По окончании вопросов принимаемый клал правую руку на раскрытый «Служебник» и торжественно обещался до конца своей жизни оказывать безусловное послушание начальнику, который будет ему дан от ордена или великого магистра, жить без всякой собственности и блюсти целомудрие. На первый раз в знак послушания он по приказанию своего принимателя должен был отнести «Служебник» к престолу и принести его оттуда снова. Затем должен был прочитать вслух подряд 150 раз «Отче наш» или столько же раз канон Богородице.
По исполнении всего этого приниматель показывал посвящаемому вервие, бич, копьё, гвоздь, столб и крест, упоминая, какое значение имели эти предметы при страданиях Христовых, и внушал, что обо всём этом он должен вспоминать сколь возможно чаще, и в заключение клал принимаемому вервие на шею, говоря, что это ярмо неволи, которое он должен носить с полною покорностью. Затем рыцари приступали к новициату, облекали его в орденское одеяние, при пении псалмов, и каждый троекратно целовал его в губы, как своего нового собрата.
Императору Павлу должна была нравиться подобная рыцарская обрядность, так как он и при пожаловании им голштинского ордена св. Анны из своих рук всегда соблюдал существенный рыцарский обряд: получивший орден становился на колени перед императором, который три раза ударял его по плечу своею обнажённою шпагою.
В 1800 году появилась напечатанная в С.-Петербурге в «императорской» типографии книга под следующим заглавием. «Уложение священного воинского ордена святого Иоанна Иерусалимского, вновь сочинённое по повелению священного генерального капитула, собранного в 1776 году под началием его преимущественного высочества великого магистра, брата Емануила де Рогана. В Мальте 1782 года; напечатанное ныне же, по высочайшему его императорского величества Павла Петровича повелению с языков итальянского, латинского и французского на российский переведённое». Книга эта кроме постановлений, изданных орденским капитулом, и указов, данных великими магистрами, содержит в себе папские буллы и жалованные ордену папами грамоты. Вся эта книга проникнута беспредельною преданностию к святейшему престолу и римской католической церкви. Преданность эта является вообще отличительною чертою книги, в особенности же в молитвах, в ней приводимых. Рыцари молились за папу, кардиналов и прелатов. Всё это должно было удивлять читателя, знавшего, что главою ордена был русский император. С своей стороны, переводчики, как надобно предполагать, хотели смягчить странность таких отношений иноверного государя к папе тем, что слово «католический» заменили словом «кафолический», как будто подразумевая восточную церковь, но при такой уловке вся несообразность выступала ещё ярче. Самое предисловие к подобной книге поражало странностью. Упомянув о том, что император Павел I принял сан великого магистра, трое переводчиков этой книги, состоявших в ведомстве иностранной коллегии, обращались к императору с следующими пожеланиями: «буди в обладателях царств болии, яко же Иоанн Креститель, защитник сего ордена, Крестом Предтечи побеждай, сокрушай, низлагай, поражай всех супостатов, измождай плоти их, да дух спасается и буди им страшен паче всех царей земных». Между тем, в самой книге все желаемые переводчиками победы, сокрушения, низложения, поражения, измождения и устрашения относились исключительно к торжеству и благоденствию католичества, и, как на венец всех рыцарских добродетелей, указывалось в книге на готовность членов ордена положить душу за други своя, сиречь католиков, т. е. собственно католиков – последователей римской, и не какой-либо другой христианской церкви.
