От первой же затяжки она закашлялась. Тотчас в комнату заглянул Леопольд.
– Инночка! – произнёс он укоризненно. – Что же ты делаешь? Потеря девственности ещё не причина, чтобы начать курить.
Щёки Инны вспыхнули румянцем. Она со злостью погасила сигарету в пепельнице.
Мне в голову закрались котоубийственные мысли.
А Леопольд, обеспечив себе путь к отступлению, продолжал:
– Однако странные вы существа, люди! И ты, Владислав, и особенно ты, Инна. Вспомни, что ты говорила вчера вечером.
– И что же? – тихо спросила Инна, блуждая взглядом по комнате.
– А то не помнишь! – фыркнул он. – «Я сошла с ума, котик! Я влюбилась!» А сегодня что – передумала, разлюбила?
Я резко вскочил на ноги с твёрдым намерением швырнуть Леопольда в окно. Но кот был готов к этому и немедленно ретировался на кухню.
Я чисто машинально захлопнул за ним дверь, чтобы он больше не мешал нам, а все мои мысли целиком были заняты анализом его последних слов. Наверное, с минуту я простоял в глубокой задумчивости, затем робко подступил к Инне, опустился перед ней на корточки и взял её руки в свои.
– Инночка, – спросил я с замиранием сердца, – так это правда?
Она потупила глаза и тихо, чуть ли не шёпотом, ответила:
– Не помню.
Тогда я поднёс к своим губам её руку и нежно поцеловал маленькую ладошку.
– Солнышко моё, я же спрашиваю не о том, что ты говорила вчера, а о том, что ты чувствуешь сегодня.
Наконец Инна подняла глаза, ласково посмотрела на меня и немного смущённо улыбнулась:
– А если да, то что?
И тут я вспомнил! Вспомнил всё, что случилось прошлым вечером. И ночью…
Это была настоящая фантастика!
Воспоминания придали мне смелости, и я уверенно обнял Инну.
– Родная моя, любимая, ты же ждала принца…
– И нашла его, – сказала она, прильнув ко мне. – Тебя, Владик.
– Я совсем не похож на принца…
– Но для меня ты принц. Когда я увидела тебя, то сразу поняла, что мы созданы друг для друга… И теперь не важно, каким я раньше представляла тебя, это уже не имеет значения. Главное, что ты мой принц, и… Не задавай глупых вопросов, лучше поцелуй меня.
Мы поцеловались. Если у меня ещё был кое-какой опыт в поцелуях, то у Инны его вообще не было; но это не мешало нам целоваться пылко и страстно…
Немного погодя Инна спросила:
– Владик, неужели это правда, что я у тебя первая?
– Правда, – ответил я. – Чистая правда. Тебя это удивляет?
– Ну… так, немного. Просто ты не похож на тех парней, которые сторонятся женщин. Тебе уже двадцать четыре года, и я уверена, что ты часто влюблялся.
Я утвердительно кивнул:
– Да, влюблялся. Но всегда влюблялся в таких девушек, которые считали, что мужчина должен первый проявить инициативу. А я всякий раз пасовал.
– Почему?
– Не знаю. Может быть, комплексы.
Инна покачала головой:
– Это ничего не объясняет. У всех нас комплексы. Людей без комплексов не бывает.
Я погладил её волнистые белокурые волосы и заглянул в её васильковые глаза. Сбылась мечта всей моей жизни – я встретил свою голубоглазую блондинку…
– Наверное, я ждал тебя, родная, – наконец произнёс я. – Ты ждала своего принца, а я – свою принцессу. Просто мне пришлось ждать дольше… Вот и всё.
Taken: , 17
Первые пять месяцев нашей с Инной супружеской жизни я иногда вспоминаю с ностальгией – точно так, как приятно бывает взрослому, возмужавшему человеку вспомнить своё беззаботное детство. Тогда мы просто любили друг друга, просто были счастливы вместе, просто жили сегодняшним днём, редко оглядываясь в прошлое и почти не задумываясь о будущем. Однако детство, какой бы золотой порой оно ни было, всего лишь прелюдия к взрослой, самостоятельной жизни. Дети не навсегда остаются детьми, а со временем вырастают; вот так и в нашу с Инной идиллию рано или поздно, но с неизбежностью восхода солнца, должна была внести свои коррективы суровая действительность.
Действительность эта нагрянула к нам в один прекрасный августовский день в облике трёх людей в штатском. Что это были именно люди в штатском, а не просто люди в строгих серых костюмах с галстуками, мы поняли из «уставного» выражения их лиц и военной выправки, ещё до того как они предъявили нам удостоверения. Двое из них оказались большими «шишками» – полковником и майором службы безопасности. Третий был рядовым агентом, в руках он держал видеокамеру; я немедленно окрестил его оператором.
