Вот и все объяснения. В любом другом варианте Голубков потребовал бы более убедительного обоснования. Какого черта? Он потратил столько времени и сил, чтобы провести эту операцию, и выходит, впустую?
Да, потребовал бы. И в не слишком дипломатических выражениях. Но не теперь. В шифровках не разгуляешься. К тому же Блюмберг был координатором, его приказы — по условиям каирского совещания — обсуждению не подлежали. И еще одно понял Голубков: шифровка пришла не из Лондона или Нью-Йорка, а из самого Грозного.
Воздействие на ситуацию могли оказывать лишь местные условия Чечни. И уж никак не Уолл-стрит или Даунинг-стрит.
Значит, Блюмберг в Грозном? Так получается. Как он туда попал? Что он там делает? Ни один из агентов не сообщил о появлении в Грозном или в окружении Рузаева подозрительного иностранца. Или хотя бы нового человека, обратившего на себя внимание. Это говорило не о квалификации агентуры. Это скорей говорило о квалификации Блюмберга. Так что вроде бы не о чем было беспокоиться.
И все же что-то Голубкову во всей ситуации не нравилось. Не в конкретных деталях, а именно вообще. Что-то тут было не то. Что? Знать бы.
Он достал карту. Какой запас хода у судна такого класса? Тысячи полторы миль, не меньше. Значит, заправлялся он где-то в Норвегии нормальной горючкой. А тогда с чего бы, спрашивается, засоряться форсункам на полдороге? Все, конечно, бывает.
Но когда что-то происходит не вовремя, это наводит на размышления.
Второе. Погода. Голубков запросил сводку метеоцентра по Кольскому полуострову.
Верно, ночь была тихая, с туманом. Видимость — около километра. Ну, не так чтобы очень-то. При желании можно и идти. Трасса хорошо изучена, оснащена навигационными огнями, створными знаками. Опять же современные локаторы на лесовозе. Вполне можно выйти и в ночь. Не вышел. Почему? Спешить некуда? Ну, это нашим некуда спешить. А ихним есть куда. Время — деньги. И все же не вышел, предпочел отстаиваться у стенки до утра. Причина? Или тоже просто случайность?
Не многовато ли накапливается случайностей?
Голубков взял трубку спецсвязи, чтобы позвонить в местное отделение ФСБ. Но, помедлив, раздумал. Через Кольский залив проходят десятки судов в сутки, у них там своих забот хватает. И что они могут выяснить? Ну, заходил. Ну, постоял. Ну, ушел. Поколебавшись, Голубков вызвал лейтенанта Авдеева, единственного, пожалуй, своего оперативника, еще не задействованного в операции «Капкан», и приказал срочно вылететь в Мурманск, а оттуда — в Кольский залив, в поселок Полярный.
Задача: шведский лесовоз. Стоял всю ночь у причальной стенки. Рядом, возможно, были другие суда. Контакты между командами. Сходила ли команда на берег.
Поднимался ли кто из посторонних на борт. Опросить пограничников, таможенников, докеров, дежурных по порту. Не акцентируя, между делом.
— Что я должен узнать? — спросил лейтенант.
— Понятия не имею, — признался полковник Голубков. — Может, там и вообще нечего узнавать. Но вдруг выплывет что-то? Хоть малость, нам сейчас и малость сгодится.
Приказ ясен?
— Никак нет!
— Ты вот что сразу запомни: ясный приказ и дурак выполнит. А неясный — тут вот и начинается настоящий контрразведчик. Понял?
— Так точно!
— Выполняй!
"СПЕЦСООБЩЕНИЕ
Пастухов — Голубкову.
Люси Жермен и объект П. вернулись в Полярные Зори. Привезли на АЭС и передали монтажникам несколько упаковок с модемом и др. аксессуарами для компьютера.
Часть коробок объектом П. была заперта в сейфе главного инженера станции. Сам главный инженер работает в кабинете директора станции, который уже около года находится на лечении после участия в ликвидации последствий Чернобыля. Сейф удалось вскрыть заранее изготовленными дубликатами ключей. В одной из коробок оказались четыре радиовзрывателя марки NBMS37242Q, работающих от сигнала космической связи, и компактное радиоэлектронное устройство для подачи на спутник инициирующего сигнала. Судя по маркировке, все взрыватели настроены на одну частоту. Детонаторы уложены в отдельную коробку, по внешним признакам рассчитаны на взрыв значительного количества ВВ. Взрыватели и детонаторы неотличимы от настоящих. Наши действия?"
"ШИФРОГРАММА
Турист — Джефу.
