Опусти его! Предполагалось, что мы спрячемся.
Не стоило надеяться, что они сумеют спрятаться от нее.
Джудит подняла руку и устремила пристальный взгляд на свою жертву. Болдуин рухнул на колени и, сложив руки, принялся молится. Он устремил глаза в небо, словно надеясь, что Господь Бог предотвратит громы и молнии, которые готовы обрушиться на его голову.
Снова раздался рев рогов.
— Куманы! К оружию! К оружию!
Приближалась вражеская армия. Раздавались топот лошадей и тонкий звон — Ивар даже не предполагал, что свист их крыльев слышен так далеко.
— Вы будете наказаны за неповиновение, — сказала маркграфиня Джудит. Она походила на кошку, съевшую целую миску сметаны. — И не думайте, что сможете сбежать от меня.
Джудит взяла из рук капитана свой шлем и водрузила на голову. Капитан поднял знамя, и весь отряд поехал вслед за маркграфиней.
Мальчики Эккехарда взобрались в седла. Эрменрих схватил за руку Зигфрида, который даже в такой юной компании казался младше всех.
— Зигфрид, — он вложил руку Хатумод в его, — иди с моей кузиной. Она знает, где обоз. Ты останешься здесь. — Он оглянулся на друзей, словно ожидая возражений, но все молчали. — Он же совсем не умеет сражаться. Вы все знаете об этом! Он не приспособлен для войн. Иди, Зигфрид! — Он оттолкнул друга и залитую слезами Хатумод, потом вскочил в седло. — Ступайте!
Слуга подал ему забытые на траве копье и щит.
— С Богом, молодые лорды, — напутствовал их слуга и пошел к обозу.
Скоро на сером жеребце к ним подскакал принц Эккехард. Он радостно размахивал мечом, а в его новеньких доспехах отражались лучи солнца.
— Мы должны занять позицию на правом фланге, по северному берегу.
Ивар приподнялся в стременах, пытаясь определить расстановку сил. Перед холмом встала вендийская легкая кавалерия. «Львы» выстроились в каре за ним. По словам Эккехарда, тяжелая кавалерия принцессы Сапиентии и принца Бояна ожидала в резерве между холмом и рекой. Знамена Сапиентии и Бояна развевались над древними развалинами.
Ветер дул с северо-запада, и под его порывом знамя Бояна развернулось во всю ширь, солнце внезапно выглянуло из-за туч и осветило герб унгрийского принца — двуглавого орла.
Люди разразились криками — никто не сомневался, что это было знамение. Господь с ними. Эккехард вместе со своими друзьями поскакал на указанное место. Войско куманов, казалось, заполонило всю землю. Степь ощетинилась копьями куманских всадников.
Над вражеской армией тоже реяло знамя — черное полотнище с тремя белыми полосами. У всадников за спинами трепетали крылья — сколько же птиц они убили?
Ивар осмотрел линию врагов и понял их тактику. В центре и слева стояла тяжелая кавалерия, справа были легковооруженные воины. У них в руках поблескивали копья, к седлам были приторочены луки и колчаны. Тяжелая кавалерия приготовила длинные копья и щиты.
— Смотрите! — сказал Болдуин, показывая пальцем на одного из вражеских воинов. Тот стоял рядом со знаменем, но за плечами у него не было крыльев, хотя по тому, как он держался в седле и отдавал приказы, становилось ясно, что это и есть вождь куманов — ужасный князь Булкезу.
— Что случилось с его крыльями? — Побормотал Мило.
Ему никто не ответил.
Обе армии ждали. Лошади нервно фыркали, прядали ушами, переступали с ноги на ногу. Снова раздался звук рога.
Левее от позиции Эккехарда стоял лорд Уичман со своими людьми. Он непристойно ругался.
— Он считает, что все знает лучше всех, — заметил Эккехард. — Но принц Боян сказал, что, если послать в атаку эту линию, нас окружат и отрежут от брода и от укрепленного холма.
— Мы останемся здесь до темноты? — спросил Ивар. Час был поздний, и быстро темнело. — Не думаю, что куманы нападут на укрепленный форт ночью.
Тогда мы могли бы перебраться через реку и драться в какой-нибудь другой день, пробормотал Болдуин.
— Нет, — тотчас ответил Эккехард. — Господь дал нам знак. Сегодня обязательно будет битва, и Господь выберет победителя.
— Смотрите! — воскликнул Эрменрих, который ехал рядом с Мило.
Из строя куманов выехали три всадника — по одному с флангов и из центра. Каждый вез три копья. Проехав треть расстояния между двумя армиями, они воткнули копья в землю. На каждом копье трепетал красный вымпел.
На полпути между армиями они воткнули по второму копью, неумолимо приближаясь к вендийской армии. Солдаты заволновались, но звук рожка заставил их остаться на местах.
