Настоятельница приняла ее и послала весть о ее смерти.
— Сорок лет, — пробормотал Северус. — Долго она скрывалась от нас.
— А вы когда-нибудь посещали этот монастырь, брат? — немного саркастически спросил Маркус.
— Нет. И я был бы вам благодарен, если бы вы не разговаривали со мной таким тоном, брат.
— Ну тогда я скажу только, что это весьма уединенное место и туда очень трудно попасть. Что мы предпримем? Она по-прежнему представляет для нас опасность?
— Она показалась вам опасной? — Анна по-прежнему не поворачивалась к ним лицом.
— Она говорила со мной очень уклончиво. Теперь ее зовут мать Облигатия, но я не видел ее лица. Судя по голосу, она состарилась и одряхлела.
— Никогда не судите по голосу. Однажды нас уже ввели в заблуждение. Может, тут скрыто гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.
«Это точно», — подумала Антония. Похоже, не весь мир находится под контролем сестры Анны, хотя после года, проведенного в Берне, Антония почти поверила в это. Кто эта Лаврентия? Чем она может быть опасна для них? Но Антония уже задала достаточно вопросов сегодня, и, если она не желает вызвать подозрение, ей придется промолчать. К счастью, сестра Зоя не опасалась спрашивать.
— Кто эта Лаврентия, или мать Облигатия, или как там еще? — потребовала она. — Я никогда о ней не слышала. Какой она представляет для нас интерес?
Даже Маркус промолчал, посмотрев на сестру Анну.
— Это женщина, которая родила меня.
— Ваша мать! — ахнула Зоя. Она так изумилась, словно не могла представить себе, что у женщин, подобных Анне, бывают матери.
— Нет, она не мать мне. Она выносила меня, я вышла из ее утробы. Но я никогда ее не видела. — Анна подняла сферу, слуги помогали ей, поддерживая металлическую конструкцию. Она поставила ее на стол, звезды закачались. — Женщина, которую я считаю своей матерью, вырастила меня и сделала такой, какая я есть.
Антония озадаченно смотрела на остальных. Некоторые моменты остались непонятными.
Значит, Лаврентия была дочерью императора Тейлефера или его невесткой? И если она стала его родственницей через брак, каким образом Радегунде удалось спрятать сына?
Анна пристально посмотрела на Антонию и прикоснулась к одной из звезд.
— Я дочь сына императора Тейлефера. Но он и Лаврентия в гораздо меньшей степени мои родственники, чем Клотильда, которая вырастила меня и научила искусству математики, которому ее в свое время научила епископ Таллия. Прежде всего именно епископа Таллию я считаю своей родней. По правде сказать, она моя тетка, но я думаю о ней как о женщине, которая сформировала меня. Она дала жизнь всем нам, Семерым Спящим, тем, кто последние сотни лет думает лишь о том, как предотвратить катастрофу.
Значит, Лиат и Санглант — дети враждующих сторон. Если Семеро Спящих приготовились к катастрофе, значит, у Аои тоже есть свои планы. Иначе зачем было посылать через сферы на землю женщину, которая родила бы ребенка — наполовину человека, наполовину Аои?
Когда-то она поддержала Сабелу, желавшую сесть на трон. Теперь Сабела в Отуне под присмотром епископа Констанции. Антония не обвиняла ее в провале, просто Господь направил свои мысли в другое русло. Возможно, Он решил так, а не иначе, потому что видит и прошлое, и будущее. Он знал, что наступит такой день.
И она, Антония, знает, как воспользоваться полученным ныне знанием.
4
Лиат неожиданно вернулась. Санглант только что отдал Блессинг в надежные руки Джерны. Малышка оказалась тихой: она все время ела и спала. Джерна с удовольствием показывала пухленькие ручки и ножки девочки, иногда Санглант удивлялся тому, как быстро растет его дочь. Чем кормит ее Джерна?
Впрочем, лучше не задумываться о таких вещах.
— Санглант.
Он услышал шепот. Лиат подбежала к нему и схватила за руку. Он положил руку ей на лоб, но она лишь спросила:
— Здесь есть другие слуги?
Он прислушался.
— Только Джерна. Она кормит ребенка.
Лиат прошептала ему на ухо:
— Возле сарая пасутся козы с козлятами, одна нам понадобится. Пока волшебство сестры Анны работает, Джерна не может уйти отсюда.
— Я не слышал, чтобы раньше ты называла ее «сестрой Анной». В чем дело, Лиат?
Она прижалась к нему и заговорила так тихо, что даже если бы поблизости и парил кто-нибудь из слуг, он бы не услышал ни слова:
— Мы уедем сегодня вечером.
Стоял ясный погожий день. С холма Санглант видел деревья, растущие в долине возле башни и домов. И хотя здесь, на склоне, ветра не чувствовалось, деревья внизу раскачивались довольно сильно.