Пересылаю копию спецдонесения Пастуха. Срочно найдите фирму-производителя радиовзрывателей указанной марки и возможного покупателя. Также выявите абонента зашифрованной в маркировке частоты и соответствующего спутника связи. Выясните в НАСА возможности подачи сигнала указанных параметров со спутника НАСА с близкой орбитой и возможности блокировки взрывного сигнала. Испытание должно быть проведено до начала операции".
"СПЕЦТЕЛЕГРАММА
Голубков — Пастухову.
Ждите. Никаких активных действий не предпринимать".
"ШИФРОГРАММА
Весьма срочно.
Джеф — Доктору.
Джон Форстер Тернер с охранником вылетает в Москву. Забронированы билеты на Грозный. Ситуация непредсказуемая. Охранник чрезвычайно опасен. Примите все необходимые меры предосторожности. Прилагаю подробное досье Тернера".
"ШИФРОГРАММА
Весьма срочно.
Доктор — Джефу.
Постарайтесь задержать вылет Тернера минимум на двое суток. Задействуйте через Туриста отдел виз российского генерального консульства в Нью-Йорке".
Глава восьмая. Заложник
I
Мистер Тернер всегда делал все сам, и поэтому у него всегда все получалось.
«Чего сам не сделаешь, того за тебя никто не сделает. А если сделает, то сам же потом и пожалеешь».
Джон Тернер на всю жизнь запомнил эти слова отца, которые любил повторять его старший брат Майкл, Да, Майкл. Красавчик Майкл. Такая нелепая гибель. И в самый расцвет карьеры, когда он фактически монополизировал всю торговлю оружием для стран, борющихся за национальную независимость. А они плодились в ту пору как грибы.
Нет слов, эта торговля давала прибыль. И немалую. Не брезговал Майкл и транспортировкой колумбийских наркотиков. В танкерах и сухогрузах, принадлежавших компании, совладельцами которой были Майкл Тернер и его младший брат Джон, при желании всегда можно было найти место для сотни-другой килограммов героина. Дело очень прибыльное, хотя и небезопасное. Главная опасность поначалу исходила не от федеральных властей и таможни, а от самих наркобаронов, сатаневших от собственного героина и устраивавших кровавые разборки в самых неподходящих местах и в самое неподходящее время. С этим еще кое-как можно было мириться. Но Джон словно бы прочувствовал пришествие новых времен, когда за наркотики серьезно возьмется правительство и будут даже выводить породы собак, способных учуять щепотку марихуаны за стальной переборкой.
С наркотиками, по настоянию Джона, было покончено. Но свернуть или хотя бы ограничить торговлю оружием уговорить Майкла не удавалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Да, потребовал бы. И в не слишком дипломатических выражениях. Но не теперь. В шифровках не разгуляешься. К тому же Блюмберг был координатором, его приказы — по условиям каирского совещания — обсуждению не подлежали. И еще одно понял Голубков: шифровка пришла не из Лондона или Нью-Йорка, а из самого Грозного.
Воздействие на ситуацию могли оказывать лишь местные условия Чечни. И уж никак не Уолл-стрит или Даунинг-стрит.
Значит, Блюмберг в Грозном? Так получается. Как он туда попал? Что он там делает? Ни один из агентов не сообщил о появлении в Грозном или в окружении Рузаева подозрительного иностранца. Или хотя бы нового человека, обратившего на себя внимание. Это говорило не о квалификации агентуры. Это скорей говорило о квалификации Блюмберга. Так что вроде бы не о чем было беспокоиться.
И все же что-то Голубкову во всей ситуации не нравилось. Не в конкретных деталях, а именно вообще. Что-то тут было не то. Что? Знать бы.
Он достал карту. Какой запас хода у судна такого класса? Тысячи полторы миль, не меньше. Значит, заправлялся он где-то в Норвегии нормальной горючкой. А тогда с чего бы, спрашивается, засоряться форсункам на полдороге? Все, конечно, бывает.
Но когда что-то происходит не вовремя, это наводит на размышления.
Второе. Погода. Голубков запросил сводку метеоцентра по Кольскому полуострову.
Верно, ночь была тихая, с туманом. Видимость — около километра. Ну, не так чтобы очень-то. При желании можно и идти. Трасса хорошо изучена, оснащена навигационными огнями, створными знаками. Опять же современные локаторы на лесовозе. Вполне можно выйти и в ночь. Не вышел. Почему? Спешить некуда? Ну, это нашим некуда спешить. А ихним есть куда. Время — деньги. И все же не вышел, предпочел отстаиваться у стенки до утра. Причина? Или тоже просто случайность?
Не многовато ли накапливается случайностей?
