других комнат в этом доме не было. Стояла здесь и кое-какая мебель: несколько кресел с тонкими, словно иссохшими от старости ручками и ножками; стол — вернее, его жалкое подобие; огромный сундук, в котором хранился когда-то церковный архив; другие, столь же причудливые предметы домашнего обихода и запас растопки на зиму. Все это свидетельствовало о том, что не так давно здесь кто-то жил.
Девочка оглядывалась по сторонам с тем благоговейным чувством, которое охватывает нас, когда мы видим перед собой следы веков, капля за каплей канувших в океан вечности. Старик тоже вошел сюда следом за ними, и первые минуты они все трое стояли затаив дыхание, словно боясь нарушить окружающую тишину.
— Как здесь красиво! — чуть слышно проговорила девочка.
— А мне показалось, что тебе не нравится! — воскликнул учитель. — Ты вздрогнула, когда мы вошли сюда, будто испугавшись холода и мрака.
— Нет, это не так. — Нелл с легкой дрожью обвела взглядом комнату. — Я не могу вам объяснить, что со мной, но когда я смотрела на эти домики с церковной паперти, меня охватило то же чувство… Может быть, потому, что они такие старые, ветхие.
— Вот где можно спокойно жить, правда? — сказал ее друг.
— Да, да! — воскликнула девочка, взволнованно сжав руки. — Тихий, мирный уголок — такой уголок, где можно спокойно жить и спокойно ждать смерти! — Она хотела сказать что-то еще, но голос у нее дрогнул и перешел в прерывистый шепот.
— Здесь можно жить и жить, окрепнув духом и телом, — сказал учитель. — И так оно и будет, потому что этот дом ваш.
— Наш! — воскликнула девочка.
— Да, — радостно ответил учитель. — Ваш на долгие веселые годы. Я устроюсь по соседству — совсем рядом, а этот дом отдан вам.
Сообщив свои поразительные новости, учитель сел, усадил Нелли рядом с собой и стал рассказывать ей, что в этом ветхом доме долгие годы, чуть ли не до ста лет, жила старушка, которая хранила ключи от церкви, открывала ее в часы службы и водила по ней посетителей; что она умерла с месяц назад, а на ее место еще никого не нашли; что, узнав все это из беседы с кладбищенским сторожем, прикованным к постели ревматизмом, он решился намекнуть на свою спутницу этому представителю местной власти; что тот принял намек весьма благосклонно и посоветовал ему поговорить о Нелли с самим священником. Короче говоря, хлопоты его увенчались успехом, и хотя завтра Нелл с дедом еще следует сходить к священнику, можно считать, что место останется за ней, так как он хочет посмотреть на них просто для порядка.
— Жалованье, правда, небольшое, — продолжал учитель, — но в таком захолустном местечке его хватит. Мы станем складывать свои доходы и заживем на славу! Можешь в этом не сомневаться!
— Да благословит вас бог! — сквозь слезы проговорила Нелл.
— Аминь, дитя мое! — весело воскликнул ее друг. — Благословение господне будет и со мной и с вами. Господь не оставит нас и впредь, как не оставлял все те дни, когда рука его посреди стольких страданий и горестей указывала нам путь к безмятежной жизни. Но надо еще посмотреть мое жилье! Пойдемте!
Они поспешили к другому дому, как и в первый раз перепробовали несколько ключей, наконец нашли подходящий и открыли источенную червем дверь. Комната здесь оказалась тоже сводчатой, но менее просторной и всего лишь с одной примыкающей к ней каморкой. Нетрудно было догадаться, что учителю предназначался первый дом и что в своем попечении о старике и девочке он уступил более удобное жилье им. Из вещей здесь тоже было лишь самое необходимое и тоже лежал запас растопки на зиму.
Теперь им предстояла приятная задача — сделать оба дома обитаемыми и устроиться в них как можно уютнее. И вот через несколько минут веселый огонь уже пылал и потрескивал в обоих каминах и заливал выцветшие дряхлые стены здоровым румянцем. Нелл взяла иголку, заштопала рваные оконные занавески и починила ветхий коврик, так что он снова стал хоть куда. Учитель выровнял и подмел площадку перед дверью, подрезал высокую траву, оправил побеги запущенного плюща и вьюнка, уныло клонившиеся к земле, и дом сразу повеселел снаружи, приобрел обжитой вид. Старик, помогавший то учителю, то внучке, беспрекословно выполнял их поручения и был счастлив. Соседи, вернувшись домой с работы, тоже предлагали им свои услуги или присылали детей с разными мелочами — в долг или в подарок, и как раз с такими, какие и были нужны этим новым жителям их деревушки. День выдался хлопотливый; наступил вечер, и учитель с девочкой сокрушались, что так быстро стемнело, а впереди еще столько всяких дел.
