Вы даже не почувствуете разницы.
Мне стало неловко от этих слов. Пока что мы с Инной не только не чувствовали разницы между точками Вуали, но и не могли отличить саму Вуаль от обычного пространства.
Я повернулся к Штепану, который тем временем что-то втолковывал своим людям по-загорянски. В отличие от них, он держался уверенно и невозмутимо; его ничуть не удивляло происходящее вокруг. Вспомнив, что Штепан дважды путешествовал по трактам, я обратился к нему:
– Ну как, барон, это похоже на трактовый путь?
– В общих чертах да, – кивнул Штепан. – Только на тракте всегда многолюдно, и ты знаешь, куда идти. А здесь нет ни протоптанных дорог через Грани, ни указателей, ни чётко обозначенных входов и выходов.
– Интересно, – произнесла за моей спиной Инна, – если сейчас мы подъедем к герцогу, то сможем с ним поговорить?
– Конечно, сможете, – ответила Сандра. – И даже сможете пожать ему руку. Ни он, ни вы не почувствуете ничего необычного. Но если вы вместе поедете вон по той дороге, то он в конце концов окажется в своём замке, а вы – на пустыре.
– Гм… А если мы будем крепко держаться друг за друга?
– Тогда одно из двух: либо вы перетянете его к себе, либо он вернёт вас в обычный мир. И скорее всего, последнее. Гораздо легче покинуть Трактовую Равнину, чем попасть на неё.
Инна уже начала задавать следующий вопрос, но осеклась на полуслове. Неожиданно Равнина пришла в движение: все «лоскуты», за исключением нашего, каким-то непостижимым образом стали перемещаться, будучи по-прежнему состыкованными друг с другом. Создавалось такое впечатление, будто мы находимся на единственном спокойном островке посреди замёрзшей реки, а вокруг нас внезапно начался ледоход. Льдины-»лоскуты» двигались быстро, и пейзаж на Равнине менялся буквально с каждой секундой.
Немного погодя я сообразил воспользоваться своим магическим восприятием и обнаружил, что происходящее – результат действий Сиддха. Но как он это делал и чего этим добивался, оставалось для меня загадкой.
– А вот такого на трактовом пути я не видел, – промолвил Штепан, оглядываясь по сторонам. – И никогда не слышал ни о чём подобном.
Я ничего не сказал и лишь вопросительно поглядел на Сандру.
– Дело в том, – принялась объяснять девушка, – что в действительности Трактовая Равнина бесконечномерная, просто человек не способен визуально воспринять больше трёх измерений. Первоначально мы были сориентированы в плоскости Агриса, что нас совершенно не устраивало. Поэтому господин Сиддх меняет нашу ориентацию таким образом, чтобы мы могли видеть нужное нам направление.
– И идти по нему, – утвердительно добавила Инна.
– Вот именно. Чтобы идти куда-то, надо видеть, куда идёшь. Ориентирование на Трактовой Равнине с её бесконечным числом измерений – это целое искусство, которому учатся всю жизнь. Опытные путешественники, вроде господина Сиддха, умеют так выбрать путь, чтобы он был одновременно и коротким, и удобным. Я ещё так не могу. У меня получается либо короткий путь, либо удобный.
Наконец Равнина успокоилась и снова застыла в неподвижности. Теперь нас окружали другие «лоскуты» и, наверняка, с других Граней. Особое внимание привлекала цепочка «лоскутов», которая тянулась почти по прямой на условный северо-восток и исчезала вдали, скрытая голубой дымкой. Эти ровные безлесные участки земли, то поросшие невысокой травой, то хорошо утоптанные, а то и вовсе каменистые, представляли собой неплохую дорогу через Грани и просто напрашивались, чтобы по ним проехали. У меня даже мысли не возникло, что это получилось случайно.
– Путь открыт, господа, – произнёс Сиддх. – Вы готовы ехать?
– Да, – ответил я, выразив наше общее мнение.
– Тогда следуйте за мной, – сказал инквизитор и натянул поводья лошади. Как я и ожидал, он направился к цепочке ровных безлесных «лоскутов».
Прежде чем тронуться с места, я повернулся к развилке, снял шляпу и помахал ею в воздухе. Герцог и его люди ответили тем же. Леопольд коротко заржал и, не дожидаясь моего распоряжения, поскакал вслед за Сиддхом. Спустя минуту мы пересекли границу с соседним «лоскутом» и покинули Агрис.
Началось наше путешествие по Трактовой Равнине.
Taken: , 12
Мы ехали по зелёным лугам и каменистым плато, по заснеженным равнинам и песчаным пляжам. В небе над нами то ярко светило солнце, то клубились тяжёлые, налитые свинцом тучи, то равнодушно мерцали холодные звёзды. Из дня мы сразу въезжали в ночь, а из вечера – в утро. Мы странствовали по всем временам года и по разным геологическим эпохам, мир вокруг нас менялся через каждые несколько минут.
