— спросил Конни. — А вдруг один из тех, кто вчера швырял в нас всякой дрянью, один из внуков капитана Эмери? Может такое быть, как считаешь, Робин? — с невинным видом поинтересовался Конни.
— А что ты думаешь — вполне возможно, — совершенно серьезно отозвался Робин, вытаращив глаза. — У меня как раз в голове мелькнуло, что рожи у них самые что ни на есть пиратские. Завяжи на глаз черную повязку — вот тебе и пират. Я ещё подумал об этом, как только этот негодяй в первый раз угодил в меня картофелиной!
— Да, Робин, тебя не проведешь! Здорово соображаешь! Даже не верится, что ты никогда в жизни не нюхал пороха! — с широкой ухмылкой отозвался Конни. Для него, который половину своей коротенькой жизни провел в море, это была наивысшая похвала.
— Да и ты малый сообразительный! — не остался в долгу Робин, — Ну, по крайней мере, уже не спутаешь конскую голову с задницей! — он вовремя увернулся и кулак Конни просвистел в воздухе над его головой.
Оба мальчика, одетые в просторные куртки и безукоризненно сидевшие панталоны, шелковые тонкие чулки и мягкие кожаные башмаки, на которых ослепительно сверкали серебряные пряжки, неторопливо шагали по узкой тропинке, то и дело останавливаясь и принимаясь с интересом разглядывать какой-нибудь занимательный камушек. С каждым шагом узкие башни на горизонте казались все выше.
— Наверное, ты уже скоро вернешься домой, в Камаре? — грустно предположил Робин, не представляя себе, как он будет обходиться без приятеля, с которым они так сдружились в последнее время.
— Понятия не имею. Френсис пока ничего не говорил об отъезде. Да и из дома мы ещё не получили ни одного письма. Хотя, конечно, не можем же мы остаться здесь навсегда. Думаю, мы уедем через месяц, — нахмурился Робин. Он скорее откусил бы себе язык, чем признался, что здорово соскучился по дому, впрочем, даже не по самому Камаре, а по родителям, даже по несносным близнецам. А к тому времени, как они с братом вернутся, кузены, скорее всего уже уедут к себе, в Грин Виллоус.
— Хорошо бы ты как-нибудь приехал к нам погостить. А может быть, приедут и герцог с герцогиней, как ты думаешь?
— Ой, ну конечно же, они приедут, особенно теперь, когда мы с Френсисом уже побывали в Мердрако. А Рея с Данте и Кристофером обещали приехать на Майклмас[ 16] и остаться аж до самого Рождества! Так что ты тоже приедешь, Конни, — уверенно сказал Робин, — да и Кирби с Ямайкой, вот увидишь.
— Ты так думаешь?
— Уверен. Сам слышал, как мама сказала Рее, что если ты захочешь, то можешь приехать и брать уроки вместе со мной. Мистер Тисдейл считает, что тебе это будет полезно, Конни, — сообщил Робин застывшему от удивления приятелю.
— Учиться?! — недоверчиво протянул тот, — Вот еще! Все, что мне нужно, я без вашего Тисдейла знаю! — фыркнул Конни.
— А читать и писать ты умеешь?
— Ну, ещё бы! Мистер Марлоу научил! Говорил, что без этого мне не обойтись, особенно если в один прекрасный день я рассчитываю сам стать капитаном!
— А с математикой у тебя как? Умеешь делить и умножать, знаешь, что такое дроби? — и Робин скорчил ужасающую гримасу, поскольку сей предмет доставлял и ему, и мистеру Тисдейлу немало хлопот.
— А как же? — гордо ответил Конни, — Я, бывало, иной раз даже помогал мистеру Марлоу, когда он проверял груз на борту, все ли на месте. А пользоваться компасом меня обучил сам капитан. Объяснил, как сверять его показания, а потом прокладывать курс. Ты что думаешь, я даже знаю, что такое румбы и галсы, то, что тебе и не снилось, Робин. Да что там, я знаю все, что положено каждому моряку, — похвастался Конни.
— А латынь ты знаешь? — не сдавался Робин.
— Латынь?! Вот еще, больно надо — фыркнул Конни. — я знаю испанский и французский, немного, правда, и ещё несколько фраз на немецком. Научился, когда был в Вест Индии.
— Да, вот уж не ожидал! Да ты ещё и старика Тисдейла можешь кое-чему научить. Ведь теперь, когда Френсис и Рея уже взрослые, он, бедняга, со скуки дохнет. Знаешь, Конни, по-моему, он и в самом деле был бы счастлив, если бы ты поучил его уму-разуму, — ухмыльнулся Робин. Ах, если бы Конни согласился учиться вместе, можно поклясться, что тогда нудные часы занятий пролетали бы незаметно!
— Ты же знаешь, все зависит от капитана. А его не обманешь, он и так знает, что мне учиться — даром время тратить. Все, что надо, я и так знаю, — решительно заявил Конни, но Робин и не думал сдаваться. В голове у него родилась интересная мысль.
