— Не возражаю, боже меня упаси! Зачем мне понадобилось ворошить старое? Затем, Фредерик, чтобы доказать вам свои дружеские чувства. Вы тогда сами не знали, кто вам друг, кто враг, — ведь правда, не знали? Вы думали, что я против вас, и между нами чувствовался некоторый холодок; по это ваша вина, только ваша! Обменяемся рукопожатием, Фред!
Карлик поднялся, вобрав голову в плечи, и с отвратительной усмешкой протянул над столом руку. После минутного колебания молодой человек подал ему свою. Квилп стиснул ее с такой силой, что она побелела, потом приложил палец к губам, повел глазами в сторону ничего не подозревающего Ричарда, отпустил руку Фреда и снова сел на стул.
Этот многозначительный жест и взгляд не ускользнули от внимания Трента, который считал Ричарда Свивеллера всего лишь орудием в своих руках и не баловал его излишней откровенностью. Теперь он увидел, что карлик прекрасно отдает себе отчет в их взаимоотношениях и не заблуждается относительно его друга. Такие тонкости умеют ценить даже мошенники. Молчаливое признание его превосходства и власти, исходившее от проницательного карлика, покорило молодого человека, и он решил воспользоваться помощью этого почтеннейшего урода.
Теперь мистеру Квилпу самому захотелось переменить тему разговора, и возможно скорее, чтобы Ричард Свивеллер по неосторожности не выболтал чего-нибудь такого, чего женщинам вовсе не следовало знать. Поэтому он предложил партию в криббедж, и, когда бросили жребий, Фредерик Трент сел с миссис Квилп, а Дик с Квилпом. Миссис Джинивин, страстная картежница, была отстранена от участия в игре стараниями зятя, который вменил ей в обязанность время от времени подливать ром в стаканы, а в дальнейшем держал ее под своим наблюдением, дабы она, чего доброго, не ухитрилась как-нибудь отведать этого напитка, и тем самым, со свойственной ему изощренностью, подвергал бедную старушку (рвавшуюся к фляге не меньше, чем к картам) двойной пытке.
Но мистер Квилп интересовался не одной миссис Джинивип — ему приходилось заниматься и другими делами, требующими от него неусыпного внимания. Среди многих причуд мистера Квилпа была одна, особенно забавная: он имел обыкновение передергивать в карты, что вынуждало его сейчас не только пристально следить за ходом игры и проявлять необычайную ловкость рук при подсчете взяток и очков, но также осаживать взглядами, гримасами и пинками под столом Ричарда Свивеллера, ибо тот, будучи в полной растерянности от быстроты, с какой карлик сдавал, и от стремительности передвижения колышков по доске, иной раз совершенно открыто выражал свое изумление и недоверие. Кроме того, миссис Квилп была партнершей Трента, и каждый взгляд, которым они обменивались между собой, каждое их слово, каждый ход — все подмечалось. Не удовлетворяясь тем, что происходило поверх стола, карлик подстерегал; а может быть, они подают друг другу знаки под столом, для чего пускался на всякие хитрости, в частности то и дело наступал жене на ногу, чтобы проверить, как она будет себя вести — вскрикнет или промолчит, — если промолчит, следовательно Трент проделывал то же самое до него. Мистер Квилп поминутно отвлекался то тем, то другим, не забывая, однако, поглядывать одним глазом на миссис Джинивин, и едва та украдкой подносила к ближайшему стакану чайную ложку (что происходило довольно часто), с тем чтобы взять на пробу хоть самый маленький глоточек рома, рука Квилпа мгновенно задевала эту ложку, когда старушка уже была близка к торжеству, а насмешливый голос Квилпа умолял ее поберечь свое здоровье: и, одолеваемый всеми этими заботами и хлопотами, он ни разу не сбился, ни разу ничего не перепутал.
Наконец, когда они сыграли подряд много робберов и осушили чуть ли не всю флягу, мистер Квилп посоветовал своей супруге идти спать. После того как она покорно удалилась в сопровождении своей негодующей матушки, мистер Свивеллер немедленно задремал. Тогда карлик знаком пригласил своего бодрствующего гостя перейти в дальний конец комнаты, и между ними произошел следующий разговор: — В присутствии нашего достойного друга особенно распространяться не следует, — прошептал Квилп, скорчив гримасу по адресу мирно почивающего Дика. — Итак, по рукам, Фред? Женим его на нашем бутончике, на нашей маленькой Нелл?
— У вас, конечно, что-то свое на уме, — сказал молодой человек.
— Разумеется, мой дорогой Фред! — сказал Квилп и ухмыльнулся при мысли о том, что Трент даже не подозревает, что у него на уме. — Может, я свожу старые счеты, может, потворствую своей прихоти. Мое вмешательство способно помочь вам, способно и все погубить. Вот две чашки весов — и оно ляжет на одну из них. Как же мне действовать, Фред?
