Уже несколько дней ее поташнивало. Она посмотрела свой календарик и поняла, что месячные запоздали. Это было необычное явление, они никогда не опаздывали…
И о чем бы она теперь ни думала, все вытеснялось одной мыслью – уж не беременна ли она?
А начав думать об этом, она уже не могла остановиться. Она пошла в гимнастический зал и очень усердно там поупражнялась. Потом она приехала домой и села на час в горячую ванну. Она хотела иметь ребенка, но пока это было невозможно, потому что Оливер не спал с ней, как положено мужьям. Так что, если она действительно беременна, как это все объяснить?
«Я аборта делать не буду. Не хочу убивать еще одного ребенка.
Но что же ты собираешься делать, Робертс?
Не знаю.
Теперь видишь, куда тебя завлекли твои римские объятия?
Заткнись! Заткнись, черт тебя возьми!»
Выход был только один. Заставить Оливера быть с ней как положено.
Он неожиданно приехал из офиса довольно рано.
– Мы можем с тобой поговорить? – сказала она, подавая ему мартини.
Он был какой-то рассеянный:
– Но если мы сегодня едем к Джорджам, мне нужно сделать несколько звонков, прежде чем поедем.
– Оливер, – сказала она очень спокойно, – я прошу всего лишь о разговоре. Неужели это так обременительно?
– Конечно, нет. Я только сказал, что мне прежде надо позвонить. Мы ведь и попозже сможем поговорить, правда?
– Но ты всегда потом бываешь усталый.
– Нет, не буду, – обещал он, – и найду для тебя время. О, как он щедр! А суть была в том, что он начинал действовать ей на нервы.
Интересно, что, если она отменит сегодняшний выход? Если они никуда не поедут, Оливер будет только с ней, и может быть, да, может быть…
«Но надо его привести в соответствующую позицию, Робертс.
Я уже сказала тебе – заткнись, черт возьми!»
Мысль, что уже так поздно, но надо позвонить Джесси и сказать, что они не приедут, была не очень приятна. Джесси просто разозлится, особенно если учесть, что они давно не виделись.
И со вздохом она поняла, что нужно ехать.
Она надела простое черное платье, еще раз хорошо расчесала волосы щеткой и сделала особенно искусный макияж. Затем отступила назад и придирчиво осмотрела себя в зеркало. С тех пор как она участвовала в отборочном состязании для «Марчеллы», в ее облике появился какой-то блеск. Оливер называл его «блеском успеха». Интересно, а может быть, это все последствия того, что у нее было такое удовлетворительное свидание с Лоренцо?
«Но ведь это было только один раз.
Но и одного раза оказалось достаточно».
Она и так слишком виновата, чтобы совершить это дважды.
Когда она приехала к Джорджам, у нее появилось чувство, что сейчас ей надо отправляться на кухню и готовить еду.
У Джесси, как всегда, было интересное и пестрое общество, вечер обещал быть нескучным.
Она взяла бокал у проходящего мимо официанта и обменялась двумя-тремя фразами с одним из конкурентов Оливера из соперничающего агентства.
– Поздравляю, – сказал ей этот человек, почти прижимаясь к ней, – я видел рекламные снимки «Марчеллы» – они очень подходящи. Наверное, Оливер нашел самое лучшее «лицо года» и женился на нем.
– Рада слышать, что они вам понравились, – сказала она, отстраняясь, – всем известно, какой у вас замечательный вкус.
Он сразу же ввернул:
– Но и у Оливера тоже.
Она стояла спиной к двери, но почувствовала, что вошел кто-то значительный. Обернулась и с удивлением увидела Эмерсона Берна. Его грива стала пышнее и длиннее, чем обычно, а загар еще темнее. Бледно-бежевые кожаные брюки обтягивали его длинные ноги, еще больше подчеркивая их длину, пиджак на нем был очень стильный, с бахромой. Его спутнице было на вид лет двадцать.
Вскоре он подошел к Лорен.
– Как чувствуешь себя, дорогая? – спросил он, словно они были самые близкие друзья. – Я слышал, ты вышла замуж.
– А я слышала, что вы развелись, – ответила она холодно. Он нисколько не озаботился:
– Это и должно было случиться. Нейчур меня, черт возьми, достала, чуть не рехнулся с ней. Сумасшедшая птичка оказалась.
Лорен указала на девушку, маячившую у двери:
– Это твоя дочь или возлюбленная?
– Ха-ха-ха, ты все еще женщина с юмором!
– Но ты, Эмерсон, всегда его во мне пробуждаешь!
– Чего нельзя сказать о тебе, – и он указал на Оливера, стоявшего в другом конце комнаты. – Это твой старый дядя?
– Не смей так называть Оливера.
– Но он же, так сказать, человек не первой молодости, – ответил он, внимательно оглядывая ее. – Но ты выглядишь очень хорошо. Брак пошел тебе на пользу.
– Ну, ты в этом знаток. Сколько раз ты сам женился?
