– Я тоже стараюсь не есть сладкого. Все было замечательно.
Она поднялась, начав собирать тарелки. Он выхватил их из ее рук.
– Оставьте. Это моя забота.
Она была гостьей и, хорошо понимая это, уступила.
– О'кей.
Он принялся мыть тарелки, а она тем временем прошла в гостиную и так и не смогла побороть искушение ткнуть пальцем в каждый цветочный горшок, заглянула и под елку – там тоже было сухо.
– Кристофер, как тебе не стыдно! Если ты не будешь поливать елку, она просто осыпется.
Она прошла на кухню.
– У тебя есть кофейник?
Наполнив кофейник водой, она вернулась в гостиную. Ползая на четвереньках под елкой, она обнаружила под деревом какой-то рождественский подарок и заинтересовалась, от кого он мог быть.
Он выключил воду и вошел в гостиную в тот момент, когда она закончила поливать елку и уселась под ней на корточках. Он присел рядом, и кофейник тут же перекочевал к нему.
– Это подарок для вас, – сказал он. – Я хочу, чтобы вы его открыли.
– Для меня?
Он кивнул.
– Откройте его.
– Но Рождество еще не наступило, да и у меня с собой нет никакого подарка для тебя.
– Вы здесь. Это самый лучший подарок. Так открывайте же.
Коробка была обернута голубовато-серебристой фольгой и перевязана прозрачной серебристой лентой. В такие коробки обычно упаковывают галстуки. Она открывала ее с нетерпением и любопытством, как ребенок.
Внутри лежал простой белый конверт – такие всегда используются в деловой переписке. Из него она извлекла два авиабилета и красочный буклет с описанием Лонгвуд Гарденса в Кеннет-Скуэр, что в Пенсильвании. Едва взглянув на билеты, она тут же раскрыла буклет и принялась увлеченно разглядывать фотоснимки стелющихся глициний, парковых скульптур, оранжерей, пышной цветущей растительности. Просмотрев еще раз содержимое конверта, она обратила внимание, что авиабилеты – в Филадельфию.
– Путешествие? – взволнованно спросила она. – Ты даришь мне путешествие?
– На двоих. На следующее лето, на июль, когда все в цвету. Вы можете взять с собой кого захотите. Я подумал, что вам, наверное, захочется пригласить Сильвию или, может, Ллойда.
– О, Кристофер… – Она вновь уставилась на яркий буклет и прочла вслух:
– «Лонгвуд Гарденс… обитель тишины и покоя… извилистые тропы, церквушки, яркая палитра красок…»
– Я пошел к агенту, и она помогла мне выбрать тур. Она сказала, что этот – один из лучших, а я подумал, что вы наверняка раньше не путешествовали. Мне показалось, что это вам будет очень кстати.
– О, Кристофер… – Когда она подняла на него взгляд, в глазах ее стояли слезы. Она обвила руками его шею. – Всю свою жизнь я мечтала об этом.
Он обнял ее, улыбнувшись ее радости, – именно ее он и ожидал.
– Держу пари, там вы встретите много людей с синими пальцами, и никому из них в голову не придет стыдиться этого.
Стоя на коленях, склонив голову набок, она поцеловала его, а его руки заскользили по ее телу. Сердца их учащенно бились.
Оторвавшись наконец от его губ, она посмотрела ему в глаза.
– Никто и никогда не делал мне таких подарков. Никто не понимает меня так, как ты, Кристофер Лаллек. Как тебе это удается?
– Не знаю.
– Такое впечатление, что иногда ты меня видишь насквозь! Если бы кто-то попросил меня выбрать самый лучший подарок для себя, я бы и то не смогла этого сделать. А ты угадал!
Он лишь улыбнулся.
Обнимая его, она вновь краем глаза взглянула на буклет.
– Эта затея обошлась тебе в кругленькую сумму. Я знаю, что мне следовало бы отказаться, но я не собираюсь этого делать. Мне чертовски хочется туда попасть! Лонгвуд Гарденс! Боже мой, Кристофер, ты ангел!
И она поцеловала его. Оба были бесконечно счастливы в эту минуту, счастливы тем, что живы, что они вместе в этот удивительно солнечный декабрьский день.
Он лег на спину, увлекая ее за собой, и она радостно прильнула к его груди, целуя, целуя, целуя его, не в силах остановиться, отдаваясь наслаждению, которого была лишена все долгие годы женского одиночества. О, этот теплый влажный рот, как сладко погрузиться в него языком. И ощущение упругого, сильного мужского тела под собой – оно тоже наполняло ее блаженством, которого так давно не испытывала. Поцелуй затягивался, и глянцевый буклет в ее руке явно мешал. Она отбросила его на ковер и освободившейся рукой коснулась его волос. Ее правая нога была зажата меж его ног, и она слишком хорошо чувствовала то, во что она упиралась. Она поджала колено и еще сильнее ощутила твердую, возбужденную плоть мужчины, который желал ее, и сознание этого наполняло ее огромной радостью. Он тоже приподнял колено, просунув его меж ее ног. Обхватил ее бедра и резко притянул к себе. На нем были джинсы – жесткие и шероховатые, и она ощущала их грубую ткань. Иногда, после смерти Билла, она думала: суждено ли ей еще когда-нибудь заниматься этим. Эти мысли посещали ее, когда она лежала одна, в темноте, мечтая вот так, как сейчас, вновь почувствовать себя живой и сексуальной.
– О, Кристофер, – шептала она в его раскрытые губы, – ты так хорош. Все мне приятно в тебе. Волосы, мускулы, даже бакенбарды. Я так давно не любовалась лицом мужчины.
Она потерлась щекой о его чисто выбритую кожу и покрыла поцелуями его лицо. Его руки вновь скользнули под свитер и легли на ее груди. Она вздрогнула, изогнулась и замерла, закрыв глаза, смакуя наслаждение, которое вновь вернулось к ней после стольких лет.
– Это было так давно. Иногда мне даже казалось, что я просто увяну и уже никогда не смогу почувствовать себя женщиной. И вот ты рядом, и ты вернул меня к жизни. Боже, как это здорово!
– Что ты хочешь? – спросил он хриплым голосом, в то время как она продолжала целовать его. – Хочешь, займемся сексом?
– Я не могу. Хочу, но не могу. У меня с собой ничего нет и…
– У меня есть.
– Ты предвидел все заранее.
– Мы оба предвидели это.
– Может быть. – Ее руки теребили его волосы, глаза у обоих были закрыты. – Я думала о нашем свидании с самого воскресенья, но, если бы я купила презерватив и явилась с ним сюда, я бы выглядела… ну, ты знаешь как. Я не смогла заставить себя сделать это. Кристофер, мне сорок пять лет.
– И ты еще более сексуальна, чем раньше.
– Мне пора возвращаться в магазин.
– Да, конечно, представь, что ты уже туда идешь.
Не открывая глаз, он все ласкал ее груди, и возбуждение волной разливалось по ее телу. Ноги их сплелись, и она по-прежнему упиралась ступней в его икру. Он сомкнул руки на ее спине и шарил по застежке лифчика.
– Не надо… пожалуйста. Мы и так зашли довольно далеко. Пожалуйста, Кристофер… пожалуйста… Не искушай меня.
Он уступил и гладил ее груди сквозь ткань лифчика.
– Мы не сможем избежать близости, и ты это знаешь.
– Бог мой, меня пытаются соблазнить, подумать только.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109