— Они поймут, что мы — такие же люди, как они. Кроме того, — голубые глаза посла весело блеснули, при взгляде на малышку Мэйрин, — они совсем потеряют голову, и это нам только на руку.
Товарищи Этельберта кивнули, соглашаясь с ним. Константинополь славился красавицами: блондинками с кожей цвета белой розы и брюнетками, смуглыми и золотистыми, голубоглазыми и кареглазыми, зеленоглазыми и черноглазыми красотками. Но ни у кого во всем городе не найти таких огненных золотисто-рыжих кос, как у Мэйрин, так восхитительно контрастирующих с нежной белизной ее кожи.
Обычно при таком цвете кожи и волос у женщин светлые глаза, но глаза Мэйрин были совершенно необычного оттенка: порой они казались аметистовыми, порой — темно-синими, порой — фиолетовыми, в зависимости от ее настроения. Если прибавить к этому идеальное совершенство черт лица, то можно понять, что красота ее казалась людям почти невероятной. Майрин была одним из тех удивительных созданий, которые с каждым взглядом на них кажутся все более и более прекрасными. Она была еще почти ребенком, но слухи о ее красоте уже разнеслись по всей столице и достигли даже императорского двора.
Константин X, представитель рода Дуков, занял императорский трон в 1059 году. Его предшественник, Исаак I из рода Комнинов, был превосходным императором, но, к несчастью, правление его продолжалось всего два года. Византийцы оплакивали его смерть, ибо два предыдущих императора, Михаил VI и Константин IX, были слабыми людьми и ничем особенным не прославились, хотя в последний год правления Константина IX византийская церковь отделилась от римской.
Константин Х оказался совершенно очаровательным, хотя тоже слабым, и несмотря на то, что в его правление не произошло никаких крупных государственных событий, при дворе нового императора процветали искусства и благоденствовали художники, певцы и литераторы. Император любил и ценил красоту; услышав о прелестной Мэйрин, он решил назначить аудиенцию торговому посольству короля Эдуарда на значительно более ранний срок, чем собирался прежде. Ему не терпелось увидеть английскую девушку, и он не стал скрывать этого в беседе со своим любимым кузеном Василием.
— Интересно, окажется ли она под стать вам, мой кузен принц? — шутливо спросил он. Василия Дуку называли прекраснейшим из византийцев.
— Если да, то мне придется жениться на ней, чтобы у нас родились идеальные дети, ваше величество, — нимало не смутившись, ответил принц. Василий Дука был не только красив, но и сообразителен.
Император улыбнулся.
— А что скажет Велизарий, если ты женишься? Он не потерпит соперницы, Василий. Он очень ревнив.
Принц нахмурился, но даже в раздражении остался привлекательным.
— Мне тридцать лет, Константин, в числе моих любовников были и красивые мужчины, и прекрасные женщины. Велизарий знает, что рано или поздно мне надо взять жену. Ведь у меня должны появиться наследники. Впрочем, кузен, ты прав в одном своем наблюдении. Велизарий действительно очень ревнив. По-моему, даже чересчур ревнив. И я не хотел бы огорчать его: он — один из величайших актеров наших дней и доставляет мне немалое удовольствие своей игрой. И расстанусь я с ним куда спокойнее, чем с моей предыдущей любовью. Помнишь Елену Мономах? Помнишь, как она пыталась выдать за моего ребенка сына от своего темнокожего любовника? Мне это обошлось бы в целое состояние. Слава Богу, когда она наконец родила, все увидели, что у ребенка темная кожа, широкий плоский нос и курчавые волосы. За всю историю нашей семьи, Константин, такого скандала еще не было ни разу!
Император улыбнулся и произнес:
— Ты думаешь, эта маленькая англичанка в самом деле окажется красавицей, Василий? Я еще никогда не слышал столько разговоров о девочке, которая даже еще не стала женщиной. Говорят, она уже не может выйти в город, потому что люди толпами следуют за ней. Они пытаются дотронуться до ее волос, желая убедиться, что они настоящие. Кое-кто утверждает даже, что это не волосы, а пламя, горящее вокруг ее головы. — Бледно-голубые глаза императора сверкнули от любопытства.
Принц от души расхохотался.
— Бедное дитя, — сочувственно заметил он. — Скоро эта чернь начнет приписывать ей всякие чудеса и бедствия. Ну ладно, увидимся позже! До вечера!
Мэйрин не могла найти себе места от волнения. Она еще никогда не видела настоящего императора, да и своего короля тоже, но, впрочем, не сомневалась, что Эдуард Английский оказался бы невзрачным по сравнению с великолепным правителем Византии. Мэйрин пристально рассматривала свое отражение в зеркале.
