Все так же дерутся. Я не поддерживаю с ними никаких связей.
Он посмотрел на Ли – милую, дорогую Ли, – и его вдруг перестало тревожить то, что она увидит в его глазах любовь. Ему чертовски надоело скрывать это чувство.
– И вот в мою жизнь вошли вы. А знаете ли вы, что вы значите для меня? В вас я нашел все, что не смог найти в родителях. Вы – образцовая мать. Добрая, любящая, заботливая; вы живете для детей, рядом с ними всегда. Вы зарабатываете, чтобы обеспечить им достойную жизнь. Они могут говорить с вами обо всем, и вы любите их искренне, по-настоящему, а они платят вам взаимностью. И вот я попадаю в ваш дом, и ко мне тоже относятся как к члену семьи. Потом погибает Грег, и у меня возникает чувство, будто я занял его место. И знаете что? Мне это очень приятно.
Голос его понизился до хриплого шепота.
– И вот эта женщина… субботний вечер… она просит поцеловать ее и не возражает, чтобы я представил на ее месте другую. Вы ведь догадываетесь, о ком я думал в эти минуты, Ли?
– Кристофер, остановись! – Она вскочила со стула и, пройдя через всю кухню, встала у мойки, повернувшись к нему спиной.
– Я так запутался, Ли.
– Прекрати, я сказала! – Он различил угрожающие нотки в ее голосе.
– Вы не хотите этого слышать…
– Я не хочу терять твою дружбу, а именно этим все и кончится, если ты сейчас не остановишься.
– Да, я знаю. Вот почему я и боюсь.
– Тогда оставь этот разговор. Сейчас же. И больше ни слова.
Он замолчал, ожидая, пока она обернется. Когда же он понял, что ждать бесполезно, прошептал:
– Хорошо.
Она включила кран. Налила воды. Выключила кран. Выпила воду и поставила стакан. Все эти движения не имели ничего общего с жаждой. С той минуты, как она встала из-за стола, они не обменялись ни единым взглядом.
– Мне надо идти, – тихо сказала она.
Казалось, минула вечность, но никто из них так и не двинулся. Потом прозвучал его вопрос:
– Сколько вам лет?
Она издала какой-то звук – фыркнула? хрюкнула? он не мог определить – и направилась к двери, открыла ее и, обернувшись, бросила:
– Я вполне гожусь тебе в матери.
И вышла, оставив его на кухне одного.
Разочарованный, растерянный, он злился на себя за то, что неверно истолковал ее внимание к себе, что открыл свой рот, с горечью думал о том, что теперь, вероятно, их дружбе придет конец. Хотя, черт возьми, она, наверное, тоже напугана, ведь в этой ситуации она рискует гораздо больше.
Через двадцать минут он уже был на ногах. Схватив ключи от машины, он помчался в полицейский участок. В дежурной части прошел прямо к компьютеру, стоявшему в углу. Он был включен и манил зеленым экраном.
Он запросил информацию по владельцам автотранспортных средств и стал ждать. В комнату ввалился Ноукс, жующий яблоко.
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Нужно кое-что выяснить.
– В свой-то выходной?
Он медленно развернулся на стуле и, поморщившись, взглянул на Ноукса.
– Ноукс, ты не мог бы найти себе занятие поинтереснее, чем стоять у меня над душой и чавкать яблоком прямо мне в ухо?
Ноукс пожал плечами и отправился по коридору в диспетчерскую.
Когда Кристофер повернулся к экрану, там уже мигало название его программы, и требовалось ввести его инициалы, чтобы компьютер выдал нужную информацию.
Он запустил свои данные, и компьютер зажужжал, приглашая его к работе.
Он ввел номер ее автомобиля, нажал кнопку кода и прислушался к тому, как за стеной, в диспетчерской, застучал принтер. Затем прошел в соседнюю комнату, где на своих рабочих местах сидели Тони Мансетти и Рут Рэндалл. Ноукс, скрестив ноги, привалился к столу и доедал свое яблоко, лениво наблюдая за экранами двух телевизоров, на которых мелькали городские автостоянки.
Принтер отстучал информацию, и Кристофер, перегнувшись через плечо Рут Рэндалл, оторвал листок.
Он покидал диспетчерскую, жадно вчитываясь в сведения, полученные из Бюро регистрации водительских прав по штату Миннесота.
Ли Терез Рестон
1225 Бентон-стрит, Анока 55303
Пол/Ж. Дата рождения/091848 Рост/506 Вес/130
Глаза/карие
Фото N: 8082095102
Нарушений: нет.
Аварий: нет.
Полное имя/ Рестон, Ли Терез. Дата рождения/091848
Он перечитал последнюю строчку: дата рождения – 9-18-48.
Ей было сорок четыре года.
Ли покидала квартиру Кристофера не менее расстроенной.