Прокладывая дорогу через Грани, Виштванатан Сиддх старался избегать резких перепадов погоды, но даже при всём его богатом опыте это не всегда получалось. Несколько раз нам приходилось делать крюк, чтобы объехать «лоскут» со слишком экстремальными климатическими условиями – к таковым относились тропический ливень, сорокаградусный мороз, ураганной силы ветер и тому подобное. Но если по «лоскуту» можно было проехать, не намокнув до нитки и не продрогнув до костей, мы ехали прямо, предпочитая не петлять по Равнине без крайней необходимости. Наш путь и так был не близок.
А в целом, несмотря на эти мелкие неудобства, начало путешествия оказалось для нас ещё приятнее, чем мы ожидали. В течение первого часа пути мы с Инной почти ни о чём не разговаривали между собой и не обращались с вопросами к Сандре и Сиддху. Нам было не до того. Мы только тем и занимались, что глазели вокруг, жадно впитывая всё увиденное и поражаясь многообразию мира, которое на Равнине было представлено как нельзя в более наглядной форме. Ну где ещё, кроме как здесь, джунгли могли соседствовать с тундрой, а папоротниковый лес каменноугольного периода – с мезозойскими болотами?..
Ехавшие позади нас загоряне испытывали те же чувства, что и мы. Трактовая Равнина целиком захватила их воображение, и на какое-то время эти молодые люди превратились в любопытных подростков, с восторгом взирающих на происходящие вокруг них чудеса. Один только Йожеф, правивший парой запряжённых в фургон лошадей, не разделял общего благодушия своих товарищей. Он настороженно шарил взглядом по Равнине, выискивая малейшие признаки опасности и боясь упустить момент, когда нам с Инной потребуется его помощь. Йожеф знал, что мы не просто исцелили его рану, а спасли ему жизнь, и теперь считал себя нашим должником. Он только ждал удобного случая, чтобы доказать свою преданность на деле. Мы уже и не пытались втолковать ему, что по нашему разумению он нам ничем не обязан; это было всё равно, что биться головой о стенку – много шума, а толку никакого.
В отличие от своих подчинённых, Штепан был спокоен и невозмутим и не вертел головой со стороны в сторону – ни при виде очередной диковинки, ни в поисках воображаемой опасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Мне стало неловко от этих слов. Пока что мы с Инной не только не чувствовали разницы между точками Вуали, но и не могли отличить саму Вуаль от обычного пространства.
Я повернулся к Штепану, который тем временем что-то втолковывал своим людям по-загорянски. В отличие от них, он держался уверенно и невозмутимо; его ничуть не удивляло происходящее вокруг. Вспомнив, что Штепан дважды путешествовал по трактам, я обратился к нему:
– Ну как, барон, это похоже на трактовый путь?
– В общих чертах да, – кивнул Штепан. – Только на тракте всегда многолюдно, и ты знаешь, куда идти. А здесь нет ни протоптанных дорог через Грани, ни указателей, ни чётко обозначенных входов и выходов.
– Интересно, – произнесла за моей спиной Инна, – если сейчас мы подъедем к герцогу, то сможем с ним поговорить?
– Конечно, сможете, – ответила Сандра. – И даже сможете пожать ему руку. Ни он, ни вы не почувствуете ничего необычного. Но если вы вместе поедете вон по той дороге, то он в конце концов окажется в своём замке, а вы – на пустыре.
– Гм… А если мы будем крепко держаться друг за друга?
– Тогда одно из двух: либо вы перетянете его к себе, либо он вернёт вас в обычный мир. И скорее всего, последнее. Гораздо легче покинуть Трактовую Равнину, чем попасть на неё.
Инна уже начала задавать следующий вопрос, но осеклась на полуслове. Неожиданно Равнина пришла в движение: все «лоскуты», за исключением нашего, каким-то непостижимым образом стали перемещаться, будучи по-прежнему состыкованными друг с другом. Создавалось такое впечатление, будто мы находимся на единственном спокойном островке посреди замёрзшей реки, а вокруг нас внезапно начался ледоход. Льдины-»лоскуты» двигались быстро, и пейзаж на Равнине менялся буквально с каждой секундой.
Немного погодя я сообразил воспользоваться своим магическим восприятием и обнаружил, что происходящее – результат действий Сиддха. Но как он это делал и чего этим добивался, оставалось для меня загадкой.
– А вот такого на трактовом пути я не видел, – промолвил Штепан, оглядываясь по сторонам. – И никогда не слышал ни о чём подобном.
Я ничего не сказал и лишь вопросительно поглядел на Сандру.