Всех, кроме лорда Уичмана. Он вырвался вперед и подскакал к ближайшему куману. Тот поднял последнее копье, а его соплеменники приблизились к вендийской армии и воткнули свои копья в землю совсем рядом, словно желая оскорбить врагов.
Уичман несся навстречу своему сопернику. Копье кумана скользнуло по щиту Уичмана, не причинив ему никакого вреда. Хотя Уичман не сумел нанести смертельного удара, но древком копья попал в маску кумана, тот упал с лошади, запутавшись ногой в стремени, деревянная рама, на которой крепились крылья, сломалась, повсюду разлетелись перья.
Лошадь кумана понеслась прямо на позиции вендийцев. Куманский воин потерял свой шлем, копье и теперь нелепо барахтался, пытаясь каким-то образом взобраться в седло. Уичман громко выругался, когда лошадь влетела в ряды вендийцев. Через мгновение голова кумана была поднята на копье. Солдаты радостно закричали, уверенные, что теперь победа им обеспечена.
Уичман повернул своего коня к куманскому войску, собираясь преследовать двух других всадников, возвращавшихся к своим, но в это мгновение ряды куманов всколыхнулись и двинулись вперед. Войско приближалось неестественно тихо, не слышно было обычных воинственных криков, только стук копыт.
Когда воины добрались до первого копья, на вендийцев посыпался дождь стрел. Послышалось ржание лошадей, но со своего места Ивар не мог разглядеть, насколько серьезно там обстоит дело. Враги продолжали продвигаться вперед, и у второго копья в вендийцев снова полетели стрелы, а куманы пустились в галоп. Когда они добрались до третьего копья, небо внезапно потемнело, тучи прорезала ослепительная вспышка молнии, а через мгновение раздался раскат грома, в котором исчезло все — и крики, и стук копыт. Первое, что услышал Ивар после этого, — звенящий свист крыльев.
С холма, на котором находились Боян и Сапиентия, послышался звук рога, и вендийская кавалерия устремилась вперед. Ивар перехватил копье и приготовился отражать атаку.
У него не было времени на раздумья. Он нанес удар куману слева, тот прикрылся щитом, но в это мгновение Болдуин воткнул в него свое копье. Куман упал. Ивар обернулся — лошадь Мило прижала ему ногу. Ивар отпихнул ее. На земле лежал мертвый Мило, и изо рта у него торчал обломок копья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Не стоило надеяться, что они сумеют спрятаться от нее.
Джудит подняла руку и устремила пристальный взгляд на свою жертву. Болдуин рухнул на колени и, сложив руки, принялся молится. Он устремил глаза в небо, словно надеясь, что Господь Бог предотвратит громы и молнии, которые готовы обрушиться на его голову.
Снова раздался рев рогов.
— Куманы! К оружию! К оружию!
Приближалась вражеская армия. Раздавались топот лошадей и тонкий звон — Ивар даже не предполагал, что свист их крыльев слышен так далеко.
— Вы будете наказаны за неповиновение, — сказала маркграфиня Джудит. Она походила на кошку, съевшую целую миску сметаны. — И не думайте, что сможете сбежать от меня.
Джудит взяла из рук капитана свой шлем и водрузила на голову. Капитан поднял знамя, и весь отряд поехал вслед за маркграфиней.
Мальчики Эккехарда взобрались в седла. Эрменрих схватил за руку Зигфрида, который даже в такой юной компании казался младше всех.
— Зигфрид, — он вложил руку Хатумод в его, — иди с моей кузиной. Она знает, где обоз. Ты останешься здесь. — Он оглянулся на друзей, словно ожидая возражений, но все молчали. — Он же совсем не умеет сражаться. Вы все знаете об этом! Он не приспособлен для войн. Иди, Зигфрид! — Он оттолкнул друга и залитую слезами Хатумод, потом вскочил в седло. — Ступайте!
Слуга подал ему забытые на траве копье и щит.
— С Богом, молодые лорды, — напутствовал их слуга и пошел к обозу.
Скоро на сером жеребце к ним подскакал принц Эккехард. Он радостно размахивал мечом, а в его новеньких доспехах отражались лучи солнца.
— Мы должны занять позицию на правом фланге, по северному берегу.
Ивар приподнялся в стременах, пытаясь определить расстановку сил. Перед холмом встала вендийская легкая кавалерия. «Львы» выстроились в каре за ним. По словам Эккехарда, тяжелая кавалерия принцессы Сапиентии и принца Бояна ожидала в резерве между холмом и рекой. Знамена Сапиентии и Бояна развевались над древними развалинами.
Ветер дул с северо-запада, и под его порывом знамя Бояна развернулось во всю ширь, солнце внезапно выглянуло из-за туч и осветило герб унгрийского принца — двуглавого орла.
