Мы немало сэкономим, если шерсть этого настрига повезем не в Норидж или Ярмут, а в Гронвуд.
Собираясь на торг, она была необычайно оживлена и даже надела новое голубое платье-блио, сделавшись похожей на знатную нормандку.
Помнила ли она обо мне в эти минуты, замечала ли вообще мое существование? Видела ли отчаяние в моих глазах? Смею надеяться, что да. Потому что однажды, внимательно поглядев на меня, она вдруг бросилась в свои покои, словно чего-то испугавшись. А к вечеру неожиданно выразила желание посетить обитель Святой Хильды.
— Леди Гита поехала повидать сестру Отилию, — пояснила за ужином словоохотливая Эйвота. — Но что, спрашивается, понадобилось миледи от этой святоши? Ничему путному она не научит — вот разве что читать свои заунывные литании.
Леди Гита вернулась из монастыря только на другой день, спокойная и умиротворенная, и так же она вела себя и на ярмарке в Гронвуде. С покупателями обращалась с обычной деловой хваткой, в чем-то уступая, а иной раз не соглашаясь. Я плохо разбирался в этих тонкостях, но видел, что обе стороны — и моя госпожа, и эти фламандцы — довольны сделкой. Я как раз отправился за вином, чтобы мы могли выпить за удачную сделку, когда неожиданно появился Эдгар.
Буду справедлив — этот сакс в роскошной одежде, с не по здешнему смуглой кожей и прозрачно-синим взглядом, с горделивой осанкой и разворотом плеч настоящего мастера фехтования на тяжелых мечах выглядел истинным лордом.
Моя госпожа держалась с ним любезно — но и только. Даже я с моей ревнивой подозрительностью не заметил в поведении этих двоих ничего предосудительного. И столь же сдержанной она оставалась весь день — с удовольствием обсуждала подробности удачной сделки, и даже я удостоился похвалы за расторопность.
Но уже вечером, когда мы сидели вдвоем за трапезой, в ней как будто что-то сломалось. Плечи леди Гиты поникли, как под непосильным бременем. Я испугался, что она упадет, бросился к ней и подхватил безвольно обмякшее тело. Хозяйка Тауэр Вейк дрожала и всхлипывала в моих объятиях, и мне пришлось уложить ее в постель и кликнуть девушку-служанку.
В ту ночь я долго лежал без сна. Мне было совершенно ясно, что происходит с моей возлюбленной, но от этой ясности мне было так скверно, как никогда прежде. Когда же я достиг последних пределов отчаяния, дверь скрипнула, и на пороге появилась леди Гита — в одной рубахе, босая, с распущенными сияющими волосами. Я изумленно смотрел, как она приближается к моему ложу.
— Ральф, прошу тебя… Обними меня… Будь со мною нежен…
Я не поверил своим ушам, и тогда она сама приникла ко мне. И какие же пламенные уста оказались у холодной Феи Туманов!
Одному Богу ведомо, чего мне стоило не наброситься на нее сразу же со всей яростью раскаленной страсти. Прежде у меня было немало любовниц, и все они полагали, что я ласков и бережен в любви, но как давно я не знал иных женщин, полностью поглощенный своей любовью к леди Гите!
Обожаемая и желанная — она сама упала мне в руки, как созревший плод, и я поцелуями и ласками пытался вдохнуть жизнь в ее странно покорное и ослабевшее тело. И вот наступил момент, когда ее дыхание участилось, блаженно опустились тяжелые ресницы, и я… О, я пребывал на небесах!
Та ночь была упоительна. Снова и снова я видел, как от моих ласк пробуждается и оживает ее дивная чувственность. Мне и в мечтах не виделось, что леди Гита может оказаться такой. Бесследно исчезли ее сдержанность, спокойствие, замкнутость — передо мною была пылко отзывающаяся на малейшее прикосновение страстная любовница.
Я не помнил, как и когда заснул.
Разбудил меня Утрэд, сообщив, что госпожа уже собралась в путь и ожидает меня внизу. Ничего не соображая спросонок, я сбежал по ступеням.
Гита, уже в дорожной накидке, держала под уздцы оседланную лошадь и, заметив меня, тут же отвела глаза. Улыбаясь, я шагнул к ней — но вместо пылкого приветствия услышал, что она вынуждена немедленно уехать, а мне поручается проследить за отправкой проданной партии шерсти.
— Гита! — не выдержав, перебил я. — Как это понимать?
— Не сейчас, Ральф, — проговорила она. — Мы все обсудим позже.
Уж не целомудрие ли заговорило в моей госпоже после столь безумной ночи? И я не стал ни на чем настаивать, полагая, что время все расставит на свои места
В тот день даже встреча с Эдгаром не доставила мне неприятных минут. Граф выглядел, как побитая собака, и беспрестанно повторял в растерянности: «Уехала… Почему? Что же случилось?».
