Шея у Ли была длинная и тонкая. Грудь вся усыпана еле заметными веснушками.
Он отвел взгляд, допил кофе и встал из-за стола.
– Мне, пожалуй, пора.
– Извини, – сказала она, тоже поднимаясь. – Я навеяла тоску. Поверь, я не хотела.
– Не надо извиняться, миссис Рестон. Во всяком случае, передо мной.
Они молча смотрели друг на друга. Щелкнула кофеварка с очередной порцией кофе. Во дворе все щебетали птицы. Где-то в доме зашумела вода, спущенная в унитазе.
– Хорошо, – тихо сказала она.
– Да, вот еще что: следите, чтобы гараж всегда был заперт. Иначе любой сможет воспользоваться вашей косилкой.
Губы ее чуть дрогнули в улыбке.
– Ты говоришь в точности как Грег.
– Я знаю. Ведь мы, полицейские, все страшные зануды.
Он направился к двери, она проводила его.
– Спасибо за кофе.
– Спасибо за газон.
– Лучший способ забыться – это заняться делом.
– Да, я уже убедилась в этом.
Он вышел, а она проводила его взглядом, рассеянно сжимая дверную ручку. Спустившись с крыльца, он обернулся.
– Я хотел вам сказать, миссис Рестон… – Он нацепил темные очки. – Я еще никогда не терял никого из близких. И никогда не был на похоронах. Это ужасно тяжело, черт возьми.
И направился к гаражу, прежде чем она сумела вымолвить хоть слово в ответ.
Через полчаса, когда он уже заканчивал стричь газон на заднем дворе, на террасе показалась Дженис – в руках у нее был стакан с водой, в которой плавали кусочки льда. Он поднял на нее взгляд и вспомнил: сегодня ведь воскресенье. На Дженис было персикового цвета платье и белые, на высоких каблуках босоножки. Крис продолжал выстригать траву у цветочных клумб. Когда Дженис подошла ближе, он заглушил мотор, сдвинул на затылок кепку и взял из ее рук стакан с водой.
– Спасибо.
Она смотрела, как он пьет, запрокинув голову. Ручейки пота стекали по его обожженным солнцем вискам.
– У-ух, – прорычал он, допил воду, вытер рот рукой и вернул ей стакан. – Спасибо, – еще раз поблагодарил он.
– Не стоит. Очень мило с твоей стороны, что занялся нашим газоном.
– Это меня отвлекает.
– Ты все ерничаешь. Но мама действительно очень признательна тебе за все, что ты для нас делаешь.
– Ну, тогда это взаимно. Ваша семья дорога мне.
Дженис улыбнулась.
– Я разбудил тебя? – спросил он.
– Нет. Мне все равно надо было вставать и собираться в церковь. Хочешь еще воды?
– Нет, спасибо… она была очень кстати. – Он кивнул на клумбы. – Это все она?
– Да. В свободное время. Мы ей все твердим: «Мама, как ты можешь торчать в саду, отработав целый день в цветочном магазине?» Но она любит заниматься цветами.
Крис разглядывал высокие голубые цветы, а Дженис – его. Она спрашивала себя, замечал ли он когда-нибудь ее. Нет, во всяком случае, за два года, что они знакомы, особого внимания с его стороны не было. А теперь, когда нет Грега, она реже будет видеть Кристофера, и ей уж тем более не удастся завязать с ним легкий флирт. Впрочем, момент сейчас был совсем не подходящим для подобных мыслей, и она устыдилась.
– Ты пойдешь в церковь, Крис? – спросила Дженис.
– Нет.
– Мама сказала, что, если захочешь, можешь пойти с нами. Мы подождем тебя и успеем на следующую службу.
– Нет, спасибо, я сейчас… – он жестом указал на косилку, – …закончу.
– Хорошо. – Она вышвырнула кубики льда из стакана на траву и направилась к дому. На полпути она обернулась и крикнула:
– Приглашение остается в силе.
– Спасибо.
Он смотрел ей вслед, пока она шла к дому в своем персиковом платье. В лучах солнца проступали контуры ее трусиков, ног – крепких и стройных. Наблюдая за ней, Крис испытывал неловкость и огорчение, сознавая, что девушка явно находит его привлекательным, но, к сожалению, ответных чувств с его стороны никаких нет.
Отогнав непрошенные мысли, он вновь окунулся в работу.
Вскоре он увидел, как из дома вышла миссис Рестон, в белом с бордовым костюме с короткими рукавами, в туфлях на высоких каблуках и с маленькой сумочкой в руке. Она помахала ему; он махнул в ответ. Спустя мгновение от дома уже отъезжал автомобиль: Рестоны направлялись в церковь.
Когда он вернулся домой, на автоответчике мигала лампочка. Он нажал кнопку и услышал голос Ли Рестон.
– Кристофер, это Ли. Я хотела сказать тебе: не надо бояться похорон. Если вдуматься, они нужны нам, тем, кто остается на этой земле.
Он все время вспоминал эти слова, когда собирался на траурную панихиду. Но стоило ему сесть за руль своего «эксплорера», чтобы отправиться на церемонию, как ладони тут же предательски взмокли.
