Р. Они могут нас обмануть.
П. Мы будем держать руку на кнопке, пока Россия и Европа не выполнят своих обязательств.
Р. Я не смогу вести эти переговоры из Грозного.
П. Разумеется. Вы будете вести их из захваченной станции. По-настоящему захваченной и по-настоящему заминированной. Все должно быть по-настоящему, иначе в ваших требованиях не будет необходимой убедительности. Вы прежде всего сами должны верить, что мы взорвем АЭС, если ваши требования не будут выполнены.
Р. А мы ее взорвем?
П. Может быть.
Р. А. может — и нет?
П. Это будет зависеть от обстоятельств. Лет пятнадцать назад я взорвал бы ее без колебаний. Разумеется, если бы станция находилась не на территории СССР, а в Германии, Англии или США. Я был очень ревностным последователем Герберта Маркузе, если вам что-нибудь говорит это имя. Мы работали ради идеи. Буржуазный Запад превратился в помойку, он заслуживал уничтожения. Сейчас в помойку превращается весь мир. Не говорю про Россию. Но даже в Китае преданы поруганию идеи председателя Мао. Я стал старше. Султан. Идеи уже не заставляют меня вскакивать посреди ночи. Река истории избрала другое русло. Сейчас я работаю только на себя. И на вас. Мы не будем взрывать Северную АЭС без крайней нужды.
Но если возникнет необходимость, взорвем ее без секундного промедления.
Р. Но станция будет блокирована. Мы не сможем оттуда уйти.
П. Разве не вы. Султан, не раз говорили о том, что готовы умереть за свободу своей родины?
Р. Да, говорил. И я готов.
П. А я не готов. Хотя бы потому, что Ичкерия — не моя родина. Мы сумеем уйти.
Это уже чисто технические проблемы. Я посвящу вас в них в свое время. Давайте сейчас говорить о главном. Теперь вам понятно, почему я выбрал Северную АЭС?
Р. Твое предложение, брат, очень интересно. Я должен его обдумать и обсудить с советниками. Тебе не мешает гипс на ноге? Приказать его снять?
П. Вы забываете. Султан, что я всего лишь тренер спортивной школы. Мне же нужно оправдаться перед начальством за то, что я покинул тренировки. Я сниму его в Москве, когда уволюсь из школы.
Р. Как скажешь, брат. Отдыхай. Мы встретимся позже…"
"Р. Добрый вечер, Генрих. Вам лучше? Секрет этой мази передается от поколения к поколению. Через несколько дней на вашей коже не будет ни единой царапины.
П. Что вы решили?
Р. Прежде чем принимать окончательное решение, нам хотелось бы выяснить ряд частных вопросов. Не сочтите это за недоверие… П. Не извиняйтесь. Спрашивайте.
Р. Ваш побег из следственной тюрьмы под Дармштадтом. Двух товарищей, которые бежали с вами, убили.
П. Да. Охрана.
Р. Но остались невредимыми вы и те, кто организовал побег.
П. Да.
Р. Как такое могло случиться?
П. Повезло.
Р. У этого везения может быть и другое объяснение. К 1988 году, когда состоялся побег, все ваши друзья из группы Баадер — Майнхоф давно уже сидели в тюрьмах. На свободе осталась лишь мелочь, ни одного настоящего профессионала. А такой побег не могут организовать любители. Дармштадт — не просто тюрьма. Специальная тюрьма для особо опасных преступников.
П. Договаривайте, Султан. И не будьте, если можно, так по-восточному велеречивы.
Р. Хорошо, я буду краток. Мы пришли к выводу, что такой побег могли организовать только спецслужбы. И скорее всего — спецслужбы самой ФРГ.
П. Если вы так хорошо знакомы с моим досье, то должны помнить, что БНД приняла самое активное участие в моем аресте. Для чего им было устраивать мой побег?
Р. Мои аналитики затруднились ответить на этот вопрос. Мы надеемся, что на него ответите вы сами.
П. Вот что я вам скажу. Султан. Выгоните своих аналитиков. Они не стоят тех денег, которые вы тратите на еду для них. Даже если кормите их говном. Да, побег организовала спецслужба. Но не БНД, а Штази.
Р. Штази всегда работала под контролем КГБ.
П. Правильно. Я нужен был КГБ. А зачем — этого я вам не скажу. Хотя бы потому, что и сам не знаю. А догадки оставлю при себе.
Р. Мы предпочли бы, чтобы вы поделились с нами и догадками.
П. Они не имеют никакого отношения к нашему делу. Последние пять лет у меня не было ни одного контакта с ФСБ или с бывшими кадрами КГБ. Более того. В 95-м мне понадобилась помощь. Я хотел переехать в Эстонию. Оттуда проще было бы выбраться в Европу. Но я не сумел найти человека, у которого был на связи. Майор Агишев.
Можете проверить через своих людей в ФСБ. Он исчез. То ли погиб, то ли убрали.
Не знаю почему. Важен сам факт: на Лубянке не осталось ни одного человека, который знает меня в лицо. Я выпал из их колоды. И не намерен в нее возвращаться. Больше я вам ничего не скажу. Здесь нет тайн. Просто говорить не о чем. Даже если ваши джигиты снова пустят в ход свои кинжалы, они не узнают больше того, что я сказал. Так что решайте. Я предложил вам свои услуги. Если вы в них не нуждаетесь, я найду другого заказчика.
Р. На всем Кавказе нет такого человека, который столько сделал бы для независимости Ичкерии, как я! И для которого это было бы делом жизни!
П. Поэтому я и обратился к вам.
Р. Сколько будет стоить эта работа?
П. Я мог бы сразу назвать вам примерную цифру. Но хочу, чтобы вы осознали, что это за работа. Надеюсь, вы понимаете, что в одиночку ее не сделаешь. Нужна команда. Профессионально подготовленная. На сегодня это одна из самых главных и трудных проблем.
Р. Я могу дать вам своих людей. У них прекрасная подготовка.
П. Чеченцы?
Р. Настоящие чеченцы.
П. Матерь Божья! Лучше бы вы предложили мне негров. Их появление на Кольском полуострове я мог бы кое-как объяснить: экскурсия, миссия помощи, «Гринпис». А как объяснить появление группы чеченцев? Одного-двух, с фруктами. Все. Да и то местная милиция будет трясти их на каждом шагу!
Р. Хорошо, команда. Что еще?
П. Взрывчатка и взрыватели. Причем не просто взрыватели и даже не просто радиовзрыватели. Они должны реагировать на сигнал со спутника связи. Иначе, чтобы нажать кнопку, вам придется сидеть на атомном реакторе. Чего, как я понял, вам не очень хочется при всей вашей любви к родине. А мне тем более. Необходимо арендовать частоту на коммерческом спутнике. Лучше на американском, там их сейчас развелось не считано. Частоту, которой никто не пользуется. Вы понимаете, о чем я говорю?
Р. Да, понимаю.
П. Третье. Легенда. Она тоже потребует денег. И немалых. Четвертое. Система отхода. О ней я вам подробнее расскажу позже. Пятое. Вспомогательное оборудование. Оперативная связь, оружие, транспорт. Транспорт — не только машины. Как минимум два вертолета. И может быть, самолет. И наконец, мой гонорар.
Р. Сколько?
П. Шесть.
Р. Шесть миллионов?
П. Да, шесть миллионов американских долларов. Я объясню вам. Султан, происхождение этой цифры. Возможно, эта работа стоит больше, возможно — меньше.
Чернобыль, например, взорвали вообще бесплатно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97