одна из них осмелела и восхищенно дотронулась пальцем до ее теплого шерстяного плаща. Ужин состоял из сушеной говядины, овсяных лепешек и воды. Мэйрин ела механически, не чувствуя вкуса. Завернувшись в плащ, она скорчилась у камина и медленно пережевывала жесткую говядину. Шотландцы предоставили ее самой себе; женщины тоже отошли. За стенами дома завывала вьюга; сквозь трещины между камнями внутрь проскальзывали снежинки, падали на пол и таяли от тепла в очаге.
Двое мужчин вышли из комнаты, прихватив с собой двух женщин. Через некоторое время мужчины вернулись и удалились двое других. На столе появились фляги с каким-то напитком, очевидно, развязавшим языки обычно молчаливым шотландцам.
— Значит, последние несколько лет твоя женушка развлекала нормандцев, — обратился один из них к Эрику. — Не понимаю, зачем тебе понадобилось увозить ее. Я бы на твоем месте оставил им эту шлюху.
Эрик отхлебнул большой глоток из фляги.
— Ее вины в этом нет. Они приехали в наш дом, в Эльфлиа, когда меня не было. Впрочем, не думайте, что я не собираюсь наказать ее. Сегодня ночью я отлуплю ее, а потом как следует отделаю. Ей всегда это нравилось. Я подогрею ей задницу, это подогреет ее воспоминания, и между нами все будет как прежде.
Шотландцы не заметили, как Мэйрин внезапно оказалась среди них.
— Ты, сукин сын! — взвизгнула она. — Ты мне не муж! Я убью тебя прежде, чем ты дотронешься до меня!
Но не успела она договорить, как Эрик Длинный Меч размахнулся и ударил ее по лицу. За первым ударом последовал второй, и шотландцы ухмыльнулись. Этот парень знал, как справиться со своей женщиной. — Тебе помочь? — с надеждой в голосе спросил Фергус.
— Нет, — ответил Эрик и, схватив Мэйрин за поводок, поволок ее на конюшню. — Пожалуй, я разберусь с ней сейчас, иначе она так и будет досаждать нам своими воплями, — сказал он на прощание своим товарищам. Шотландцы одобрительно закивали.
Втащив упирающуюся Мэйрин в сарай, он запер двери и достал откуда-то из складок туники еще один кожаный ремешок.
— Положи сюда руки, — велел он, указав на столб, подпирающий кровлю.
Мэйрин не посмела ослушаться, потому что уже поняла, что он снова может дернуть ее за поводок, стянув ошейник. Он не рассчитывал силу, и Мэйрин боялась, что он, чего доброго, сломает ей шею. Этот ужасный ошейник напомнил ей, как когда-то Бланш продала ее работорговцу, который тоже надел ей на шею рабский воротник. Но тогда рядом с ней был Дагда. О, как ей хотелось, чтобы и сейчас верный ирландец оказался здесь!
Эрик Длинный Меч связал ей запястья кожаным ремнем, сорвал с нее тяжелый шерстяной плащ и швырнул его на пол. Затем поднял подол ее туники и стянул ее с плеч и головы, развязал шнурки юбок, и те упали к ее ногам. Одно мгновение ему хотелось разорвать сорочку, но, сдержавшись, он благоразумно поднял ее, как и тунику. Мэйрин слышала, как тяжело и хрипло он дышит, разглядывая ее нагую спину, ноги и ягодицы. А потом она застыла от ужаса, когда Эрик провел по ее коже грубой ладонью и крепко сжал ягодицу.
— Самое главное, — спокойно и рассудительно проговорил он, — чтобы ты поняла: я — твой господин. Впредь ты не должна говорить со мной так, как раньше. А теперь, Мэйрин из Эльфлиа, я хочу, чтобы ты сказала мне: «Эрик Длинный Меч — мой господин и мой муж».
— Ты сошел с ума! — яростно вскричала Мэйрин. — Как ты смеешь так поступать, Эрик Длинный Меч? Ты утверждал, что любишь меня, но осмелился украсть меня у законного мужа, разлучить меня с моим ребенком!
— У тебя есть ребенок?
— Маленькая дочка. Мод. Ей всего одиннадцать месяцев от роду.
— Я подарю тебе сыновей, — самоуверенно сказал Эрик.
— Нет!
— Да! — воскликнул он, отстегивая от ее ошейника кожаный ремень. — Ты чересчур дерзка для женщины, Мэйрин из Эльфлиа. Ты не знаешь своего места. Женщина не должна говорить, пока к ней не обратятся, а если заговорит, то должна выражаться коротко и скромно. Так учил меня мой отец, да упокоит Господь его душу. О женщинах, говорил он, следует заботиться, ибо природа не наделила их таким разумом, как мужчин. Господь, говорил мне отец, создал женщин для нескольких целей. Для удовольствия мужчин, для того, чтобы рожать и вскармливать детей, и для того, чтобы заботиться о доме, о мужчине и о детях. Это — все, на что годится женщина, но ты, похоже, не понимаешь этого своим женским разумом.