Я же пребывал в настолько приподнятом состоянии, что, повстречавшись на ярмарке с леди Бэртрадой, приветствовал ее со щегольской лихостью.
Бэртрада взглянула на меня, не скрывая удивления.
— Превосходно выглядишь, Ральф. Красивая одежда, новехонькие сапоги. И волосы отпустил, как крестоносец… или, скорее, как сакс, — добавила она с насмешкой.
Я заметил на это, что теперь есть кому обо мне позаботиться.
Бэртрада улыбнулась незнакомой улыбкой, похожей на гримасу — должно быть ей мешал этот розовый шрам над верхней губой. Уж не поколачивает ли ее Эдгар? Во всяком случае, я уже не находил графиню Норфолкскую столь привлекательной, как прежде.
— Не стоит так уж задирать нос, Ральф. Ведь всем известно, что ты всего-навсего на побегушках у этой…
Я прервал ее, не позволив дурно отозваться о моей леди. Заметил только, что всегда служил и продолжаю служить самым прекрасным дамам.
Откланявшись самым любезным образом, я покинул графиню, проследил за погрузкой и отправкой тюков с шерстью, и сломя голову полетел в Тауэр Вейк.
То, что там меня ожидало, охладило мой пыл, как ушат воды пополам со льдом. Гита держалась со мной даже отчужденнее, чем раньше, а мои торопливые объятия были отвергнуты с таким невозмутимым достоинством, что впору и леди Бэртраде поучиться.
Озадаченный, я решил, что так будет продолжаться только до нашей следующей ночи. Но ее не последовало, а Гита начала откровенно избегать меня.
И вот вчера на праздновании Лугнаса вновь объявился Эдгар, и одним своим появлением отнял у меня и Гиту, и даже малышку Милдрэд.
Я видел, как это происходило, как на глазах менялась Гита, словно почувствовав над собою власть некоего злого волшебника, которому нечего было ей предложить, кроме собственной похоти. И этой похоти он был готов принести в жертву все, что возводилось и утверждалось с нечеловеческим трудом, — доброе имя Гиты, честь рода, будущее малышки Милдрэд.
Я все сказал ему — без обиняков и вывертов красноречия, не считаясь с тем, какое положение занимал он, а какое — я. Ибо даже мне, безземельному рыцарю, было что предложить Гите Вейк. А что мог предложить ей муж Бэртрады Норфолкской?
То, что Эдгар после этого решил удалиться, делает ему честь, но ужаснее всего то, что Гита тотчас бросилась следом за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
Собираясь на торг, она была необычайно оживлена и даже надела новое голубое платье-блио, сделавшись похожей на знатную нормандку.
Помнила ли она обо мне в эти минуты, замечала ли вообще мое существование? Видела ли отчаяние в моих глазах? Смею надеяться, что да. Потому что однажды, внимательно поглядев на меня, она вдруг бросилась в свои покои, словно чего-то испугавшись. А к вечеру неожиданно выразила желание посетить обитель Святой Хильды.
— Леди Гита поехала повидать сестру Отилию, — пояснила за ужином словоохотливая Эйвота. — Но что, спрашивается, понадобилось миледи от этой святоши? Ничему путному она не научит — вот разве что читать свои заунывные литании.
Леди Гита вернулась из монастыря только на другой день, спокойная и умиротворенная, и так же она вела себя и на ярмарке в Гронвуде. С покупателями обращалась с обычной деловой хваткой, в чем-то уступая, а иной раз не соглашаясь. Я плохо разбирался в этих тонкостях, но видел, что обе стороны — и моя госпожа, и эти фламандцы — довольны сделкой. Я как раз отправился за вином, чтобы мы могли выпить за удачную сделку, когда неожиданно появился Эдгар.
Буду справедлив — этот сакс в роскошной одежде, с не по здешнему смуглой кожей и прозрачно-синим взглядом, с горделивой осанкой и разворотом плеч настоящего мастера фехтования на тяжелых мечах выглядел истинным лордом.
Моя госпожа держалась с ним любезно — но и только. Даже я с моей ревнивой подозрительностью не заметил в поведении этих двоих ничего предосудительного. И столь же сдержанной она оставалась весь день — с удовольствием обсуждала подробности удачной сделки, и даже я удостоился похвалы за расторопность.
Но уже вечером, когда мы сидели вдвоем за трапезой, в ней как будто что-то сломалось. Плечи леди Гиты поникли, как под непосильным бременем. Я испугался, что она упадет, бросился к ней и подхватил безвольно обмякшее тело. Хозяйка Тауэр Вейк дрожала и всхлипывала в моих объятиях, и мне пришлось уложить ее в постель и кликнуть девушку-служанку.
В ту ночь я долго лежал без сна. Мне было совершенно ясно, что происходит с моей возлюбленной, но от этой ясности мне было так скверно, как никогда прежде. Когда же я достиг последних пределов отчаяния, дверь скрипнула, и на пороге появилась леди Гита — в одной рубахе, босая, с распущенными сияющими волосами. Я изумленно смотрел, как она приближается к моему ложу.