Из-за хижины послышался плач Блессинг. Лиат вскочила, Санглант схватил ее за руку, и они вдвоем обошли вокруг хижины. Подойдя к дереву, на котором обычно устраивалась Джерна, чтобы покормить ребенка, они обнаружили, что нимфа уже ушла, а Блессинг лежит на земле. Санглант тотчас взял ее на руки, и малышка замолчала, потом принялась ворковать и улыбаться.
— Владычица, — сказала Лиат, протягивая руки. Санглант положил дочку ей на руки. Малышка гулила, а по лицу Лиат градом катились слезы. — Это она убила его.
Ветер, который раньше бродил в кронах деревьев внизу, теперь стал подниматься вверх по склону. Настоящий ветер никогда не перемещается подобным образом. Не управляла ли всем этим Анна?
— Она убила отца.
— А! — Санглант не нашелся, что еще сказать. — Я не могу поверить!
Но как раз в это он мог поверить — Анна способна и не на такое.
— Отец все время убегал от нее, вообще от магов. Почему он выкрал меня? Знал ли он, что они сделают с ним? Должно быть, он понимал, что они будут его преследовать, но считал, что это оправданный риск. Почему он не сказал мне того, что знает? Почему не рассказал мне?
— Сядь, — приказал Санглант, и она послушно села. — Кого мы можем попросить о помощи?
Она горько рассмеялась:
— Никого. Ни один из них нам не поможет.
— Но мне показалось, что сестра Вения недовольна решением Анны. Ей не понравилось, что Анна позволила Хериберту уйти.
— В каком-то смысле она лучше других. Мне нравится сестра Мериам, но я не верю, что она стала бы нам помогать, если бы для этого потребовалось выступить против сестры Анны. Владычица! Я позволила им усыпить мою бдительность, слушала их обещания. Они учили меня только тому, чему хотели. Хватит. Хватит принимать меня за корову, которая и носа не хочет высунуть из стойла.
В горах прогрохотала лавина. Санглант посмотрел на вершины, но нигде не было видно ни пыли, оседающей после схода камней, ни вздымающегося столба воды, если бы камни упали в реку. В небе плыли легкие облачка, так что вряд ли это была гроза.
— Интересно, что случилось? — озадаченно произнес он. В долине ветки деревьев хлестали на ветру, но здесь пока все было тихо. — По-моему, в сундуке у нас были бурдюки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
— Сорок лет, — пробормотал Северус. — Долго она скрывалась от нас.
— А вы когда-нибудь посещали этот монастырь, брат? — немного саркастически спросил Маркус.
— Нет. И я был бы вам благодарен, если бы вы не разговаривали со мной таким тоном, брат.
— Ну тогда я скажу только, что это весьма уединенное место и туда очень трудно попасть. Что мы предпримем? Она по-прежнему представляет для нас опасность?
— Она показалась вам опасной? — Анна по-прежнему не поворачивалась к ним лицом.
— Она говорила со мной очень уклончиво. Теперь ее зовут мать Облигатия, но я не видел ее лица. Судя по голосу, она состарилась и одряхлела.
— Никогда не судите по голосу. Однажды нас уже ввели в заблуждение. Может, тут скрыто гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.
«Это точно», — подумала Антония. Похоже, не весь мир находится под контролем сестры Анны, хотя после года, проведенного в Берне, Антония почти поверила в это. Кто эта Лаврентия? Чем она может быть опасна для них? Но Антония уже задала достаточно вопросов сегодня, и, если она не желает вызвать подозрение, ей придется промолчать. К счастью, сестра Зоя не опасалась спрашивать.
— Кто эта Лаврентия, или мать Облигатия, или как там еще? — потребовала она. — Я никогда о ней не слышала. Какой она представляет для нас интерес?
Даже Маркус промолчал, посмотрев на сестру Анну.
— Это женщина, которая родила меня.
— Ваша мать! — ахнула Зоя. Она так изумилась, словно не могла представить себе, что у женщин, подобных Анне, бывают матери.
— Нет, она не мать мне. Она выносила меня, я вышла из ее утробы. Но я никогда ее не видела. — Анна подняла сферу, слуги помогали ей, поддерживая металлическую конструкцию. Она поставила ее на стол, звезды закачались. — Женщина, которую я считаю своей матерью, вырастила меня и сделала такой, какая я есть.
Антония озадаченно смотрела на остальных. Некоторые моменты остались непонятными.
Значит, Лаврентия была дочерью императора Тейлефера или его невесткой? И если она стала его родственницей через брак, каким образом Радегунде удалось спрятать сына?
Анна пристально посмотрела на Антонию и прикоснулась к одной из звезд.
