Ему где-то под восемьдесят.
— Но у вас ведь нет жены?
— Министру по законам нашей страны разрешается иметь только одну жену, — ответил Камиль. — Поэтому выбирать приходится осмотрительно.
Он улыбнулся мне и снова погрузился в молчание. Камиль явно нервничал.
— Похоже, я чем-то насмешила этих женщин. Они все время хихикали, — заметила я, чтобы разрядить обстановку.
— Наверное, они никогда не видели западной женщины, — сказал Камиль. — И уж конечно, не видели женщину в брюках. Может быть, им хотелось задать вам множество вопросов, но они постеснялись.
Как раз в этот момент занавески на балконе распахнулись и в комнату энергичным шагом вошел мужчина в длинном восточном халате из прекрасной тонкой шерсти в красно-белую полоску. Этот человек был высок, около шести футов ростом, и выглядел весьма импозантно: длинный острый нос с горбинкой, похожий на клюв ястреба, кустистые брови, нависающие над пронзительными черными глазами; в гриве тем-ных волос виднелись седые пряди. На вид ему никак нельзя дать больше пятидесяти.
Камиль встал, чтобы поприветствовать хозяина дома, они расцеловались в обе щеки, каждый дотронулся кончиками пальцев до своего лба и груди. Камиль произнес несколько слоа на арабском, и мужчина повернулся ко мне. Голос его оказался неожиданно высоким и шелестящим, почти как шепот.
— Меня зовут Эль-Марад, — сказал хозяин дома. — Все друзья Камиля Кадыра — желанные гости в этом доме.
Он жестом предложил нам садиться и сам сел на пол напротив. Я заметила, что никто из мужчин ничем не выдал взаимной неприязни или трений, о которых упоминал Камиль. А ведь Камиль долгих десять лет избегал встреч с этим человеком. Эль-Марад расправил полы халата и с интересом взгля-нул на меня.
— Позволь представить тебе мадемуазель Кэтрин Велис, — церемонно произнес Камиль. — Она приехала из Америки, работает на ОПЕК.
— ОПЕК, — сказал Эль-Марад, кивнув мне. — К счастью, у нас в горах нет нефти, иначе нам тоже пришлось бы изменить образ жизни. Надеюсь, вам понравится у нас и, если будет на то воля Аллаха, ваша работа послужит на благо и вам, и нам.
Он поднял руку, и к нам подошла его старшая жена. За руку она держала девочку. Женщина передала мужу шахматную фигурку, и он показал ее мне.
— Вижу, вы сделали моей дочери подарок, — сказал Эль-Марад. — Я в долгу перед вами. Можете выбрать любой ковер, который вам понравится, и считайте, он ваш.
Эль-Марад махнул рукой, и мать с дочерью исчезли так же тихо, как и появились.
— Прошу вас, не стоит, — сказала я. — Это всего лишь пластиковая игрушка.
Но он рассматривал фигурку и словно не слышал меня. Затем Эль-Марад снова взглянул на меня своими ястребиными глазами из-под нахмуренных бровей.
— Белая королева! — прошептал он.
Торговец бросил взгляд на Камиля, затем снова уставился на меня.
— Кто послал тебя? И зачем ты привела его?
Его слова застали меня врасплох, я растерялась и покосилась на Камиля в поисках поддержки. Но в следующее мгновение все поняла. Эль-Марад знал, для чего я приехала; возможно, шахматная фигура была паролем. Но Ллуэллин никогда не упоминал об этом.
— Прошу прощения…— начала я, пытаясь исправить недоразумение. — Мой друг, антиквар из Нью-Йорка, просил меня заехать к вам. Камиль любезно согласился проводить меня.
Какое-то время Эль-Марад молчал, пристально разглядывая меня из-под бровей и продолжая вертеть в пальцах белую королеву, будто перебирал четки. Наконец он повернулся к Камилю и произнес несколько слов на берберском. Камиль кивнул и встал. Глядя на меня, он сказал:
— Думаю, мне лучше пойти подышать свежим воздухом. Кажется, Эль-Марад хочет что-то сказать вам с глазу на глаз. — Камиль улыбнулся мне, показывая, что его не задела грубость этого странного человека. И, обращаясь к Эль-Мараду, добавил:—Однако знай: Кэтрин дакхилак.
— Невозможно! — воскликнул Эль-Марад, тоже поднимаясь на ноги. — Она же женщина!
— Что значит «дакхилак»? — спросила я, но Камиль уже исчез в дверях, и я осталась наедине с торговцем коврами.
— Он сказал, что ты под его защитой, — объяснил Эль-Марад. Он убедился, что Камиль ушел, и снова повернулся ко мне. — Закон бедуинов. Мужчина, которого преследует враг, может схватить другого мужчину за подол. Обычай обязывает бедуина защищать того, кто подобным образом попросил его о помощи, даже если они принадлежат разным племенам. По собственной воле защиту предлагают очень редко, и никогда — женщине.