Полковник показал себя человеком весьма решительным. После короткой процедуры знакомства он сразу взял быка за рога и без всяких церемоний, напрямую спросил:
– Это у вас живёт кот, который якобы разговаривает?
– Ну, да, – ответил я, поняв, что возражать бесполезно. – А что?
– И при чём здесь «якобы»? – Леопольд, уже отец четверых, к счастью, молчаливых котят, выглянул из гостиной и смерил прибывших скептическим взглядом. – «Якобы», как мне известно, подразумевает: «вроде бы да, а на самом деле нет». «Якобы» меня нисколько не касается, потому что я действительно разговариваю.
Полковник, майор и оператор на какое-то мгновение опешили. Впрочем, ненадолго – очевидно, они были готовы к такого рода неожиданностям.
– Спокойно, – сказал полковник. – Сейчас мы во всём разберёмся.
– И безо всякого чревовещания, – строго предупредил майор.
Мы с Леопольдом сделали вид, что не расслышали его реплики. Инна же возмутилась:
– Никакого чревовещания! Кот просто разговаривает, и всё.
– Спокойно, – повторил полковник; у меня создалось впечатление что «спокойно» он говорил сам себе. – Разберёмся.
Я предложил посетителям пройти в гостиную.
– Как я понимаю, уважаемые, вас интересует именно кот, а не я или моя жена?
– Конечно, – подтвердил полковник. – Именно он. А уже потом вы – как хозяева кота.
В отличии от майора, полковник мне понравился – он выглядел умным, интеллигентным человеком, – и мне стало немного жаль его. Не желая быть свидетелем словесного мордобоя, к которому уже приготовился Леопольд, я предложил («во избежание чревовещания»), чтобы мы с Инной на время их беседы удалились на кухню – тем более, что мы как раз обедали. Полковник признал, что это хорошая идея, и отпустил нас, пообещав поговорить с нами позже.
Прикрыв кухонную дверь, я сказал Инне:
– Слишком много на себя берёт. После Леопольда ему будет не до нас.
Жена полностью разделяла моё мнение.
Разговор длился более получаса – по своему обыкновению, кот пудрил собеседникам мозги. Из гостиной доносились только приглушённые голоса, слов разобрать не удавалось. Впрочем, нас мало занимало, почему спецслужбы заинтересовались Леопольдом; куда больше нас волновало, в какой степени этот интерес нарушит наш семейный уют. Мы даже не подозревали, что беда подкрадывается совсем с другой стороны…
Наконец оживлённая беседа в гостиной прервалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
– Инночка! – произнёс он укоризненно. – Что же ты делаешь? Потеря девственности ещё не причина, чтобы начать курить.
Щёки Инны вспыхнули румянцем. Она со злостью погасила сигарету в пепельнице.
Мне в голову закрались котоубийственные мысли.
А Леопольд, обеспечив себе путь к отступлению, продолжал:
– Однако странные вы существа, люди! И ты, Владислав, и особенно ты, Инна. Вспомни, что ты говорила вчера вечером.
– И что же? – тихо спросила Инна, блуждая взглядом по комнате.
– А то не помнишь! – фыркнул он. – «Я сошла с ума, котик! Я влюбилась!» А сегодня что – передумала, разлюбила?
Я резко вскочил на ноги с твёрдым намерением швырнуть Леопольда в окно. Но кот был готов к этому и немедленно ретировался на кухню.
Я чисто машинально захлопнул за ним дверь, чтобы он больше не мешал нам, а все мои мысли целиком были заняты анализом его последних слов. Наверное, с минуту я простоял в глубокой задумчивости, затем робко подступил к Инне, опустился перед ней на корточки и взял её руки в свои.
– Инночка, – спросил я с замиранием сердца, – так это правда?
Она потупила глаза и тихо, чуть ли не шёпотом, ответила:
– Не помню.
Тогда я поднёс к своим губам её руку и нежно поцеловал маленькую ладошку.
– Солнышко моё, я же спрашиваю не о том, что ты говорила вчера, а о том, что ты чувствуешь сегодня.
Наконец Инна подняла глаза, ласково посмотрела на меня и немного смущённо улыбнулась:
– А если да, то что?
И тут я вспомнил! Вспомнил всё, что случилось прошлым вечером. И ночью…
Это была настоящая фантастика!
Воспоминания придали мне смелости, и я уверенно обнял Инну.
– Родная моя, любимая, ты же ждала принца…
– И нашла его, – сказала она, прильнув ко мне. – Тебя, Владик.
– Я совсем не похож на принца…
– Но для меня ты принц. Когда я увидела тебя, то сразу поняла, что мы созданы друг для друга… И теперь не важно, каким я раньше представляла тебя, это уже не имеет значения. Главное, что ты мой принц, и… Не задавай глупых вопросов, лучше поцелуй меня.