— Хорошо, кладите на мою, — сказал Трент.
— Идет! — шепнул Квилп и, протянув над столом стиснутую в кулак руку, тут же разжал ее, словно выронив какую-то тяжесть. — Отныне ваша чашка тянет вниз, Фред. Запомните это!
— Куда они ушли? — спросил Трент.
Квилп покачал головой и сказал, что это еще следует выяснить, но особых затруднений тут не предвидится. Приниматься за дело надо сразу же, как только беглецов найдут. Он навестит их сам или же пошлет вместо себя Ричарда Свивеллера, а Ричард проявит горячее участие к судьбе старика и станет умолять его поселиться где-нибудь у хороших людей. Нелл восчувствует все это, проникнется к нему благодарностью, и через год-другой ее нетрудно будет образумить, тем более что она считает деда бедняком, ибо он таким прикидывается, как многие скряги, которые строят на этом свои хитрые расчеты.
— Последнее время он и передо мной прикидывался, — сказал Трент.
— А передо мной, думаете, нет? — подхватил карлик. — И это совсем странно, потому что я-то ведь знаю, какой он богач.
— Да, уж вам-то следует это знать, — сказал Трент.
— Ну еще бы! — сказал карлик, и на сей раз не солгал.
Они пошептались еще немного, потом вернулись к столу, и, разбудив Ричарда Свивеллера, Трент заявил ему, что им пора уходить.
Это известие очень обрадовало Дика, и он сразу же встал из-за стола. Выразив напоследок уверенность к успехе своего деда, друзья простились с ухмыляющимся Квилпом.
Квилп подкрался к окну и прислушался. Проходя мимо дома, Трент возносил хвалы миссис Квилп, и оба друга удивлялись, чем ее мог прельстить такой урод, что она вышла за него замуж. Карлик проводил глазами их удаляющиеся тени, улыбаясь такой широкой улыбкой, какой еще не видано было на его физиономии, и тихо шмыгнул в темноте к кровати.
Строя козни против бедной, ни в чем не повинной Нелл, Квилп и Трент меньше всего думали о том, что это принесет ей — счастье или горе. Так разве удивительно, что подобные мысли не тревожили легкомысленного повесу, который был игрушкой в их руках и, будучи весьма высокого мнения о своих достоинствах и заслугах, не только не видел ничего предосудительного в этой затее, но даже считал ее весьма похвальной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173
Карлик поднялся, вобрав голову в плечи, и с отвратительной усмешкой протянул над столом руку. После минутного колебания молодой человек подал ему свою. Квилп стиснул ее с такой силой, что она побелела, потом приложил палец к губам, повел глазами в сторону ничего не подозревающего Ричарда, отпустил руку Фреда и снова сел на стул.
Этот многозначительный жест и взгляд не ускользнули от внимания Трента, который считал Ричарда Свивеллера всего лишь орудием в своих руках и не баловал его излишней откровенностью. Теперь он увидел, что карлик прекрасно отдает себе отчет в их взаимоотношениях и не заблуждается относительно его друга. Такие тонкости умеют ценить даже мошенники. Молчаливое признание его превосходства и власти, исходившее от проницательного карлика, покорило молодого человека, и он решил воспользоваться помощью этого почтеннейшего урода.
Теперь мистеру Квилпу самому захотелось переменить тему разговора, и возможно скорее, чтобы Ричард Свивеллер по неосторожности не выболтал чего-нибудь такого, чего женщинам вовсе не следовало знать. Поэтому он предложил партию в криббедж, и, когда бросили жребий, Фредерик Трент сел с миссис Квилп, а Дик с Квилпом. Миссис Джинивин, страстная картежница, была отстранена от участия в игре стараниями зятя, который вменил ей в обязанность время от времени подливать ром в стаканы, а в дальнейшем держал ее под своим наблюдением, дабы она, чего доброго, не ухитрилась как-нибудь отведать этого напитка, и тем самым, со свойственной ему изощренностью, подвергал бедную старушку (рвавшуюся к фляге не меньше, чем к картам) двойной пытке.