Появление этой книги возбудило тревогу и опасения среди русского духовенства…
XXI
Стоял невыносимо жаркий июньский день, и сильно пекло солнце с ярко-голубого неба, по которому не пробегало ни облачка в то время, когда по дороге от Петербурга к Павловску медленно двигался какой-то странный поезд. Открывал его всадник в чёрном полукафтанье, поверх которого был надет красный суконный супервест, наподобие рыцарских лат, а сверху была наброшена чёрная мантия. На груди всадника виднелся большой чёрный круг с изображением на нём белого осьмиконечного креста. Всадник этот держал в руках серебряный маршальский жезл. Голова его была покрыта небольшим бархатным беретом, над которым развевались чёрные, красные и белые страусовые перья. За этим всадником следовал конный литаврщик в серебряных латах и в серебряном шишаке с чёрным волосяным гребнем, а за ним несколько трубачей, одетых так же, как и он, и почти безумолчно наигрывавших марш, напоминавший по своему мотиву торжественный, церковный гимн. За трубачами следовала придворная вызолоченная с зеркальными стёклами карета. В ней на первом месте сидел с непокрытою напудренною головою какой-то важный господин, одетый в чёрную суконную мантию. На малиновой бархатной подушке с золотыми кистями, положенной на его коленах, он держал большую круглую серебряную коробку. Напротив него на переднем месте в карете сидели двое других, одетых так же, как он, в чёрные мантии с белыми крестами на плече. Карета была запряжена шестёркою прекрасных, в богатой позолоченной упряжке, коней, которых вели под уздцы пудреные, в треугольных шляпах лакеи, в красных ливреях с золотыми галунами. В другой такой же карете сидели поезжане, одетые также в чёрные мантии; из них занимавший первое место держал на коленях положенный на подушке меч в золотых ножнах и с золотой рукояткой; а в третьей такой же карете, ехавшей на первом месте, вёз на подушке высокую корону, состоявшую из нескольких золотых, суженных кверху под крестом золотых полос, осыпанных драгоценными камнями. За этой каретой следовала блиставшая позолотой четырёхместная коляска. В ней сидел господин в чёрной мантии и в таком же берете, какой был на голове у всадника, ехавшего впереди поезда. Он держал в руках большое на чёрном древке красное знамя с белым осьмиконечным крестом. За коляской следовало несколько карет, в которых сидели одни только мужчины, одетые в чёрные мантии. Отряд кавалергардов в блестящих серебряных латах и таких же шишаках замыкал поезд. Его беспрестанно обгоняли кареты, которые спешно катили в Павловск и в которых все поезжане были одеты или в чёрные мантии, или в красные супервесты.
Павловск, недавно основанный великим князем Павлом Петровичем, считался имением супруги его, великой княгини Марии Фёдоровны, и был её любимым местопребыванием. Павловск, в котором хозяйкою была императрица Мария Фёдоровна, резко отличался от суровой Гатчины. В Павловске, вместо казарм, манежей и кордегардии, был устроен розовый павильон наподобие павильона, существовавшего в Трианоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233
По исполнении всего этого приниматель показывал посвящаемому вервие, бич, копьё, гвоздь, столб и крест, упоминая, какое значение имели эти предметы при страданиях Христовых, и внушал, что обо всём этом он должен вспоминать сколь возможно чаще, и в заключение клал принимаемому вервие на шею, говоря, что это ярмо неволи, которое он должен носить с полною покорностью. Затем рыцари приступали к новициату, облекали его в орденское одеяние, при пении псалмов, и каждый троекратно целовал его в губы, как своего нового собрата.
Императору Павлу должна была нравиться подобная рыцарская обрядность, так как он и при пожаловании им голштинского ордена св. Анны из своих рук всегда соблюдал существенный рыцарский обряд: получивший орден становился на колени перед императором, который три раза ударял его по плечу своею обнажённою шпагою.