Ритуальный зал находился в одном из красивейших домов города. Белые колонны, огромные окна придавали зданию величественный вид, и оно более походило на загородную резиденцию вельможной особы, нежели на обитель, из которой провожают в последний путь усопших. Подойдя к зданию, Кристофер ощутил противную пустоту в желудке. В вестибюле было мрачно и тихо, окна были занавешены тяжелыми шторами, которые почти не пропускали солнечного света. Ожидая услышать орган, Кристофер с удивлением обнаружил, что откуда-то из глубины зала доносится негромкая мелодия Винса Джилла из альбома «Я все еще верю в тебя».
Он невольно улыбнулся и, ослабив узел галстука, прошел к аналою, где хранилась поминальная книга. Там уже были родители Ли, которые, перешептываясь, делали запись в книге, время от времени мрачно поглядывая на потолок, словно выискивали там подслушивающие устройства.
Крис уловил обрывки их разговора: «… и о чем она только думала! Представляю, что теперь скажет тетя Долорес».
Он вздохнул и проследовал за ними в зал, где уже собрались приглашенные на панихиду. Ли вышла навстречу родителям.
– Здравствуй, мама. Привет, отец. Я знаю, что вы хотите сказать, но, пожалуйста… давайте лучше вспомним его живым, а не мертвым.
– Ли, что скажут люди?
– Кто? – переспросила она, глядя в упор на мать. – Я все обсудила с детьми, и так мы решили. Мы хотим, чтобы память о Греге была светлой.
– Хорошо, делай как знаешь, – сказала Пег. – Оррин, пойдем поздороваемся с Клэрис и Бобом.
Когда они отошли, место их занял Крис. Он нежно обнял Ли.
– Когда я вошел и услышал эту музыку, ко мне вернулись силы. Спасибо.
Она улыбнулась и прикоснулась к его руке кончиками пальцев.
– Ты получил мое послание по телефону?
– Да.
– Тогда почему у тебя мокрые ладони и так дрожат руки?
Он ничего не ответил, считая неуместным сейчас обсуждать свое состояние.
– Не стоит так нервничать, Крис.
– Я не знаю, что делать.
– Пройди в зал и скажи ему: «Привет!» – точно так же, как ты это сделал в «эксплорере». Вот и все.
Он бросил взгляд в сторону гроба, и в животе опять похолодело. Ли тронула его за рукав и мягко подтолкнула вперед. Он подошел к гробу. Сердце бешено колотилось. Гроб утопал в цветах, которые так благоухали, что, казалось, в воздухе уже не осталось кислорода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Он отвел взгляд, допил кофе и встал из-за стола.
– Мне, пожалуй, пора.
– Извини, – сказала она, тоже поднимаясь. – Я навеяла тоску. Поверь, я не хотела.
– Не надо извиняться, миссис Рестон. Во всяком случае, передо мной.
Они молча смотрели друг на друга. Щелкнула кофеварка с очередной порцией кофе. Во дворе все щебетали птицы. Где-то в доме зашумела вода, спущенная в унитазе.
– Хорошо, – тихо сказала она.
– Да, вот еще что: следите, чтобы гараж всегда был заперт. Иначе любой сможет воспользоваться вашей косилкой.
Губы ее чуть дрогнули в улыбке.
– Ты говоришь в точности как Грег.
– Я знаю. Ведь мы, полицейские, все страшные зануды.
Он направился к двери, она проводила его.
– Спасибо за кофе.
– Спасибо за газон.
– Лучший способ забыться – это заняться делом.
– Да, я уже убедилась в этом.
Он вышел, а она проводила его взглядом, рассеянно сжимая дверную ручку. Спустившись с крыльца, он обернулся.
– Я хотел вам сказать, миссис Рестон… – Он нацепил темные очки. – Я еще никогда не терял никого из близких. И никогда не был на похоронах. Это ужасно тяжело, черт возьми.
И направился к гаражу, прежде чем она сумела вымолвить хоть слово в ответ.
Через полчаса, когда он уже заканчивал стричь газон на заднем дворе, на террасе показалась Дженис – в руках у нее был стакан с водой, в которой плавали кусочки льда. Он поднял на нее взгляд и вспомнил: сегодня ведь воскресенье. На Дженис было персикового цвета платье и белые, на высоких каблуках босоножки. Крис продолжал выстригать траву у цветочных клумб. Когда Дженис подошла ближе, он заглушил мотор, сдвинул на затылок кепку и взял из ее рук стакан с водой.
– Спасибо.
Она смотрела, как он пьет, запрокинув голову. Ручейки пота стекали по его обожженным солнцем вискам.
– У-ух, – прорычал он, допил воду, вытер рот рукой и вернул ей стакан. – Спасибо, – еще раз поблагодарил он.
– Не стоит. Очень мило с твоей стороны, что занялся нашим газоном.
– Это меня отвлекает.
– Ты все ерничаешь. Но мама действительно очень признательна тебе за все, что ты для нас делаешь.
– Ну, тогда это взаимно. Ваша семья дорога мне.
Дженис улыбнулась.