К ужину они собрались в доме, который отныне можно называть домом Нелл, перешли после трапезы к камину и, чуть ли не шепотом, чтобы не нарушить своей тихой радости, принялись обсуждать планы на будущее. Прежде чем уйти к себе, учитель прочел молитву, и, полные благодарности и счастья, они расстались на ночь.
Старик мирно уснул, все вокруг стихло, и в этот безмолвный час девочка еще долго не отходила от остывающего камина, вспоминая недавнее прошлое как миновавший сон. Отсветы слабого огня на дубовых панелях, на резном их верхе, чуть видневшемся под сумрачными сводами потолка; древние стены, по которым при каждой вспышке пламени пробегали странные тени; дух тления, не пощадивший даже неодушевленные и, казалось бы, такие прочные вещи; торжественное присутствие смерти совсем близко, за порогом ее дома, — все это погружало девочку в глубокое раздумье, чуждое, однако, всякой тревоге, всякому страху. За последние дни, полные страданий и одиночества, в Нелли произошла незаметная перемена. По мере того как силы ее убывали, а воля крепла, в ней рождались светлые мысли и надежды — достояние немногих, пожалуй, только тех, кто слаб и немощен. Никто не видел, как тоненькая, хрупкая фигурка девочки скользнула от камина к окну, и она задумчиво облокотилась на подоконник. Никто, кроме звезд, не мог взглянуть на это обращенное к небу личико и прочесть написанную на нем повесть. Старый церковный колокол грустно отбивал часы, будто опечаленный тем, что ему приходится говорить только с мертвыми, ибо живые не слышат его предостерегающего голоса; зашуршали опавшие листья; колыхнулась трава на могилах; все остальное безмолвствовало и покоилось во сне.
Эти спящие, чей сон не знал сновидений, лежали кто возле церкви, у самых ее стен, словно ища в ней утешения и защиты; кто в изменчивой тени деревьев; кто поближе к тропинке, так чтобы слышать шаги живых; кто среди детских могил. Некоторым захотелось лечь в ту самую землю, по которой они бродили при жизни изо дня в день; другим — там, где заходящее солнце будет светить на их ложе, или там, куда упадут его лучи на утренней заре. Видимо, ни одна душа, расставаясь с земным пленом, не могла отрешиться от своей бренной оболочки, а если и отрешалась, то любовь к ней не оставляла ее, подобно той любви, что чувствует узник к своей темнице, медля на ее пороге, после долгих лет заключения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173
Девочка оглядывалась по сторонам с тем благоговейным чувством, которое охватывает нас, когда мы видим перед собой следы веков, капля за каплей канувших в океан вечности. Старик тоже вошел сюда следом за ними, и первые минуты они все трое стояли затаив дыхание, словно боясь нарушить окружающую тишину.
— Как здесь красиво! — чуть слышно проговорила девочка.
— А мне показалось, что тебе не нравится! — воскликнул учитель. — Ты вздрогнула, когда мы вошли сюда, будто испугавшись холода и мрака.
— Нет, это не так. — Нелл с легкой дрожью обвела взглядом комнату. — Я не могу вам объяснить, что со мной, но когда я смотрела на эти домики с церковной паперти, меня охватило то же чувство… Может быть, потому, что они такие старые, ветхие.
— Вот где можно спокойно жить, правда? — сказал ее друг.
— Да, да! — воскликнула девочка, взволнованно сжав руки. — Тихий, мирный уголок — такой уголок, где можно спокойно жить и спокойно ждать смерти! — Она хотела сказать что-то еще, но голос у нее дрогнул и перешел в прерывистый шепот.
— Здесь можно жить и жить, окрепнув духом и телом, — сказал учитель. — И так оно и будет, потому что этот дом ваш.
— Наш! — воскликнула девочка.
— Да, — радостно ответил учитель. — Ваш на долгие веселые годы. Я устроюсь по соседству — совсем рядом, а этот дом отдан вам.
Сообщив свои поразительные новости, учитель сел, усадил Нелли рядом с собой и стал рассказывать ей, что в этом ветхом доме долгие годы, чуть ли не до ста лет, жила старушка, которая хранила ключи от церкви, открывала ее в часы службы и водила по ней посетителей; что она умерла с месяц назад, а на ее место еще никого не нашли; что, узнав все это из беседы с кладбищенским сторожем, прикованным к постели ревматизмом, он решился намекнуть на свою спутницу этому представителю местной власти; что тот принял намек весьма благосклонно и посоветовал ему поговорить о Нелли с самим священником. Короче говоря, хлопоты его увенчались успехом, и хотя завтра Нелл с дедом еще следует сходить к священнику, можно считать, что место останется за ней, так как он хочет посмотреть на них просто для порядка.