Когда мы вернулись в Англию, ты унижала меня перед моими друзьями, перед моими товарищами по оружию. Ты была холодна со мной. Но я был настойчив, я предложил тебе выйти за меня замуж. Однако твой брат, Бранд, посмеялся надо мной и сказал, Что твой отец не отдаст такую прекрасную дочь жениху, чье наследство — всего лишь пять хайдов земли. Он сказал, что для тебя сыщется жених с пятьюстами хайдами.
Я вернулся домой и узнал, что наш граф Тостиг пострадал в результате заговора, подстроенного, как мы все знали, его братом, графом Гарольдом. Моих родителей убили в собственном доме; я едва спасся, вступив в войско графа Тостига. У нас отняли все владения. Я не хотел провести остаток дней на чужбине и потому, узнав, что Харальд Хардсроде собирается пойти на Англию войной, присоединился к нему.
На мгновение Эрик умолк и снова провел ладонями по ее спине и ягодицам. Мэйрин крепко прикусила нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть от омерзения.
— Я знал, что твой отец и брат отправятся сражаться с графом Эдвином, — продолжал Эрик. — Я знал, что граф Эдвин придет на помощь своему брату Моркару. Я разыскал твоих родичей на поле битвы, Мэйрин из Эльфлиа. Я увидел твоего отца в бою и должен сказать тебе, что он был достоин своего имени. Он был великим воином. Даже я, несмотря на то что был моложе и подвижнее, не смог бы победить его в поединке. И потому я ударил его мечом в спину, и он упал с коня, смертельно раненный. Тогда появился твой нахальный братец. Этого дурака больше волновало то, что случилось с его отцом, чем то, что происходит вокруг него. Он опустился на колени рядом с отцом, и я смог покончить с ним одним ударом. Но прежде чем я успел добить твоего отца, вдалеке показался этот твой слуга, великан ирландец. И я был вынужден бежать, поскольку не надеялся, что сумею победить его. Кроме того, если бы с меня случайно упал шлем, меня бы узнали.
Я пришел вместе с Эдриком заявить о своих правах на тебя, но ты снова посмеялась надо мной и унизила меня. Сказала, что замужем за каким-то проклятым нормандцем! Со смертью твоего отца и брата я рассчитывал получить и тебя, и Эльфлиа. Ты должна была стать моей! И вот ты моя, я увез тебя от этого нормандца. Пускай ему остается Эльфлиа. Земли — это все, что им нужно, этим нормандцам. Он быстро обзаведется новой семьей.
— Я — жена другого человека, — в отчаянии проговорила Мэйрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Двое мужчин вышли из комнаты, прихватив с собой двух женщин. Через некоторое время мужчины вернулись и удалились двое других. На столе появились фляги с каким-то напитком, очевидно, развязавшим языки обычно молчаливым шотландцам.
— Значит, последние несколько лет твоя женушка развлекала нормандцев, — обратился один из них к Эрику. — Не понимаю, зачем тебе понадобилось увозить ее. Я бы на твоем месте оставил им эту шлюху.
Эрик отхлебнул большой глоток из фляги.
— Ее вины в этом нет. Они приехали в наш дом, в Эльфлиа, когда меня не было. Впрочем, не думайте, что я не собираюсь наказать ее. Сегодня ночью я отлуплю ее, а потом как следует отделаю. Ей всегда это нравилось. Я подогрею ей задницу, это подогреет ее воспоминания, и между нами все будет как прежде.
Шотландцы не заметили, как Мэйрин внезапно оказалась среди них.
— Ты, сукин сын! — взвизгнула она. — Ты мне не муж! Я убью тебя прежде, чем ты дотронешься до меня!
Но не успела она договорить, как Эрик Длинный Меч размахнулся и ударил ее по лицу. За первым ударом последовал второй, и шотландцы ухмыльнулись. Этот парень знал, как справиться со своей женщиной. — Тебе помочь? — с надеждой в голосе спросил Фергус.
— Нет, — ответил Эрик и, схватив Мэйрин за поводок, поволок ее на конюшню. — Пожалуй, я разберусь с ней сейчас, иначе она так и будет досаждать нам своими воплями, — сказал он на прощание своим товарищам. Шотландцы одобрительно закивали.
Втащив упирающуюся Мэйрин в сарай, он запер двери и достал откуда-то из складок туники еще один кожаный ремешок.
— Положи сюда руки, — велел он, указав на столб, подпирающий кровлю.
Мэйрин не посмела ослушаться, потому что уже поняла, что он снова может дернуть ее за поводок, стянув ошейник. Он не рассчитывал силу, и Мэйрин боялась, что он, чего доброго, сломает ей шею. Этот ужасный ошейник напомнил ей, как когда-то Бланш продала ее работорговцу, который тоже надел ей на шею рабский воротник. Но тогда рядом с ней был Дагда. О, как ей хотелось, чтобы и сейчас верный ирландец оказался здесь!