– Я разбудил тебя? – спросил он.
– Нет. Мне все равно надо было вставать и собираться в церковь. Хочешь еще воды?
– Нет, спасибо… она была очень кстати. – Он кивнул на клумбы. – Это все она?
– Да. В свободное время. Мы ей все твердим: «Мама, как ты можешь торчать в саду, отработав целый день в цветочном магазине?» Но она любит заниматься цветами.
Крис разглядывал высокие голубые цветы, а Дженис – его. Она спрашивала себя, замечал ли он когда-нибудь ее. Нет, во всяком случае, за два года, что они знакомы, особого внимания с его стороны не было. А теперь, когда нет Грега, она реже будет видеть Кристофера, и ей уж тем более не удастся завязать с ним легкий флирт. Впрочем, момент сейчас был совсем не подходящим для подобных мыслей, и она устыдилась.
– Ты пойдешь в церковь, Крис? – спросила Дженис.
– Нет.
– Мама сказала, что, если захочешь, можешь пойти с нами. Мы подождем тебя и успеем на следующую службу.
– Нет, спасибо, я сейчас… – он жестом указал на косилку, – …закончу.
– Хорошо. – Она вышвырнула кубики льда из стакана на траву и направилась к дому. На полпути она обернулась и крикнула:
– Приглашение остается в силе.
– Спасибо.
Он смотрел ей вслед, пока она шла к дому в своем персиковом платье. В лучах солнца проступали контуры ее трусиков, ног – крепких и стройных. Наблюдая за ней, Крис испытывал неловкость и огорчение, сознавая, что девушка явно находит его привлекательным, но, к сожалению, ответных чувств с его стороны никаких нет.
Отогнав непрошенные мысли, он вновь окунулся в работу.
Вскоре он увидел, как из дома вышла миссис Рестон, в белом с бордовым костюме с короткими рукавами, в туфлях на высоких каблуках и с маленькой сумочкой в руке. Она помахала ему; он махнул в ответ. Спустя мгновение от дома уже отъезжал автомобиль: Рестоны направлялись в церковь.
Когда он вернулся домой, на автоответчике мигала лампочка. Он нажал кнопку и услышал голос Ли Рестон.
– Кристофер, это Ли. Я хотела сказать тебе: не надо бояться похорон. Если вдуматься, они нужны нам, тем, кто остается на этой земле.
Он все время вспоминал эти слова, когда собирался на траурную панихиду. Но стоило ему сесть за руль своего «эксплорера», чтобы отправиться на церемонию, как ладони тут же предательски взмокли.
Ритуальный зал находился в одном из красивейших домов города. Белые колонны, огромные окна придавали зданию величественный вид, и оно более походило на загородную резиденцию вельможной особы, нежели на обитель, из которой провожают в последний путь усопших. Подойдя к зданию, Кристофер ощутил противную пустоту в желудке. В вестибюле было мрачно и тихо, окна были занавешены тяжелыми шторами, которые почти не пропускали солнечного света. Ожидая услышать орган, Кристофер с удивлением обнаружил, что откуда-то из глубины зала доносится негромкая мелодия Винса Джилла из альбома «Я все еще верю в тебя».
Он невольно улыбнулся и, ослабив узел галстука, прошел к аналою, где хранилась поминальная книга. Там уже были родители Ли, которые, перешептываясь, делали запись в книге, время от времени мрачно поглядывая на потолок, словно выискивали там подслушивающие устройства.
Крис уловил обрывки их разговора: «… и о чем она только думала! Представляю, что теперь скажет тетя Долорес».
Он вздохнул и проследовал за ними в зал, где уже собрались приглашенные на панихиду. Ли вышла навстречу родителям.
– Здравствуй, мама. Привет, отец. Я знаю, что вы хотите сказать, но, пожалуйста… давайте лучше вспомним его живым, а не мертвым.
– Ли, что скажут люди?
– Кто? – переспросила она, глядя в упор на мать. – Я все обсудила с детьми, и так мы решили. Мы хотим, чтобы память о Греге была светлой.
– Хорошо, делай как знаешь, – сказала Пег. – Оррин, пойдем поздороваемся с Клэрис и Бобом.
Когда они отошли, место их занял Крис. Он нежно обнял Ли.
– Когда я вошел и услышал эту музыку, ко мне вернулись силы. Спасибо.
Она улыбнулась и прикоснулась к его руке кончиками пальцев.
– Ты получил мое послание по телефону?
– Да.
– Тогда почему у тебя мокрые ладони и так дрожат руки?
Он ничего не ответил, считая неуместным сейчас обсуждать свое состояние.
– Не стоит так нервничать, Крис.
– Я не знаю, что делать.
– Пройди в зал и скажи ему: «Привет!» – точно так же, как ты это сделал в «эксплорере». Вот и все.
Он бросил взгляд в сторону гроба, и в животе опять похолодело. Ли тронула его за рукав и мягко подтолкнула вперед. Он подошел к гробу. Сердце бешено колотилось. Гроб утопал в цветах, которые так благоухали, что, казалось, в воздухе уже не осталось кислорода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109