— Знаешь, Конни, — сказал он, словно читая мысли приятеля вслух, — Если ты решишь задержаться в Камаре после Рождества, старина Баттерик сможет подучить тебя ездить верхом. А я давно уже собирался показать, как я лихо научился карабкаться по деревьям.
— Ну, смотри, если обманешь, сухопутная крыса! — прищурившись, погрозил кулаком Конни, — Впрочем, куда тебе! Разрази меня гром, ты и до этих драконов на башне в жизни не вскарабкаешься! — вызывающе фыркнул он и опрометью бросился к застывшим неподалеку каменным чудовищам. Но Робин Доминик, отличный бегун, успел догнать его и мальчики вместе, пыхтя и задыхаясь, добежали до развалин замка.
— Ну, так что ты решил? — еле переводя дыхание с вызовом спросил Конни.
— Ты о чем?
Конни бросил оценивающий взгляд на одну из башен, громада которой нависла над ними обоими. — Бьюсь об заклад, с этой башни вид, что надо!
— Давай поспорим, кто раньше взберется, — на этот раз вызов бросил Робин. Спустя минуту торжественную тишину развалин нарушили топот ног и веселые мальчишеские голоса, эхом отдававшиеся в мрачных каменных закоулках.
Хей-хо, хей-хо!
Англичанина кровь,
Живого ли мертвого,
Съем с потрохами!
— распевал Робин Доминик, прыгая со ступеньки на ступеньку. Позавидовав товарищу, Конни затянул старинную морскую песню, которую он слышал бесчисленное количество раз, пока команда Морского Дракона, ловко карабкаясь по реям, убирала паруса.
Златом наполни трюм,
Кровью камзол залей,
Попутный ветер несет
Корабль мой в Сент-Мэри Бей,
Где выпивка хороша, а девушки горячей!
Хохоча во все горло и задыхаясь, они вскарабкались на самый верх и замерли от восхищения перед открывшейся их взорам картиной уходящего до самого горизонта угрюмого скалистого берега и чувствуя себя гордыми, как короли.
— Ух ты, ну и вид отсюда! — присвистнул Конни.
Робин Доминик судорожно сглотнул — уж слишком это напомнило ему недавний случай, когда он, мертвой хваткой вцепившись в ветки дерева, остановившимся взглядом смотрел сверху на родной Камаре. Из чистого самолюбия он постарался выкинуть это из головы и вскарабкался вслед за Конни на самый край. Склонившись над парапетом, оба мальчика принялись увлеченно разглядывать набегающие на берег валы, которые с грозным ревом бились о черные скалы, рассыпая в воздухе мириады сверкающих брызг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176
— А что ты думаешь — вполне возможно, — совершенно серьезно отозвался Робин, вытаращив глаза. — У меня как раз в голове мелькнуло, что рожи у них самые что ни на есть пиратские. Завяжи на глаз черную повязку — вот тебе и пират. Я ещё подумал об этом, как только этот негодяй в первый раз угодил в меня картофелиной!
— Да, Робин, тебя не проведешь! Здорово соображаешь! Даже не верится, что ты никогда в жизни не нюхал пороха! — с широкой ухмылкой отозвался Конни. Для него, который половину своей коротенькой жизни провел в море, это была наивысшая похвала.
— Да и ты малый сообразительный! — не остался в долгу Робин, — Ну, по крайней мере, уже не спутаешь конскую голову с задницей! — он вовремя увернулся и кулак Конни просвистел в воздухе над его головой.
Оба мальчика, одетые в просторные куртки и безукоризненно сидевшие панталоны, шелковые тонкие чулки и мягкие кожаные башмаки, на которых ослепительно сверкали серебряные пряжки, неторопливо шагали по узкой тропинке, то и дело останавливаясь и принимаясь с интересом разглядывать какой-нибудь занимательный камушек. С каждым шагом узкие башни на горизонте казались все выше.
— Наверное, ты уже скоро вернешься домой, в Камаре? — грустно предположил Робин, не представляя себе, как он будет обходиться без приятеля, с которым они так сдружились в последнее время.
— Понятия не имею. Френсис пока ничего не говорил об отъезде. Да и из дома мы ещё не получили ни одного письма. Хотя, конечно, не можем же мы остаться здесь навсегда. Думаю, мы уедем через месяц, — нахмурился Робин. Он скорее откусил бы себе язык, чем признался, что здорово соскучился по дому, впрочем, даже не по самому Камаре, а по родителям, даже по несносным близнецам. А к тому времени, как они с братом вернутся, кузены, скорее всего уже уедут к себе, в Грин Виллоус.
— Хорошо бы ты как-нибудь приехал к нам погостить. А может быть, приедут и герцог с герцогиней, как ты думаешь?
— Ой, ну конечно же, они приедут, особенно теперь, когда мы с Френсисом уже побывали в Мердрако. А Рея с Данте и Кристофером обещали приехать на Майклмас[ 16] и остаться аж до самого Рождества! Так что ты тоже приедешь, Конни, — уверенно сказал Робин, — да и Кирби с Ямайкой, вот увидишь.