Но мистер Квилп интересовался не одной миссис Джинивип — ему приходилось заниматься и другими делами, требующими от него неусыпного внимания. Среди многих причуд мистера Квилпа была одна, особенно забавная: он имел обыкновение передергивать в карты, что вынуждало его сейчас не только пристально следить за ходом игры и проявлять необычайную ловкость рук при подсчете взяток и очков, но также осаживать взглядами, гримасами и пинками под столом Ричарда Свивеллера, ибо тот, будучи в полной растерянности от быстроты, с какой карлик сдавал, и от стремительности передвижения колышков по доске, иной раз совершенно открыто выражал свое изумление и недоверие. Кроме того, миссис Квилп была партнершей Трента, и каждый взгляд, которым они обменивались между собой, каждое их слово, каждый ход — все подмечалось. Не удовлетворяясь тем, что происходило поверх стола, карлик подстерегал; а может быть, они подают друг другу знаки под столом, для чего пускался на всякие хитрости, в частности то и дело наступал жене на ногу, чтобы проверить, как она будет себя вести — вскрикнет или промолчит, — если промолчит, следовательно Трент проделывал то же самое до него. Мистер Квилп поминутно отвлекался то тем, то другим, не забывая, однако, поглядывать одним глазом на миссис Джинивин, и едва та украдкой подносила к ближайшему стакану чайную ложку (что происходило довольно часто), с тем чтобы взять на пробу хоть самый маленький глоточек рома, рука Квилпа мгновенно задевала эту ложку, когда старушка уже была близка к торжеству, а насмешливый голос Квилпа умолял ее поберечь свое здоровье: и, одолеваемый всеми этими заботами и хлопотами, он ни разу не сбился, ни разу ничего не перепутал.
Наконец, когда они сыграли подряд много робберов и осушили чуть ли не всю флягу, мистер Квилп посоветовал своей супруге идти спать. После того как она покорно удалилась в сопровождении своей негодующей матушки, мистер Свивеллер немедленно задремал. Тогда карлик знаком пригласил своего бодрствующего гостя перейти в дальний конец комнаты, и между ними произошел следующий разговор: — В присутствии нашего достойного друга особенно распространяться не следует, — прошептал Квилп, скорчив гримасу по адресу мирно почивающего Дика. — Итак, по рукам, Фред? Женим его на нашем бутончике, на нашей маленькой Нелл?
— У вас, конечно, что-то свое на уме, — сказал молодой человек.
— Разумеется, мой дорогой Фред! — сказал Квилп и ухмыльнулся при мысли о том, что Трент даже не подозревает, что у него на уме. — Может, я свожу старые счеты, может, потворствую своей прихоти. Мое вмешательство способно помочь вам, способно и все погубить. Вот две чашки весов — и оно ляжет на одну из них. Как же мне действовать, Фред?
— Хорошо, кладите на мою, — сказал Трент.
— Идет! — шепнул Квилп и, протянув над столом стиснутую в кулак руку, тут же разжал ее, словно выронив какую-то тяжесть. — Отныне ваша чашка тянет вниз, Фред. Запомните это!
— Куда они ушли? — спросил Трент.
Квилп покачал головой и сказал, что это еще следует выяснить, но особых затруднений тут не предвидится. Приниматься за дело надо сразу же, как только беглецов найдут. Он навестит их сам или же пошлет вместо себя Ричарда Свивеллера, а Ричард проявит горячее участие к судьбе старика и станет умолять его поселиться где-нибудь у хороших людей. Нелл восчувствует все это, проникнется к нему благодарностью, и через год-другой ее нетрудно будет образумить, тем более что она считает деда бедняком, ибо он таким прикидывается, как многие скряги, которые строят на этом свои хитрые расчеты.
— Последнее время он и передо мной прикидывался, — сказал Трент.
— А передо мной, думаете, нет? — подхватил карлик. — И это совсем странно, потому что я-то ведь знаю, какой он богач.
— Да, уж вам-то следует это знать, — сказал Трент.
— Ну еще бы! — сказал карлик, и на сей раз не солгал.
Они пошептались еще немного, потом вернулись к столу, и, разбудив Ричарда Свивеллера, Трент заявил ему, что им пора уходить.
Это известие очень обрадовало Дика, и он сразу же встал из-за стола. Выразив напоследок уверенность к успехе своего деда, друзья простились с ухмыляющимся Квилпом.
Квилп подкрался к окну и прислушался. Проходя мимо дома, Трент возносил хвалы миссис Квилп, и оба друга удивлялись, чем ее мог прельстить такой урод, что она вышла за него замуж. Карлик проводил глазами их удаляющиеся тени, улыбаясь такой широкой улыбкой, какой еще не видано было на его физиономии, и тихо шмыгнул в темноте к кровати.
Строя козни против бедной, ни в чем не повинной Нелл, Квилп и Трент меньше всего думали о том, что это принесет ей — счастье или горе. Так разве удивительно, что подобные мысли не тревожили легкомысленного повесу, который был игрушкой в их руках и, будучи весьма высокого мнения о своих достоинствах и заслугах, не только не видел ничего предосудительного в этой затее, но даже считал ее весьма похвальной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173