В 1800 году появилась напечатанная в С.-Петербурге в «императорской» типографии книга под следующим заглавием. «Уложение священного воинского ордена святого Иоанна Иерусалимского, вновь сочинённое по повелению священного генерального капитула, собранного в 1776 году под началием его преимущественного высочества великого магистра, брата Емануила де Рогана. В Мальте 1782 года; напечатанное ныне же, по высочайшему его императорского величества Павла Петровича повелению с языков итальянского, латинского и французского на российский переведённое». Книга эта кроме постановлений, изданных орденским капитулом, и указов, данных великими магистрами, содержит в себе папские буллы и жалованные ордену папами грамоты. Вся эта книга проникнута беспредельною преданностию к святейшему престолу и римской католической церкви. Преданность эта является вообще отличительною чертою книги, в особенности же в молитвах, в ней приводимых. Рыцари молились за папу, кардиналов и прелатов. Всё это должно было удивлять читателя, знавшего, что главою ордена был русский император. С своей стороны, переводчики, как надобно предполагать, хотели смягчить странность таких отношений иноверного государя к папе тем, что слово «католический» заменили словом «кафолический», как будто подразумевая восточную церковь, но при такой уловке вся несообразность выступала ещё ярче. Самое предисловие к подобной книге поражало странностью. Упомянув о том, что император Павел I принял сан великого магистра, трое переводчиков этой книги, состоявших в ведомстве иностранной коллегии, обращались к императору с следующими пожеланиями: «буди в обладателях царств болии, яко же Иоанн Креститель, защитник сего ордена, Крестом Предтечи побеждай, сокрушай, низлагай, поражай всех супостатов, измождай плоти их, да дух спасается и буди им страшен паче всех царей земных». Между тем, в самой книге все желаемые переводчиками победы, сокрушения, низложения, поражения, измождения и устрашения относились исключительно к торжеству и благоденствию католичества, и, как на венец всех рыцарских добродетелей, указывалось в книге на готовность членов ордена положить душу за други своя, сиречь католиков, т. е. собственно католиков – последователей римской, и не какой-либо другой христианской церкви.
Появление этой книги возбудило тревогу и опасения среди русского духовенства…
XXI
Стоял невыносимо жаркий июньский день, и сильно пекло солнце с ярко-голубого неба, по которому не пробегало ни облачка в то время, когда по дороге от Петербурга к Павловску медленно двигался какой-то странный поезд. Открывал его всадник в чёрном полукафтанье, поверх которого был надет красный суконный супервест, наподобие рыцарских лат, а сверху была наброшена чёрная мантия. На груди всадника виднелся большой чёрный круг с изображением на нём белого осьмиконечного креста. Всадник этот держал в руках серебряный маршальский жезл. Голова его была покрыта небольшим бархатным беретом, над которым развевались чёрные, красные и белые страусовые перья. За этим всадником следовал конный литаврщик в серебряных латах и в серебряном шишаке с чёрным волосяным гребнем, а за ним несколько трубачей, одетых так же, как и он, и почти безумолчно наигрывавших марш, напоминавший по своему мотиву торжественный, церковный гимн. За трубачами следовала придворная вызолоченная с зеркальными стёклами карета. В ней на первом месте сидел с непокрытою напудренною головою какой-то важный господин, одетый в чёрную суконную мантию. На малиновой бархатной подушке с золотыми кистями, положенной на его коленах, он держал большую круглую серебряную коробку. Напротив него на переднем месте в карете сидели двое других, одетых так же, как он, в чёрные мантии с белыми крестами на плече. Карета была запряжена шестёркою прекрасных, в богатой позолоченной упряжке, коней, которых вели под уздцы пудреные, в треугольных шляпах лакеи, в красных ливреях с золотыми галунами. В другой такой же карете сидели поезжане, одетые также в чёрные мантии; из них занимавший первое место держал на коленях положенный на подушке меч в золотых ножнах и с золотой рукояткой; а в третьей такой же карете, ехавшей на первом месте, вёз на подушке высокую корону, состоявшую из нескольких золотых, суженных кверху под крестом золотых полос, осыпанных драгоценными камнями. За этой каретой следовала блиставшая позолотой четырёхместная коляска. В ней сидел господин в чёрной мантии и в таком же берете, какой был на голове у всадника, ехавшего впереди поезда. Он держал в руках большое на чёрном древке красное знамя с белым осьмиконечным крестом. За коляской следовало несколько карет, в которых сидели одни только мужчины, одетые в чёрные мантии. Отряд кавалергардов в блестящих серебряных латах и таких же шишаках замыкал поезд. Его беспрестанно обгоняли кареты, которые спешно катили в Павловск и в которых все поезжане были одеты или в чёрные мантии, или в красные супервесты.
Павловск, недавно основанный великим князем Павлом Петровичем, считался имением супруги его, великой княгини Марии Фёдоровны, и был её любимым местопребыванием. Павловск, в котором хозяйкою была императрица Мария Фёдоровна, резко отличался от суровой Гатчины. В Павловске, вместо казарм, манежей и кордегардии, был устроен розовый павильон наподобие павильона, существовавшего в Трианоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233