— Ты так думаешь?
— Уверен. Сам слышал, как мама сказала Рее, что если ты захочешь, то можешь приехать и брать уроки вместе со мной. Мистер Тисдейл считает, что тебе это будет полезно, Конни, — сообщил Робин застывшему от удивления приятелю.
— Учиться?! — недоверчиво протянул тот, — Вот еще! Все, что мне нужно, я без вашего Тисдейла знаю! — фыркнул Конни.
— А читать и писать ты умеешь?
— Ну, ещё бы! Мистер Марлоу научил! Говорил, что без этого мне не обойтись, особенно если в один прекрасный день я рассчитываю сам стать капитаном!
— А с математикой у тебя как? Умеешь делить и умножать, знаешь, что такое дроби? — и Робин скорчил ужасающую гримасу, поскольку сей предмет доставлял и ему, и мистеру Тисдейлу немало хлопот.
— А как же? — гордо ответил Конни, — Я, бывало, иной раз даже помогал мистеру Марлоу, когда он проверял груз на борту, все ли на месте. А пользоваться компасом меня обучил сам капитан. Объяснил, как сверять его показания, а потом прокладывать курс. Ты что думаешь, я даже знаю, что такое румбы и галсы, то, что тебе и не снилось, Робин. Да что там, я знаю все, что положено каждому моряку, — похвастался Конни.
— А латынь ты знаешь? — не сдавался Робин.
— Латынь?! Вот еще, больно надо — фыркнул Конни. — я знаю испанский и французский, немного, правда, и ещё несколько фраз на немецком. Научился, когда был в Вест Индии.
— Да, вот уж не ожидал! Да ты ещё и старика Тисдейла можешь кое-чему научить. Ведь теперь, когда Френсис и Рея уже взрослые, он, бедняга, со скуки дохнет. Знаешь, Конни, по-моему, он и в самом деле был бы счастлив, если бы ты поучил его уму-разуму, — ухмыльнулся Робин. Ах, если бы Конни согласился учиться вместе, можно поклясться, что тогда нудные часы занятий пролетали бы незаметно!
— Ты же знаешь, все зависит от капитана. А его не обманешь, он и так знает, что мне учиться — даром время тратить. Все, что надо, я и так знаю, — решительно заявил Конни, но Робин и не думал сдаваться. В голове у него родилась интересная мысль.
— Знаешь, Конни, — сказал он, словно читая мысли приятеля вслух, — Если ты решишь задержаться в Камаре после Рождества, старина Баттерик сможет подучить тебя ездить верхом. А я давно уже собирался показать, как я лихо научился карабкаться по деревьям.
— Ну, смотри, если обманешь, сухопутная крыса! — прищурившись, погрозил кулаком Конни, — Впрочем, куда тебе! Разрази меня гром, ты и до этих драконов на башне в жизни не вскарабкаешься! — вызывающе фыркнул он и опрометью бросился к застывшим неподалеку каменным чудовищам. Но Робин Доминик, отличный бегун, успел догнать его и мальчики вместе, пыхтя и задыхаясь, добежали до развалин замка.
— Ну, так что ты решил? — еле переводя дыхание с вызовом спросил Конни.
— Ты о чем?
Конни бросил оценивающий взгляд на одну из башен, громада которой нависла над ними обоими. — Бьюсь об заклад, с этой башни вид, что надо!
— Давай поспорим, кто раньше взберется, — на этот раз вызов бросил Робин. Спустя минуту торжественную тишину развалин нарушили топот ног и веселые мальчишеские голоса, эхом отдававшиеся в мрачных каменных закоулках.
Хей-хо, хей-хо!
Англичанина кровь,
Живого ли мертвого,
Съем с потрохами!
— распевал Робин Доминик, прыгая со ступеньки на ступеньку. Позавидовав товарищу, Конни затянул старинную морскую песню, которую он слышал бесчисленное количество раз, пока команда Морского Дракона, ловко карабкаясь по реям, убирала паруса.
Златом наполни трюм,
Кровью камзол залей,
Попутный ветер несет
Корабль мой в Сент-Мэри Бей,
Где выпивка хороша, а девушки горячей!
Хохоча во все горло и задыхаясь, они вскарабкались на самый верх и замерли от восхищения перед открывшейся их взорам картиной уходящего до самого горизонта угрюмого скалистого берега и чувствуя себя гордыми, как короли.
— Ух ты, ну и вид отсюда! — присвистнул Конни.
Робин Доминик судорожно сглотнул — уж слишком это напомнило ему недавний случай, когда он, мертвой хваткой вцепившись в ветки дерева, остановившимся взглядом смотрел сверху на родной Камаре. Из чистого самолюбия он постарался выкинуть это из головы и вскарабкался вслед за Конни на самый край. Склонившись над парапетом, оба мальчика принялись увлеченно разглядывать набегающие на берег валы, которые с грозным ревом бились о черные скалы, рассыпая в воздухе мириады сверкающих брызг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176