Мы поцеловались. Если у меня ещё был кое-какой опыт в поцелуях, то у Инны его вообще не было; но это не мешало нам целоваться пылко и страстно…
Немного погодя Инна спросила:
– Владик, неужели это правда, что я у тебя первая?
– Правда, – ответил я. – Чистая правда. Тебя это удивляет?
– Ну… так, немного. Просто ты не похож на тех парней, которые сторонятся женщин. Тебе уже двадцать четыре года, и я уверена, что ты часто влюблялся.
Я утвердительно кивнул:
– Да, влюблялся. Но всегда влюблялся в таких девушек, которые считали, что мужчина должен первый проявить инициативу. А я всякий раз пасовал.
– Почему?
– Не знаю. Может быть, комплексы.
Инна покачала головой:
– Это ничего не объясняет. У всех нас комплексы. Людей без комплексов не бывает.
Я погладил её волнистые белокурые волосы и заглянул в её васильковые глаза. Сбылась мечта всей моей жизни – я встретил свою голубоглазую блондинку…
– Наверное, я ждал тебя, родная, – наконец произнёс я. – Ты ждала своего принца, а я – свою принцессу. Просто мне пришлось ждать дольше… Вот и всё.
Taken: , 17
Первые пять месяцев нашей с Инной супружеской жизни я иногда вспоминаю с ностальгией – точно так, как приятно бывает взрослому, возмужавшему человеку вспомнить своё беззаботное детство. Тогда мы просто любили друг друга, просто были счастливы вместе, просто жили сегодняшним днём, редко оглядываясь в прошлое и почти не задумываясь о будущем. Однако детство, какой бы золотой порой оно ни было, всего лишь прелюдия к взрослой, самостоятельной жизни. Дети не навсегда остаются детьми, а со временем вырастают; вот так и в нашу с Инной идиллию рано или поздно, но с неизбежностью восхода солнца, должна была внести свои коррективы суровая действительность.
Действительность эта нагрянула к нам в один прекрасный августовский день в облике трёх людей в штатском. Что это были именно люди в штатском, а не просто люди в строгих серых костюмах с галстуками, мы поняли из «уставного» выражения их лиц и военной выправки, ещё до того как они предъявили нам удостоверения. Двое из них оказались большими «шишками» – полковником и майором службы безопасности. Третий был рядовым агентом, в руках он держал видеокамеру; я немедленно окрестил его оператором.
Полковник показал себя человеком весьма решительным. После короткой процедуры знакомства он сразу взял быка за рога и без всяких церемоний, напрямую спросил:
– Это у вас живёт кот, который якобы разговаривает?
– Ну, да, – ответил я, поняв, что возражать бесполезно. – А что?
– И при чём здесь «якобы»? – Леопольд, уже отец четверых, к счастью, молчаливых котят, выглянул из гостиной и смерил прибывших скептическим взглядом. – «Якобы», как мне известно, подразумевает: «вроде бы да, а на самом деле нет». «Якобы» меня нисколько не касается, потому что я действительно разговариваю.
Полковник, майор и оператор на какое-то мгновение опешили. Впрочем, ненадолго – очевидно, они были готовы к такого рода неожиданностям.
– Спокойно, – сказал полковник. – Сейчас мы во всём разберёмся.
– И безо всякого чревовещания, – строго предупредил майор.
Мы с Леопольдом сделали вид, что не расслышали его реплики. Инна же возмутилась:
– Никакого чревовещания! Кот просто разговаривает, и всё.
– Спокойно, – повторил полковник; у меня создалось впечатление что «спокойно» он говорил сам себе. – Разберёмся.
Я предложил посетителям пройти в гостиную.
– Как я понимаю, уважаемые, вас интересует именно кот, а не я или моя жена?
– Конечно, – подтвердил полковник. – Именно он. А уже потом вы – как хозяева кота.
В отличии от майора, полковник мне понравился – он выглядел умным, интеллигентным человеком, – и мне стало немного жаль его. Не желая быть свидетелем словесного мордобоя, к которому уже приготовился Леопольд, я предложил («во избежание чревовещания»), чтобы мы с Инной на время их беседы удалились на кухню – тем более, что мы как раз обедали. Полковник признал, что это хорошая идея, и отпустил нас, пообещав поговорить с нами позже.
Прикрыв кухонную дверь, я сказал Инне:
– Слишком много на себя берёт. После Леопольда ему будет не до нас.
Жена полностью разделяла моё мнение.
Разговор длился более получаса – по своему обыкновению, кот пудрил собеседникам мозги. Из гостиной доносились только приглушённые голоса, слов разобрать не удавалось. Впрочем, нас мало занимало, почему спецслужбы заинтересовались Леопольдом; куда больше нас волновало, в какой степени этот интерес нарушит наш семейный уют. Мы даже не подозревали, что беда подкрадывается совсем с другой стороны…
Наконец оживлённая беседа в гостиной прервалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111