– Дело в том, – принялась объяснять девушка, – что в действительности Трактовая Равнина бесконечномерная, просто человек не способен визуально воспринять больше трёх измерений. Первоначально мы были сориентированы в плоскости Агриса, что нас совершенно не устраивало. Поэтому господин Сиддх меняет нашу ориентацию таким образом, чтобы мы могли видеть нужное нам направление.
– И идти по нему, – утвердительно добавила Инна.
– Вот именно. Чтобы идти куда-то, надо видеть, куда идёшь. Ориентирование на Трактовой Равнине с её бесконечным числом измерений – это целое искусство, которому учатся всю жизнь. Опытные путешественники, вроде господина Сиддха, умеют так выбрать путь, чтобы он был одновременно и коротким, и удобным. Я ещё так не могу. У меня получается либо короткий путь, либо удобный.
Наконец Равнина успокоилась и снова застыла в неподвижности. Теперь нас окружали другие «лоскуты» и, наверняка, с других Граней. Особое внимание привлекала цепочка «лоскутов», которая тянулась почти по прямой на условный северо-восток и исчезала вдали, скрытая голубой дымкой. Эти ровные безлесные участки земли, то поросшие невысокой травой, то хорошо утоптанные, а то и вовсе каменистые, представляли собой неплохую дорогу через Грани и просто напрашивались, чтобы по ним проехали. У меня даже мысли не возникло, что это получилось случайно.
– Путь открыт, господа, – произнёс Сиддх. – Вы готовы ехать?
– Да, – ответил я, выразив наше общее мнение.
– Тогда следуйте за мной, – сказал инквизитор и натянул поводья лошади. Как я и ожидал, он направился к цепочке ровных безлесных «лоскутов».
Прежде чем тронуться с места, я повернулся к развилке, снял шляпу и помахал ею в воздухе. Герцог и его люди ответили тем же. Леопольд коротко заржал и, не дожидаясь моего распоряжения, поскакал вслед за Сиддхом. Спустя минуту мы пересекли границу с соседним «лоскутом» и покинули Агрис.
Началось наше путешествие по Трактовой Равнине.
Taken: , 12
Мы ехали по зелёным лугам и каменистым плато, по заснеженным равнинам и песчаным пляжам. В небе над нами то ярко светило солнце, то клубились тяжёлые, налитые свинцом тучи, то равнодушно мерцали холодные звёзды. Из дня мы сразу въезжали в ночь, а из вечера – в утро. Мы странствовали по всем временам года и по разным геологическим эпохам, мир вокруг нас менялся через каждые несколько минут.
Прокладывая дорогу через Грани, Виштванатан Сиддх старался избегать резких перепадов погоды, но даже при всём его богатом опыте это не всегда получалось. Несколько раз нам приходилось делать крюк, чтобы объехать «лоскут» со слишком экстремальными климатическими условиями – к таковым относились тропический ливень, сорокаградусный мороз, ураганной силы ветер и тому подобное. Но если по «лоскуту» можно было проехать, не намокнув до нитки и не продрогнув до костей, мы ехали прямо, предпочитая не петлять по Равнине без крайней необходимости. Наш путь и так был не близок.
А в целом, несмотря на эти мелкие неудобства, начало путешествия оказалось для нас ещё приятнее, чем мы ожидали. В течение первого часа пути мы с Инной почти ни о чём не разговаривали между собой и не обращались с вопросами к Сандре и Сиддху. Нам было не до того. Мы только тем и занимались, что глазели вокруг, жадно впитывая всё увиденное и поражаясь многообразию мира, которое на Равнине было представлено как нельзя в более наглядной форме. Ну где ещё, кроме как здесь, джунгли могли соседствовать с тундрой, а папоротниковый лес каменноугольного периода – с мезозойскими болотами?..
Ехавшие позади нас загоряне испытывали те же чувства, что и мы. Трактовая Равнина целиком захватила их воображение, и на какое-то время эти молодые люди превратились в любопытных подростков, с восторгом взирающих на происходящие вокруг них чудеса. Один только Йожеф, правивший парой запряжённых в фургон лошадей, не разделял общего благодушия своих товарищей. Он настороженно шарил взглядом по Равнине, выискивая малейшие признаки опасности и боясь упустить момент, когда нам с Инной потребуется его помощь. Йожеф знал, что мы не просто исцелили его рану, а спасли ему жизнь, и теперь считал себя нашим должником. Он только ждал удобного случая, чтобы доказать свою преданность на деле. Мы уже и не пытались втолковать ему, что по нашему разумению он нам ничем не обязан; это было всё равно, что биться головой о стенку – много шума, а толку никакого.
В отличие от своих подчинённых, Штепан был спокоен и невозмутим и не вертел головой со стороны в сторону – ни при виде очередной диковинки, ни в поисках воображаемой опасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111