На ней прекрасно сидело платье из сиреневой парчи с золотыми и серебряными нитями, с широкими рукавами, надетое поверх нижней туники золотистого цвета, с рукавами поуже. Оба платья — с высокой круглой горловиной, но нижняя туника доходила до пола, а верхняя опускалась лишь чуть ниже колен. Мэйрин почему-то почувствовала себя гораздо старше в этом новом наряде.
Зачем только мама настояла, чтобы она распустила волосы по плечам! Это так по-детски! Мэйрин глубоко вздохнула. Ведь завтра ей исполнится тринадцать лет! В этом возрасте девушки уже выходят замуж, но Мэйрин прекрасно знала, что отец еще не нашел ей жениха. Когда она пыталась заговорить с Олдвином на эту тему, тот лишь ласково улыбался и отвечал:
— Еще не время, ангел мой. Я не хочу отдавать тебя первому встречному. Ты, моя милая Мэйрин, должна стать женой замечательного человека.
«Что такое замечательный человек?»— с недоумением думала она.
— Посмотри на свою переносицу, дитя мое, — сказала Ида, появляясь из-за плеча дочери. — Там — складка. О чем это ты так глубоко задумалась?
— Неужели нельзя сделать прическу, мама? Ида с усилием сдержала улыбку.
— Нельзя, — твердо ответила она. — Ты — молодая девушка, дочь моя. А у нас принято, чтобы молодые девушки носили волосы распущенными или заплетали их в косы. И мне кажется, что сегодня тебе лучше не заплетать косы. Я кое-что принесла, смотри. — Ида накинула на голову Мэйрин прозрачную вуаль из золотого шелка и закрепила ее изящным золотым обручем, украшенным речными жемчужинами.
Мэйрин широко распахнула глаза от восторга.
— О-о-о, мама! До чего красиво! — Она обвила руками шею Иды. — Спасибо! Спасибо! — Мэйрин снова повернулась к зеркалу. — Теперь я выгляжу старше, правда, мама? Я хочу сказать, что не кажусь ребенком, правда?
— Ты выглядишь, как настоящая маленькая леди, дочь моя, — ответила Ида.
Мэйрин перевела взгляд со своего отражения в зеркале на лицо матери и с жаром произнесла:
— Ты так прекрасна в этом византийском наряде, мамочка! Прости, что я занята только собой и до сих пор даже не взглянула на тебя.
Она с восхищением окинула взглядом прелестное платье из ярко-зеленого шелка, расшитое золотыми нитями, жемчужинами, темно-зелеными перидотами и золотыми бериллами, надетое поверх серебристо-зеленой нижней туники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Товарищи Этельберта кивнули, соглашаясь с ним. Константинополь славился красавицами: блондинками с кожей цвета белой розы и брюнетками, смуглыми и золотистыми, голубоглазыми и кареглазыми, зеленоглазыми и черноглазыми красотками. Но ни у кого во всем городе не найти таких огненных золотисто-рыжих кос, как у Мэйрин, так восхитительно контрастирующих с нежной белизной ее кожи.
Обычно при таком цвете кожи и волос у женщин светлые глаза, но глаза Мэйрин были совершенно необычного оттенка: порой они казались аметистовыми, порой — темно-синими, порой — фиолетовыми, в зависимости от ее настроения. Если прибавить к этому идеальное совершенство черт лица, то можно понять, что красота ее казалась людям почти невероятной. Майрин была одним из тех удивительных созданий, которые с каждым взглядом на них кажутся все более и более прекрасными. Она была еще почти ребенком, но слухи о ее красоте уже разнеслись по всей столице и достигли даже императорского двора.
Константин X, представитель рода Дуков, занял императорский трон в 1059 году. Его предшественник, Исаак I из рода Комнинов, был превосходным императором, но, к несчастью, правление его продолжалось всего два года. Византийцы оплакивали его смерть, ибо два предыдущих императора, Михаил VI и Константин IX, были слабыми людьми и ничем особенным не прославились, хотя в последний год правления Константина IX византийская церковь отделилась от римской.
Константин Х оказался совершенно очаровательным, хотя тоже слабым, и несмотря на то, что в его правление не произошло никаких крупных государственных событий, при дворе нового императора процветали искусства и благоденствовали художники, певцы и литераторы. Император любил и ценил красоту; услышав о прелестной Мэйрин, он решил назначить аудиенцию торговому посольству короля Эдуарда на значительно более ранний срок, чем собирался прежде. Ему не терпелось увидеть английскую девушку, и он не стал скрывать этого в беседе со своим любимым кузеном Василием.
— Интересно, окажется ли она под стать вам, мой кузен принц? — шутливо спросил он. Василия Дуку называли прекраснейшим из византийцев.
— Если да, то мне придется жениться на ней, чтобы у нас родились идеальные дети, ваше величество, — нимало не смутившись, ответил принц. Василий Дука был не только красив, но и сообразителен.