Голубков взял трубку спецсвязи, чтобы позвонить в местное отделение ФСБ. Но, помедлив, раздумал. Через Кольский залив проходят десятки судов в сутки, у них там своих забот хватает. И что они могут выяснить? Ну, заходил. Ну, постоял. Ну, ушел. Поколебавшись, Голубков вызвал лейтенанта Авдеева, единственного, пожалуй, своего оперативника, еще не задействованного в операции «Капкан», и приказал срочно вылететь в Мурманск, а оттуда — в Кольский залив, в поселок Полярный.
Задача: шведский лесовоз. Стоял всю ночь у причальной стенки. Рядом, возможно, были другие суда. Контакты между командами. Сходила ли команда на берег.
Поднимался ли кто из посторонних на борт. Опросить пограничников, таможенников, докеров, дежурных по порту. Не акцентируя, между делом.
— Что я должен узнать? — спросил лейтенант.
— Понятия не имею, — признался полковник Голубков. — Может, там и вообще нечего узнавать. Но вдруг выплывет что-то? Хоть малость, нам сейчас и малость сгодится.
Приказ ясен?
— Никак нет!
— Ты вот что сразу запомни: ясный приказ и дурак выполнит. А неясный — тут вот и начинается настоящий контрразведчик. Понял?
— Так точно!
— Выполняй!
"СПЕЦСООБЩЕНИЕ
Пастухов — Голубкову.
Люси Жермен и объект П. вернулись в Полярные Зори. Привезли на АЭС и передали монтажникам несколько упаковок с модемом и др. аксессуарами для компьютера.
Часть коробок объектом П. была заперта в сейфе главного инженера станции. Сам главный инженер работает в кабинете директора станции, который уже около года находится на лечении после участия в ликвидации последствий Чернобыля. Сейф удалось вскрыть заранее изготовленными дубликатами ключей. В одной из коробок оказались четыре радиовзрывателя марки NBMS37242Q, работающих от сигнала космической связи, и компактное радиоэлектронное устройство для подачи на спутник инициирующего сигнала. Судя по маркировке, все взрыватели настроены на одну частоту. Детонаторы уложены в отдельную коробку, по внешним признакам рассчитаны на взрыв значительного количества ВВ. Взрыватели и детонаторы неотличимы от настоящих. Наши действия?"
"ШИФРОГРАММА
Турист — Джефу.
Пересылаю копию спецдонесения Пастуха. Срочно найдите фирму-производителя радиовзрывателей указанной марки и возможного покупателя. Также выявите абонента зашифрованной в маркировке частоты и соответствующего спутника связи. Выясните в НАСА возможности подачи сигнала указанных параметров со спутника НАСА с близкой орбитой и возможности блокировки взрывного сигнала. Испытание должно быть проведено до начала операции".
"СПЕЦТЕЛЕГРАММА
Голубков — Пастухову.
Ждите. Никаких активных действий не предпринимать".
"ШИФРОГРАММА
Весьма срочно.
Джеф — Доктору.
Джон Форстер Тернер с охранником вылетает в Москву. Забронированы билеты на Грозный. Ситуация непредсказуемая. Охранник чрезвычайно опасен. Примите все необходимые меры предосторожности. Прилагаю подробное досье Тернера".
"ШИФРОГРАММА
Весьма срочно.
Доктор — Джефу.
Постарайтесь задержать вылет Тернера минимум на двое суток. Задействуйте через Туриста отдел виз российского генерального консульства в Нью-Йорке".
Глава восьмая. Заложник
I
Мистер Тернер всегда делал все сам, и поэтому у него всегда все получалось.
«Чего сам не сделаешь, того за тебя никто не сделает. А если сделает, то сам же потом и пожалеешь».
Джон Тернер на всю жизнь запомнил эти слова отца, которые любил повторять его старший брат Майкл, Да, Майкл. Красавчик Майкл. Такая нелепая гибель. И в самый расцвет карьеры, когда он фактически монополизировал всю торговлю оружием для стран, борющихся за национальную независимость. А они плодились в ту пору как грибы.
Нет слов, эта торговля давала прибыль. И немалую. Не брезговал Майкл и транспортировкой колумбийских наркотиков. В танкерах и сухогрузах, принадлежавших компании, совладельцами которой были Майкл Тернер и его младший брат Джон, при желании всегда можно было найти место для сотни-другой килограммов героина. Дело очень прибыльное, хотя и небезопасное. Главная опасность поначалу исходила не от федеральных властей и таможни, а от самих наркобаронов, сатаневших от собственного героина и устраивавших кровавые разборки в самых неподходящих местах и в самое неподходящее время. С этим еще кое-как можно было мириться. Но Джон словно бы прочувствовал пришествие новых времен, когда за наркотики серьезно возьмется правительство и будут даже выводить породы собак, способных учуять щепотку марихуаны за стальной переборкой.
С наркотиками, по настоянию Джона, было покончено. Но свернуть или хотя бы ограничить торговлю оружием уговорить Майкла не удавалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97