Эрик Длинный Меч связал ей запястья кожаным ремнем, сорвал с нее тяжелый шерстяной плащ и швырнул его на пол. Затем поднял подол ее туники и стянул ее с плеч и головы, развязал шнурки юбок, и те упали к ее ногам. Одно мгновение ему хотелось разорвать сорочку, но, сдержавшись, он благоразумно поднял ее, как и тунику. Мэйрин слышала, как тяжело и хрипло он дышит, разглядывая ее нагую спину, ноги и ягодицы. А потом она застыла от ужаса, когда Эрик провел по ее коже грубой ладонью и крепко сжал ягодицу.
— Самое главное, — спокойно и рассудительно проговорил он, — чтобы ты поняла: я — твой господин. Впредь ты не должна говорить со мной так, как раньше. А теперь, Мэйрин из Эльфлиа, я хочу, чтобы ты сказала мне: «Эрик Длинный Меч — мой господин и мой муж».
— Ты сошел с ума! — яростно вскричала Мэйрин. — Как ты смеешь так поступать, Эрик Длинный Меч? Ты утверждал, что любишь меня, но осмелился украсть меня у законного мужа, разлучить меня с моим ребенком!
— У тебя есть ребенок?
— Маленькая дочка. Мод. Ей всего одиннадцать месяцев от роду.
— Я подарю тебе сыновей, — самоуверенно сказал Эрик.
— Нет!
— Да! — воскликнул он, отстегивая от ее ошейника кожаный ремень. — Ты чересчур дерзка для женщины, Мэйрин из Эльфлиа. Ты не знаешь своего места. Женщина не должна говорить, пока к ней не обратятся, а если заговорит, то должна выражаться коротко и скромно. Так учил меня мой отец, да упокоит Господь его душу. О женщинах, говорил он, следует заботиться, ибо природа не наделила их таким разумом, как мужчин. Господь, говорил мне отец, создал женщин для нескольких целей. Для удовольствия мужчин, для того, чтобы рожать и вскармливать детей, и для того, чтобы заботиться о доме, о мужчине и о детях. Это — все, на что годится женщина, но ты, похоже, не понимаешь этого своим женским разумом.
Когда мы вернулись в Англию, ты унижала меня перед моими друзьями, перед моими товарищами по оружию. Ты была холодна со мной. Но я был настойчив, я предложил тебе выйти за меня замуж. Однако твой брат, Бранд, посмеялся надо мной и сказал, Что твой отец не отдаст такую прекрасную дочь жениху, чье наследство — всего лишь пять хайдов земли. Он сказал, что для тебя сыщется жених с пятьюстами хайдами.
Я вернулся домой и узнал, что наш граф Тостиг пострадал в результате заговора, подстроенного, как мы все знали, его братом, графом Гарольдом. Моих родителей убили в собственном доме; я едва спасся, вступив в войско графа Тостига. У нас отняли все владения. Я не хотел провести остаток дней на чужбине и потому, узнав, что Харальд Хардсроде собирается пойти на Англию войной, присоединился к нему.
На мгновение Эрик умолк и снова провел ладонями по ее спине и ягодицам. Мэйрин крепко прикусила нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть от омерзения.
— Я знал, что твой отец и брат отправятся сражаться с графом Эдвином, — продолжал Эрик. — Я знал, что граф Эдвин придет на помощь своему брату Моркару. Я разыскал твоих родичей на поле битвы, Мэйрин из Эльфлиа. Я увидел твоего отца в бою и должен сказать тебе, что он был достоин своего имени. Он был великим воином. Даже я, несмотря на то что был моложе и подвижнее, не смог бы победить его в поединке. И потому я ударил его мечом в спину, и он упал с коня, смертельно раненный. Тогда появился твой нахальный братец. Этого дурака больше волновало то, что случилось с его отцом, чем то, что происходит вокруг него. Он опустился на колени рядом с отцом, и я смог покончить с ним одним ударом. Но прежде чем я успел добить твоего отца, вдалеке показался этот твой слуга, великан ирландец. И я был вынужден бежать, поскольку не надеялся, что сумею победить его. Кроме того, если бы с меня случайно упал шлем, меня бы узнали.
Я пришел вместе с Эдриком заявить о своих правах на тебя, но ты снова посмеялась надо мной и унизила меня. Сказала, что замужем за каким-то проклятым нормандцем! Со смертью твоего отца и брата я рассчитывал получить и тебя, и Эльфлиа. Ты должна была стать моей! И вот ты моя, я увез тебя от этого нормандца. Пускай ему остается Эльфлиа. Земли — это все, что им нужно, этим нормандцам. Он быстро обзаведется новой семьей.
— Я — жена другого человека, — в отчаянии проговорила Мэйрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135