Император улыбнулся.
— А что скажет Велизарий, если ты женишься? Он не потерпит соперницы, Василий. Он очень ревнив.
Принц нахмурился, но даже в раздражении остался привлекательным.
— Мне тридцать лет, Константин, в числе моих любовников были и красивые мужчины, и прекрасные женщины. Велизарий знает, что рано или поздно мне надо взять жену. Ведь у меня должны появиться наследники. Впрочем, кузен, ты прав в одном своем наблюдении. Велизарий действительно очень ревнив. По-моему, даже чересчур ревнив. И я не хотел бы огорчать его: он — один из величайших актеров наших дней и доставляет мне немалое удовольствие своей игрой. И расстанусь я с ним куда спокойнее, чем с моей предыдущей любовью. Помнишь Елену Мономах? Помнишь, как она пыталась выдать за моего ребенка сына от своего темнокожего любовника? Мне это обошлось бы в целое состояние. Слава Богу, когда она наконец родила, все увидели, что у ребенка темная кожа, широкий плоский нос и курчавые волосы. За всю историю нашей семьи, Константин, такого скандала еще не было ни разу!
Император улыбнулся и произнес:
— Ты думаешь, эта маленькая англичанка в самом деле окажется красавицей, Василий? Я еще никогда не слышал столько разговоров о девочке, которая даже еще не стала женщиной. Говорят, она уже не может выйти в город, потому что люди толпами следуют за ней. Они пытаются дотронуться до ее волос, желая убедиться, что они настоящие. Кое-кто утверждает даже, что это не волосы, а пламя, горящее вокруг ее головы. — Бледно-голубые глаза императора сверкнули от любопытства.
Принц от души расхохотался.
— Бедное дитя, — сочувственно заметил он. — Скоро эта чернь начнет приписывать ей всякие чудеса и бедствия. Ну ладно, увидимся позже! До вечера!
Мэйрин не могла найти себе места от волнения. Она еще никогда не видела настоящего императора, да и своего короля тоже, но, впрочем, не сомневалась, что Эдуард Английский оказался бы невзрачным по сравнению с великолепным правителем Византии. Мэйрин пристально рассматривала свое отражение в зеркале.
На ней прекрасно сидело платье из сиреневой парчи с золотыми и серебряными нитями, с широкими рукавами, надетое поверх нижней туники золотистого цвета, с рукавами поуже. Оба платья — с высокой круглой горловиной, но нижняя туника доходила до пола, а верхняя опускалась лишь чуть ниже колен. Мэйрин почему-то почувствовала себя гораздо старше в этом новом наряде.
Зачем только мама настояла, чтобы она распустила волосы по плечам! Это так по-детски! Мэйрин глубоко вздохнула. Ведь завтра ей исполнится тринадцать лет! В этом возрасте девушки уже выходят замуж, но Мэйрин прекрасно знала, что отец еще не нашел ей жениха. Когда она пыталась заговорить с Олдвином на эту тему, тот лишь ласково улыбался и отвечал:
— Еще не время, ангел мой. Я не хочу отдавать тебя первому встречному. Ты, моя милая Мэйрин, должна стать женой замечательного человека.
«Что такое замечательный человек?»— с недоумением думала она.
— Посмотри на свою переносицу, дитя мое, — сказала Ида, появляясь из-за плеча дочери. — Там — складка. О чем это ты так глубоко задумалась?
— Неужели нельзя сделать прическу, мама? Ида с усилием сдержала улыбку.
— Нельзя, — твердо ответила она. — Ты — молодая девушка, дочь моя. А у нас принято, чтобы молодые девушки носили волосы распущенными или заплетали их в косы. И мне кажется, что сегодня тебе лучше не заплетать косы. Я кое-что принесла, смотри. — Ида накинула на голову Мэйрин прозрачную вуаль из золотого шелка и закрепила ее изящным золотым обручем, украшенным речными жемчужинами.
Мэйрин широко распахнула глаза от восторга.
— О-о-о, мама! До чего красиво! — Она обвила руками шею Иды. — Спасибо! Спасибо! — Мэйрин снова повернулась к зеркалу. — Теперь я выгляжу старше, правда, мама? Я хочу сказать, что не кажусь ребенком, правда?
— Ты выглядишь, как настоящая маленькая леди, дочь моя, — ответила Ида.
Мэйрин перевела взгляд со своего отражения в зеркале на лицо матери и с жаром произнесла:
— Ты так прекрасна в этом византийском наряде, мамочка! Прости, что я занята только собой и до сих пор даже не взглянула на тебя.
Она с восхищением окинула взглядом прелестное платье из ярко-зеленого шелка, расшитое золотыми нитями, жемчужинами, темно-зелеными перидотами и золотыми бериллами, надетое поверх серебристо-зеленой нижней туники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135