— Жалованье, правда, небольшое, — продолжал учитель, — но в таком захолустном местечке его хватит. Мы станем складывать свои доходы и заживем на славу! Можешь в этом не сомневаться!
— Да благословит вас бог! — сквозь слезы проговорила Нелл.
— Аминь, дитя мое! — весело воскликнул ее друг. — Благословение господне будет и со мной и с вами. Господь не оставит нас и впредь, как не оставлял все те дни, когда рука его посреди стольких страданий и горестей указывала нам путь к безмятежной жизни. Но надо еще посмотреть мое жилье! Пойдемте!
Они поспешили к другому дому, как и в первый раз перепробовали несколько ключей, наконец нашли подходящий и открыли источенную червем дверь. Комната здесь оказалась тоже сводчатой, но менее просторной и всего лишь с одной примыкающей к ней каморкой. Нетрудно было догадаться, что учителю предназначался первый дом и что в своем попечении о старике и девочке он уступил более удобное жилье им. Из вещей здесь тоже было лишь самое необходимое и тоже лежал запас растопки на зиму.
Теперь им предстояла приятная задача — сделать оба дома обитаемыми и устроиться в них как можно уютнее. И вот через несколько минут веселый огонь уже пылал и потрескивал в обоих каминах и заливал выцветшие дряхлые стены здоровым румянцем. Нелл взяла иголку, заштопала рваные оконные занавески и починила ветхий коврик, так что он снова стал хоть куда. Учитель выровнял и подмел площадку перед дверью, подрезал высокую траву, оправил побеги запущенного плюща и вьюнка, уныло клонившиеся к земле, и дом сразу повеселел снаружи, приобрел обжитой вид. Старик, помогавший то учителю, то внучке, беспрекословно выполнял их поручения и был счастлив. Соседи, вернувшись домой с работы, тоже предлагали им свои услуги или присылали детей с разными мелочами — в долг или в подарок, и как раз с такими, какие и были нужны этим новым жителям их деревушки. День выдался хлопотливый; наступил вечер, и учитель с девочкой сокрушались, что так быстро стемнело, а впереди еще столько всяких дел.
К ужину они собрались в доме, который отныне можно называть домом Нелл, перешли после трапезы к камину и, чуть ли не шепотом, чтобы не нарушить своей тихой радости, принялись обсуждать планы на будущее. Прежде чем уйти к себе, учитель прочел молитву, и, полные благодарности и счастья, они расстались на ночь.
Старик мирно уснул, все вокруг стихло, и в этот безмолвный час девочка еще долго не отходила от остывающего камина, вспоминая недавнее прошлое как миновавший сон. Отсветы слабого огня на дубовых панелях, на резном их верхе, чуть видневшемся под сумрачными сводами потолка; древние стены, по которым при каждой вспышке пламени пробегали странные тени; дух тления, не пощадивший даже неодушевленные и, казалось бы, такие прочные вещи; торжественное присутствие смерти совсем близко, за порогом ее дома, — все это погружало девочку в глубокое раздумье, чуждое, однако, всякой тревоге, всякому страху. За последние дни, полные страданий и одиночества, в Нелли произошла незаметная перемена. По мере того как силы ее убывали, а воля крепла, в ней рождались светлые мысли и надежды — достояние немногих, пожалуй, только тех, кто слаб и немощен. Никто не видел, как тоненькая, хрупкая фигурка девочки скользнула от камина к окну, и она задумчиво облокотилась на подоконник. Никто, кроме звезд, не мог взглянуть на это обращенное к небу личико и прочесть написанную на нем повесть. Старый церковный колокол грустно отбивал часы, будто опечаленный тем, что ему приходится говорить только с мертвыми, ибо живые не слышат его предостерегающего голоса; зашуршали опавшие листья; колыхнулась трава на могилах; все остальное безмолвствовало и покоилось во сне.
Эти спящие, чей сон не знал сновидений, лежали кто возле церкви, у самых ее стен, словно ища в ней утешения и защиты; кто в изменчивой тени деревьев; кто поближе к тропинке, так чтобы слышать шаги живых; кто среди детских могил. Некоторым захотелось лечь в ту самую землю, по которой они бродили при жизни изо дня в день; другим — там, где заходящее солнце будет светить на их ложе, или там, куда упадут его лучи на утренней заре. Видимо, ни одна душа, расставаясь с земным пленом, не могла отрешиться от своей бренной оболочки, а если и отрешалась, то любовь к ней не оставляла ее, подобно той любви, что чувствует узник к своей темнице, медля на ее пороге, после долгих лет заключения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173