— Я дочь сына императора Тейлефера. Но он и Лаврентия в гораздо меньшей степени мои родственники, чем Клотильда, которая вырастила меня и научила искусству математики, которому ее в свое время научила епископ Таллия. Прежде всего именно епископа Таллию я считаю своей родней. По правде сказать, она моя тетка, но я думаю о ней как о женщине, которая сформировала меня. Она дала жизнь всем нам, Семерым Спящим, тем, кто последние сотни лет думает лишь о том, как предотвратить катастрофу.
Значит, Лиат и Санглант — дети враждующих сторон. Если Семеро Спящих приготовились к катастрофе, значит, у Аои тоже есть свои планы. Иначе зачем было посылать через сферы на землю женщину, которая родила бы ребенка — наполовину человека, наполовину Аои?
Когда-то она поддержала Сабелу, желавшую сесть на трон. Теперь Сабела в Отуне под присмотром епископа Констанции. Антония не обвиняла ее в провале, просто Господь направил свои мысли в другое русло. Возможно, Он решил так, а не иначе, потому что видит и прошлое, и будущее. Он знал, что наступит такой день.
И она, Антония, знает, как воспользоваться полученным ныне знанием.
4
Лиат неожиданно вернулась. Санглант только что отдал Блессинг в надежные руки Джерны. Малышка оказалась тихой: она все время ела и спала. Джерна с удовольствием показывала пухленькие ручки и ножки девочки, иногда Санглант удивлялся тому, как быстро растет его дочь. Чем кормит ее Джерна?
Впрочем, лучше не задумываться о таких вещах.
— Санглант.
Он услышал шепот. Лиат подбежала к нему и схватила за руку. Он положил руку ей на лоб, но она лишь спросила:
— Здесь есть другие слуги?
Он прислушался.
— Только Джерна. Она кормит ребенка.
Лиат прошептала ему на ухо:
— Возле сарая пасутся козы с козлятами, одна нам понадобится. Пока волшебство сестры Анны работает, Джерна не может уйти отсюда.
— Я не слышал, чтобы раньше ты называла ее «сестрой Анной». В чем дело, Лиат?
Она прижалась к нему и заговорила так тихо, что даже если бы поблизости и парил кто-нибудь из слуг, он бы не услышал ни слова:
— Мы уедем сегодня вечером.
Стоял ясный погожий день. С холма Санглант видел деревья, растущие в долине возле башни и домов. И хотя здесь, на склоне, ветра не чувствовалось, деревья внизу раскачивались довольно сильно.
Из-за хижины послышался плач Блессинг. Лиат вскочила, Санглант схватил ее за руку, и они вдвоем обошли вокруг хижины. Подойдя к дереву, на котором обычно устраивалась Джерна, чтобы покормить ребенка, они обнаружили, что нимфа уже ушла, а Блессинг лежит на земле. Санглант тотчас взял ее на руки, и малышка замолчала, потом принялась ворковать и улыбаться.
— Владычица, — сказала Лиат, протягивая руки. Санглант положил дочку ей на руки. Малышка гулила, а по лицу Лиат градом катились слезы. — Это она убила его.
Ветер, который раньше бродил в кронах деревьев внизу, теперь стал подниматься вверх по склону. Настоящий ветер никогда не перемещается подобным образом. Не управляла ли всем этим Анна?
— Она убила отца.
— А! — Санглант не нашелся, что еще сказать. — Я не могу поверить!
Но как раз в это он мог поверить — Анна способна и не на такое.
— Отец все время убегал от нее, вообще от магов. Почему он выкрал меня? Знал ли он, что они сделают с ним? Должно быть, он понимал, что они будут его преследовать, но считал, что это оправданный риск. Почему он не сказал мне того, что знает? Почему не рассказал мне?
— Сядь, — приказал Санглант, и она послушно села. — Кого мы можем попросить о помощи?
Она горько рассмеялась:
— Никого. Ни один из них нам не поможет.
— Но мне показалось, что сестра Вения недовольна решением Анны. Ей не понравилось, что Анна позволила Хериберту уйти.
— В каком-то смысле она лучше других. Мне нравится сестра Мериам, но я не верю, что она стала бы нам помогать, если бы для этого потребовалось выступить против сестры Анны. Владычица! Я позволила им усыпить мою бдительность, слушала их обещания. Они учили меня только тому, чему хотели. Хватит. Хватит принимать меня за корову, которая и носа не хочет высунуть из стойла.
В горах прогрохотала лавина. Санглант посмотрел на вершины, но нигде не было видно ни пыли, оседающей после схода камней, ни вздымающегося столба воды, если бы камни упали в реку. В небе плыли легкие облачка, так что вряд ли это была гроза.
— Интересно, что случилось? — озадаченно произнес он. В долине ветки деревьев хлестали на ветру, но здесь пока все было тихо. — По-моему, в сундуке у нас были бурдюки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112