«Как он смеет!» – думала она. Как осмелился он нарушить ту хрупкую гармонию, которую они лелеяли все эти два месяца! Он был ей нужен, она дорожила каждой минутой их общения, ведь с ним она могла говорить о таких вещах, понять которые больше никто, казалось, и не мог. С ним она могла оставаться самой собой – печальной или веселой, – он принимал любое ее настроение.
Как смеет он губить все это, вторгаясь в их дружбу с совсем иными чувствами? Ни о чем, кроме дружбы, и думать даже нельзя, стоит только вспомнить о возрасте, о том, как близок Крис их семье. Господи, да ведь Дженис влюблена в него! Джои считал его самым достойным, после футбола, объектом восхищения, да и все другие родственники хорошо знали его!
Господи, да ведь от одного намека на подобную дерзость они все лишатся дара речи.
И в первую очередь – мама.
Август плавно перешел в сентябрь, а Кристофер все не появлялся в доме Рестонов. У Джои начался футбольный сезон, потом – занятия в школе. Ли так составила свой рабочий график, чтобы раз в неделю после обеда она могла ходить на футбольные матчи юношеской лиги, в которых участвовал Джои.
Дженис переехала в университетское общежитие, и Ли упрямо отказывалась воспользоваться услугами Кристофера, заставляла трудиться своего лентяя-сына (который по два часа в день истязал себя на футбольных тренировках, но стоило попросить его помочь перевезти в общежитие мебель для Дженис, ссылался на усталость). И все-таки однажды, в середине сентября, они втроем – Джои, Дженис и Ли – погрузили матрас и каркас кровати на грузовик Джима Клементса и протащили на нем этот скарб сначала миль тридцать по городу, а потом – уже на себе – внесли на второй этаж общежития.
Дженис нежно обняла их на прощание и пообещала:
– Не расстраивайся, мам. У меня ведь есть машина, так что по выходным я буду приезжать домой.
Это была, наверное, самая тяжелая неделя в жизни Ли. Она начинала понимать, почему вдруг одинокая женщина просит незнакомого мужчину поцеловать ее, хотя прекрасно сознает, что он больше никогда не попросит ее о свидании.
Такие восхитительные осенние дни…
Такие чудные осенние вечера… И как-то после ужина – о! – Джои выплывает из ванной, благоухая дезодорантом, волосы его аккуратно уложены, а на ногах чистые носки и ботинки.
– Мы с ребятами собираемся прогуляться по городу, выпить кока-колы, – говорит он. «Ребята» – это компания мальчишек и девчонок, они стекаются к их дому и уводят ее сына с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Он посмотрел на Ли – милую, дорогую Ли, – и его вдруг перестало тревожить то, что она увидит в его глазах любовь. Ему чертовски надоело скрывать это чувство.
– И вот в мою жизнь вошли вы. А знаете ли вы, что вы значите для меня? В вас я нашел все, что не смог найти в родителях. Вы – образцовая мать. Добрая, любящая, заботливая; вы живете для детей, рядом с ними всегда. Вы зарабатываете, чтобы обеспечить им достойную жизнь. Они могут говорить с вами обо всем, и вы любите их искренне, по-настоящему, а они платят вам взаимностью. И вот я попадаю в ваш дом, и ко мне тоже относятся как к члену семьи. Потом погибает Грег, и у меня возникает чувство, будто я занял его место. И знаете что? Мне это очень приятно.
Голос его понизился до хриплого шепота.
– И вот эта женщина… субботний вечер… она просит поцеловать ее и не возражает, чтобы я представил на ее месте другую. Вы ведь догадываетесь, о ком я думал в эти минуты, Ли?
– Кристофер, остановись! – Она вскочила со стула и, пройдя через всю кухню, встала у мойки, повернувшись к нему спиной.
– Я так запутался, Ли.
– Прекрати, я сказала! – Он различил угрожающие нотки в ее голосе.
– Вы не хотите этого слышать…
– Я не хочу терять твою дружбу, а именно этим все и кончится, если ты сейчас не остановишься.
– Да, я знаю. Вот почему я и боюсь.
– Тогда оставь этот разговор. Сейчас же. И больше ни слова.
Он замолчал, ожидая, пока она обернется. Когда же он понял, что ждать бесполезно, прошептал:
– Хорошо.
Она включила кран. Налила воды. Выключила кран. Выпила воду и поставила стакан. Все эти движения не имели ничего общего с жаждой. С той минуты, как она встала из-за стола, они не обменялись ни единым взглядом.
– Мне надо идти, – тихо сказала она.
Казалось, минула вечность, но никто из них так и не двинулся. Потом прозвучал его вопрос:
– Сколько вам лет?
Она издала какой-то звук – фыркнула? хрюкнула? он не мог определить – и направилась к двери, открыла ее и, обернувшись, бросила:
– Я вполне гожусь тебе в матери.
И вышла, оставив его на кухне одного.