— Возможно, он рассудил, что, если ему приходится оставить меня наедине с вами, стоит пойти на крайние меры, — предположила я.
Эль-Марад посмотрел на меня удивленно. Он встал и обошел меня, оценивающе оглядев со всех сторон.
— Ты очень храбра, раз шутишь в такую минуту, — медленно произнес он. — Он не говорил тебе, что я дал ему образование, как сделал бы это для родного сына? — Эль-Марад остановился и снова уставился на меня неприятно цепким взглядом. — Мы с ним — нахну малихин, поделившие соль. Если человек поделился с тобой солью в пустыне, это ценят дороже золота.
— Значит, вы все-таки бедуин, — сказала я. — Вы знаете все законы пустыни и никогда не смеетесь. Интересно, знает ли об этом Ллуэллин Макхэм? Пожалуй, мне стоит написать ему, что бедуины не так вежливы, как берберы.
При упоминании имени Ллуэллина Эль-Марад заметно побледнел.
— Выходит, ты от него, — произнес он. — Почему ты не пришла одна?
Я вздохнула и посмотрела на шахматную фигурку у него в руке.
— Почему бы вам не сказать мне, где они находятся? — спросила я. — Вы же знаете, зачем я пришла.
— Хорошо.
Он налил себе немного кофе в маленькую чашечку и отпил глоток.
— Мы выяснили, где находятся фигуры, и даже попытались купить их, но не достигли успеха. Нам даже не удалось встретиться с женщиной, которой они принадлежат. Она живет в Казбахе — это один из бедных районов столицы, — однако очень богата. Мы подозреваем, что у нее много фигур этих шахмат, хотя и не все. Мы собрали достаточно денег, чтобы купить их, если ты сумеешь встретиться с ней.
— Почему она не захотела встретиться с вами? — задала я тот же вопрос, который задавала Ллуэллину.
— Она живет в гареме, — ответил Эль-Марад. — Нам туда не попасть. Само слово «гарем» означает «запретное святилище». Мужчинам запрещено входить туда, только хозяину.
— Почему же вы не попросили ее мужа стать вашим посредником? — спросила я.
— Он умер. — Эль-Марад раздраженно отставил чашку с кофе. — Он мертв, она богата. Ее защищают его сыновья от других жен. Они не знают про фигуры. Никто не знает.
— Тогда откуда вы про это узнали? — перебила я, повысив голос. — Послушайте, я согласилась оказать небольшую услугу своему другу, но вы ничем не желаете мне помочь. Вы даже не сказали имени этой женщины и где она живет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
— Но у вас ведь нет жены?
— Министру по законам нашей страны разрешается иметь только одну жену, — ответил Камиль. — Поэтому выбирать приходится осмотрительно.
Он улыбнулся мне и снова погрузился в молчание. Камиль явно нервничал.
— Похоже, я чем-то насмешила этих женщин. Они все время хихикали, — заметила я, чтобы разрядить обстановку.
— Наверное, они никогда не видели западной женщины, — сказал Камиль. — И уж конечно, не видели женщину в брюках. Может быть, им хотелось задать вам множество вопросов, но они постеснялись.
Как раз в этот момент занавески на балконе распахнулись и в комнату энергичным шагом вошел мужчина в длинном восточном халате из прекрасной тонкой шерсти в красно-белую полоску. Этот человек был высок, около шести футов ростом, и выглядел весьма импозантно: длинный острый нос с горбинкой, похожий на клюв ястреба, кустистые брови, нависающие над пронзительными черными глазами; в гриве тем-ных волос виднелись седые пряди. На вид ему никак нельзя дать больше пятидесяти.
Камиль встал, чтобы поприветствовать хозяина дома, они расцеловались в обе щеки, каждый дотронулся кончиками пальцев до своего лба и груди. Камиль произнес несколько слоа на арабском, и мужчина повернулся ко мне. Голос его оказался неожиданно высоким и шелестящим, почти как шепот.
— Меня зовут Эль-Марад, — сказал хозяин дома. — Все друзья Камиля Кадыра — желанные гости в этом доме.
Он жестом предложил нам садиться и сам сел на пол напротив. Я заметила, что никто из мужчин ничем не выдал взаимной неприязни или трений, о которых упоминал Камиль. А ведь Камиль долгих десять лет избегал встреч с этим человеком. Эль-Марад расправил полы халата и с интересом взгля-нул на меня.
— Позволь представить тебе мадемуазель Кэтрин Велис, — церемонно произнес Камиль. — Она приехала из Америки, работает на ОПЕК.
— ОПЕК, — сказал Эль-Марад, кивнув мне. — К счастью, у нас в горах нет нефти, иначе нам тоже пришлось бы изменить образ жизни. Надеюсь, вам понравится у нас и, если будет на то воля Аллаха, ваша работа послужит на благо и вам, и нам.
Он поднял руку, и к нам подошла его старшая жена. За руку она держала девочку. Женщина передала мужу шахматную фигурку, и он показал ее мне.