– Достаточно, чтобы потом раскаиваться.
К ним плавно подошел Лоренцо. Его костюм был безупречен. Акцент очарователен. Он расцеловал ее в обе щеки:
– Ах, bellissima, все остальные женщины просто бледнеют по сравнению с вами.
– Черт побери, много я слышал разных льстецов, но этот перещеголял всех.
– Эмерсон, познакомьтесь с Лоренцо Марчеллой.
– Для меня это большое удовольствие, – сказал Лоренцо, протягивая наманикюренную руку. – Я слышал ваши песни, они доставили мне много удовольствия.
– А вы чем занимаетесь, Лоренцо? – спросил Эмерсон.
– Он*владелец фирмы «Косметика «Марчеллы», – быстро ответила Лорен. – Это итальянская фирма, чья продукция в скором времени должна завоевать американский рынок.
– Эм, – сказала молоденькая приятельница, решительно подходя к нему. Она хмурилась и говорила жалобно. – Ты меня бросил у самой двери. А я никого здесь не знаю. Ну, как ты можешь так поступать?
– Тише, дорогая, помолчи, когда говорят взрослые.
– Да, – сказал Лоренцо, игнорируя это вторжение, – Лорен – фотомодель «Марчеллы», начиная со следующего месяца вы всюду будете видеть ее портреты.
– Ну что ж, – жизнерадостно ответил Эмерсон, – личико достаточно для этого хорошенькое!
Совсем незадолго до обеда у нее закружилась голова. Она поспешила в ванную, намочила полотенце холодной водой и приложила ко лбу.
«Я беременна.
Откуда ты знаешь?
Потому что знаю.
Сама виновата».
О Господи! Как же все это объяснить Оливеру?
«Милый, конечно, у нас ни разу не было обычного секса, но случилось чудо. Произошло непорочное зачатие».
Но это звучит не слишком убедительно.
Когда она вышла из ванной, все уже сидели. Она вошла в столовую и скользнула на свое место. Налево сидел Лоренцо,
– С тобой все в порядке? – спросил он участливо.
– Да, все хорошо.
И повернулась посмотреть, кто сидит справа, и не поверила глазам.
– Привет, Лорен, – сказал знакомый голос, – давненько мы не виделись.
Ник.
Ник Анджело.
На нее нахлынуло прошлое. И у нее перехватило дыхание.
Глаза их встретились, и взгляды слились. Она чувствовала, как сердце молотом стучит в груди, но не знала, что делать. Нет, это ей не снилось. А от действительности не уйдешь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153
И о чем бы она теперь ни думала, все вытеснялось одной мыслью – уж не беременна ли она?
А начав думать об этом, она уже не могла остановиться. Она пошла в гимнастический зал и очень усердно там поупражнялась. Потом она приехала домой и села на час в горячую ванну. Она хотела иметь ребенка, но пока это было невозможно, потому что Оливер не спал с ней, как положено мужьям. Так что, если она действительно беременна, как это все объяснить?
«Я аборта делать не буду. Не хочу убивать еще одного ребенка.
Но что же ты собираешься делать, Робертс?
Не знаю.
Теперь видишь, куда тебя завлекли твои римские объятия?
Заткнись! Заткнись, черт тебя возьми!»
Выход был только один. Заставить Оливера быть с ней как положено.
Он неожиданно приехал из офиса довольно рано.
– Мы можем с тобой поговорить? – сказала она, подавая ему мартини.
Он был какой-то рассеянный:
– Но если мы сегодня едем к Джорджам, мне нужно сделать несколько звонков, прежде чем поедем.
– Оливер, – сказала она очень спокойно, – я прошу всего лишь о разговоре. Неужели это так обременительно?
– Конечно, нет. Я только сказал, что мне прежде надо позвонить. Мы ведь и попозже сможем поговорить, правда?
– Но ты всегда потом бываешь усталый.
– Нет, не буду, – обещал он, – и найду для тебя время. О, как он щедр! А суть была в том, что он начинал действовать ей на нервы.
Интересно, что, если она отменит сегодняшний выход? Если они никуда не поедут, Оливер будет только с ней, и может быть, да, может быть…
«Но надо его привести в соответствующую позицию, Робертс.
Я уже сказала тебе – заткнись, черт возьми!»
Мысль, что уже так поздно, но надо позвонить Джесси и сказать, что они не приедут, была не очень приятна. Джесси просто разозлится, особенно если учесть, что они давно не виделись.
И со вздохом она поняла, что нужно ехать.
Она надела простое черное платье, еще раз хорошо расчесала волосы щеткой и сделала особенно искусный макияж. Затем отступила назад и придирчиво осмотрела себя в зеркало. С тех пор как она участвовала в отборочном состязании для «Марчеллы», в ее облике появился какой-то блеск. Оливер называл его «блеском успеха». Интересно, а может быть, это все последствия того, что у нее было такое удовлетворительное свидание с Лоренцо?
