– Спасибо, господа, – Йёю был явно доволен произведенным эффектом. – Меня только смущает, что Нор, Ё, Э, Яагш, Йёю и Нош. – Что характерно, герцог произнес имя Меша без видимых затруднений. – Это только шесть имен. Шесть звезд, так сказать, но не семь.
– Не берите в голову, герцог, – лучезарно улыбнулся Виктор. – Всегда лучше, когда резервы есть, чем когда их нет. Вы уж поверьте старому солдату, запас карман не тянет, а там, глядишь, и претендент на седьмую звезду сыщется. Главное, идея хорошая.
«Удивительно, как легко совпадают иногда интересы и вкусы, – мысленно покачал головой Макс. – А еще говорят, что всем угодить нельзя. Allen Leuten recht getan ist eine Kunst, die niemand kann. Выходит, неправильно говорят».
Идея Йёю и в самом деле была хороша. Она удовлетворяла всех, и разрешала чреватые тяжелыми последствиями противоречия, которые, если еще не возникли теперь, с неизбежностью должны были возникнуть в будущем. Поэтому и разговора этого следовало ожидать, и хорошо, что первым на эту тему заговорил Йёю, потому что, если бы он этого не сделал, пришлось бы искать решение им самим и самим инициировать его обсуждение. Что тут скажешь и надо ли что-нибудь говорить? Тот, кто забывает про человеческий фактор, рискует обнаружить, что дело, которому он посвятил всю свою жизнь, рушится ему на голову обломками взорванного здания. Так случалось не раз и не два и в истории Земли, и в истории Ахана, и не имело никакого смысла повторять чужие ошибки.
Если отрешиться от вполне объяснимого духа авантюризма, витавшего над всей их, с позволения сказать, операцией, которая и операцией-то на самом деле не была, поскольку с самого первого момента – с объявления, поспешно брошенного Федором Кузьмичом в англоязычные газеты десять лет назад, – являлась импровизацией, экспромтом, со всеми его достоинствами и недостатками; так вот, если отрешиться от этого и посмотреть на их почти десятилетнюю эпопею, на их причудливый и невероятный квест холодным беспристрастным взглядом, то, как ни оценивай уже свершившееся и продолжающее вершиться здесь и сейчас, как раз теперь-то и наступил тот самый, многократно к месту и не к месту поминаемый, момент истины, когда умный человек должен, просто обязан остановиться и задуматься о том, что случится потом, потому что на эмоции, фантазии и спонтанные импровизации времени уже не осталось.
Макс обратил внимание, что последняя мысль вышла у него длинной и тяжеловесной, вероятно, потому что думал он сейчас по-немецки. Причем не так, как говорят и пишут нынешние немцы, а так, как писали и думали немцы во времена его первой молодости. Впрочем, в XIX веке так думали не одни только немцы.
– Я рад, господа, что мы так хорошо понимаем друг друга. – Йёю неожиданно перешел на русский и, вероятно, неспроста, а появившаяся на его губах улыбка почти откровенно сообщила собеседникам об испытываемом герцогом облегчении. Он тоже опасался этого разговора и, начиная его, не мог знать наперед, каковы будут последствия его откровенности»
– Взаимно, герцог, – улыбнулся Макс, тоже переходя на русский.
– А у меня для вас, Йёю, есть маленький презент, – неожиданно ухмыльнувшись в стиле Федора Кузьмича, сказал Виктор, доставая из заднего кармана брюк и протягивая герцогу документ в обложке цвета бургундского вина.
– Вот как? – Йёю открыл паспорт и бегло просмотрел первую страницу, на которой уже имелась его фотография, естественно, заверенная соответствующей печатью. – Август Йёю? Недурно. Это единый паспорт Европейского союза, я не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, – подтвердил Макс, имевший в кармане пиджака, оставленного в кабине штурмовика, точно такой же паспорт.
– И гражданство, я полагаю?
– Естественно, – еще шире улыбнулся Виктор. – И гражданство, и домик на берегу озера Гарда.
– Благодарю вас, князь. А где это? – поинтересовался Йёю, убирая паспорт в карман.
– В Северной Италии, – объяснил довольный произведенным эффектом Виктор. – Вам должно понравиться. Немного напоминает плато Гроз.
– Недурно, – согласился Йёю. – А фамилия Йёю не вызовет недоумений?
– А мало ли странных фамилий?
– Тоже верно, однако если я буду так представляться, то хотелось бы чувствовать себя более уверенно. Особенно если вопросы все-таки возникнут.
– Не беспокойтесь, герцог, – ответил Виктор, на этот раз взяв инициативу на себя и разливая водку по рюмкам. – Я вам потом передам все остальные документы, для вас и для госпожи Цо, там имеется еще и ваша подробная биография. Дело в том, что ваши предки, представьте, перебрались в Италию из Венгрии.
– А что, у венгров бывают такие имена? – сразу же заинтересовался Йёю, который наверняка слышал о Венгрии в первый раз.
– Вот уж не знаю, – пожал плечами Виктор, протягивая герцогу полную стопку. – Но другие, вы уж поверьте, не знают тоже. Ваше здоровье, Йёю, и здоровье вашей супруги!
– За будущего наследника, – поддержал друга Макс, сказав это по-ахански и, чтобы сделать Йёю приятное, определив род наследника как общий.
– Спасибо, господа! – Йёю поднес стопку к губам и медленно выпил ее содержимое.
Но разговор на этом не закончился. Оказывается, герцога волновали и другие вопросы. Сначала, Йёю вежливо поинтересовался здоровьем супруг своих собеседников, затем внезапно – вот уж от кого Макс менее всего мог ожидать такого предложения, так это от великоаханского шовиниста Йёю – высказал предположение, что будущий сенат империи следовало бы формировать на представительской основе, исходя из принципа 1:3. По мнению Йёю, наряду с аханками, землянами и той'итши, сама империя как единое целое тоже должна была иметь право на равную долю представителей, рекрутируемых соответственно в равных пропорциях из высшей знати и окружения императрицы. Вопрос был неновый. Впрочем, до сих пор он обсуждался лишь в узком кругу, и рассказывать об этом Йёю, по мнению Макса, было незачем. Однако то, что герцог пришел к тем же выводам, что и они четверо, снова же говорило в пользу Йёю, который был, как оказалось, не только умен, но и в достаточной степени гибок, чтобы понять и принять необходимость кардинальных изменений во властной пирамиде империи.
– Причем сделать это нам придется сразу же, как только мы сможем перехватить власть, – сказал Йёю, выцедив следующую порцию водки. – Однако задуматься над отбором кандидатов во все четыре квоты необходимо прямо сейчас. Хорошо бы иметь сформированный сенат еще до начала боевых действий.
– Хорошо бы, – согласился Виктор, возвращая свою стопку на стол. – Более того, у меня такое впечатление, что имперскую квоту и квоту той'итши мы можем расписать хоть сегодня.
– Можем, – Макс тоже представлял, кто войдет в имперский список, как, впрочем, и то, что Йёю осведомлен об этом не хуже, чем он и Виктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163