— Ральф, прошу тебя… Обними меня… Будь со мною нежен…
Я не поверил своим ушам, и тогда она сама приникла ко мне. И какие же пламенные уста оказались у холодной Феи Туманов!
Одному Богу ведомо, чего мне стоило не наброситься на нее сразу же со всей яростью раскаленной страсти. Прежде у меня было немало любовниц, и все они полагали, что я ласков и бережен в любви, но как давно я не знал иных женщин, полностью поглощенный своей любовью к леди Гите!
Обожаемая и желанная — она сама упала мне в руки, как созревший плод, и я поцелуями и ласками пытался вдохнуть жизнь в ее странно покорное и ослабевшее тело. И вот наступил момент, когда ее дыхание участилось, блаженно опустились тяжелые ресницы, и я… О, я пребывал на небесах!
Та ночь была упоительна. Снова и снова я видел, как от моих ласк пробуждается и оживает ее дивная чувственность. Мне и в мечтах не виделось, что леди Гита может оказаться такой. Бесследно исчезли ее сдержанность, спокойствие, замкнутость — передо мною была пылко отзывающаяся на малейшее прикосновение страстная любовница.
Я не помнил, как и когда заснул.
Разбудил меня Утрэд, сообщив, что госпожа уже собралась в путь и ожидает меня внизу. Ничего не соображая спросонок, я сбежал по ступеням.
Гита, уже в дорожной накидке, держала под уздцы оседланную лошадь и, заметив меня, тут же отвела глаза. Улыбаясь, я шагнул к ней — но вместо пылкого приветствия услышал, что она вынуждена немедленно уехать, а мне поручается проследить за отправкой проданной партии шерсти.
— Гита! — не выдержав, перебил я. — Как это понимать?
— Не сейчас, Ральф, — проговорила она. — Мы все обсудим позже.
Уж не целомудрие ли заговорило в моей госпоже после столь безумной ночи? И я не стал ни на чем настаивать, полагая, что время все расставит на свои места
В тот день даже встреча с Эдгаром не доставила мне неприятных минут. Граф выглядел, как побитая собака, и беспрестанно повторял в растерянности: «Уехала… Почему? Что же случилось?».
Я же пребывал в настолько приподнятом состоянии, что, повстречавшись на ярмарке с леди Бэртрадой, приветствовал ее со щегольской лихостью.
Бэртрада взглянула на меня, не скрывая удивления.
— Превосходно выглядишь, Ральф. Красивая одежда, новехонькие сапоги. И волосы отпустил, как крестоносец… или, скорее, как сакс, — добавила она с насмешкой.
Я заметил на это, что теперь есть кому обо мне позаботиться.
Бэртрада улыбнулась незнакомой улыбкой, похожей на гримасу — должно быть ей мешал этот розовый шрам над верхней губой. Уж не поколачивает ли ее Эдгар? Во всяком случае, я уже не находил графиню Норфолкскую столь привлекательной, как прежде.
— Не стоит так уж задирать нос, Ральф. Ведь всем известно, что ты всего-навсего на побегушках у этой…
Я прервал ее, не позволив дурно отозваться о моей леди. Заметил только, что всегда служил и продолжаю служить самым прекрасным дамам.
Откланявшись самым любезным образом, я покинул графиню, проследил за погрузкой и отправкой тюков с шерстью, и сломя голову полетел в Тауэр Вейк.
То, что там меня ожидало, охладило мой пыл, как ушат воды пополам со льдом. Гита держалась со мной даже отчужденнее, чем раньше, а мои торопливые объятия были отвергнуты с таким невозмутимым достоинством, что впору и леди Бэртраде поучиться.
Озадаченный, я решил, что так будет продолжаться только до нашей следующей ночи. Но ее не последовало, а Гита начала откровенно избегать меня.
И вот вчера на праздновании Лугнаса вновь объявился Эдгар, и одним своим появлением отнял у меня и Гиту, и даже малышку Милдрэд.
Я видел, как это происходило, как на глазах менялась Гита, словно почувствовав над собою власть некоего злого волшебника, которому нечего было ей предложить, кроме собственной похоти. И этой похоти он был готов принести в жертву все, что возводилось и утверждалось с нечеловеческим трудом, — доброе имя Гиты, честь рода, будущее малышки Милдрэд.
Я все сказал ему — без обиняков и вывертов красноречия, не считаясь с тем, какое положение занимал он, а какое — я. Ибо даже мне, безземельному рыцарю, было что предложить Гите Вейк. А что мог предложить ей муж Бэртрады Норфолкской?
То, что Эдгар после этого решил удалиться, делает ему честь, но ужаснее всего то, что Гита тотчас бросилась следом за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178