«Но ведь это было только один раз.
Но и одного раза оказалось достаточно».
Она и так слишком виновата, чтобы совершить это дважды.
Когда она приехала к Джорджам, у нее появилось чувство, что сейчас ей надо отправляться на кухню и готовить еду.
У Джесси, как всегда, было интересное и пестрое общество, вечер обещал быть нескучным.
Она взяла бокал у проходящего мимо официанта и обменялась двумя-тремя фразами с одним из конкурентов Оливера из соперничающего агентства.
– Поздравляю, – сказал ей этот человек, почти прижимаясь к ней, – я видел рекламные снимки «Марчеллы» – они очень подходящи. Наверное, Оливер нашел самое лучшее «лицо года» и женился на нем.
– Рада слышать, что они вам понравились, – сказала она, отстраняясь, – всем известно, какой у вас замечательный вкус.
Он сразу же ввернул:
– Но и у Оливера тоже.
Она стояла спиной к двери, но почувствовала, что вошел кто-то значительный. Обернулась и с удивлением увидела Эмерсона Берна. Его грива стала пышнее и длиннее, чем обычно, а загар еще темнее. Бледно-бежевые кожаные брюки обтягивали его длинные ноги, еще больше подчеркивая их длину, пиджак на нем был очень стильный, с бахромой. Его спутнице было на вид лет двадцать.
Вскоре он подошел к Лорен.
– Как чувствуешь себя, дорогая? – спросил он, словно они были самые близкие друзья. – Я слышал, ты вышла замуж.
– А я слышала, что вы развелись, – ответила она холодно. Он нисколько не озаботился:
– Это и должно было случиться. Нейчур меня, черт возьми, достала, чуть не рехнулся с ней. Сумасшедшая птичка оказалась.
Лорен указала на девушку, маячившую у двери:
– Это твоя дочь или возлюбленная?
– Ха-ха-ха, ты все еще женщина с юмором!
– Но ты, Эмерсон, всегда его во мне пробуждаешь!
– Чего нельзя сказать о тебе, – и он указал на Оливера, стоявшего в другом конце комнаты. – Это твой старый дядя?
– Не смей так называть Оливера.
– Но он же, так сказать, человек не первой молодости, – ответил он, внимательно оглядывая ее. – Но ты выглядишь очень хорошо. Брак пошел тебе на пользу.
– Ну, ты в этом знаток. Сколько раз ты сам женился?
– Достаточно, чтобы потом раскаиваться.
К ним плавно подошел Лоренцо. Его костюм был безупречен. Акцент очарователен. Он расцеловал ее в обе щеки:
– Ах, bellissima, все остальные женщины просто бледнеют по сравнению с вами.
– Черт побери, много я слышал разных льстецов, но этот перещеголял всех.
– Эмерсон, познакомьтесь с Лоренцо Марчеллой.
– Для меня это большое удовольствие, – сказал Лоренцо, протягивая наманикюренную руку. – Я слышал ваши песни, они доставили мне много удовольствия.
– А вы чем занимаетесь, Лоренцо? – спросил Эмерсон.
– Он*владелец фирмы «Косметика «Марчеллы», – быстро ответила Лорен. – Это итальянская фирма, чья продукция в скором времени должна завоевать американский рынок.
– Эм, – сказала молоденькая приятельница, решительно подходя к нему. Она хмурилась и говорила жалобно. – Ты меня бросил у самой двери. А я никого здесь не знаю. Ну, как ты можешь так поступать?
– Тише, дорогая, помолчи, когда говорят взрослые.
– Да, – сказал Лоренцо, игнорируя это вторжение, – Лорен – фотомодель «Марчеллы», начиная со следующего месяца вы всюду будете видеть ее портреты.
– Ну что ж, – жизнерадостно ответил Эмерсон, – личико достаточно для этого хорошенькое!
Совсем незадолго до обеда у нее закружилась голова. Она поспешила в ванную, намочила полотенце холодной водой и приложила ко лбу.
«Я беременна.
Откуда ты знаешь?
Потому что знаю.
Сама виновата».
О Господи! Как же все это объяснить Оливеру?
«Милый, конечно, у нас ни разу не было обычного секса, но случилось чудо. Произошло непорочное зачатие».
Но это звучит не слишком убедительно.
Когда она вышла из ванной, все уже сидели. Она вошла в столовую и скользнула на свое место. Налево сидел Лоренцо,
– С тобой все в порядке? – спросил он участливо.
– Да, все хорошо.
И повернулась посмотреть, кто сидит справа, и не поверила глазам.
– Привет, Лорен, – сказал знакомый голос, – давненько мы не виделись.
Ник.
Ник Анджело.
На нее нахлынуло прошлое. И у нее перехватило дыхание.
Глаза их встретились, и взгляды слились. Она чувствовала, как сердце молотом стучит в груди, но не знала, что делать. Нет, это ей не снилось. А от действительности не уйдешь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153