Разочарованный, растерянный, он злился на себя за то, что неверно истолковал ее внимание к себе, что открыл свой рот, с горечью думал о том, что теперь, вероятно, их дружбе придет конец. Хотя, черт возьми, она, наверное, тоже напугана, ведь в этой ситуации она рискует гораздо больше.
Через двадцать минут он уже был на ногах. Схватив ключи от машины, он помчался в полицейский участок. В дежурной части прошел прямо к компьютеру, стоявшему в углу. Он был включен и манил зеленым экраном.
Он запросил информацию по владельцам автотранспортных средств и стал ждать. В комнату ввалился Ноукс, жующий яблоко.
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Нужно кое-что выяснить.
– В свой-то выходной?
Он медленно развернулся на стуле и, поморщившись, взглянул на Ноукса.
– Ноукс, ты не мог бы найти себе занятие поинтереснее, чем стоять у меня над душой и чавкать яблоком прямо мне в ухо?
Ноукс пожал плечами и отправился по коридору в диспетчерскую.
Когда Кристофер повернулся к экрану, там уже мигало название его программы, и требовалось ввести его инициалы, чтобы компьютер выдал нужную информацию.
Он запустил свои данные, и компьютер зажужжал, приглашая его к работе.
Он ввел номер ее автомобиля, нажал кнопку кода и прислушался к тому, как за стеной, в диспетчерской, застучал принтер. Затем прошел в соседнюю комнату, где на своих рабочих местах сидели Тони Мансетти и Рут Рэндалл. Ноукс, скрестив ноги, привалился к столу и доедал свое яблоко, лениво наблюдая за экранами двух телевизоров, на которых мелькали городские автостоянки.
Принтер отстучал информацию, и Кристофер, перегнувшись через плечо Рут Рэндалл, оторвал листок.
Он покидал диспетчерскую, жадно вчитываясь в сведения, полученные из Бюро регистрации водительских прав по штату Миннесота.
Ли Терез Рестон
1225 Бентон-стрит, Анока 55303
Пол/Ж. Дата рождения/091848 Рост/506 Вес/130
Глаза/карие
Фото N: 8082095102
Нарушений: нет.
Аварий: нет.
Полное имя/ Рестон, Ли Терез. Дата рождения/091848
Он перечитал последнюю строчку: дата рождения – 9-18-48.
Ей было сорок четыре года.
Ли покидала квартиру Кристофера не менее расстроенной.
«Как он смеет!» – думала она. Как осмелился он нарушить ту хрупкую гармонию, которую они лелеяли все эти два месяца! Он был ей нужен, она дорожила каждой минутой их общения, ведь с ним она могла говорить о таких вещах, понять которые больше никто, казалось, и не мог. С ним она могла оставаться самой собой – печальной или веселой, – он принимал любое ее настроение.
Как смеет он губить все это, вторгаясь в их дружбу с совсем иными чувствами? Ни о чем, кроме дружбы, и думать даже нельзя, стоит только вспомнить о возрасте, о том, как близок Крис их семье. Господи, да ведь Дженис влюблена в него! Джои считал его самым достойным, после футбола, объектом восхищения, да и все другие родственники хорошо знали его!
Господи, да ведь от одного намека на подобную дерзость они все лишатся дара речи.
И в первую очередь – мама.
Август плавно перешел в сентябрь, а Кристофер все не появлялся в доме Рестонов. У Джои начался футбольный сезон, потом – занятия в школе. Ли так составила свой рабочий график, чтобы раз в неделю после обеда она могла ходить на футбольные матчи юношеской лиги, в которых участвовал Джои.
Дженис переехала в университетское общежитие, и Ли упрямо отказывалась воспользоваться услугами Кристофера, заставляла трудиться своего лентяя-сына (который по два часа в день истязал себя на футбольных тренировках, но стоило попросить его помочь перевезти в общежитие мебель для Дженис, ссылался на усталость). И все-таки однажды, в середине сентября, они втроем – Джои, Дженис и Ли – погрузили матрас и каркас кровати на грузовик Джима Клементса и протащили на нем этот скарб сначала миль тридцать по городу, а потом – уже на себе – внесли на второй этаж общежития.
Дженис нежно обняла их на прощание и пообещала:
– Не расстраивайся, мам. У меня ведь есть машина, так что по выходным я буду приезжать домой.
Это была, наверное, самая тяжелая неделя в жизни Ли. Она начинала понимать, почему вдруг одинокая женщина просит незнакомого мужчину поцеловать ее, хотя прекрасно сознает, что он больше никогда не попросит ее о свидании.
Такие восхитительные осенние дни…
Такие чудные осенние вечера… И как-то после ужина – о! – Джои выплывает из ванной, благоухая дезодорантом, волосы его аккуратно уложены, а на ногах чистые носки и ботинки.
– Мы с ребятами собираемся прогуляться по городу, выпить кока-колы, – говорит он. «Ребята» – это компания мальчишек и девчонок, они стекаются к их дому и уводят ее сына с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109