— Вижу, вы сделали моей дочери подарок, — сказал Эль-Марад. — Я в долгу перед вами. Можете выбрать любой ковер, который вам понравится, и считайте, он ваш.
Эль-Марад махнул рукой, и мать с дочерью исчезли так же тихо, как и появились.
— Прошу вас, не стоит, — сказала я. — Это всего лишь пластиковая игрушка.
Но он рассматривал фигурку и словно не слышал меня. Затем Эль-Марад снова взглянул на меня своими ястребиными глазами из-под нахмуренных бровей.
— Белая королева! — прошептал он.
Торговец бросил взгляд на Камиля, затем снова уставился на меня.
— Кто послал тебя? И зачем ты привела его?
Его слова застали меня врасплох, я растерялась и покосилась на Камиля в поисках поддержки. Но в следующее мгновение все поняла. Эль-Марад знал, для чего я приехала; возможно, шахматная фигура была паролем. Но Ллуэллин никогда не упоминал об этом.
— Прошу прощения…— начала я, пытаясь исправить недоразумение. — Мой друг, антиквар из Нью-Йорка, просил меня заехать к вам. Камиль любезно согласился проводить меня.
Какое-то время Эль-Марад молчал, пристально разглядывая меня из-под бровей и продолжая вертеть в пальцах белую королеву, будто перебирал четки. Наконец он повернулся к Камилю и произнес несколько слов на берберском. Камиль кивнул и встал. Глядя на меня, он сказал:
— Думаю, мне лучше пойти подышать свежим воздухом. Кажется, Эль-Марад хочет что-то сказать вам с глазу на глаз. — Камиль улыбнулся мне, показывая, что его не задела грубость этого странного человека. И, обращаясь к Эль-Мараду, добавил:—Однако знай: Кэтрин дакхилак.
— Невозможно! — воскликнул Эль-Марад, тоже поднимаясь на ноги. — Она же женщина!
— Что значит «дакхилак»? — спросила я, но Камиль уже исчез в дверях, и я осталась наедине с торговцем коврами.
— Он сказал, что ты под его защитой, — объяснил Эль-Марад. Он убедился, что Камиль ушел, и снова повернулся ко мне. — Закон бедуинов. Мужчина, которого преследует враг, может схватить другого мужчину за подол. Обычай обязывает бедуина защищать того, кто подобным образом попросил его о помощи, даже если они принадлежат разным племенам. По собственной воле защиту предлагают очень редко, и никогда — женщине.
— Возможно, он рассудил, что, если ему приходится оставить меня наедине с вами, стоит пойти на крайние меры, — предположила я.
Эль-Марад посмотрел на меня удивленно. Он встал и обошел меня, оценивающе оглядев со всех сторон.
— Ты очень храбра, раз шутишь в такую минуту, — медленно произнес он. — Он не говорил тебе, что я дал ему образование, как сделал бы это для родного сына? — Эль-Марад остановился и снова уставился на меня неприятно цепким взглядом. — Мы с ним — нахну малихин, поделившие соль. Если человек поделился с тобой солью в пустыне, это ценят дороже золота.
— Значит, вы все-таки бедуин, — сказала я. — Вы знаете все законы пустыни и никогда не смеетесь. Интересно, знает ли об этом Ллуэллин Макхэм? Пожалуй, мне стоит написать ему, что бедуины не так вежливы, как берберы.
При упоминании имени Ллуэллина Эль-Марад заметно побледнел.
— Выходит, ты от него, — произнес он. — Почему ты не пришла одна?
Я вздохнула и посмотрела на шахматную фигурку у него в руке.
— Почему бы вам не сказать мне, где они находятся? — спросила я. — Вы же знаете, зачем я пришла.
— Хорошо.
Он налил себе немного кофе в маленькую чашечку и отпил глоток.
— Мы выяснили, где находятся фигуры, и даже попытались купить их, но не достигли успеха. Нам даже не удалось встретиться с женщиной, которой они принадлежат. Она живет в Казбахе — это один из бедных районов столицы, — однако очень богата. Мы подозреваем, что у нее много фигур этих шахмат, хотя и не все. Мы собрали достаточно денег, чтобы купить их, если ты сумеешь встретиться с ней.
— Почему она не захотела встретиться с вами? — задала я тот же вопрос, который задавала Ллуэллину.
— Она живет в гареме, — ответил Эль-Марад. — Нам туда не попасть. Само слово «гарем» означает «запретное святилище». Мужчинам запрещено входить туда, только хозяину.
— Почему же вы не попросили ее мужа стать вашим посредником? — спросила я.
— Он умер. — Эль-Марад раздраженно отставил чашку с кофе. — Он мертв, она богата. Ее защищают его сыновья от других жен. Они не знают про фигуры. Никто не знает.
— Тогда откуда вы про это узнали? — перебила я, повысив голос. — Послушайте, я согласилась оказать небольшую услугу своему другу, но вы ничем не желаете мне помочь. Вы даже не сказали имени этой женщины и где она живет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188