Для такого позднего часа сборище было необычным. Анатолий подошел, всмотрелся и не поверил глазам! Возвышаясь на целую голову над ребятами, стоял… Хозяин! Он выглядел еще костлявее, чем когда-то. Лицо его было мертвенно-бледным.
— Здравствуйте, молодой человек, — развязно крикнул Хозяин и сделал реверанс. — Сколько лет, сколько зим! Наше вам с кисточкой! Вы меня не узнаёте?
Все благодушие Анатолия мгновенно испарилось. Кровь бросилась в голову. Кулаки сжались помимо воли.
— Здорово, ребята! — сказал Анатолий.
Подростки дружно поздоровались. Все смотрели на него с любопытством. Анатолий молча прошел мимо них.
— Эй, Мамона! Не лезь в бутылку! Я старое забыл. Пойдем выпьем! — хриплым голосом сказал Хозяин.
Анатолий сделал вид, будто не слышит.
Хозяин догнал Анатолия, когда тот вошел в подъезд, и схватил его за плечо. Анатолий стряхнул его руку.
— Слишком гордый стал. В молчанку играешь? Знаться не хочешь? Я зла не имею, хоть из-за тебя закатили меня в тюрягу. Черт с тобой, прощаю! Ты тоже не на курорте припухал…
— Ты меня прощаешь? Ты?! — Анатолий старался не кричать и рукам воли не давать. — Ты меня спроси, прощу ли я твою подлость! Это ты меня закатал! Гад! «Дружба, дружба»… А я, как щенок, уши развесил. На суде, когда понял твое предательство, спохватился было, да поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144