Люди разразились криками — никто не сомневался, что это было знамение. Господь с ними. Эккехард вместе со своими друзьями поскакал на указанное место. Войско куманов, казалось, заполонило всю землю. Степь ощетинилась копьями куманских всадников.
Над вражеской армией тоже реяло знамя — черное полотнище с тремя белыми полосами. У всадников за спинами трепетали крылья — сколько же птиц они убили?
Ивар осмотрел линию врагов и понял их тактику. В центре и слева стояла тяжелая кавалерия, справа были легковооруженные воины. У них в руках поблескивали копья, к седлам были приторочены луки и колчаны. Тяжелая кавалерия приготовила длинные копья и щиты.
— Смотрите! — сказал Болдуин, показывая пальцем на одного из вражеских воинов. Тот стоял рядом со знаменем, но за плечами у него не было крыльев, хотя по тому, как он держался в седле и отдавал приказы, становилось ясно, что это и есть вождь куманов — ужасный князь Булкезу.
— Что случилось с его крыльями? — Побормотал Мило.
Ему никто не ответил.
Обе армии ждали. Лошади нервно фыркали, прядали ушами, переступали с ноги на ногу. Снова раздался звук рога.
Левее от позиции Эккехарда стоял лорд Уичман со своими людьми. Он непристойно ругался.
— Он считает, что все знает лучше всех, — заметил Эккехард. — Но принц Боян сказал, что, если послать в атаку эту линию, нас окружат и отрежут от брода и от укрепленного холма.
— Мы останемся здесь до темноты? — спросил Ивар. Час был поздний, и быстро темнело. — Не думаю, что куманы нападут на укрепленный форт ночью.
Тогда мы могли бы перебраться через реку и драться в какой-нибудь другой день, пробормотал Болдуин.
— Нет, — тотчас ответил Эккехард. — Господь дал нам знак. Сегодня обязательно будет битва, и Господь выберет победителя.
— Смотрите! — воскликнул Эрменрих, который ехал рядом с Мило.
Из строя куманов выехали три всадника — по одному с флангов и из центра. Каждый вез три копья. Проехав треть расстояния между двумя армиями, они воткнули копья в землю. На каждом копье трепетал красный вымпел.
На полпути между армиями они воткнули по второму копью, неумолимо приближаясь к вендийской армии. Солдаты заволновались, но звук рожка заставил их остаться на местах.
Всех, кроме лорда Уичмана. Он вырвался вперед и подскакал к ближайшему куману. Тот поднял последнее копье, а его соплеменники приблизились к вендийской армии и воткнули свои копья в землю совсем рядом, словно желая оскорбить врагов.
Уичман несся навстречу своему сопернику. Копье кумана скользнуло по щиту Уичмана, не причинив ему никакого вреда. Хотя Уичман не сумел нанести смертельного удара, но древком копья попал в маску кумана, тот упал с лошади, запутавшись ногой в стремени, деревянная рама, на которой крепились крылья, сломалась, повсюду разлетелись перья.
Лошадь кумана понеслась прямо на позиции вендийцев. Куманский воин потерял свой шлем, копье и теперь нелепо барахтался, пытаясь каким-то образом взобраться в седло. Уичман громко выругался, когда лошадь влетела в ряды вендийцев. Через мгновение голова кумана была поднята на копье. Солдаты радостно закричали, уверенные, что теперь победа им обеспечена.
Уичман повернул своего коня к куманскому войску, собираясь преследовать двух других всадников, возвращавшихся к своим, но в это мгновение ряды куманов всколыхнулись и двинулись вперед. Войско приближалось неестественно тихо, не слышно было обычных воинственных криков, только стук копыт.
Когда воины добрались до первого копья, на вендийцев посыпался дождь стрел. Послышалось ржание лошадей, но со своего места Ивар не мог разглядеть, насколько серьезно там обстоит дело. Враги продолжали продвигаться вперед, и у второго копья в вендийцев снова полетели стрелы, а куманы пустились в галоп. Когда они добрались до третьего копья, небо внезапно потемнело, тучи прорезала ослепительная вспышка молнии, а через мгновение раздался раскат грома, в котором исчезло все — и крики, и стук копыт. Первое, что услышал Ивар после этого, — звенящий свист крыльев.
С холма, на котором находились Боян и Сапиентия, послышался звук рога, и вендийская кавалерия устремилась вперед. Ивар перехватил копье и приготовился отражать атаку.
У него не было времени на раздумья. Он нанес удар куману слева, тот прикрылся щитом, но в это мгновение Болдуин воткнул в него свое копье. Куман упал. Ивар обернулся — лошадь Мило прижала ему ногу. Ивар отпихнул ее. На земле лежал мертвый Мило, и изо рта у него торчал обломок копья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112